в поисках бесконечного упокоения

четверо ехали по м4. настик хуярила, обгоняя всех пидоров, которые ехали меньше 110. лизик сидела рядом. в ее широких черных зрачках отражались огни дороги. на парпризе тоже когда-то была дорога, правда лизик ее уже снюхала. резкий поворот. бесконечные огни главной трассы закончились, пидорасы тоже. дорога, темная и беспросветная дорога, дорога, дорога, дорога. беззубое будущее впереди нагоняло саспиенс, беспощадно щелкая и дребезжа лезвиями бритв в своем черном и глубоком рту. оно надрывно кричало голосом курилкиной о всем и ни о чем. оно мечтало сожрать маленькую машину с четырьмя зверями, дашик могла поклясться. голова кружилась, мигрень совершала кругосветку, огибая мозг. серый мир плыл. дашик сидела сзади лизика и в попытках словить себя и свой разум в единой точке, чтобы ни одно из них не попало в слепое пятно, качалась из стороны в сторону. никита спал, кофе с молоком на его голове разлилось на коленях дашика, впиталось в одежду, в кожу, по градиенту концентрации попало в кровь, и вот кофе, молоко и еще чуть чуть никотина вперемешку с героином циркулировало по дашику, заполняя все пустое пространство внутри. вся смешавшаяся жижа не давала гемоглобину связать кислород, дышать становилось тяжелее, смесь превращалась в клубок паразитов и выходила через рот дашика. сладко, как ссанина в белой банке с узорами и первая в жизни тяга со вкусом кока колы. с оттенком воспоминаний оранжевого цвета. круто. будущее впереди не прекращало орать и дребезжать, вырывая мозг дашика из липких лап подменянных воспоминаний. чужой человек находился в ее теле, кто она, кто ктоктотктоктоктоктоКТОКТОКТО ЭТО никита проснулся, вероятно почувствовав животный страх, исходящий от девушки. его глаза, ледяные и на вкус как грифель, смотрели сквозь глаза дашика. паразит элеганто вылез изо рта и вязкой грязью пополз в рот никиты, наполняя его своей оранжевой сладкостью. вскоре паразит находился во всех четверых. — изломанно-калечно, – сказала лизик, повернувшись к паре. в озерной глади ее огромных зрачков хотелось плыть по кругу и тонуть. — а хули еще делать, если остается только ломаться, – никита упал головой на сидение. — нахуй ломку, – кинула настик и резко свернула на обочину. четверо вышли. она достала зипку кокса из кармана джинсовки и размазала четыре белые полосы по капоту, занюхнула, никита добросовестно слизнул остатки синтетики с носа, чтобы не дай бог не остался ожог, сам впитал слизистой кокаин. после одной дорожки дашик уже не переживала о несовпадении слепого пятна со своей личностью. будущее размазано пиздело, перешептываясь голосами родителей в тишине, и в целом стало похуй. планеты выстроились в звонкий ряд и создали гармонию, рассказывающую о бытие и предчувствии гнили. улыбкой молочных зубов прошлое плескалось и выливалось из черепной коробки. никита хитро смотрел исподлобья на дашика своими глазами. дашик увидела херувима, размазанного и пьяного, с множеством пасмурных глаз. стало немного страшно и любопытно, из-за чего она дотронулась к множеству, и ладонь растворилась в ацетонном океане. никита подхватил ее и закружил в вальсе. ноги путались друг в друге, цеплялись в надежде остановиться навсегда. кости трескались и ломались под смех настика и лизика. дашик увидела в наступающем ливне на лице никиты острые лезвия, стремящиеся жрать и резать плоть. время и дыхание остановилось. один никита продолжал ломать голеностопные суставы. гравитационное поле земли, казалось, подверглось изменениям, и асфальт придавил двоих. дашик громко расмеялась карканьем вороны. время снова продолжило лететь. теперь необходимо было снова продолжать процессию по необъятной. вел никита. дашик расплакалась пустыми выдуманными слезами на остром и неощутимом плече лизика. — конец близок, – с доброй улыбкой говорила лизик в попытках утешить подругу, а после тихо запела песни пирокинезиса. складные стихи пронзали живот дашика и разлагались там. оранжевый паразит, проникший через дыру щекотал синтетическую пыль несуществующих воспоминаний. на задворках сознания звенели багровые церковные колокола. машина петляла, ее качало, будто корабль во время шторма. никита, капитан, уверенно вел, видя маяк в колючей пасти будущего. с каждым выдохом ослабевшего разума дашика рождалась новая истинная реальность. четверо проснулись. их голоса звучали надоедливой, непрерывной трелью. остановись бы кто-нибудь и сознание бы исчезло. лавандовой кашей мешались мысли, они пытались рассоединиться и выбраться, они кричали и орали, они умоляли планеты забрать их в свою гармонию. планеты замолкли. сознанию пришлось посмотреть многочисленными глазами. сознание увидело смерть четверых. четверо убежали от будущего.