***
Чëрные ленточки на его запястье... Это то, что Дженни вспоминает в первую очередь после того, как смотрит на своë собственное. Эту ленту он повязал ей при первой встрече. Словно метка соулмейтов из книжек, она должна была служить знаком. Сигналом, по которому они всегда смогут друг друга найти. Чëрные ленточки на его запястье... А ещё робкий смайлик на тыльной стороне ладони и не по мужски костлявые пальцы. Это то, что у Дженни с Джиëном ассоциировалось сильнее всего. Его руки, небрежный стиль в одежде и до боли глубокий взгляд. Сотни его исписанных спешным, кривым почерком листков со стихами. Сотни разбросанных по полу фотографий, на которых на всех, как на одной, они вместе счастливы... И когда только коллекция его успела настолько возрасти? Дженни не знает. Не помнит. Она не глядя кидает ключи на тумбочку и застывает в прихожей. В квартире темно и пыльно. Затхлый воздух кружит голову, и Дженни поджимает губы. Она щëлкает выключателем, чтобы, спустя несколько секунд промедления, с тихим гулом в квартире загорелся свет. Единственная одна из восьми лампочек освещает узкий коридор. Дженни проходит вглубь квартиры не разуваясь, и каблуки её словно выстрелы. Каждый шаг попадает в грудь сквозным навылет. Шаг — рана. Шаг. Но Дженни не обращает внимания. Эта боль застаревшая, она притаилась в складках смятого на полу одеяла, спряталась, словно моль в шкафу. Под ногами шуршат фотографии, от чего девушка усмехается задумчиво, стараясь спрятать за насмешкой этой грусть. Джиëн невыносимый, и он никогда не поменяется. Ни в этой жизни. Ни в следующей. Он живёт где-то не в этом мире. Дышит своими глупыми текстами. Для мира этого либо слишком сумасшедший, либо гениальный. Дженни не берëтся его судить, ведь даже если не вышло у них того самого заветного "долго и счастливо", Джиëн не виноват в том, что Дженни его другим представляла. Что она к нему оказалась не готова. Что ей хотелось тепла и ласки, а его посвящать ей свои стихи. Что Дженни хотела вечера под пледом в обнимку, что хотела разговоров до утра под одеялом. А получила его, мужчину, который с по-детски горящими глазами рассказывал ей о новом своëм музыкальном проекте. Просто они друг другу не подошли, и в ситуации этой нет виноватых. Просто Дженни ушла однажды, забрав с собою свои цветочные духи и коллекцию виниловых пластинок, а Джиëн забыл её отпустить... Так глупо, ведь в конце концов, Дженни тоже забыла оставить ему ключи от его квартиры, и забрать у него ключи от своего сердца. Слишком глупо. Дженни хмурится задумчиво, проводя по краю тумбочки кончиками пальцев. Он снова забыл стереть пыль... А ещё он забыл полить свою гортензию. Забыл запереть тумбочку со стихами. Забыл раскрыть шторы... На пальцах остаëтся пыль. Дженни не против. Эта квартира пропитана воспоминаниями, словно волшебством. Вон там на полу валяется её любимый розовый лак для ногтей. Вон под кроватью его чëрный зонт. Дженни помнит, они с подругами попали под дождь, и Джиëн пришёл к ней в сланцах и растянутой футболке, чтобы притащить зонт. А ещё Дженни помнит, что зонт оказался сломанным, у него вылетело сразу несколько спиц. Спëртый воздух душил удавкой, и Дженни многое бы отдала за то, чтобы началась гроза. Такая сильная, что была бы способна смыть с лица города все воспоминания о нëм, а из сердца всю боль. Но увы. На улице вовсю палило майское солнце. Можно было бы подойти и раскрыть окно настежь, да Дженни слишком боялась, что воспоминания задушат её сильнее духоты. Ещё несколько месяцев назад, она пускала из этого окна бумажные самолëтики в свободный полëт. А Джиëн смеялся хрипло над тем, что она уничтожала его обожаемые стихи... И сейчас, посреди их личного рая, Дженни чувствовала себя неоправданно одинокой. Она не помнила, не понимала, почему и куда ушла. Осознание затерялось где-то меж беспорядочных мыслей. Разве могла простая усталость быть оправданием? Разве они не были так счастливы вместе? Дженни опускает глаза вниз, слишком поздно понимая, что это было ошибкой. Взгляд падает на фотографию, на которой Джиëн валяется на земле посреди цветочного поля, волосы его в то время были ярко рыжими... Дженни помнит. У неё есть такая же фотография. Парная. Только у неё она в профиле в инстаграмме. И это тысячный повод подумать о том, какие же они на самом деле разные... И впору бы уйти. Забыть. Выкинуть из головы как ненужный чек, да любовь ещё скребëтся внутри, и Дженни идëт дальше. Там, на его письменном столе, на их первой совместной фотографии, с той самой выставки, накарябано до боли родным почерком несколько неразборчивых строк: "Моë чëрное-чëрное, моë сердце Покалеченное, тихо плачет в твоих руках" И Дженни не знает, не знает, что делать ей тогда, когда Джиëн, её родной, не умеющий жить Джиëн, попал под машину, погнавшись за её ускольщающей тенью... Дженни помнит. Она не поверила, когда ей позвонили из реанимации, а потом так долго смеялась в истерике от того, что её телефон всё ещё значится у него контактным. Какая ирония. Боль скручивает её пополам. Боль лишает её воли к сопротивлению. Джиён не приходит в сознание уже пятый день, и Дженни всё сильнее задумывается о том, стоило ли оно того? Стоили хоть чего-то её глупые желания, если привели они к... Если сейчас так до боли хочется вернуться, да не к кому. И осознавать это слишком. Дженни берëт фотографию в руки, смотрит несколько секунд на себя неуверенную но счастливую, и думает о том, что их счастье было по своему особенным. На оборотной стороне его неразборчивым почерком написано: "Моë чëрное-чëрное сердце засыпает. В твоих руках. Покрывается тонкой Корочкой пепла. У-га-са-ет." Она читает в слух: "На моëм лице тень твоего света. На моей душе отпечатки твоего смеха." И она правда не знает, что делать ей здесь, среди хаоса чужих мыслей. Среди вороха своих проблем. Среди бушующего океана их чувств... На запястье у Дженни красуется тоненькая, повязанная на манер фенечки, чëрная лента. Её девушке подарил Джиëн в их первую встречу. Тогда, на выставке Ван Гога, он сказал ей, что звëзды слишком редко падают на землю для того, чтобы так просто выпускать их из своих рук. Тогда он сказал ей, что, пока этот браслет на ней, чëрная нить его обугленного сердца связывает их. Он сказал, что всегда сможет найти её. Чтобы не случилось. Как бы не развернулась жизнь. Он сказал, и Дженни верит, потому что у него на запястье, словно чëрная метка судьбы, красуется точно такая же лента. А значит их судьбы навсегда между собой связаны.***
Стихотворение на обратной стороне фотографии: Моë чëрное-чëрное сердце засыпает. В твоих руках. Покрывается тонкой Корочкой пепла. У-га-са-ет. И ты угасай. Обмотай шею проволокой, Рассмеявшись устало, закрой глаза. Моë чëрное-чëрное, моë сердце Покалеченное, тихо плачет в твоих руках. И каждый взгляд как лезвие ножа, Он режет. Не ждëт, когда выйдет солнце, Когда спасëт. Объяснить в двух словах? На моëм лице тень твоего света. На моей душе отпечатки твоего смеха. Я боюсь, ты не станешь прежней. Я боюсь, ты — моя надежда. Карта Выпала. Ход совершëн. Засуха Мне пророчит раны. Но твой свет сильней. Я. Его. Теряю. Звон. И по полу каплями... Руки — разбиты, кровь — по коже. Сердце обугленно твоими касаниями. Без тебя, моë сердце угасает, и рана всë глубже...