Сокровище Ксентарона

Ботар-эль устало отодвинул в сторону кубок и передернул плечами. Он совершенно не помнил, сколько успел выпить. То ли вино на Ксентароне было не крепче энийского компота, то ли сказывались последствия тысячелетнего пребывания во льдах, но он все никак не мог напиться. А хотелось. Слишком всего оказалось много. Собственная почти гибель, возвращение к жизни сотни лет спустя, драконы, маги, гномы. Дэльвиэт. Воспоминание о Дэльвиэте заставило скрипнуть зубами и стиснуть под столом кулак. Кругом было так шумно, что Ботар-эль едва слышал собственные мысли. Зато отлично видел перед мысленным взором изумленное лицо эльфа со странным ритуальным узором на виске. Черная стрела пробила ему грудь, но он почему-то все еще был жив. Всего несколько мгновений. Которых им хватило, чтобы друг друга узнать. А еще Стелла… Ботар-эль все-таки плеснул себе еще вина, расплескав добрую часть на и так уже заляпанный стол. Пир по случаю победы над Метелью выдался каким-то преувеличенно-радостным и шумным. Музыка, смех, звон, голоса сливались в какую-то чудовищную мешанину, от которой начинали болеть виски. Или это все-таки от непривычного ксентаронского вина? Эльф выпил почти залпом, остановившимся взглядом глядя на соседний стол. Там в окружении гномов обретался Гилтиас в своей обожаемой и совершенно неприличной безрукавке. Спроси кто Ботар-эля, что в ней такого неприличного, эльф бы затруднился ответить. Сшитая из незнакомой темной и плотной ткани, она облегала гибкую стройную фигуру второй кожей, более чем выразительно подчеркивая узкую талию, красивый изгиб спины и широкие плечи. Мельтешащие от движений дракона ремешки, цепочки и бахрома вызывали всего одно желание – сорвать их напрочь. Может даже, вместе с самой этой неприличной безрукавкой. Слишком интересно было узнать, что под ней. Ботар-эль тряхнул головой, прогоняя свернувшие куда-то не туда мысли, и решительно поднялся. Он слишком устал. Надо отдохнуть. Тем более ему в этом замке выделили целые покои. Найти бы их только. За дверями большого зала было блаженно тихо и прохладно. Ботар-эль, облегченно выдохнув, прислонился спиной к каменной стене и прикрыл глаза. Нет, он, верно, и впрямь очень устал. Потому что под веками упрямо маячила белозубая и клыкастая широкая улыбка. −Кажется, мы тебя утомили? – негромко поинтересовался звонкий голос. Ботар-эль, не слышавший ни как открывалась дверь, ни чужих шагов, распахнул глаза и рванул из ножен на поясе кинжал. Оттолкнуться лопатками от спины, толкнуть подкравшегося на свое место и приставить лезвие к чужому горлу заняло всего пару ударов сердца. Гилтиас выразительно скосил глаза на кинжал у шеи и улыбнулся так же широко и радостно, как только что вспоминалось Ботар-элю. −Интересные в Энии ритуалы приветствия. −В Энии не принято подкрадываться. – бросил слегка сконфуженный Ботар-эль, заворожено глядя, как растягиваются в улыбке полные нежно-розовые губы. В свете факелов по лицу Гилтиаса гуляли тени, а кожа отливала золотом. Ботар-элю почему-то ужасно не хотелось ни убирать руку с крепкого плеча, ни опускать кинжал. Гилтиас, которого сталь у шеи заставила слегка запрокинуть голову, открыв горло, странно фыркнул. −Извини. – проговорил он, совершенно не виновато сверкнув глазами. – Я не хотел тебя напугать. Просто увидел, что ты ушел, и подумал, может, тебе нужна помощь. Или собеседник… Или… Гилтиас еще выразительнее скосился на кинжал и как-то неуловимо повел плечами. От этого плавного, но неожиданного движения ладонь Ботар-эля соскользнула с плеча Гилтиасу на грудь. Горячую даже сквозь ткань окаянной безрукавки. Эльф отдернул руку, словно обжегся, и убрал кинжал. −Ты тоже извини. – отвернувшись, сказал он. – Не люблю, когда ко мне подкрадываются. Привычка. −Я понимаю. Гилтиас все так же бесшумно отшагнул от стены и вытянул шею, пытаясь заглянуть Ботар-элю в лицо. Отблески пламени заиграли золотом в неприбранных пышных кудрях, упавших дракону на глаза. Гилтиас быстро заправил их за острые эльфийские уши, но волосы упрямо свалились обратно. Ботар-элю подумалось, что ничем, кроме ушей, Гилтиас не напоминал эльфа. Слишком тонкий в кости, гибкий, как тростник, он двигался с какой-то звериной грацией и непринужденностью. Как верткая змея или ящерица. И в лицо всегда смотрел слишком пристально, на грани приличий. Хотя какие могут быть эльфийские манеры у дракона из другого мира? Ботар-эль повел плечами, с тревогой заметив, что это нервное движение становится уже привычкой, и зашагал по коридору. Дракон увязался следом. −Прошу, Гилтиас, я слишком устал и хочу побыть один. −Ты все равно не останешься один. – немедленно возразил Гилтиас, все пытаясь на ходу поймать взгляд Ботар-эля. – Думаешь, я не понимаю? Я же вижу, что стоит тебе остаться одному, и ты с головой отдашься собственной памяти и печали. −Даже если и так, − раздраженно бросил Ботар-эль, сворачивая наугад, но, кажется, правильно. – это исключительно мое дело. Да, этот гобелен со вставшим на дыбы белым конем он однозначно видел. Значит, путь правильный. Вспомнить бы еще только, куда свернуть дальше – влево или вправо? −Вот еще. – тряхнул волосами Гилтиас. – Это и мое дело тоже. В конце концов, я тебя нашел и отогрел. −Лучше бы ты меня не нашел. – вырвалось у Ботар-эля. На запястье вдруг сомкнулись пальцы. Горячие твердые и такие сильные, что почудилось, руку сжали кузнечными щипцами. Ботар-эль замер, осознав, что не может сделать ни шага. Хрупкий изящный дракон мало того, что оказался сильнее, так еще и будто врос в каменный пол, не давая сдвинуть себя с места. Ботар-эль устало обернулся и едва не вздрогнул. На него в упор смотрели звериные золотые глаза. −Но я тебя нашел. – незнакомым каким-то низким голосом проговорил Гилтиас. – И вывел из Междумирья. Не только потому, что так велела Нариэль. И ты теперь будешь жить. Жить, слышишь? А не влачить существование ледяной статуи, которая почему-то ходит, говорит глупости и тыкает в драконов столовыми ножиками. −Ты мне руку сломаешь. – старательно делая вид, что речь Гилтиаса не произвела на него никакого впечатления, сказал Ботар-эль. −И сломаю, если это поможет тебе встряхнуться. Пальцы сжали запястье сильнее, почти до боли. Мир вдруг схлопнулся до немигающих золотых глаз. Ботар-эль резко вскинул пойманную в захват руку вверх, заставляя Гилтиаса открыться и ударяя кулаком свободной руки под дых. Бил он вполсилы и почти не удивился, когда дракон ловко ушел от удара, выпустил его руку и отпрыгнул в сторону. По плечам рассыпались мерцающие золотом кудри. Драконьи глаза весело прищурились, сверкнули в улыбке кончики клыков. −Ничего не потерял, Ботар-эль? – осведомился Гилтиас, помотав ловко стащенным с запястья у эльфа серебряным браслетом. Браслет был подарком Стеллы, единственной оставшейся от сестры вещью. −Верни. – Ботар-эль сам испугался прорезавшегося в его голосе рычания. Гилтиас смешливо наморщил нос. −Надо же, эльф, а рычишь, как ледяной дракон. Попробуй сперва отбери. И стрелой бросился по коридору. Ботар-эль, ругнувшись на родном языке и бегло помянув наверняка существующую и уважаемую матушку этого золотого несчастья, рванул следом. Невольно вылезла мысль, что такие же номера любила откалывать маленькая сестричка. Только Стелле во всей этой беготне нравилось, когда старший брат все-таки ее ловил, подхватывал на руки и кружил. Всполох кудрей мелькнул за поворотом. Ботар-эль ловко обогнул пустые тускло серебрящиеся латы, разглядел быстро удаляющуюся гибкую фигуру и усмехнулся уголком рта. Кому-то мало уж точно не покажется. Поймать бы только. Следом за Гилтиасом он преодолел длинный коридор, спиральную лестницу, кажется, в одну из малых башен и остановился, усмехаясь. Лестница завела их почти под крышу, в просторную круглую комнату с большим окном. По стенам горели какие-то причудливые явно колдовские лампы. Обстановка в комнате была совсем простой – широкая кровать под темно-бордовым балдахином, умывальник на стене и стол со стулом. Гилтиас замер, озираясь. Покосился в сторону окна. −Даже не думай. – предостерег его Ботар-эль. – У меня-то крыльев нет. Это будет нечестно. −И правда. – легко согласился Гилтиас, поигрывая браслетом. – Ладно, ты меня почти поймал. Я сам себя загнал в угол. Но твоя вещь все еще у меня. −Ненадолго. – Ботар-эль почувствовал, как против воли и его губы расплываются в улыбке. Не слишком долгий бег с препятствиями не сбил ему дыхание, но будто разогнал кровь, согрел постоянно ледяные руки. Сердце билось быстро и сильно. Гилтиас крутанулся на одной ноге, как танцовщик, уворачиваясь от чужих рук. −Очень изящно. – засмеялся он. – Почти как наш старейшина в полете. А старейшине лет не меньше, чем Ксентарону. Он и летает неохотно. −Интересно, все золотые драконы такие? – задумчиво поинтересовался Ботар-эль, следя за Гилтиасом прищуренными глазами. −Какие? – Гилтиас отмахнулся от лезущих в лицо волос, сделал два шага назад и запихнул браслет себе под воротник. −Несносные. – выдохнул Ботар-эль. Он сорвался с места, когда непослушная кудрявая копна снова свалилась Гилтиасу на глаза. Дракон замешкался всего на доли мгновения, которых Ботар-элю хватило, чтобы сбить его с ног и уронить на пол. Но, кажется, падения на каменный пол, да еще и под весом взрослого эльфа все-таки было недостаточно, чтобы вышибить из дракона дух. Гилтиас как-то немыслимо изогнулся, почти выскальзывая из рук. И правда, змею удержать было бы легче. Ботар-эль навалился на него всем собой, прижимая к полу. Поймал в захват левую руку, мимоходом удивился, что его пальцы сжались в кольцо вокруг хрупкого запястья. Правая рука Гилтиаса оказалась зажата между их телами. Широко распахнутые глаза очутились совсем близко. Губ коснулось чужое дыхание. −Ну поймал. – тихо проговорил Гилтиас. – Что дальше делать будешь? Ботар-эль как-то вдруг сообразил, что правая рука Гилтиаса весьма явно и однозначно сжимает его пониже пояса, а колено самого Ботар-эля оказалось у дракона между ног. −Браслет отдай. – хрипло выдохнул эльф. −Забирай. Гилтиас слегка оттолкнулся лопатками от пола, без видимых усилий приподнимая и Ботар-эля тоже, прижимаясь к нему теснее. Потом снова опустился обратно. Волосы рассыпались вокруг его головы, защекотали руку Ботар-эля, которой тот упирался в пол. Эльф все-таки рискнул разжать пальцы, стиснувшие чужое запястье. Скользнул правой рукой по напряженной теплой шее, от ворота проклятой безрукавки ниже, пытаясь понять, как ее расстегнуть. Нащупал незаметные застежки. Сердце колотилось где-то в висках. Дышать было трудно. А внизу, там где то сжимались, то снова разжимались чужие наглые пальцы, стремительно становилось горячо и твердо. Застежки с треском отлетели. Ботар-эль рванул неподатливую ткань, путаясь во всех этих проклятущих ремешках. Гилтиас смеялся, не противился, но и не помогал. −Как вы такое носите? – пробормотал Ботар-эль, зажмурившись, когда пальцы сжались на нем чуть крепче. −Удобно. – фыркнул Гилтиас. – Может, тебе помочь? А то до утра так пролежим. А золотые драконы не любят холодные камни. Ни под собой, ни над. Ботар-эль рыкнул и рванул последние уцелевшие ремешки. Распахнул безрукавку, отложил в сторону нагревшийся от тепла тела браслет и тихо выдохнул, на мгновение позволив себе замереть и полюбоваться. Гилтиас будто весь состоял из гладкой золотистой кожи и плотных мышц. Как идеальная статуя. Только живая и теплая, со вздымающейся от дыхания грудью. Ботар-эль провел языком длинную линию к расчерченному мышцами твердому животу, замерев у пояса неприлично узких штанов. Вернулся к груди. Прикусил мягкую нежную кожу у основания шеи, вырвав у Гилтиаса судорожный вздох. Ущипнул бусину соска. Провел языком по ключице. Правая рука дракона зарылась Ботар-элю в волосы, слегка оттягивая его голову. −Уже теплее, только на полу как-то не очень весело. – голос у Гилтиаса сделался низким, вертикальный зрачок будто стал шире. Ботар-эль усмехнулся, упруго поднимаясь на ноги и утягивая за собой Гилтиаса. Прижал его к себе, провел руками по спине, коротко сжал ягодицы и толкнул в сторону кровати. Гилтиас рухнул поверх покрывала, улыбаясь весело и зубасто. Стянул с плеч никуда не годную безрукавку. Нога об ногу скинул ботинки. Потянулся всем телом, поиграв мышцами. У Ботар-эля от такой картины пересохло во рту. А в штанах стало почти нестерпимо тесно. Непослушными пальцами он рванул с себя рубаху. Следом полетели штаны вместе с бельем и сапоги. Вытряхнуть Гилтиаса из его непристойных штанов оказалось непросто. Дракон улыбался, как довольная ящерица, и снова ни в какую не желал помогать, только ехидничал. Ботар-эль в отместку оставил ему алую метку на шее и перевернул на живот, заставив подняться на четвереньки и прогнуться в спине. −Знал бы, что тебя так надо отогревать, не стал бы у девы Нариэль кристалл брать. – хмыкнул обернувшийся через плечо Гилтиас. −Если бы ты меня так отогревал, – отозвался Ботар-эль. – мы бы в Зале Перехода надолго застряли. −Да неужели? – округлил глаза Гилтиас. Вместо ответа Ботар-эль запустил пальцы в ворох рассыпавшихся по спине дракона кудрей, намотал их себе на руку и потянул, заставляя запрокинуть голову. Другой рукой скользнул по ходящим ходуном ребрам, коротко огладил твердую влажную плоть. −Замолчишь ты или нет? −Заставь. – голос Гилтиаса прозвучал сдавленно, но так самодовольно, что мерзавца захотелось стукнуть. Отказывать себе в удовольствии Ботар-эль не стал. Выпустил волосы и с оттяжкой ударил ладонью по выставленной упругой заднице. Вполне себе эльфийской, без всякого намека на возможный хвост. Гилтиас вздрогнул всем телом, коротко застонал и подался назад. Ботар-эль прикрыл глаза, глубоко вдыхая и медленно выдыхая, чтобы не сорваться от одного этого зрелища. Запоздало пожалел, что под рукой нет масла. Облизал собственные пальцы и медленно вкруговую огладил вход, слегка надавливая. Гилтиас то ли всхлипнул, то ли простонал, когда мышцы неожиданно поддались, принимая сразу два пальца. Ботар-эль изумленно вскинул брови. −Ты что, готовился? −Я же… облик менять… умею. – с перерывами на короткие придушенные стоны выговорил Гилтиас. – Для этого… всего себя… надо… контролиро-а-ать… Кажется, пальцы Ботар-эля задели нужную точку внутри, потому что Гилтиас сбился на долгий вибрирующий стон и свел лопатки, будто крылья. Вдоль хребта у него скользнула полоса золотистой чешуи. −Ты только сейчас не превращайся. – посоветовал Ботар-эль, уже почти свободно добавляя третий палец. Гилтиас качнулся назад, насаживаясь сильнее, весь напрягся, как тетива, и тут же ненадолго расслабился, утыкаясь лбом в собственные скрещенные руки. −В лягушку превращусь, если ты меня сейчас же не возьмешь. Ботар-эль хрипло выдохнул. От этих слов будто раскаленным крюком рванули где-то под ребрами и намного ниже. Тугие стенки принимали три пальца уже свободно. А собственное возбуждение делалось почти болезненным. По виску скатилась капля пота. Как это он не заметил, что в прохладной комнате стало так душно и жарко? Ботар-эль убрал руку, сжал тонкую талию, чувствуя ладонями, как перекатываются под влажной от пота золотистой кожей тугие мышцы, и наконец-то подался вперед, вбиваясь в раскаленное шелковистое нутро. Облегченно застонал, расслышав, как подавился собственным стоном Гилтиас. Хотел было помедлить, дать привыкнуть к себе, но дракон, кажется, не собирался больше ждать. Гилтиас сам качнулся назад, прогибаясь в пояснице еще сильнее. Потом подался вперед, перенося вес на локти. Ботар-эль крепче сжал его бока, двигаясь уже самостоятельно и все убыстряя темп. От жара и тесноты, от вида красиво изогнувшегося гибкого тела, золотящегося уже не от загара, а от пробегающих полосок мягкой мелкой чешуи, у Ботар-эля то и дело перехватывало где-то в горле, не давая даже застонать. Только хрипло часто дышать, чувствуя, как липнут к мокрому лбу волосы. Гилтиас же себя не сдерживал. Ботар-эль даже успел порадоваться, что в башне никого, кроме них, нет. И тут же перехватил потянувшуюся не туда руку. −Эль… − скуляще выдохнул Гилтиас. −Так справишься. – усмехнулся Ботар-эль, выскальзывая почти полностью и слегка меняя положение. Гилтиас застонал как-то особенно высоко и мелодично, будто струну арфы задели. Ботар-эль улыбнулся, повторяя особенно удачное движение. Дракон уронил голову на руки, но задавить стон все-таки не сумел. −Куда приятнее слушать, как ты стонешь, чем ехидничаешь. Говорить становилось трудно. Узел в низу живота стягивался все плотнее. А в груди, наоборот, что-то росло и ширилось. Ритм сбивался, становился рваным и диким. Ботар-эль вновь потянул за потемневшие от пота волосы. Гилтиас запрокинул голову, долго и высоко простонав. В глазах потемнело, заветная грань маячила уже совсем рядом. Ботар-эль на ощупь огладил чужую раскаленную увитую вздувшимися жилами плоть. С нажимом провел сжатой ладонью снизу вверх. Гилтиас сдавленно ахнул, зажимаясь и одновременно подаваясь навстречу ласкающей руке. Мир взорвался слепящими осколками, и Ботар-эль успел почувствовать, как сладко сжимается вокруг него Гилтиас, как его ладонь заливает горячим семенем. Ненадолго стало тихо, пусто и очень спокойно. Потом, обтеревшись и лежа под одеялом со свернувшимся под боком Гилтиасом, Ботар-эль сонно подумал, что отогрелся он, кажется, только теперь. Руку с браслетом он закинул за голову. Ладонь Гилтиаса лежала у Ботар-эля на груди слева, накрыв мерно стучащее сердце. −Я ведь знал их. – тихо проговорил Гилтиас. – Стеллу и Дэльвиэта. Они любили друг друга, Эль. Очень любили. И их любовь оказалась сильнее их смерти. Ботар-эль закрыл глаза, вспомнив полыхнувшую на небе звезду. Скользнувший по его щеке луч. Мягкий и нежный, как прикосновение ладони сестры. −Смерти нет. – негромко ответил Ботар-эль, накрывая руку Гилтиаса своей. – Пока есть, ради чего жить. – и с улыбкой добавил. – Сокровище мое. −Я вообще-то дракон. – фыркнул Гилтиас ему в шею. −Золотой. – уже засыпая, парировал эльф. Шею коротко прикусили, потом тепло вздохнули и притихли до утра.