1.
Участь Ангела — преследовать своего подопечного, чтобы наставить на путь истинный; чтобы добро ему совершить, а не ошибку, которую будет тяжко исчерпать. Человеку — фатальность, а Ангелу — проблемы Свыше. Правда, это не всегда сразу проявляется — до Начальства не все новости доходят вовремя, но каждый ангел знает, что наказание будет жестоким. Время перекатывается к вечеру, слизывает желтизну синим цветом. В Раю очень светло из-за яркого, такого раздражающего заката. Чхве прижимает папку с данными о своём человеке, направляясь в Светлый Архив. После миссии, где он и его коллега-демон решают, как поступить их подопечному, таскать её нет смысла. Чанхи приходит в кабинет — никто не хочет включать свет, поэтому оставляет свечу, воск на ней стекает алмазом, — где собираются все ангелы их небольшой группы, состоящей из четырёх ангелов. Ли Санëн — главный, отвечает за каждого из них троих оставшихся в группе. В меру строг, в меру милостив; всегда поможет советом. В основном занимается бумажной работой, помимо обязательных миссий. Ли Джехëн — ангел из рода «левых», так как оказывается в этой группе магическим способом, не имея в себе что-то примечательное, кроме внешности; каким-то образом заслуживает уважения от Него, если в учителя ему поставили Ли Санëна — одного из лучших учителей в Раю. Бэ Джунëн — ответственный и добросовестно выполняющий свои задачи ангел, стремящийся к этому посту. Ли Санëн для него объект для подражания. Самый добрый и «светлый» в их компании. Чхве Чанхи — простой ангел. — Белый тебе совсем не к лицу, — замечает Санëн, когда Чхве ходит уже как неделю сам не свой. А из головы не вылезают фразы Джехëна, его нездоровый интерес к Аду, его стремление сблизиться с демонами. Это заставляет мозг Чхве очень часто кипеть. Чанхи только горько хмыкает на это заявление, садясь за свой стол, чтобы разобраться с мелкими отчëтами; у него рождаются страшные мысли, выстраивающиеся в некоторый план. Санëну, который периодически приглядывает за своими учениками, становится порой обидно, что он не умеет читать мысли себе подобных. — Джунëн, можешь принести мне дело Джуëна, пожалуйста? — тихо говорит Чанхи, склоняясь над столом в поисках письменных принадлежностей. В итоге он отбирает ручку у Джехëна, который уже привык к подобному поведению, поэтому достаëт новую. Бэ поджимает губы привычно и кротко лепечет: — Конечно, Чанхи, подожди немного, — Джунëн быстро оглядывает друзей и поднимается из-за стола, уходя из помещения. До Светлого Архива идти недолго, но пока он спросит у архивиста, пока найдëт нужную папку о чужом человеке, пройдёт время. Чхве откидывается в кресле и тяжело выдыхает, закидывая голову. Какое счастье, что никто не осмелится ему отказать. — Ты же только что там был, — недоверчиво тянет Джехëн, а Чанхи опасный взгляд на него кидает, подтягивая канделябр и наблюдая, как синие струйки стекают на медную розетку, и заслуживает необходимую тишину. — Я не хотел это говорить при Джунëне, — мрачно шепчет Чанхи, сверкая мнимым оранжевым огнём во взоре. — Нам нужно что-то предпринять. Потому что неправильно. Потому что обыденно. Потому что скучно. Санëн переглядывается с Джехëном, который недоумëнно хмурится. — Мы же умеем видеть будущее людей, так почему бы нам не прогуляться за этим делом? Этот дар присущ всем ангелам, необходим для правильного подхода к человеку, потому что ангелу открываются его истинные цели и принципы. Санëн долго думает, но мысленно соглашается с идеей — кажется, его тоже это всё осточертело, — поэтому кивает. — Хорошо, я в деле. Даже не усомнится? Учитель — весь из себя правильный вроде. Свеча на столе устрашающе колышется в белой темноте зала, выдавая страшное намерение Чхве — и она тухнет под его осознанным выдохом. За это время солнце скрылось за густыми облаками. Через пять минут возвращается Джунëн и не замечает мрак из-за отсутствия огня и напряжённую атмосферу, повисшую в зале. Он неловко подходит к креслу, где сидит Чхве, и протягивает папку. — Ты просил. — Спасибо, Джунëн, — напускно искренне выдаёт Чанхи, открывая последнюю страницу, хотя все данные наизусть знает. Бэ скромно говорит, что отправится домой, потому что дел у него больше нет. Ангелы прощаются с ним, и, когда Джунëн скрывается за дверью, Чхве тут же поднимается с места, вызывая стулом неприятный скрежет. — Я верну дело и тоже пойду домой, — вслед за ним, кинув свои дела, встаёт Джехëн, которого мучают миллион и один вопрос о затее Чанхи. Санëн остаётся в комнате некоторое время, прежде чем отправиться в Архив, чтобы завершить работу уже там. У него её всегда предостаточно. Джехëн догоняет Чхве, останавливая его касанием руки. Чанхи оборачивается на Ли и недовольно вскидывает брови — у Джехëна крылья гусиной дрожью покрываются. — На что Санëн согласился? — невнятно от испуга выдаёт Ли, а Чхве только глаза закатывает и вынимает свою руку из чужой хватки. Джехëн выглядит более взволнованным, чем есть на самом деле — оттого более бесячим. — На дело. Он же сказал. — Разве в твоëм плане нет подвоха, разве это неопасно? Чанхи хмурится. — Джехëн, если бы я был не уверен в нём, я бы не начинал этот разговор, а теперь идём по комнатам — время уже позднее.***
В Адской канцелярии по-обыденному шумно: множество бумаг и записок взлетают над столами, гам от демонов не утихает; кто-то сплетнями делится; другие чудом не проливают напитки — чëрты, которые устали работать и жаждут отдыхать в рабочее время. Чанмин танцует между галдящими сородичами и, опустив голову для спасения от летящего в него папки с чьим-то делом, ловко запрыгивает на стол, чтобы проехать по нему точно к выходу из этого местного ада. В спину летят недовольства и нецензурная брань, но Джи привыкает к такому обычному явлению и благополучно скрывается за стеклянной дверью. Он оказывается на площадке, открытой и приветливой для ветра и городского шума, но всё же здесь намного тише, чем в кабинетах. Чанмин проходит по помещению, останавливаясь у грязного потрёпанного временем дивана и заглядывает в лицо другу. Сону ровно сидит, обняв одно колено, и слушает музыку через наушники. Джи усмехается идее растормошить этого дьявола и дует ему в лицо, заливаясь смехом из-за чужого скорчившегося. Ким стягивает наушники и недовольно поглядывает на Чанмина. — Чего тебе? — Там твоё дело терзают, как могут. Начальство недовольно, что ты не успеваешь по срокам разобраться с миссией, — Сону тяжко вздыхает и выключает музыку, поднимаясь с дивана, вынуждая Джи резко изменить ракурс и из-за этого хрустнуть шеей. — Оно всегда недовольно, — равнодушно выдаëт Ким, поднимая руки и потягиваясь, чтобы размять затёкшие мышцы. — Ладно, всё равно хотел прогуляться. Ты-то сам как? — Да тихо пока. Санëн-хëн хороший, он меня не мучает, как ты, — шутит Джи, получая смачный, но нежный подзатыльник. — Ай! — Ну он же ангел, зачем ему тебя мучить, — смешливо протягивает Ким, оставляя наушники в старом серванте, служащим им складом для личных вещей. — Я пойду тогда. Чанмин дружелюбно сжимает кулачки и желает удачи, а Сону только глаза закатывает и выводит ладонью искрящуюся салатовым блеском окружность, вырастающую на глазах. Ким смотрит на друга напоследок и шагает в портал. Он отмахивается от волшебной пыли, как от надоедливых мух, и шагает по порталу, пока не почувствует сапогами тротуар. Ким оглядывается и по вывескам понимает, что находится в центре. Спустя минуту здесь же, только через дорогу, появляется розовый портал, выпускающий его коллегу из Райской Канцелярии и выплëвывающий ещё одного ангела, что было весьма странно во время миссии. Неизвестный Сону ангел откашливается, как будто в первый раз пользуется порталом, и удивлённо на него смотрит, не скрывая любопытства. — И это твой соперник? — спрашивает Джехëн у Чанхи, не веря своим глазам, когда видит незнакомого ему демона. — Какой-то он слишком симпатичный. И получает локтем под рëбра от Чхве и смех «соперника», который ещё больше влюбляет в себя. — Я всё прекрасно слышу, — забавится Ким, прикрывая рот запястьем, обëрнутым кожаным браслетом. Джехëну кажется, что он начинает сходить с ума. — Это Сону. Мешает Джуëну жить спокойной жизнью. — Твои советы тоже не всегда идут ему на пользу, — Чанхи закатывает глаза, а Ли понимает, что это в духе Чхве и что с Сону они довольно близки. — Зачем ты привёл своего дружка? — Показать, как мы работаем, а то он часто глупит. — По лицу видно, — продолжает Сону, получая великое удовольствие от возмущения на лице незнакомца. — А что с ним не так? — с обидой тянет Джехëн, складывая ладони на груди. — Слишком красивое, поэтому мозги не нужны. Ли приходит в себя только тогда, когда Чанхи, щёлкнув перед глазами, тормошит его и отщипывает перо. — Ай, больно же, — вопит Джехëн, касаясь места, где совсем недавно было полноценное крыло. — Нечего засыпать на людях, Джехëн. Джуëна прозеваешь, — легко отвечает Чанхи, показушно отворачиваясь. Ким только усмехается, решая наконец-то перейти дорогу. Ли глядит в соседний перекрёсток, и в следующую секунду начинает кричать что-то о предосторожности и внимательности. Момент, когда машина летит прямо в Сону, кажется ему ненормально страшным и странным, потому что Джехëн никогда бы не подумал, что будет переживать за демона. Ким встречает его беспокойство равнодушно-забавно, потому что автомобиль проезжает сквозь него. Точно, они уже мертвы и людские технологии не способны их погубить… Ли чувствует себя дураком. Чхве подтверждает это вслух. — Джуëн идёт, — говорит Ким, замечая прогуливающегося по тротуару парня. Вся глупая ситуация забывается, и ангелы обращают внимание на подопечного Чхве. Наступив на что-то, человек внезапно останавливается, разглядывая предмет под кроссовкой. Все пытаются разглядеть это, но потом выясняется, что Джуëн наступил на обëртку от шоколада. — Всего-то? Лучше бы на деньги наткнулся. Чанхи задумчиво кивает, и Джехëн поражается их почти что соулмейтскому мышлению. (Он не хочет признавать, что от этой мысли больно). — И что же нужно делать? — глупо спрашивает Ли, поглаживая свои крылья из-за нервов кончиками пальцев. Чхве молчит и подходит к подопечному, опуская свою ладонь на чужое плечо. — Тебе стоит выбросить её. Ты же не хочешь навредить планете? Ким театрально вздыхает и тоже равняется с человеком, привлекая своё внимание покашливанием. Джехëн, естественно, понимает, что подопечный их вовсе не видит. У него скоро появится подопечный, а также он увидит на своей миссии официального коллегу, с которым он познакомился ранее. — Подними её – вдруг кто-то снимает социальный эксперимент, и ты сможешь прославиться. Чхве кидает непонятный взгляд на демона, считая этот совет чересчур глупым, а Ли в который раз поражается, какие идеи приходят в голову этому Сону. Что бы Джуëн ни выбрал, он всё равно выкидывает обëртку и идёт дальше. — Судя по безмятежной реакции, он выбрал мой совет, — говорит Чанхи, несколько радуясь маленькой победе. — Судя по названной реакции, ему вообще всё равно на наши слова. Он был не в настроении, — заключает Ким, пряча руки в карманах кожаных штанов. — Так что ничья. Чхве поздно догадывается: начинает злиться на себя, что из-за этой игры упускает возможность, ради которой вызвался пойти на миссию, развидеть будущее Джуëна; поэтому он решает, что стоит уйти до следующей встречи. К тому же нет желания видеться с ангелом-хранителем, с которым у Чхве не самые лучшие отношения из-за постоянных конфликтов, подопечного. — Джехëн, я домой, — оповещает Чхве, убирая чёлку изящным жестом. Ли только кивает и не знает, что ему дальше делать. Чанхи не обращает на это внимание и, расплавив белоснежные крылья, подпрыгает, и стремительно летит ввысь. Джехëн опускает голову с участка неба, где только что был Чхве, и уставляется на демона, интригующе поднявшего брови, поэтому это вызывает некоторое недоумение. — Что случилось, ангелок. Ты совсем нервный, а ведь вроде бы хорошо познакомились, — шутливо выдаёт Ким, игриво покачивая бёдрами и приближаясь к Ли. — Если тебе станет легче, я знаком с Хëнсо. Он-то с кем попало не общается. С Хëнсо? С этим гиперактивным купидоном, который собирает новости со всех концов света и миров? И надо же, ему удаётся и в Аду беспроблемно побывать. (Джехëн ему немного завидует). — Допустим. Это не значит, что мы станем друзьями. — Хочешь быть любовниками? — невинно спрашивает Ким, и вот теперь Ли понимает, как сильно влипает. Чанхи, ты специально позвал Джехëна на эту встречу, чтобы он беспамятно влюбился? Ли быстро вертит головой, пытаясь успокоиться. Выходит, судя по забавляющейся улыбке Сону, не особо. — Можем как-нибудь в кафе сходить, если хочешь, — просто говорит он, понимая, что обзавестись связями в Раю не так уж и плохо, тем более Киму в последнее время очень скучно. Джехëн глупо чешет голову и тихо соглашается, что да, почему бы и нет, но как-нибудь потом. Сону его и не торопит. — Ты с кем работаешь, раз не переносишь портальную пыль? — С Эриком. Ким искренне пытается не заржать, но забавное выражение лица выдаëт его хорошее настроение. — А, ну тогда понятно. Он ненавидит эти блёстки, потому что потом ему приходится чистить одежду, — Сону подходит ближе и кладёт ладонь у рта, чтобы шептать секретом на слух мысленно умирающего Джехëна, — он чистюля до мозга костей. Даже странно, что он демон. — То есть ты хочешь сказать, что мне нельзя быть ангелом, потому что порой забываю убираться? — Ты сам это сказал, — с улыбкой говорит Ким, возвращая дистанцию, к сожалению Ли. — Насчёт встречи: думаю, Чанхи поделится с тобой моим номером, так что определённо сможешь связаться со мной. До встречи, Джехëн. — Пока, Сону, — машет Ли на прощание, провожая растворяющийся силуэт в салатовом портале. Немного простояв, он взмахивает крыльями и направляется в Рай. Из-за не пользования порталом он с лёгкостью добирается до Неба на своих.***
После ухода Сону в штабе наступает неимоверная тишина, и поначалу Чанмин даже не верит этому, запрыгивая на диван и разваливаясь, закидывает ногу на спинку мебели. Из-за своего веселья он не замечает скрип калитки, откуда выходит поникший Джу. Ханëн проходит мимо барной стойки, оставляет на ней испорченные кровью бинты и заваривает себе дешëвый кофе. Громкое оборудование выдаёт чужое присутствие, и Чанмин заглядывает на другого товарища через спинку дивана, очаровательно ухватившись за обивку и сверкая маленькими рогами. — Ханëн, почему ты такой хмурый? — Не выспался. — Демоны не спят, — скептически проговаривает Джи, отворачиваясь от друга из-за фантомной обиды. Ханëн такой кошмарно скучный. Чанмин поглядывает на городскую картину и с пониманием встаёт с места, уходя на улицу и оставляя друга в штабе, чтобы чужая грусть не передалась его замечательному настроению. — Он до сих пор режется? — легко спрашивает Эрик, выполняя трюк на доске. Джи держит кулаки в карманах и следит за младшим, чтобы тот не свалился на грязный асфальт. — Да. Не понимаю, почему ему не нравится здесь. Из Ада невозможно выбраться. — Ну, — начинает Сон, — это пока. Если потребуется, Начальство не будет сидеть сложа руки, — предполагает Сон и из-за разговора теряет бдительность, неправильно запрыгивая на перила — и падает. — Эрик! — Джи подбегает к другу, помогая тому сгибом локтя подняться. У скейтборда отваливается колёсико, а на руках, пусть и скрытых косухой, появляются ссадины. — Сильно болит? — В первый раз, что ли, — смешно говорит Сон, отряхивая джинсы и кожанку. — Падать никогда не страшно. — Но стирку никто не отменял. Эрик недовольно морщит нос. — Это да. Джу допивает противный кофе, выкидывает бинты и идёт на улицу, намеренно удаляясь от спортивной площадки, где счастливо галдят Чанмин и Эрик. «Ханëн, ты уже мёртв». «Режешься просто так». «Только одежду портишь своей кровью». Местные чëрты его недолюбливают из-за моральной слабости. Демон поджимает губы и садится на землю, не брезгуя разлитой кем-то газировкой. Спиной падает на кирпичную стену, подтягивает колени и нервно обнимает их, не сдерживая слëзы. Он словно лишний, будто не должен быть в Аду с самого начала. Друзья говорят, что он какой-то мягкий и даже добрый для дьявола, а Джу и сам так считает. Он не хочет оставаться здесь, вредить людям ради галочки по глупой причине его сущности. Ханëн отдохнуть хочет от этого измерения. Обрести дом, где никто не будет его порицать за человеческие чувства. В кармане вибрирует телефон, и Ханëн, размазав слёзы по щекам, дрожащими пальцами разблокировывает экран, чтобы увидеть вкладку о поступившей миссии. С тëмно-обидной мыслью он понимает, что ему вновь придётся толкать людей на плохие поступки. Кое-как поднявшись и наплевав на испорченные напитком джинсы, Джу создаëт салатовый портал и нежеланно входит в него, утопая в блестящей зелени. Он перемещается около мусорных баков, находящихся вблизи нужного места. Пройдя немного, Ханëн замечает прибывшего ангела-коллегу, кивает ему и, не получив ответ, заходит в бар. Уши сразу накрывает безумный шум, исходящий из-за сцены и караоке. В узком коридоре душно и приходится танцевать между пьяными людьми, чтобы добраться до стойки. Запрыгнув на стул, он разглядывает людей, пытающихся нормально беседовать с барменом. — Малец, наверно, ты не знаешь, с кем имеешь дело, — говорит громоздкий мужик, басом нагоняя ужас на компанию. Бармен стоит и не шевельнëтся, стойко выдерживая будущие оскорбления. — Я здесь постоянный клиент, почему мне нельзя получить халявную выпивку. — Вы только в первый раз пришли, поэтому никакой речи о бесплатных напитках быть и не может, — Ëнхун вздыхает, поправляя вспотевшие волосы, и надеется, что этот мужчина скоро уйдёт и забудет дорогу сюда. Ким знает каждого постояльца по имени-фамилии, а этого невежественного мужчину видит только сегодня. Из-за таких клиентов у него совсем не остаётся сил, чтобы подготовиться к учёбе в агентство. — Дай ему бесплатную выпивку и пусть он уходит. Навряд ли посмеет прибыть сюда вновь. Джунëн косо глядит на Ханëна, который со всем убеждением проговаривает это. — А потом получать нагоняй от его начальства? — Здоровье превыше всего, особенно ментальное, — грустно сообщает Ханëн, и Бэ намеренно пропускает эту печаль мимо ушей, хотя, что поразительно, согласен с этими словами демоном. Ëнхун тяжко вздыхает, но всё же выполняет желание демона, пусть и неосознанно; Джунëн ощущает чувство, схожее с предательством.2.
— Чанхи, у тебя же есть связь с Сону? Чхве, оторвавшись от книги, поднимает равнодушный взор на друга. — В каком смысле? — и позволяет себе удовлетворённую ухмылку, замечая мгновенную реакцию покрасневшего Джехëна. — Не волнуйся, мы с ним просто общаемся. А номер можешь найти у меня в блокноте. — Спасибо! — от чистого сердца благодарит Ли, подбегая к тумбе, чтобы вынуть из неё нужную вещь. Пролистав немного, он находит необходимый номер и, мысленно прокляв себя за нетерпеливость, переписывает на руку. Чанхи, когда замечает это, только смеётся. — Какой же ты глупый ангел, — и чертовски влюблённый, добавляет Чхве про себя, чтобы сильнее не смущать товарища. — О чём вы говорили? — Он хочет позвать меня на свидание. — Что, я такого не говорил! — восклицает Сону, когда ему во время обеденного перерыва, как раз-таки удобного, чтобы сбегать в кафе напротив за жареными душами, сообщает такую новость Хëнсо. — Что за враньё. Ни с кем я не собирался на свидание. Мун только плечами пожимает, мол, я только слухи разношу, ничем не могу помочь, и сочувственно смотрит. Чанмин пытается не умереть от смеха. — Наверное, твой новый друг наплëл. В голове Кима рождается только один образ. — Джехëн, ну, попадись ты мне на глаза. — Бедный ангел, — синхронно тянут Хëнсо и Чанмин с напускной печалью, больше забавляясь ситуацией и переглядываясь. — Сегодня пойдёшь со мной, я нашёл несколько человек. Джехëн, дописав последнюю цифру, недоумëнно моргает, а потом до него доходит, и он становится несколько неуверенным. — Ты хочешь начать этот план в середине рабочего дня? — Времени мало на должное исполнение, поэтому мы должны начать как можно раньше, — Чхве поднимается со своего места, равняясь с Ли и присваивая чужую ручку себе. Уже который раз. — Ты свою миссию выполнил на днях, я — тоже. Санëн определëнно занят, а Джунëн… Его ещё нужно постараться убедить, — голос Чанхи с каждым словом становится ниже, мрачнее; а следующее он выдаёт настолько забавно, что Джехëн не успевает должно проанализировать ситуацию: — Поэтому со мной идëшь ты! Ли в любом случае последовал бы за Чхве. Он замечательная псина. — Ладно. Что нам для этого нужно? — Пока что ничего — для начала просто понаблюдаем. Чхве создаёт портал, искрящийся розовыми блëстками, и пропускает Ли, чтобы прыгнуть следом. Джехëн, до сих пор непривыкший к подобному перелёту, продолжает кашлять. Они оказываются, судя по музыке и обстановке, в магазине одежды. — Чëрт, почему здесь так тесно? — Потому что мы в раздевалке, идиот, — где-то позади выдыхает Чанхи разочарованно, выталкивая из маленькой, точно не предназначенной для двоих человек комнатки Ли. Джехëн ловит равновесие и поднимает взор, с пониманием ужасаясь, когда на него так пристально смотрят люди. «Чанхи, что ты такое сотворил?» Чхве спокойно выходит из раздевалки, подходит к Ли, чтобы притянуть его к себе за спину и уводит в дальнюю часть магазина, обворожительно улыбаясь незнакомцам. Покупатели постепенно успокаиваются и после продолжают рассматривать товар. Как только они оказываются в слепой зоне, планировка помещения позволяет о таком говорить, Джехëн толкает Чхве в стену, завешанную тоннами портьер. — Что за шутки? Почему они нас видят? — Я сделал нас людьми, чтобы мы могли контактировать с ними. — Чёртов маг, — хрипит Джехëн, и Чхве позволяет себе ухмылку, поправив от внезапной атаки Ли одежду, идёт обратно, специально разглядывая помещение, будто здесь впервые. Джехëн плетëтся сзади. — Добрый день, Вам чем-нибудь помочь? Ли от внезапности вопроса и нежелания контактировать с людьми в общем, неловко прячется в вешалках, увешанным одеждой. Чанхи обращает взор на человека и прячет мысленную улыбку, видя знакомое и нужное лицо. — Добрый! Да, мне нужно подобрать джинсы, — Чхве включает всë своё обаяние, чтобы подкупить человека, и это, к его счастью, работает. — Конечно! Пройдёмте за мной. Ли выходит из убежища и как бы невзначай оказывается рядом, чтобы подслушивать разговор, за разглядыванием футболок. — Как Вам эти? Наверняка Вам будут впору, — консультант протягивает вешалку с одеждой, и Чхве принимает её, мило кланясь. — Ну что Вы, Вы ещё не примерили, а уже благодарите. — Спасибо Вам, Джуëн. Ли удивлённо глядит на покупателя, очаровательно для ангела поджав губы. — Откуда Вы знаете моё имя? — прикрыв рот милым кулачком, Чанхи тихо посмеивается, пальцем проводя по груди человека, чтобы наткнуться на карточку. — У Вас на бейджике написано. Джуëн смотрит на изящную руку ангела и точно со смущением понимает свою оплошность. Где-то рядом Джехëн приходит в шок. «Ещё и флиртует в рабочее время. От Сону, что ли, научился?» — дуется Ли, а потом, опомнившись, пытается избавиться от наводящих мыслей о Киме. — Вы до скольки работаете, я хотел бы отблагодарить Вас за помощь. — О, — глупость растворяется, но Джуëн всё равно смущëн, только теперь открытым кокетством этого покупателя, — до закрытия осталось двадцать минут… Да, конечно, я согласен. — Тогда я подожду здесь, — Джуëн кивает и, услышав своё имя, уходит к другому покупателю, которому нужно оказать помощь. Джехëн наконец-то может оказаться рядом с другом по-нормальному. — И для чего ты завёл такую игру? — Хочу узнать, что он из себя представляет. Сам, а не по информации из дела, — Ли кивает машинально, анализировать сложные мысли Чанхи нет смысла, Джехëн всегда был глуп для этого, и глядит на уменьшающуюся толпу. — А ты по-быстрому просмотри будущее этих людей и составь список тех, кто не нужен. Я не убрал наши способности. Джехëн понимает свою задачу мгновенно и выходит на улицу, куда все стремятся, чтобы успеть проверить как можно больше людей. Двадцать минут пролетают, и Чхве понимает это, когда Джуëн тихо зовёт его. — Я освободился. Как… мне Вас звать? — Чхве Чанхи, но можно просто Чанхи и на «ты», а то мне неловко, — Чхве отворачивается от человека, стараясь показаться смущённым, и Ли отпускает добрую улыбку, купившись. — Идём, пока дождь не начался. На выходе они сталкиваются с Джехëном, и только ангельский Ли успевает открыть рот, как Чхве резко прерывает его: — О, Джехëн-а, давно тебя не видел! — Чхве контролирует ситуацию стремительностью речи, чтобы Джехëн не выдал чересчур изумлëнное выражение лица для типа знакомого ему человека. — Я рад был тебя встретить, но мне нужно идти, — Чанхи, будто опомнившись, поворачивается к Джуëну, который неловко сжимает свою сумку. — Это мой друг Джехëн, мы с ним учимся на одном факультете, — Джуëн смотрит на незнакомца, ловя чужой любопытный взор, кивает и вежливо здоровается. — Рад знакомству, Джехëн. — Взаимно. Чанхи обнимает друга будто на прощание, а сам шепчет: — Отправляйся в Рай, список оставь у меня в столе. Я скоро приду и разберусь со всем. Ты хорошо поработал, — Ли незаметно для Джуëна кивает и, отстранившись, прощается, уходя за угол магазина. Начинает моросить. Джуëн раскрывает зонт и поднимает его над головой Чхве, чтобы тот не промок. Чанхи неловко улыбается и чуть обнимает Ли, чтобы как можно меньше воды попало на его невидимые крылья. — Какие у тебя мечты или цели? — начинает Чанхи, с радостью понимая, что Джуëн тянется к нему, начинает доверять, поддавшись ангельскому обаянию. — Ой, какой внезапный вопрос, — смущается Ли, неловко почëсывая бровь, — я всегда мечтал стать баскетболистом, потому что увлекался игрой в школе. Чанхи поворачивает голову к собеседнику и так невинно смотрит, заглядывая в самую душу. Джуëн плавится от этого взора и сразу смягчается. — Ты как-нибудь покажешь мне, как играешь? — Ли вскидывает бровь, запястьем подтягивая ангела за спину — чтобы Чхве не замёрз, определённо. — Как насчёт завтра? У меня как раз выходной, — Чанхи улыбается в ответ и льнëт к сильному телу, ещё больше смущая Ли. — Ты такой прекрасный, Чанхи. Где же ты раньше был? «Я всегда был рядом, Джуëн». Чхве понимает, что это был риторический вопрос, поэтому кротко и привлекательно молчит. Дождь барабанит по зонту. Вечер в кофейне проходит спокойно. — Хорошо он справляется, — Джехëна передëргивает, когда кто-то заговорит рядом, явно обращаясь к нему. — Поразительно, что он не демон — способность соблазнять люд хоть отбавляй. — Ты какими судьбами здесь? — Ли чешет кончик носа, ощущая на себе фантомную портальную пыль. — Слушок один дошёл, — снисходительно проговаривает Сону, и его глаза опасно сверкают, точно направлены на изумлëнного Ли, — что я тебя на свиданку звал. — А разве это не так? — упрямится Джехëн, несколько оскорбляясь. Он не нравится Сону? — Ты был таким привлекательным в тот момент и особо флиртовал. — Я так со всеми делаю, — это режет сердце Джехëна на тысячи кусочков, и он, даже не попрощавшись, убегает. Трусливо, позорно скрывается. Ли стремится создать портал, потому что улететь не получится из-за невыносимого тяжёлого дождя и незнания, как обратиться в ангела. А ещё хочется как можно скорее скрыть свою слабость. Портальная пыль прилипает к невыносимым крыльям.***
Уже какой день Джунëн видит, что Ханëн в последнее время какой-то тихий. На миссии работает уныло, не подговаривает человека на плохие поступки, а как-то нейтрально советует, и Бэ поначалу посчитает, что это замечательная возможность сделать свою работу и уйти пораньше. Но лёгкая победа теряет вкус — всё это начинает напрягать. — Ханëн, — Джу кивает в знак продолжения речи, когда они решают неспешно прогуляться перед возвращением в свои Канцелярии, — ты давно ел? — Души? — Да. Лаконично подтверждает Бэ, не показывая ужаса от последующего ответа. — Давно. Джунëн останавливается, недовольно хмурится, поворачиваясь к демону всем корпусом. Ëнхун скрывается в соседнем переулке, пока они стоят в узком пространстве между зданиями. Из-за их высоты свисает грозная тень, плотно налегающая на лицо Джу. Режет его тьмой, заставляя испугаться правды. — Это плохо. Почему ты не ешь? — Я не хочу, — вредить людям, Джунëн поражается смыслу, который он прочитывает в глазах Ханëна и даже пятится. — Ты просто не в себе, надо попросить Сону, чтобы последил за тобой. Джу отворачивается от коллеги и горько усмехается. Ким первым отвернулся от него, когда только узнал о суицидальных наклонностях товарища. — Он не будет мне помогать. — Это ещё почему? Ханëн поднимает взор и видит, как Джунëн печально на него смотрит, и от этого на душе хуже становится, Джу — жалкий чëрт. Ангел будто ощущает это и кладёт ладонь на чужое плечо, чтобы хоть таким образом, что несвойственно правильному Бэ, успокоить адского коллегу. Они идут в парке, садясь на одну из скамеек. Из-за пасмурной погоды люди не стремятся на улицу, поэтому сейчас довольно тихо; только машины, редко проезжающие, глухо гудят. — Ханëн, расскажи мне всё, что чувствуешь. Я же вижу, как ты разваливаешься. Бэ видит, как поджимаются чужие уста, как нервно сидит рядом с ним Джу, глядящий на пасмурное небо. Внезапное желание помочь демону сбивает самого Джунëна с толку, но отступать уже поздно. — Понимаешь… В последнее время мне кажется, что всё неправильно. Что нет заведомо добрых и заведомо злых существ. Идеалы уже давно утратили свою ценность, на смену им пришли убогие идолы, которым поклоняются люди. Людские черви не могут контролировать свои желания. И нет строгого деления — ангелы хорошие, а демоны — плохие. Всё может быть и наоборот. Ханëн наконец-то смотрит на ангела. Джунëн выглядит таким мрачно-оскорблëнным. — Мне не нравится, как ты размышляешь, — прямолинейно выдаëт ангел, придерживаясь правил божих. Ангелы судят и делают всё ради блага. — Джунëн, но это правда! — на грани отчаяния кричит Ханëн, видя в зеркале чужого взора своё жалкое отражение. — Нет, я не верю тебе, — безразлично проговаривает Бэ, прерывая разговор резким подъëмом. Ханëн растерянно вскидывает голову и провожает фигуру, уходящую к зданиям, чтобы вернуться в Рай. Для полёта погода не позволяет. Нос обжигает точечный холод, и Джу вздрагивает, признавая в внезапной прохладе дождь. Земля и природа радуются, что их так обильно кормят.3.
Чанхи проверяет списки в своём кабинете, отмечая особенно «ненужных» крестиком рядом. Джехëн постарался на славу, собрав информацию о шестидесяти человек, сорок три из них точно «бесполезны», двое нужны, а остальные пятнадцать под вопросом. Чхве займётся этим чуть позже, когда сходит на обед. — Джехëн, ну не может же быть всё так плохо. В кафетерии Чанхи останавливается около столика, замечая Ли и надоедливого купидона. Хëнсо скачет вокруг Джехëна, показывая свои магические штучки с огромной гордой улыбкой. — Ну, хочешь, я стрелу в него пущу, и он влюбится в тебя! — Это из-за Сону? — понимая, о чëм говорят его коллеги, Чхве вступает в разговор, подсаживаясь. Джехëн коротко взглянëт на него, а потом продолжит уничтожать взором свой обед. — Я хочу, чтобы он сам влюбился, а не из-за заклятия. Я жажду настоящей любви. — Давай я просто с ним поговорю о вас? — не унимается Мун, с грустью пряча свои драгоценные любовные кексы с афродизиаком. — Хëнсо, улети, пожалуйста, — строго выдаëт Чхве, убийственно посмотрев на бедного купидона. Мун только тяжко вздыхает и выходит из столовой, чтобы собрать сплетни и отправиться в Ад. Проводив купидона взором, Чанхи глядит обращает внимание на Ли, мрачно рассматривающего свою порцию. — Что-то случилось, когда ты возвращался в Рай? До этого ты не был опустошён вашими недоотношениями. У Джехëна совсем пропал аппетит, и он отодвигает тарелку, тяжело вздыхая. — Он сказал, что не звал меня на свидание; я это всё сам надумал, влюбчивый и никчëмный ангел. Чанхи беззвучно цокает и, встав с места, чтобы подойти к Ли, обнимает его за плечи, вселяя надежду, как мать. Джехëн прижимается к чужому телу и позволяет себе быстро всплакнуть. Чхве держит его, оберегает, чтобы никто из других ангелов не мог ранить его своим презрением. Чанхи никогда не влюблялся в демона, но ему нужно помочь Ли хотя бы таким образом, чтобы всё пошло по плану. — Джехëн, вам нужно поговорить потом, когда ты успокоишься. Его номер у тебя есть, всё в твоих руках, — вкрадчиво проговаривает Чанхи, со всей подкупающей осторожностью. Ли отстраняется от Чхве, показывая своё испорченное соплями и слезами красное лицо, и тихо благодарит друга. — Спасибо, Чанхи. После обеда Чхве заканчивает с основной работой, а после наказывает Джехëну и Санëну, который наконец-то избавляется от главных отчëтов, вылавливать «ненужные» души и составлять списки, а сам отправляется на Землю. Он шумно выпрыгивает из портала, который оказывается в кустарниках. Чхве, чертыхаясь, выбирается из кустов, отряхивает одежду и убирает листочки, а потом ощущает, что кто-то за ним наблюдает. Чанхи резко поворачивает голову, чтобы увидеть удивлённого ребёнка. — Дяденька, что Вы там делали? Шестилетний мальчишка. Бесполезный. Чхве мысленно заносит его в списки, пока чудный рот зачарованно говорит неправду: — Играл в прятки со своим другом, но он, видимо, ушёл, — ловко выдумывает Чанхи с печалью, помахивая рукой малышу и невольно улыбаясь, когда мальчик зеркалит его жест, пусть ребёнок и не совсем пришёл в себя после потрясения. Чхве разворачивается и бежит прочь с детской площадки к подъезду. Он прислоняется к стене и ждёт, когда откроется дверь, и он удивит выходящего человека с мячом в руках. — Чанхи? Откуда ты знаешь, где я живу? Чхве по-доброму цокает и несильно тычет молодому человеку в лоб, укоризненно покачивая головой. — Я вчера проводил тебя, а ты уже и не помнишь. Как будто не кофе пил, а алкоголь, — Джуëн ощущает себя глупым, оттого ему несколько стыдно, и он отводит взгляд. Чанхи поглаживает его плечи, подбадривая этим милым жестом и вынуждая посмотреть на него. — Ну что, готов оторваться на баскетбольной площадке? Ли, поднятый духом, выдаёт мягкую улыбку и позволяет Чхве окольцевать своё запястье, чтобы отправиться на недолгую до спортивной площадки прогулку. — Я давно не играл, но, надеюсь, ничего не забыл. Они быстро приходят, и Чанхи занимает трибуну, внимательно разглядывая подопечного. Джуëн расстëгивает ветровку и скидывает её, показывая изумительные бицепсы; Чхве мысленно присвистывает и берёт кофту, отданную человеком, пока тот бегает по площадке, чтобы разогреться. Наконец-то взяв мяч, Ли ловко преодолевает расстояние, чтобы прыгнуть и с лёгкостью попасть в кольцо. От неожиданности Чанхи подскакивает с кофтой в руках и восхищëнно вскрикивает: — Да, у тебя получилось! Джуëн, ободрëнный похвалой, оборачивается на него и дарит самую трепетную улыбку, которую когда-либо видел Чхве. Теперь у Ли есть муза, ради которой он будет стараться изо всех сил, чтобы впечатлеть её. Человек играет до самого вечера, пока не стемнеет и не станет холодно. Джуëн хочет сказать Чхве, что жаждет пригласить его к себе на чай и на ужин заодно, но на трибуне никого нет. Он и не подозревает, что Чанхи пропал уже как несколько часов назад. Грустно вздыхая и негодуя из-за невзятого номера телефона этого чудного человечка, Джуëн направляется домой с намерением принять душ и с мечтой ещё раз встретить Чхве. Чанхи решительно отправляется в Департамент, ловко минуя охрану у входа и важно опираясь о ресепшен. — Мне нужен Ли Сохо. Жнец за стойкой глупо моргает глазами, позже с неловкой улыбкой выдавая, что того нет на месте. — Я знаю, что он тусуется в библиотеке. Дай мне пропуск. — Но господин Чхве, Вам туда… — Что за шум? — из соседней комнаты выходит высокий молодой человек, по виду старше Чанхи на два года, в прямоугольных строгих очках в чёрной оправе, в красно-коричневом костюме в клетку и с потрясающим маллетом. Это существо очень красиво. — О, Чанхи, какими судьбами? Ли с распростёртыми руками встречает гостя, радуясь, когда Чхве не подходит к нему и скептически поднимает бровь. — Ты помнишь мою ненависть к касаниям, — не без удовлетворения проговаривает Ли, пожимая ладонь ради приличия, Чхве не отпрянывает. — А как же иначе? А пришёл, потому что дело есть, — с улыбкой скажет Чанхи, красиво ухмыляясь. Сохо зеркалит его выражение лица и с удовольствием позволяет гостю пройти в библиотеку, наказывая администратору не сообщать об этом Начальству. У Чхве и Ли особые отношения. Во времена корейско-японской войны было много жертв с обеих сторон, и тогда Сохо приходилось несладко из-за огромного количества убитых людей, которых он должен отвести в Департамент. Чанхи случайно стал свидетелем смерти своего подопечного, душу которого забирал Ли. Чхве решил помочь Сохо с его работой, и другой был искренне благодарен ему. Тогда Чанхи предложил периодически видеться и делиться новостями несмотря на то, что Начальство запретило иметь связи с ангелами и демонами. Ли Сохо не был святым, а такое предложение Чхве его очень заинтриговало, так они и стали сотрудничать, рассказывая о своих отношениях только самым близким существам. Железная дверь за ними захлопывается, и комната на секунду погружается во мрак, пока что-то не щëлкнет, и не появится свет, льющийся из круглых абажуров, подвешенных на потолке; они слабо освещают книжные полки, поэтому можно с трудом понять, где чьë дело. Наверное, для незваных гостей придумано. — Ну, рассказывай, — Ли усаживает ангела в кресло, а сам облокачивается попой на стол, чтобы скорее выпить кофе. В отличие от ангелов и демонов, организм жнецов в большей степени схож с человеческим, поэтому они могут ощущать усталость и сонливость. — Мне нужно, чтобы ты скосил некоторых ребят. Так и не отпив напиток, Ли возвращает кружку на стол, принимая список. — Чанхи… Ты же понимаешь, как это рискованно и для тебя, и для меня? — он получает кивок, и Сохо с улыбкой опускает взгляд обратно в список. — Поэтому ты мне нравишься — ты не боишься действовать. Да, я не против тебе помочь. — Что хочешь взамен? — Просто угости меня ужином как-нибудь потом. Чанхи хмыкает, уже в который раз убеждаясь, что жнецы предпочтут деньгам еду. — Это мой ещё не последний визит, ты устанешь меня видеть, — с игривой усмешкой выдаёт Чхве, пряча смех за ладошкой. Сохо провожает его до выхода, прощается и возвращается в библиотеку знакомиться с людьми в списке.4.
— Джунëн, мне стены нашептали, — когда Чанхи начинает говорить таким образом, Бэ понимает, что это хорошим не кончится, — что ты в чём-то обвиняешь Ханëна. — Ничего подобного не было… — отнекивается Джунëн, и у него язык будто пламенем обдаëт, глаза распахиваются, и он невольно хватается за живот, ощущая спазмы. Он никогда не лгал. Из-за этого состояния Бэ не замечает, как ужасно ухмыляется Чхве. — Правда у каждого своя, а истина — она одна. И ты должен понимать, что даже в словах дьявола есть что-то правильное. Чхве Чанхи —***
Ли Санëн часто устаëт, несмотря на свою сущность ангела. Монотонная работа с документами заставляет чувствовать себя истощëнным. Идея Чанхи позволяет ему морально перезагрузиться, когда он ночью за прогулкой ходит по городу на востоке и отмечает в списке мимо проходящих людей, кратко осматривая будущее каждого. Ему цель ясна — чем больше, тем лучше, поэтому позволяет себе быть немного небрежным в разбирательствах. На листе появляются данные о ста двадцати душах. Ли Джехëн работает на юге и западе — Чанхи намеренно отдаёт ему большую площадь, чтобы времени на размышления не оставалось — воздух освежает и бодрит Ли, в Раю он особо не работает, кроме как выполняет миссии, поэтому такие прогулки ему только в радость — как что-то новое, необычное в его вечно скучной жизни. Джехëну нравится мысль, что он делает что-то полезное и важное для Чхве, поэтому с гордостью вручает Чанхи глубокой ночью список в тысячу душ. Чхве искренне благодарит Ли и позволяет ему отправиться домой и отдохнуть. Джехëн за остаток ночи ловит ещё пятьсот душ.***
Компьютеры неприятно пищат, и Сону раздражается от каждого технического визга. Он скорее хватает свой отчёт и жаждет убраться как можно дальше, в свой штаб, но его останавливает крик. — Сону-я! Погоди! — это Чанмин. Такой весёлый и шумный сгусток. — У нас ЧП. Ким правда пытается не застонать, ещё назло ударяясь об угол стола. — Что там случилось? — Скорее, идём в Архив! — Джи хватает ладонь товарища и под шокированный выдох Кима уводит его из этого маленького ада. Сону чудом поспевает за быстрым чёртом, и спустя три пролёта по винтовой лестнице они оказываются в Адской Канцелярии. — Из Архива пропало сорок три папки, но никто не мог пробраться сюда. — Может быть, массовое самоубийство? — как можно безразличнее выдаёт Ким, всем видом показывая, как ему неинтересна данная тема. — Среди людей это частое явление, тем более в Корее. — Возможно, ты прав, но как объяснить это Начальству? — Никак. Оно не узнает. Если эти души ничего примечательного не стоят, их можно отправить на ужин. Как раз свежие. Джи морщит нос от мысли, что им придётся утаивать от Начальства что-то важное, но совсем скоро забывает про это, собираясь в Адскую кухню, чтобы доставить души. Сону продолжает страдать вызванной чëртами и работой головной болью.5.
Как всем им встретиться в безопасном месте, чтобы ни одна душа, ни Начальство не прознало? Такая возможность предстаёт только в людском мире. О результатах миссий оно узнаёт только из отчётов, но не может «наблюдать» во время них. Джехëн, до сих пор непривыкший к портальной пыли, кашляет и прячет лицо в ладонях. Чхве поглаживает его спину, пытаясь таким образом поддержать его. Вскоре появляются Сону и Чанмин из Ада. Про Джи и слова не упоминается при оговорении встречи, поэтому Чхве хмурится. — Это кто такой? — голос Чанхи строг и звучит враждебно, а Чанмин только неловко улыбается, почëсывая рога. — Сону, как тебе не стыдно не познакомить меня с этим замечательным ангелом? — оптимистично спрашивает Джи, поворачиваясь к Киму и краем взора замечая, как Чхве показушно рвëт. — Он мне очень нравится! Сону помалкивает, красноречиво уставляясь на друга, и только рукой машет, будто от назойливой мухи. — Давайте уже поедим. — Где Эрик? — придя в себя, наконец-то спрашивает Ли, как только они добираются до кафе. — Он целый день стирает, ему не до еды, — задорно отвечает Чанмин, пытаясь как можно ближе оказаться к Чхве. Чанхи, почувствовав чужое тепло у крыльев, видит этот интерес и закатывает глаза. Они садятся возле окна на диваны, рассчитанные на шесть человек. Ангелы принимают меню у официанта, внимательно разглядывая его, пока Джи, оглядевшись, раскрывает рюкзак и вынимает оттуда крупный контейнер. Чхве скептически оценивает глупость этого чёрта. — Ты мог поесть просто человеческую еду, а потом закусить душой уже в Аду? — Нет, я не хочу ждать, поэтому поем сейчас, — Джи хватает зубочистку, так прекрасно предоставленную, и втыкает её в подобие мяса, тёмное и жирное. Ли нос прикрывает, не в силах дышать и смотреть на это. — Отвратительно пахнет. — Душа грешника, что уж там, — с усмешкой проговаривает Чанмин, всецело наслаждаясь едой. На вопрос Чхве Ким отвечает, что поел души с утра, чтобы сейчас плохо не было. Они быстро делают заказ, получают его и принимаются за приём пищи. — Всем привет, — ребята оборачиваются и замечают ещё одного товарища из Департамента; у Джехëна от удивления аж салат вываливается изо рта. Ким пожимает руку Сохо, искренне радуясь встрече. Это был общий знакомый через Чхве, который не скрыл информацию о своей связи со жнецом. Чанмин одаривает жнеца улыбкой, а Джехëн приветствует слабым кивком. Повернув голову к Чанхи, Сохо получает яркий, страстный взгляд, и этого достаточно, чтобы повысить настроение. «Ты замечательно справился». — И где же мой званый ужин? — легко парирует Сохо, хватая тканевую салфетку, чтобы постелить её на колени. Чхве быстро уходит к стойке, стремительно делится пожеланием, и уже через десять минут Сохо получает замечательную тарелку острой лапши с грибами и овощами. — Большое спасибо! — Ешь-ешь, а то с голоду умрёшь, — проглотив первую порцию лапши, Сохо поднимает взор на Чхве и так недовольно сводит брови, коротко кашлянув. — Я уже мёртв, Чанхи. — Мы все, — с усталостью заключает Сону, переутомившись от подобной беседы. Они едят в тишине, изредка переговариваются и, когда время совсем позднее и через пару часов им нужно отправиться на работу, начинают закругляться. Компания выходит из кафе, с ужасом понимая, что льëт ужасный дождь. Уже который день. Сохо и Чанхи выходят первыми, замечая это явление, и второй удивлённо выдыхает, когда ощущает объятья на талии со спины. Чхве оборачивается и поражëнно понимает, что это Джи к нему липнет; он пытается аккуратно убрать чужие ладони, но Чанмин будто специально жмётся к нему. Сохо, прикрыв рот кулаком, тихо посмеивается, умиляясь. «В Аду тебе не будет скучно», — слышит Чхве голос Сохо и только мысленно ударяет его, чтобы хотя бы временно утратил возможность остроумно высказываться. Чанмин отстраняется, прощается с ними (по отношению к Чанхи ведёт себя ангелочком, что аж воротит) и быстро создаёт портал по причине помощи Эрику, который затеял генеральную уборку в их штабе, и (Сатана, прости) не дай боже выкинет что-то ненужное словно. — Джехëн, не забудь отдать мне списки, — напоминает Чхве, замечая, как Ли собирается покинуть крыльцо кафе. Он понимает, что до работы совсем ничего, поэтому ему срочно нужно домой. Джехëн только кивает и убегает за угол здания, а за ним следует Ким случайно, до этого помахав на прощание Сохо и Чанхи. — Ему будет не так больно падать, — спокойно размышляет жнец, посматривая на друга. — Что насчёт тебя? — Я давно готов, можешь не переживать, — с кривой усмешкой заключает Чхве, любуясь усилившимся дождëм. — Это кто ещё переживает? Наоборот, будет проще связаться с тобой, потому что души больше с демонами связаны, чем с ангелами, — Сохо позволяет себе смех, а потом запрокидывает голову, наслаждаясь тьмой грозного неба. — Скоро всё кончится. Сону спотыкается о воздух, чудом не влетая в мусорные баки. Взор его острый, напряжëнно дëргается, улавливает веяние ангельских крыльев. — Джехëн, подожди! — кричит Ким, когда, лихорадочно торопясь, Ли собирается создать портал несмотря ни на что. — Остановись же! Ангел замирает, когда руку обжигает чужим касанием. Джехëн оборачивается и пытается вырвать из хватки своё запястье, но Ким быстро перехватывает, не позволяет уйти и смотрит чутко. Джехëн вычитывает в чужом зеркале души горькое раскаяние. — Нам нужно поговорить. — Я не готов, — с печалью проговаривает Ли, отворачиваясь. — Я хочу извиниться за тот день, когда мы столкнулись в магазине. Мне очень жаль, что ты меня неправильно понял, — Сону берёт другую ладонь Джехëна с желанием переплести их пальцы. Ли чувствует, как в животе всё переворачивается. — Я имел в виду, что да, я действительно флиртую со всеми, но у меня такой стиль общения, и, несмотря на это, я делал это со всей искренностью по отношению к тебе? Мне очень приятна твоя компания, и мне было безумно больно смотреть на тебя весь этот вечер, как ты не мог даже взглянуть меня, подарить свою улыбку. — Прости, просто я подумал… — Лучше не думай, — кратко заключает Сону и, тяжко вздохнув, обнимает стеснительного ангела. Ли замирает в его руках, не зная, куда деть ладони и в итоге оставляет их на сильных плечах. Так непривычно — прижиматься к дьяволу. — Теперь у нас всё хорошо? — шепчет Джехëн, боясь отстраниться и разочароваться в себе, что выдумал такого милого Кима. — Теперь у нас всё хорошо, — с улыбкой проговаривает Сону, медленно отходя. Ли смущённо ловит его взор, а потом бездумно быстро чмокает в кончик носа, сразу же исчезая в портале. Поражëнный, Ким прикасается к влажному следу и глупо расплывается в улыбке.6.
С коллегами можно встречаться и вне миссии. С утра Джехëн связывается с Эриком, чтобы проведать его. Сон для него, как младший брат, за которым нужен глаз да глаз. Чанмин много ему говорил, что с Эриком тяжело, но чаще всего весело, и Джехëн с улыбкой вспоминает детское негодование своего коллеги. — Джехëн-хëн! Как же я тебя давно не видел! Ли разводит руки, и Эрик прям-таки налетает на него, чудом не сваливая на землю. Запрыгивает с ногами, обвивая лодыжками талию ангела. Джехëн смеётся и по-доброму треплет волосы Сона, обнимая такое родное ему существо. — Как у тебя дела? Ты давно не приходил. — Эрик, в последнее время у меня накопилась работа, — да, уже какую ночь Ли продуктивно гуляет по западно-южным районам. — Отчёты очередные? — надув губы, говорит Сон. Джехëн отрицательно качает головой, и демон изумлённо выдыхает «ох». — Я… не могу тебе рассказать подробностей, но скоро произойдёт что-то грандиозное, и я думаю, мы будем чаще видеться, — Ли отводит взгляд, прикусывая губу, не зная, как верно сформулировать мысли. — Ты поймёшь, когда это событие наступит. Сон, угукая на слова коллеги, болтает ножками, и Джехëн вынужден его отпустить, иначе они точно упадут. — Хочешь кофе? Я быстро в Ад и обратно! — Ли кладёт ладонь на макушку коллеги и массирует голову, вынуждая дьяволëнка замолчать. — Нет, мне уже пора на работу. Ты всё успел прибрать? — Чанмин отобрал коробку с хлопьями, потому что хранит в них открытки с письмами любви к Чанхи. — Только не смей сказать такое при Чхве, — с усмешкой выдыхает Ли, разминая крылья. — До встречи, Эрик. — Пока, Джехëн-хëн! Натренированные крылья с лёгкостью поднимают его в небо, и ангел быстро добирается до Рая и потом до кабинета их группы. Чанхи часами разглядывает дело Джуëна, хотя всё знает наизусть. В голове лабиринт мыслей, он долго думает, как ему поступить, хотя душой уже давно всё решил. Он отставляет папку и хватает листок, записывая данные своего подопечного. Джехëн, только что вошедший, удивлённо смотрит на вырисовывающиеся инициалы, а потом изумлëнно уставляется на Чхве. — Тебе его не жалко? — испуганно спрашивает Джехëн, к великому несчастью понимая весь ужас мыслей младшего, наконец-то суть до него доходит, а Чхве это будто не волнует. — Он — обуза для планеты. Мы ничего не можем с этим поделать. — Значит ли это, что ты проиграешь Сону? — уточняет Джехëн, изгибая бровь. Чхве отрывает взор от списка, поднимает голову и смотрит на Ли, как на глупца. — Нет. Потому что я играю не с ним, — снова уткнув нос в бумаги, Чанхи спрашивает: — Где Джунëн? — Он должен готовиться к миссии, как я помню… — неуверенно говорит Ли и вздрагивает, когда Чхве резко поднимается, чтобы срочно выйти из кабинета. Санëн бросает на него короткий взор и продолжает свою работу. — И зачем он ему понадобился? Санëн молчит, ясно понимая, чего добивается Чанхи. Чхве находит Бэ в саду, занятого разглядыванием дела своего подопечного, и присаживается на скамью, непринуждённо болтая ногами. — Доброе утро, Джунëн. Собираешься на встречу с Ëнхуном? — Бэ, не отрываясь от документов, кивает, полностью сосредоточенный на тексте. Это немного раздражает Чхве. — Планете сейчас нелегко приходится. Люди мучают её, постепенно убивают, — Джунëн невольно замирает, а потом медленно переводит взор на Чанхи, — а ведь это подарок Божий. Мы не можем позволить людям уничтожить его, не так ли? Чанхи в самую душу ангелу заглядывает и видит то необходимое смятение, подталкивающее на роковые ошибки; Бэ часто моргает, пытаясь проанализировать информацию, рвано дышит. — Не можем, — тихо, практически беззвучно выдыхает Джунëн, боясь быть услышанным Богом, и Чхве по чужим губам читает, что обратного пути не будет. — Ты же любишь Отца? Так помоги же мне отблагодарить его. Джунëн закрывает дело и всё внимание направляет на Чхве, что по его жесту можно определить — всем телом смотрит, любопытствует Чанхи. — Что я должен делать? Чхве широко улыбается и счастливо жмурится. — Смотри будущее людей и решай, кто сможет помочь планете стать лучше, а остальных вноси в список. Правда, это несложно? — Абсолютно, — Чанхи, скрывая своё тëмное торжество, протягивает список и ручку. — Займëшься этим после своей миссии. Чхве поднимается, прощается с коллегой и стремится обратно в кабинет проверять списки «бесполезных».***
Когда Джунëн приходит в бар, он лицезреет пьяную драку и замечает оторопевшего Ëнхуна, который не знает, как ему поступить. Ханëна назло поблизости нет, а Ким самый светлый человечек, которого Джунëн когда-либо видел. Бэ мчит к подопечному и, оказавшись рядом, нашептывает умиротворяющие слова, но этого недостаточно, чтобы окончательно успокоить человека. — Позвони в полицию, — говорит внезапно появившийся Джу, а Бэ понимает — это не тот ход, который он хочет использовать, самосопротивляется. — Джунëн, ты в порядке? — Нет, совсем нет. И определëнно нет, когда один из пьяниц начинает доставать бармена, а Бэ, не сдержавшись, шепчет непривычный ему приказ. Ханëн с распахнутыми глазами ошарашенно глядит на пьяницу, который с головы до ног встретил огромный бокал воды, стремительно стекающей на пол. Ëнхун тяжело дышит и оставляет стакан на столе, срочно уходя. Позже выясняется, что он увольняется по собственному желанию. — Джунëн, ты… — Ты был прав, Ханëн. Нет заведомо добрых и злых существ. Я устал быть добрым.7.
Чанмин всё время рискует: своим особым вниманием к Чхве, своим обожанием к Санëну. Рискует, потому что позволяет ангелу прийти в штаб, куда в любой момент может залезть недоумок-чëрт. Санëн почему-то не отказывается и не жалуется на душный воздух в аду. — Ты какой-то чересчур задумчивый, — говорит ему Чанмин. Ли, сидя на диване, оборачивается и видит, как демон облокачивается на барную стойку, пока он, обращённый в противоположную сторону, созерцает грязную панораму двора. — Тебя что-то волнует? — Не думаю, что тебе будет интересно, — Джи поражается такому ответу, непривыкший принимать такую правду от слишком правильного Ли. — Будет-будет, — уверяет его Чанмин, потому что такие откровенности упускать вовсе нельзя, не каждый раз Санëн исповедуется Джи, поэтому он выскакивает из-за барной стойки и подходит к ангелу, усаживаясь подле на пол и хватая его ладонь. — Просто поделись. — Вскоре ты меня не увидишь, — Джи внезапно хмурится, совсем не понимая, к чему клонит старший. — Что ты имеешь в виду? — Санëн переплетает их пальцы и грузно выдыхает, поглядывая на тёмную макушку и яркие глаза дьяволëнка. — Чанмин, я скоро умру.***
— Сегодня повышаем партии. Бесконечные бумаги шелестят в их пальцах. Джехëн лихорадочно передаëт каждому приличную стопку, а Чхве хмурится на такую неуверенность друга. — Прекрати так себя вести, — выхватывая последний листок и быстро пробегая по нему взглядом, довольно хмыкает. — Джунëн, у тебя список покороче, потому что ты первый раз будешь на миссии. Тебе достанется север. Теперь, когда Джехëн знает правду, он настораживается, начинает сомневаться, что непозволительно при Чхве, и в этот раз пугается его слов, а тот непоколебим, решителен в действиях. — Если не готов, можешь остаться, — продолжает Чанхи говорить с Джунëном, пока Джехëн собирает все силы прийти в себя. — Нет, я пойду, — выдаëт идентично Бэ, прижимая стопку к груди. — Я справлюсь, — Чанхи удовлетворённо кивает, а потом глядит на Ли, интригующе склоняя голову вбок, проникновенно разглядывает слабого Джехëна. — А ты иди отдыхай, а то и так которые сутки без сна. — Очень смешно, — безразлично выдыхает Ли со слабой улыбкой, всё равно принимая хоть какую-то заботу от Чанхи. — Продуктивной вам ночи, — парни кивают, и Чхве, подав сигнал, приказывает Джунëну следовать за ним точно по пятам до определëнной точки. Бэ ни в одну из ночей прежде никогда не видел столько фильмов жизней; сколько фамилий он занёс в некогда пустые листы — не помнит. Точно знает, что Чанхи был очень горд им, и это делало его более уверенным. Джунëн перепрыгивает крыши домов, пока не увидит нужный всегда открытый балкон. Бэ аккуратно опускается на него и, отодвинув занавеску, заглядывает в комнату. Ëнхун очаровательно спит, свернувшись калачиком и обнимая слои одеяла. Самый светлый человек. Потупив эти окрыляющие чувства, Бэ смотрит будущую жизнь подопечного, и ему теперь кажется, что записывать данные Кима будет неправильно, хотя всю правильность это слово утратило давно. Джунëн щёлкает, на глазах замечая, как захлопывается фотоплëнка жизни, и возвращается на балкон, чтобы уйти вовсе. Нет, Ëнхуна трогать нельзя. У него ещё вся жизнь впереди. Эгоистично так считать, если возможность жить будет только у его подопечного, но Бэ давно не ангел, уж точно не мыслями. Вернувшись в Рай под самое утро, он отдаëт список занятому Чхве. Чанхи улыбчиво принимает его, благодарит и говорит, что этим делом можно заниматься в перерывах между основной работой, чтобы ускорить процесс освобождения планеты и её спасения. Отец должен быть рад, что его дети защищают подарок Божий. Джунëн же понимает, что миссии у него ещё не скоро будут, поэтому берёт бланк на количество душ побольше и снова стремится в город. Он не видит, как Чанхи пугающе смотрит ему вслед.***
Разгребать документы приплывших из ниоткуда пятисот душ определённо сложновато, когда вас в группе не больше пятнадцати демонов. Поэтому Ким просит ленивого Эрика, который занимается только стиркой двадцать четыре на семь, сходить в Дьявольский Архив. — Сону-хëн попросил принести дело Джуëна, — тихо напоминает себе Эрик, минуя пролëты лестницы. Точно такой же, только с иным названием, Светлый Архив, есть и в Раю — информация идентичная, намеренно нефальшивая, чтобы при миссиях и делах не было проблем. Сон проходит мимо стеллажей, выискивая нужные инициалы. — О, вот оно. Эрик вытаскивает увесистую папку и раскрывает на последней странице. Пролистав с конца с целью найти крайнюю информацию, Сон прочитывает строчки и ужасается. Он трëт глаза, потому что не верит в увиденное. Вскинув голову, он начинает оглядываться и пытается позвать архивиста, но почему-то боится этого. Будто его посчитают замешанным в этом деле. Сон оставляет папку и, словно ничего не было, убегает в штаб. «Ли Джуëн умер от сердечного приступа».8.
Пока в Аду давно летят базы данных и ломятся квартиры от полноты душ, наверху только начинается Великий переполох, и очень громко, и громогласно. — В Раю заговор против Человечества! Предатели Мира! — звучит отовсюду, а Хëнсо кое-как поспевает доносить эту важную новость от одного конца города в другой, а потом сразу же в Ад. В это время Чхве прогуливается в людском мире, чтобы вдоволь насладиться остатками этой ангельской несвободы. Совсем скоро всё переменится, и он заходит в один из переулков между зданий. Чанхи даже бровью не поведёт, когда некто схватит его за воротник и прижмëт к кирпичной стене. — Что ты натворил? Почему Джуëн мёртв? — кричит Сону, знатно встряхивая коллегу, который с равнодушными выражением криво улыбается — до скрежета зубом жутко. — Он должен был умереть в старости, а не сейчас. Я знаю, что жнецы умеют подделывать смерти, но это уже слишком. — Почему ты считаешь, что это моих рук дело? — Потому что ангел, имеющий связь со жнецом, выглядит безумно подозрительным. Тем более с Ли Сохо. Очень скандальный работник в Департаменте, а ты такой же! — Я посчитаю это комплиментом, — и улыбка ангела ярче становится. — На Суде я сделаю всё, чтобы тебя наказали со всей жестокой справедливостью. То, что ты заслужил. Чхве чуть голову клонит, чтобы размять шею, а хватка Кима только крепче становится. Чанхи закатывает глаза и раздражëнно сдаëтся. — Он бесполезный. Он не нужен. — Ты хоть понимаешь, что прибавил мне работы? Я и так задолбался с этими отчётами, так ещё и ты со своими причудами! — Ты ничем не лучше меня, — находит в себе силы Чанхи для шутки, кладя ладони на чужие, чтобы ослабить жест. — Лучше наслаждайся бесконечным запасом душ. — Да мы не успеем их вовремя приготовить, чтобы они не пропали. Повара не справляются с работой. — Так помоги же им, в чëм проблема, — позволяет себе Чхве подкол, жертвуя кислородом, доступ к которому ему преграждает рука Кима, но Чанхи это не пугает, а только больше заводит, повышает адреналин. — Чанхи, если ты сейчас не заткнëшься, я тебя прикончу, и мне это ничего не будет стоить. — Сону, отпусти его! — коллеги стаскивают своё внимание друг с друга и оборачиваются на голос, замечая Джи, взволнованного и явно торопящегося сюда. — Ничего уже не вернуть. — Почему ты его защищаешь? Из-за него в Аду катастрофа, нам некуда девать души, некуда их примкнуть — город и так уже ломится из-за демонов. — Скоро будет Суд, и в любом случае он всё равно будет наказан, — Чанмин посматривает на Чхве, но не видит чужой ни угрозы, ни благодарности. — Так что отпусти его. Ким с трудом отстраняется, с ненавистью поглядывая на бывшего коллегу. Чанхи падает на землю, поглаживая горло, не позволяя возбуждëнному Джи приблизиться. От излишней заботы его тошнит. — Запомни: в Аду я тебе не буду помогать. Сам расхлëбывай эту кашу. Почему именно Джуëн? — последнее Ким говорит риторически и со всей злобой ударяет стену, прежде чем открыть портал и уйти. Чанмин тяжело вздыхает, отвергнутый другом и гордым Чхве, но всё равно подходит, присаживаясь на корточки и рассматривая постепенно приходящего в себя ангела. — Чанхи, если что, спрашивай меня. На первое время я смогу устроить тебя, — тянет Джи неуверенно, но сразу теряет нерешительность, когда ощущает ладонь на своей голове, приятно поглаживающую рога, из-за чего Чанмин тихо мурчит. Чанхи будто знает его безумно долгое время, и как именно Джи любят, когда к нему прикасаются. — Благодарю. — Ой, давай без всех этих ваших ангельских словечек, меня сейчас стошнит, — морщит нос Джи, и они оба заливаются смехом, неспешно поднимаясь. — Хорошо, не буду. — Ты же… Навряд ли я тебя увижу до Суда, не так ли? — грустно тянет Джи, опуская взор, а Чанхи лишь чуть приобнимает демона, чтобы утешить условно. Чанмин такой ребëнок, даже хуже Эрика, о котором постоянно говорит Джехëн. — Да, скорее всего. Увидимся на Суде, — Чхве заглядывает в лицо Джи и так невинно улыбается, будто не ему будет объявлен чуть ли не смертный приговор. Вот эта черта Чанхи очень пугает.***
Суд был на следующий день. Разобравшись с частью душ, Сону, Эрик, и Чанмин пришли на него, заняв места поближе, так как в большей степени близки с обвиняемыми. Среди толпы были и другие демоны и ангелы, которых они никогда не видели, но всем было очень любопытно взглянуть на судопроизводство Предателей Мира. Хëнсо падает на первый ряд, чтобы услышать каждое слово из уст судьи. Каким-то образом приглашают даже жнецов, среди которых был и Ли Сохо, с ухмылкой глядящий на по обыкновению равнодушного Чхве. Обвиняемые стоят в центре зала и ждут начало процесса. Судья знакомит всех с курсом дела. Расспрашивать о принесëнном ущербе — глупо, поэтому он начинает спрашивать. — Серафим Санëн, вы признаëте, какой ущерб был нанесëн Человечеству? Ли в течение всего Суда не может поднять головы, в отличие от Чанхи, который с самого начала был готов быть наказанным и даже гордится этим, не скрывая ухмылки. Чхве коротко глядит на старшего и криво усмехается, понимая, какой же их Серафим никчëмный, потому что сознаться не может. — Ваше молчание пойдёт против Вас, — заключает судья, переходя к следующему обвиняемому. Чанмину грустно смотреть, как Санëн на глазах разваливается, будучи растоптанным правдой. — Ли Джехëн, вы признаëте свою вину? — Да, — отвечает Джехëн; и Чанхи видит, как тот колеблется, но всё равно сознаётся — от этой мысли Чхве спокойнее становится, потому что он выдрессировал хорошую собаку. — Бэ Джунëн, Вы признаëте? — Нет. Все изумлëнно уставляются на Бэ, и он своё гнёт. — Я поступал так, как считал нужным. Если не мы поможем планете, выбрав из двух зол меньшее, то скоро от неё ничего не останется. В зале не утихают вечные перешëптывания и случайно слетающие проклятья чертей. — Вы правы, но Вы выбрали не меньшее из зол. Вы пошли на убийство ради спасения, — прочистив горло, судья продолжает по-особенному жестоко: — Бог отвернëтся от тебя, — и эта правда хуже всего. Джунëну никогда не стать великолепным учителем, никогда не увидеть светлого будущего. — Чхве Чанхи, Вы признаëте свою вину? Подняв взор на трибуны, он ищет нужные лица и ловит злобный взор бывшего коллеги, а чуть ниже — заинтересованный взгляд жнеца. — Да, Уважаемый суд. Признаю, — говорит Чхве с гордостью, с ослеплëнной уверенностью. Ему глубоко плевать, что о нём подумают. Лучше упасть, чем вечность скучно существовать. — Суд решил: всем подсудимым отсечь крылья и отправить в Ад. В центр зала приходят Небесные Каратели с ножами. Единственный грех, который разрешëн ангелам — заставить падать других по закону. Джехëн кричит, когда нож безжалостно давит на основание крыльев, резьбой раздражая нежную плоть. Эрик подрывается на трибунах, но его останавливают чëрты, чтобы и их товарищу не перепало. Санëн закусывает губу, чтобы совсем жалким не выглядеть, но он уже опозорен. Джунëн плачет, ненавидя капли крови, стекающие по его белой одежде; он мантрой шепчет: «Я не виноват. Не виноват!», но никто его не слушает. Один Чхве, чуть нахмурившись, но не прикрывая век, смело смотрит на Сону, который никогда его не простит. Ким ненавистно глядит на Чанхи, который когда-то был ему лучшим другом и замечательным коллегой. Отвернувшись от Рая, Чхве обрёл свободу. Чхве Чанхи — падший ангел. — Чхве Чанхи и Ли Джехëна отправить на исправительные работы сроком в пять тысяч лет. Для Ли Санëна и Бэ Джунëна будет приготовлен особый вид наказания. Суд окончен.. . .
После Суда шумиха постепенно затухает. Уже не услышишь беседы-сплетни Хëнсо, пока прогуливаешься. Позже выясняется, что всех жнецов оправдали, так как никто не смог найти доказательства. Сохо постарался, чтобы Департамент оставался непричастным к Преступлению. По масштабам, которые требовал Чхве, было ясно, что две тысячи душ — малая доля от того количества, которое было упомянуто во время исполнения плана. Как минимум два миллиарда, слышишь? Сохо хмыкает и поздно ночью, жертвуя сном, вносит фамилии в списки, убивая по человеку в рандомный день недели со всего Земного шара. Он держит обещания друзей. Чхве и не подозревает, что Джехëн не единственный преданный пëс, только Сохо ещё и изначально догадывающийся, что им пользуются, но сумасшедшие идеи Чанхи до сих пор остаются привлекательными, именно поэтому Ли продолжает дело уже падшего ангела. Потому что неправильно. Потому что обыденно. Потому что скучно.***
Всех подсудимых сразу после казни отправляют в Ад. Для Джунëна впервые за всё существование добра и зла была построена тюрьма в Чистилище. Просторная, белая, как в Раю, чтобы глаз сводила — Падшим ангелам этот оттенок был противен. Это место было выбрано для того, чтобы проходящие души смотрели на него со смятением, но для Бэ будет казаться, что тысячи копий впиваются в его кожу, что вся ненависть Мира сосредоточена здесь. — Джунëн! — Бэ вздрагивает и поднимает голову, преодолевая боль, чтобы увидеть знакомое существо в несвободе от облачной клетки. — Ханëн, — Бэ расплывается в улыбке и бежит к демону, обнимая Джу и никуда не отпуская. — Что ты здесь делаешь? — Я не мог смириться с твоим наказанием, поэтому я сознался, — Бэ сразу же отстраняется, а его глаза ужасаются, когда Ханëн говорит об этом так спокойно и с неким утешением. — Я не мог оставить тебя. — Ты же знаешь, какое у меня наказание? — с опаской спрашивает Джунëн, кажется, начиная всё понимать, особенно, когда уверенно Джу кивает. — Обретение человеческих потребностей, влюблëнность в человека и страдание от неразделённой любви с каждым новым перерождением, пока не сойдёшь с ума. Я всё про это знаю. — Это значит, что мы оба… влюблены в Ëнхуна. — Да, именно так, и я хочу разделить это наказание с тобой, — у Джунëна слишком много чувств, и он крепче обнимает демона, который стал ему самым близким существом. На всю ближайшую и бесконечную вечность. Быть блёклым и добрым демоном было невыносимо и непозволительно Ханёну, поэтому он жаждет получить должное наказание — такое, которое предназначается самым опасным существам — Преступникам Мира.***
Единственное существо, у которого всё хорошо — это Ëнхун. После потасовки в баре он делает всё возможное, чтобы улучшить навыки в обаянии и обворожительности, прежде чем подать заявку в агентство и стать моделью, с которой срубают треть всего бюджета Кореи. Джунëн и Ханëн гордятся своим бывшим подопечным, изредка наблюдающие за ним из-за Чистилища.***
Никто не знает, где и как себя чувствует Санëн. Демоны и падшие подозревают, что его заточили в тюрьму вечных страданий, где находятся самые зловредные, самые опасные демоны. Ли будет сидеть в этой камере, угнетëнный падением и предательством друзей — никто не хочет с ним связываться. Одна ошибка против воли Бога заставила оказаться его здесь, оставленным наедине со своими ужасными мыслями.***
Джехëн уставше выдыхает, откидываясь в кресле и выпрямляя ноги. Работа здесь такая же энергозатратная, как в Раю, но здесь она хотя бы обоснованная, в качестве его наказания, которое он будет искупать некоторое время. — Что, совсем нет сил? — в офис входит Сону, игриво ухмыляясь. Хотя не всё так плохо, если этот Ким всегда будет рядом с ним. Ли зеркалит его улыбку и тянется, получая понимающий поцелуй в щеку. Сону не держит зла на Джехëна, который изначально и не хотел быть частью плана. Он лишь выполнял приказ Чхве, с которым Ким до сих пор не общается, слишком разочарованный в бывшем коллеге. А подобное чувство к Ли смягчает искренняя любовь. — Да нет, теперь я могу отправляться на следующую смену — кое-кто зарядил меня своим волшебным касанием, — шутит Джехëн, закатывая глаза, а потом неловко замирает, замечая такой любовный взор Сону на себе. — Сону-щи, прекрати, пожалуйста. — Я не знаю таких слов, поэтому не сработает, — смеётся Ким, приобнимая Ли за плечи, но из-за своего положения это немного неудобно. — А про смену не шути. Мы и так давно не проводили время дома, — Джехëн понимающе кивает и вновь улыбается, когда Сону нежно щиплет его за кожу щеки. — Тогда до вечера, я буду тебя ждать, — Ким начинает отходить, и Джехëн не упускает шанс шлëпнуть его по ягодицам и получить испепеляюще-смущённый взгляд. — До встречи! — говорит Ли, умилительно улыбаясь, точно ангел, и Сону понимает, что недалеко ушёл от правды, поэтому особо не злится на своего парня. В кабинет врываются, и пара видит влетающего Эрика с двумя стаканами кофе. — Хёны, я принёс напитки! Держите, пока горячие. Сону хватает стакан и растворяется в созданном портале, уходя на миссию с новыми подопечным и коллегой. Раю пришлось перетасовать своих солдат, чтобы часть поставить на места падших, а часть отправить на повышение квалификации для улучшения безопасности и на встречу в Департамент, где будут уточнять дело Предателей Мира. — Я не верю, что могу видеть тебя каждый день! — Да, это так, только мы не сможем прогуливаться, как раньше, в первое время. — Джехëн-хëн, мы с тобой не были знакомы семьсот лет, пока я не вырос и меня не поставили с тобой в напарники, я смогу переждать твой срок. Рано или поздно большая часть душ будет рассортирована. — Эрик, за это я тебя люблю. — Хëн! А как же Сону? — по-детски спрашивает Сон, надувая губы, а Ли смехом заливается, запрокидывая голову. — Его я тоже люблю, — отвечает Джехëн, пунцовея и прикрывая лицо крафтовым стаканом, чтобы скрыть своё смятение. Где-то на миссии невольно улыбается один Ким.***
Как зачинщика заговора, именно Чхве отправляют в Адскую Кухню, чтобы он расправлялся с поступающими в Ад душами, пока Начальство не решит проблему с нехваткой жилых домов. — Не думаю, что ты искупился, — тянет Чанмин, довольно-злорадно улыбаясь, когда видит напряжённого разделкой душ и отправлением их в холодильные камеры Чанхи, за что получает в лоб тычок резиновой перчаткой, заляпанной греховной кровью. Верно, вместо прилипчивого Джехëна в Раю он получает раздражающего Чанмина в Аду. По сути совсем ничего не меняется, но почему-то здесь Чанхи более спокойно, чем там, Наверху, где все слишком правильные. — Не могу поверить, что ты постоянно носил белую одежду, — наконец замечает Джи, с особым интересом разглядывая тёмную блузу, джинсы и фартук на друге. — Чëрный тебе больше идёт. Чхве, по-доброму покачивая головой, цокает и закатывает глаза. — Где-то я это уже слышал.