***
Приближался момент новой жеребьёвки и Дмитрий соврал бы, если бы сказал, что не хотел попасть в группу с Олегом. Как бы чернокнижник не старался, но его сердце, глупое и наивное, по мнению Дмитрия, желало, чтобы его владелец, был как можно ближе к Олегу. В этот раз Матвеев остановил свой выбор на классических чёрных брюках и свободно сидящей на нём тёмной рубашке, выгодно оттеняющей его бледное эстетическое лицо, в руках была трость, что дополняла образ, как говорили, вампира. Как только Дмитрий перешагнул порог нового готического зала, его тут же окликнули. — Стажёр, — улыбаясь, позвала Виктория, — Ты чуть не опоздал, обряды всю ночь проводил? Матвеев осторожно улыбнулся ведьме и, подойдя к ней, сдержанно ответил: — Я не настолько не уверен в своих силах, Виктория. — Дима, ну что ты, можно не так сухо, — все так же улыбаясь, продолжила женщина, — Я готова признать твою силу, стажёр. Дмитрий покачал головой и, неожиданно, легко рассмеявшись, ответил на выпад: — Я не стажёр, однако у Вас больше практического опыта, и это я не могу отрицать, так что я тоже готов признать Вашу силу. Райдос только рассмеялась, но вдруг её лицо стало серьёзным. — Дима, мы оба сильные соперники, — ведьма положила руку на плечо Дмитрия, — И мне правда бы хотелось посостязаться с тобой, — Виктория посмотрела в сторону, где величественно сидел Константин, — И то, что Гецати назвал тебя стажером, я считаю абсолютно неправильным. Чернокнижник удивился, услышав эти слова от сильной ведьмы. — Спасибо, — только и смог проговорить парень. Виктория отступила от Матвеева и, вернув себе игривое настроение, снова заговорила: — Тут кстати, тебя цветок дожидается, — кивнула женщина на место, где обычно сидел Дмитрий, после чего поспешила к, зашедшей в готический зал, Надежде. Чернокнижник перевёл взгляд на уже облюбованное место и обнаружил на нем одинокую, но от этого не менее изящную, красную розу с запиской, по размеру напоминавшей маленькое письмо, привязанное к её стеблю. Подойдя к цветку, Матвеев осторожно развернул записку и прочитал.«Ты не выходишь из моей головы, бесеныш. Ты в каждом моем вдохе и выдохе. Ты стал еще прекраснее и от этого мне все сложнее смотреть на тебя. Ты рядом, но одновременно далеко. Как мне быть? Что ты сделал с моим сердцем? Эта роза от меня, и она так же прекрасна, как ты. Нежная, но с шипами. I LOVE YOU.»
Дмитрий несколько раз перечитал записку, написанную аккуратным почерком, но все никак не мог осознать, что именно в ней написано. Слова складывались в предложения, а их смысл заставлял сердце чернокнижника бешено стучать, однако это все казалось шуткой. Вдруг на плечо парня опустилась чья-то рука, заставив Дмитрия вздрогнуть. — Уже поклонниками обзавёлся? — с хрипотцой спросил Олег, незаметно для Дмитрия пробегаясь взглядом по уже знакомому листку, — Быстро. — Это вовсе не так, — стараясь как можно спокойнее, ответил Матвеев, убирая записку в карман брюк, — Я же не ты, чтобы за мной толпы фанатов, а в частности фанаток, бегали. Олег слегка нахмурился, но голос его выдавал игривые нотки: — С твоей внешностью, ты нас с братом скоро затмишь, — сказав это, младший Шепс развернулся и направился к брату, что активно старался привлечь его внимание. А Дмитрий остался наедине со своеобразным комплиментом от медиума. «Он сказал, что я красивый? — неосознанно проводя кончиками пальцев по розе, думал Матвеев, — Он думает, что я красивый.» Чернокнижник уже не видел, как пришли остальные, как Марьяна снова начала спорить с Константином, как с этого посмеивался Влад, для него сейчас были только те слова Олега и нежная роза с шипами.***
Оповестив всех, что до начала съёмки осталось несколько минут, оператор стал расставлять экстрасенсов для красивой картинки в камере. Когда очередь дошла до Олега, решено было поставить его рядом с Дмитрием, который по мнению всей съёмочной группы витает в облаках. Младший Шепс был рад такой расстановке, тем более так мужчина мог поставить ментальный барьер на себя и Диму, затратив меньше сил. Как только всем экстрасенсам проверили грим, съёмка началась. — Начали, — прокричал оператор, после чего в готический зал уже привычно зашёл Марат. — Ну что ж, сильнейшие, — начал ведущий, — Сегодня ваши тройки будут перемешаны и снова всё решит жребий. После этих слов в зал снова внесли три чаши, как и в первый раз. — Процедуру вы уже знаете, так что прошу, развернитесь и начнём с Вас, Надежда. Как только очередь дошла до Олега, мужчина осторожно взял свой шар и опустил его к единственном одинокому, осознавая, что с Димой они будут в одной группе, что не могло не радовать, ведь это означало, что вместе они проведут на несколько секунд, минут, часов больше, чем обычно. После того, как младший Шепс вернулся, на место, а Дмитрий опустил свой чёрный шар рядом с его, Марат снова заговорил: — Наши новые тройки: первая группа: Марьяна Романова, Александр Шепс, Лина Джебисашвили, вторая группа: Константин Гецати, Надежда Шевченко, Влад Череватый и третья группа: Олег Шепс, Дмитрий Матвеев, Виктория Райдос. Как только были оглашены результаты новой жеребьёвки, некоторые экстрасенсы выдохнули спокойно. — Олег, — вдруг обратился к Шепсу, Марат, — Вы снова не в группе с братом, не злитесь? «Я в группе с Димой, — пробежалась мысль, заставляя губы дернуться в непроизвольной улыбке, — А с братом ещё посостязаемся.» — Значит, пока не время, — озвучил Олег, краем глаза отмечая, как на него посмотрел Дмитрий. Ведущий продолжал что-то говорить, но Олег уже не слушал, поскольку снова смотреть в прекрасные глаза было гораздо интереснее.***
Дмитрию казалось, что он весь покраснел, как только услышал хриплый голос Олега, что отвечал Марату на вопрос. Чернокнижник, не устояв, решил посмотреть на младшего Шепса, да так и замер, словно гипнотизируемый медиумом. Их взгляды пересеклись и просто не могли оторваться друг от друга. Все, что смог сделать Дмитрий - это перевести взгляд с глаз, на аккуратный шрам над губой Олега, но легче от этого не становилось. «Красивый», — истерично стучала мысль в голове Дмитрия. Матвееву казалось, что мир замер, и существовали только они вдвоём. Но всё прекрасное имеет свойство оканчиваться, вот и этот момент был разрушен громогласным голосом оператора, оповестившего, что первая группа через пару часов поедет на испытание, а остальные пока могут быть свободны.***
Дмитрий вышел из готического зала и направился на улицу, чтобы спокойно закурить. Как только между губ оказалась нужная сейчас сигарета, а никотиновый дым уже кружился над чернокнижником, Дмитрий почувствовал на себе взгляд. — Кто бы не прятался, я не виноват, — пошутил Матвеев, разворачиваясь и чуть не роняя сигарету на асфальт. — Хорошо, тогда я виноват, — не прерывая зрительного контакта, ответил Олег, приближаясь к Дмитрию. — И в чем же виноват? — отходя спиной к стене, что была позади него, прошептал свой вопрос Дмитрий. Олег же, проигнорировав вопрос, в два широких шага настиг Дмитрия, прижал его к себе. — В том, что не смог сказать лично, а только написал, бесёныш, — на грани слышимости проговорил медиум. Сердце Матвеева радостно застучало, разгоняя кровь по всему телу молодого чернокнижника, придавая его щекам розовый оттенок, что прекрасно смотрелся на лице Димы. — Ну скажи уже что-нибудь, — теряя всякую надежду, попросил Олег, — Оттолкни, ударь, сделай хоть что-ни… Договорить младший Шепс не смог, так как его лицо было обхвачено тонкими пальцами Димы, губы которого плотно прижимались к губам Олега. Сигарета одиноко тлела на асфальте, а двое парней самозабвенно целовались, не обращая внимание ни на что другое. Есть только они, их дорога теперь одна и они пройдут по ней вместе, рука об руку. Есть только они, и для них этого достаточно.