Фанатка

00:00 Антон ждал своего дня рождения, как ребёнок. Ему уже вон сколько, а он ещё радуется буквально только что наступившему особенному дню. Ровно тридцать два года назад появился какой-то, никому неизвестный младенец, до бесконечности милый и невероятно маленький. А сейчас это такой красивый, высокий человек, со своим мировоззрением, жизнью, глубокими изумрудными глазами, с огромным сердцем и широкой душой, наполненными бесконечной любовью, чувством юмора. И всё это — из того малыша, который появился на свет всего тридцать лет назад. Говорят, за тридцать лет не проходит и миллиарда секунд. Скоро тысячи фанаток во все социальные сети разместят поздравления, считай, что вся Россия его поздравит! Через несколько часов он прийдёт в офис, а там его встретят его незаменимые прекрасные друзья, которые зальют его чудесными подарками, алкоголем, шутками и пожеланиями, задушат его в смехе и объятиях. А вечером они обязательно устроят настоящую тусовку. Спать вообще не хочется. Как на Новый год. Обычно всё время клонит ко сну, почти каждую ночь спишь, как убитый. А сейчас хочется на вечеринку, если честно. Как только Антон мимолётно подумал о коллеге, раздаётся звонок в дверь. Господи, кто это может быть, час ночи! Хотя, он догадывается. Ну конечно, как только он открыл дверь, его громко встречает, размахивая цветами, Арс, а за ним и Дима с Матвиенко. — А-а, ты правда думал, что мы не прийдём?! Принимай гостей, — кричит Арс, и все трое, как по команде, кидаются обнимать именинника. — Арс, ты чё с цветами пришёл? Я тебе что, девчонка? — возмутился Шастун. — Нет, ты чего? Это по дружбе, Шаст. И дарёному коню в зубы не смотрят, знаешь такое? — саркастически замечает Арсений. Антон не знает, а он знает, что в офис того ждёт ещё миллион подарков. В числе которых и один из его подарков — коготь дракона. Когда он его подарит, обязательно сострит насчёт колготок, да. — Ты б ещё алые розы купил бы, — улыбается Шастун, принимая от коллеги букет из цветов, похожих на большие ромашки. Внутри он, конечно, доволен. Не у всех есть такие друзья, как у него, такие преданные и по совместительству весёлые. Кто как не они, первые поздравили его. — А чего вы пришли в полночь, нам же завтра в офис, нет? — Да мы сейчас уйдём, — говорит Матвиенко, улыбаясь. — Всмысле, — Шаст даже на миг смешался, но Арс сразу развеял его сомнения: — Серёга ещё тот шутник, конечно. Никуда мы не уйдём. Спать будем или оторвёмся? — Не, спать не хочу, — мотает головой Антон. — А торт с вином я кому тащил? — возмущается Дима, принося оставшийся на пороге относительно большой торт. — Спать они собрались. Мы чё, в гости поспать припёрлись? Речь Поза со всех сторон вызвала одобрение, Шаст из комнаты принёс колонки, сразу негромко включилась весёлая музыка, прекрасно начиная новый день. Серёжа в торт втыкает свечки, изображающие цифры «3» и «2», а Дима поджигает своей электрозажигалкой. — Ого, уже тридцать два? А ну или сюда! — командует Арс, а Антон с криком «Нет!» срывается с места, убегая от сорокалетнего человека с чистой душой ребёнка. Под смешки друзей, парни бегают долго по дому, пока Антон, запыхавшись, не останавливается и, зажмурившись и мило улыбаясь, не поддаётся детским утехам коллеги. Самодовольный Арс дёргает тридцать два раза за и без того слегка оттопыренные уши Шаста; после чего они вдвоём, смеясь и толкая друг друга в бока, садятся обратно за стол к жмурившемуся от смеха Позу и Серёже, у которого забавно болталась серёжка от хохота. — Ну сколько вам лет? — спрашивает Дима. — У тебя уши красные, — заметил Матвиенко. — Я в курсе, спасибо, — обиженным голосом ответил Антон, утыкаясь в телефон. О, уже кто-то выложил видеопоздравление, отметив его. Он включает видео, и радостные голоса девушек раздаются из колонок. «Какая милая» — подумал он, увидев первую девчоку, поздравившую его. — Ей девять, что ли, — произносит он вслух, заставляя всех рассмеяться. — Покажи, — Арс заглядывает в его телефон, а Антон проматывает на начало. — Чё, красотка. Ты читай лучше, ей шестнадцать, вон, она написала, — улыбается Арсений. — Как раз по тебе. — Слышь ты! — Ты давай свечи задувай, — перебивает Дима. — А то выгорят. Друг другом после займётесь. После презрительных синхронных с Арсом взглядов в сторону Поза, Антон по-детски надувает щёки и дует, свечи мгновенно тухнут от вдруг нахлынувшего углекислого газа. — Давай сфоткаю тебя, Тох, — говорит Арс, когда Антон начал резать угощение. Арс фиксирует на память айфона всё: Антона с ножом, с набитыми лакомством щёчками, с бокалом вина; в конце концов совместное селфи вдвоём, вчетвером. Фотосессия длится около получаса, сопровождаемая смехом, алкоголем, подколов в сторону Арса и всем подобным. 5:40 Наевшись и уже слегка опьянев, все с удовольствием принимают предложение Попова «встретить рассвет». Одевшись, они вышли на улицу. Было ещё темно. Редкая машина пересечёт по безлюдное пространство и нарушит тишину своим уходящим вдаль «вжжуххх». С одной стороны ещё совсем тёмное с бледными звёздами, а с другой уже свелеющее, приятного нежно-голубого оттенка небо, свежий воздух и мягкий ветер, приятно освежавший горячие головы и волнующий мягкие волосы. Некоторые птички, проснувшись, пели вовсю; весёлое щебетание слышалось буквально со всех сторон. Просто превосходная обстановка для одинокого мечтателя-поэта или романтичной парочки… или четырёх друзей, праздновавших день рождения Антона Шастуна. Лично для него это была просто мечта провести этот день с друзьями в такое поэтическое утро, идти с ними встречать рассвет на небольшое поле, где прекрасно виден горизонт. Когда почти все спят. Все, да не все. Великолепная четвёрка шла, не подозревая, что за ними следит бесшумная пара светло-голубых с тёмной каёмочкой горящих любовью и умилением глаз. Которые недавно сбежали от спящей матери, захватив с собой стеклянную бутылку воды и кота Лютика, который сразу отказался участвовать в запланированной кампании, удрав за какой-то кошечкой. «Безумная идея, но ничего. Я думаю, Арсению в конце понравится. Хотя… могут наорать на меня. Но, стоит рискнуть, другого шанса не будет. Главное — не переиграть и не довести дело до скорой. Не будь я Арсений Попов. Давай, вперёд, Милка», — улыбаясь, думала маленькая девчонка, провожая из-за дома хитрым взглядом весёлую четвёрку. Друзей нет, кот ушёл — приходится играть в «агентов» одной. А по сути в «агентов-актёров». Но, после того, как она стала фанаткой Импровизации, жизнь перестала быть одинокой и скучной, депрессия как в воду канула. Бесшумно сорвавшись с места, она пробежала несколько дворов и отановилась, чтобы отдышаться, выпить воды и провернуть в голове дикий сценарий. Теперь она наблюдала за ними спереди, и каждую секунду они подходили к ней всё ближе, заставляя волноваться. «Так, пошла.» Она достала из огромного кармана штанов стеклянную бутылку с водой и медленной, пьяно-шатающейся походкой направилась навстречу друзьям, пока её даже не замечавшим. Она подошла к ним на такое расстояние, что могла уже разбирать их голоса. Вдруг Арсений её, наконец, заметил и тихо обратился ко спутникам, замедляя шаг: — Смотрите, девчонка мелкая… пьяная что ли?.. что с ней? — Похожа на пьяную, — сказал Шаст. — Может, пойдём отсюда? Позовёт ещё кого-то. — Тебе лишь бы о себе, — вставил бывший врач. — Может, ей помочь придётся. Стойте. Все остановились по команде и притаились у стены кирпичного двухэтажного дома. «Давай. Раз позориться — позориться до конца» — подумала Мила. — «Давай, без раздумий, как учила». — Антон Андреич, — пробормотала она, и, поняв, что никто ничего не услышал, повторила громче пьяным низким, но довольно приятным голосом, растягивая слова: — А-антон Андре-еич! — Слышь, — шепнул Арс, толкнув друга. — Тебя зовёт. — Пошёл на хуй, — так же тихо послал его Шаст. Между тем девчонка продолжала: — С днём рфжден-ня, — смазала она, делая вид, будто она никого вокруг не замечает. Остановившись совсем недалеко от импровизаторов, она запрокинула назад голову с бутылкой из коричневого стекла и отпила несколько глотков. «Во как пиво хлещет, » — подумал каждый с наворачивающимися слезами от мысли: «До чего мир дóжил». Пройдя пару шагов и сделав губами звук «Брррр», маленькая актриса упала прямо напротив четырёх ошеломлённых актёров. Бутылка вылетела из её рук и с противным звуком, казавшимся более громким в безлюдной тишине весеннего утра, покатилась по асфальту. «Блять, вода, ну куда тебя понесло, м?» — мысленно обругала её девочка. Два парня на «А» в панике подбежали к «несчастной», Арс попытался её перевернуть, и это далось ему довольно просто: девушка была очень лёгкой. — Какое милое личико, — тихо заметил Арсений, но его услышал и Антон, и Мила, у которой сердце поёжилось от таких слов, сказанных этим родным голосом. — Скорую надо, что ли, — проговорил Дима. — Что ли, Дима! — осуждающе крикнул Арс. «Какой милый, как заботится», — в миллионный раз убедилась поклонница. — Да, я сейчас наберу, — ответил Серёжа, доставая телефон. «Всё, фильм энд» — подумала «пьяная». Как выпутаться из этого, она пока не распланировала. Что ж, импровизация? — Нет, стойте! — вдруг звонко крикнула она, вскакивая, чем чуть ли не до смерти напугала Арсения с Антоном. Дима шарахнулся от неё, а Сергей еле впоймал свой телефон, попытавшийся со страха выскочить из рук. — Я пошутила, — добавила она уже тише, виновато улыбаясь и опуская взгляд. Она бесшумно подошла к бутылке, и вылила из неё последнюю воду. Затем достала крышку из кармана и, закрутив, пихнула её в тот же карман. — И ты ничего не хочешь сказать? — заметил Арсений Сергеевич. — С днём рождения, — улыбнувшись во все тридцать два, обратилась она к имениннику, добавив: — Простите… я просто хотела посмотреть насколько я хорошо играю пьяную женщину, вот, — она нерешительно по очереди смотрела в четыре пары глаз. — Пожалуйста… — Да ты напугала нас до полусмерти! — одновременно возмутились Арсений с Матвиенко. — Да! — подтвердили Антон с Димой. — А вообще, — добавил один актёр, — моё почтение. Ты на актёра учишься? Тебе сколько? — Не, я вообще на скрипке играю. Мне почти шестнадцать. — О-о, — протянул Антон. — Пойдём с нами рассвет встретишь, — предложил Арсений. — Да с удовольствием, — улыбнулась девчонка. — А как зовут тебя? — Мила. — Мила? — Да, Эмилия. Но лучше Мила. — Смотришь Импровизаторов? — вставил Серёжа. — Конечно смотрю. Всё ваше смотрю. Я даже песни про вас пишу. И отдельно про вас, — она обернулась к Арсению. — Несколько уже текстов написано, над музыкой первой работаем. Рассказывая о себе, девушка пошла вместе с друзьями. Она была счастлива, как никто; казалось, никакой рассвет даже не нужен. Эмоции её переполняли, она сдерживалась, чтоб не кинуться и не расцеловать и не задушить в объятиях каждого. В своих фантазиях она так свободно общалась с импровизаторами, а сейчас чуть ли не задыхалась. Наконец, они прошли мимо последнего дома, и им открылось огромное пространство до самого горизонта, из-за которого уже выглядывал первый луч солнца. Первый за этот день. Луч тянулся двумя расходящимися линиями и уходил в бесконечность, согревая остывшую Землю. Он был как тот луч света, сквозивший в храме из высоких окон у самого купола, разрезая мрак под умиротворённое пение. Только здесь была свобода, необъятный простор, жизнь; здесь его встречали сотни голосов маленьких птичек и пять пар ясных глаз. Свежий утренний воздух наполнял тело такой энергией, что хотелось сорваться с места и взлететь, бежать навстречу солнышку. За первым лучом появились и другие, вот уже яркий, казавшийся огромным, красный карлик наполовину показазался из-за горизонта, окрасив светло-бирюзовое небо в ярко-оранжево-красный. — Интересно, почему солнце такое большое у горизонта?.. — задумчиво спросил Шастун. — Потому что оно предомляется через атмосферу Земли, как через линзы; вот и кажется огромным и красным, — тут же нашлась Мила, и на неё повернулись все четверо. Девочка улыбалась, её светлое личико было залито солнцем, и, казалось, тоже светилось; она улыбалась детской светлой невинной улыбкой, такую редко встретишь в шестнадцать лет. Казалось, она сама какое-то маленькое солнышко. «Каждый из вас — это маленькое солнышко. И вы светите внутри нас, вот этот свет перед нами проложили вы. Без вас ничего бы не было», — вспомнил Арсений свои подтверждающиеся слова об импрофандоме. — Мне нравится этот переход от светло-оранжевого в этот чудесный голубой… Даже без зелёного, такой удивительный переход… как это нарисовать?.. — тихо рассуждала девушка. — Я даже не знаю, какой это, такой прекрасный цвет… — Цвет рассвета, — добавил Арсюша. — Смотрите, а вот Венера! — Эмилия указала на яркую звезду на уже светлом небосводе. — Ещё не погасла…