Пиджак

Констанция в очередной раз нервно поправляет чёлку, настырно пытающуюся влезть в глаза, и резко опускает крышку пианино вниз, чуть не отбив Вольфгангу пальцы. — Ты.. Какого хрена? — Моцарт с трепетом осматривает каждый сантиментр драгоценных рук, проходя за пару секунд все стадии ипохондрии. Вебер молчит, хмуро глядя на него сквозь копну волос перед глазами — чёлка всё-таки победила. От её взгляда у Амадея начинает сосать где-то под ложечкой. Что он забыл? День рождения? Был два месяца назад. Годовщина? Полгода их отношениям будет только через три недели. Может, он обещал что-то и как всегда не записал? Только вот что именно... — Что-то не так? — чуть ли не пищит он и нервно сглатывает слюну. Не мешало бы прочистить горло, но под таким моральным давлением Моцарт боится пошевелиться. Ну да, он выбрал самый простой путь. И в то же время, самый опасный. — Ты приготовил костюм? — наконец произносит Констанция, постукивая пальцами по какому-то супер-дорогому дереву: Вольфгангу ведь не хватало обычного синтезатора — его всегда тянуло жить на широкую ногу и играть только на самых лучших инструментах. Благо, с недавнего времени концерты стали приносить хоть какие-то деньги. — Костюм? — мямлит в ответ Амадей. У него ведь миллион сценических образов – для каждого концерта свой. Только вот зачем ему новая одежда именно сейчас? Неужели он забыл про какой-то очень важный ужин с её родителями? Или они идут на очередной благотворительный вечер общества лепидоптерологов, про который он благополучно и в ус не дул? Что, чёрт возьми, происходит? — Твой свадебный костюм, Вольфганг. Нам нужно быть в церкви через час, а ты всё ещё не одет. Музыканта прошибает холодный пот. Он забыл про собственное венчание. Так вот, почему Констанция сегодня такая красивая! Нет, конечно же, она была прекрасна всегда, даже когда упрямо доказывала свою точку зрения, огревая его подушкой или книгой в порыве страсти. Но.. Чудесное чёрное платье удивительно ей шло, а украшение на шее маняще переливалось красными огоньками. Наверное, если бы они решили пожениться по-человечески — с гостями, рестораном и прочей лабудой, – он помнил об этом хотя бы благодаря заголовкам газет: «Вольфганг Моцарт — солист группы 'Амадей' — будет окольцован такого-то такого-то числа». Но ведь Вебер упёрлась и всячески пыталась избежать лишнего внимания к своей персоне. Или же просто не хотела приглашать на свадьбу мать и сестру — кто её знает. В такие дебри сознания благоверной Вольфганг ещё не залезал. — Так что? Господин настоятель наверняка уже пришёл и ждёт нас. Моцарт улыбнулся — белоснежный пиджак, купленный когда-то в Зальцбурге, терпеливо ждал своего момента в шкафу уже несколько лет. Кажется, повода лучше, чем свадьба с любимой девушкой, будет не найти.