Кассиопея

      У Николаса вся спина усыпана родинками самых разных размеров, о которых он раньше и не подозревал даже, пока не появился Вэш. Затем последовали разговоры о вечном, прогулки по ночной пустыне; самым последним пунктом являлась одежда, скомканная и грубо брошенная на деревянный пол в одном из номеров гостиницы. Ну и, наконец, в самом конце этого увлекательного пути, были прикосновения металлических пальцев к горячей спине, слишком чувствительной.       Вульфвуд вздрагивает и перекладывает голову направо, в сторону Вэша. Последний смотрит с теплой улыбкой, которой нет замены на всей планете, во всей вселенной. Палец снова чертит диагональную линию между лопаток и кожа под металлом покрывается мурашками.       – Еще не наигрался, Тонгари? – мягко спрашивает Николас, слабо ухмыляясь. Ужасно клонит в сон.       – Никогда бы не подумал, что твоя спина усыпана звездами, – шепотом произносит Вэш, не скрывая восхищения в голосе.       Вульфвуду сначала кажется, через еле видную пелену сна могло послышаться. Но он прокручивает слова в голове, приоткрывает глаза, прислушивается к ощущениям – перед лицом все еще довольный мальчик-ураган, на спине чертят линии. О каких звездах могла идти речь?       – Я думаю, нам нужно немного поспать, – последние слова утопают где-то в подушке, когда Николас кладет голову прямо.       Он ждет, пока Ураган устроится под боком, закидывая на Нико и руки, и ноги, хоть всего себя, только дать знать, что он рядом. Этого не происходит даже через минуту, Вульфвуд приподнимается на локтях. Вэш оторвался от своего занятия, пару раз смешно хлопнул ресницами и зевнул. Николас потрепал его по голове, отчего светлые волосы стали похожи на еще большую катастрофу, улыбка все же проскользнула на лице; он окончательно перевернулся на правый бок, слабо заключая Вэша в свои объятия.       – При лунном свете они выглядят еще очаровательнее, знаешь, – тихо произносит Вэш через некоторое время.       Успевший задремать Николас хмурится в ответ, а затем отвечает:       – Кто «они»?       – Твои родинки, конечно.       – Мои..?       Вульфвуд и правда знал о своих немногочисленных родинках, как любой нормальный человек. Они присутствовали на руках, ногах, возможно, где-то еще, там, куда трудно дотянуться и углядеть. Вэш видел их много раз, и полусонный мозг не мог понять, чему тот удивлялся. Неужели он настолько может быть впечатлен мелочами, что готов разглядывать маленькие пятнышки на теле подобно алмазам.       Уже другая, теплая, ладонь прошлась широким движением по всей обнаженной спине, пытаясь очертить ее всю. Похоже, маленькая хрупкая цепочка начала собираться воедино.       – Родинки на спине?       – Да, – это скорее звучало как вопрос, а не утверждение.       Николас отстраняется от пушистых волосы и смотрит Вэшу в глаза, читая в них недоумение.       – Я, если честно, не знал о них, не видел, – брови Урагана взметнулись вверх.       – Они... покрывают всю твою спину, – начал Вэш, – их полное множество, будто звезд в каком-нибудь космическом скоплении. И пять штучек здесь похожи на созвездие Кассиопея, думаю, оно тебе очень подходит, – он тихо хихикнул.       Вульфвуд, желая удостовериться в его словах, дотронулся до своего плеча, съезжая рукой чуть ниже. Без зеркала бы не удалось увидеть все и, можно подумать, он всю жизнь не пытался. «Как можно было не знать о своих собственных родинках?».       – На плечах их шесть, совсем маленькие и средние, – продолжал он, с уверенностью слепо водил пальцем по чужой коже. – Вдоль позвоночника всего три, на лопатках расположилась целая россыпь, около двенадцати. Это прекрасно.       Последнее было произнесено совсем тихо, вызывая новую волну мурашек у Николаса. Все слова Вульфвуд воспроизводил в голове в яркую картинку, представляя на своей смуглой коже темные пятнышки и, главное, то созвездие. Если Вэш сказал, что это что-то прекрасное, значит так и есть, Нико верил. Верил, даже если на спине и вовсе ничего не было.       – Ты правда не знал?       Вульфвуд отрицательно качает головой, вздыхая. Странно в момент осознавать, что ты можешь отличаться, что твои отличия удивительны. Николас, до этого дня думающий, что он обычный, теперь изменил свое мнение. Его мнение изменили. Такая мелочь, но она действительно перевернула восприятие себя с ног на голову.       – Кассиопея? Что ж, это интересно, хотелось бы взглянуть.       – С утра, при свете, я найду где-нибудь зеркало и покажу всю красоту твоего тела, – обещает Вэш с искорками в глазах, следом звонко целует Нико в щеку и укладывается поудобнее.       «Этому хочется верить».       И после того долгого светлого утра перед зеркалом Вэш Ураган каждый раз выделял ровно минуту, чтобы одарить коротким поцелуем каждую родинку-звезду.