***
Переступив с ноги на ноги, она встала ровно. Губы тянулись в радостную улыбку, а внутри трепыхалось восхищение. Напротив стояла женщина в длинном темно-фиолетовом платье, с разрезом от самого бедра и глубоким декольте. Рукава были отдельными, а алые волосы собраны в одну тугую косу. — Вот так постой, дочка. — Угу! Глаза женщины загорелись красным. Тело пронзила её магия. Она щекотала живот и нежно гладила что-то в груди, колыхая что-то… из глубины забвения. Но подобные ощущения длились недолго. Всего мгновение, и глаза женщины вновь стали карими. А её губы изогнулись в нежной улыбке. Мать присела на корточки перед ней, беря её руки в свои. — Ты будешь неимоверно сильной… Сана… — она водила большими пальцами по детским ладоням, — моя девочка… моя малышка… — У-у, я не настолько маленькая! — немного заворчала дочь. — Лучше давай учить меня магии! — Магия… Что ж, давай. Женщина поднялась на ноги. — Тогда попробуем создать пространственный карман. — Ого, как у тебя?! — Да. — Ура!!!***
В ушах звенел собственный радостный крик. Эрза дернулась, но что-то горячее удерживало её. Крайне знакомо. Открыв глаза и оглянувшись, Скарлет озадаченно моргала, соображая, почему Нацу спал в её кровати с ней. Но выловил из головы вчерашний фрагмент, выдохнула: она тогда хотела ему что-то сказать перед своей комнатой, но была такой уставшей, что забила на это и оставила как есть. Скарлет с задумчивостью уставилась в противоположную стену, слушая мерные дыхания друзей и стук их сердец. Недавний сон на этот раз не был размыт, и это напрягает. Странно ведь, что они стали всплывать в её голове. Может ли быть, что тело адаптировалось к её душе, отчего фрагменты прошлой владелицы стали передаваться ей? Но даже так… в этой реальности мать Эрзы, Ирен Белсерион, её растила в деревне, ещё и магии учила! Вот почему она относительно легко усваивала магию и училась её использовать — тело имело некое подобие мышечной памяти, только для магии. Нацу что-то невнятное пробормотал во сне, потерся носом об плечо подруги и теснее прижался к ней. — Угх, раздавишь, — прошептала она и осторожно коснулась рук мальчика. Обнимал он её со спины, и если до этого было удобно, то сейчас, казалось, сожми её сильнее, и он сломает ей пару ребер. Алая постаралась отцепить пальцы мальчика. — Эрза? — Сонно прозвучал его голос. — Ослабь хватку, — спокойно сказала она. Нацу тут же сделал, что сказала Алая, и вновь потерся носом об её плечо, а после положил голову на него и сверху-вниз посмотрел с сонным прищуром на подругу. Вообще, когда они впервые выполняли задание вместе без Грея и Каны вдали от города и делили один номер, он так же в нее вцепился и сжимал до такой степени, что, казалось, трещат кости. Так ещё это было в полудреме, отчего собственно он получил по голове и кучу возмущений. Но невинный вопрос: «почему?» поубавил пыл, и тогда Эрза объяснила, в чем дело. И после этого каждый раз, когда происходили подобные ситуации, Алая по возможности спокойно говорила, чтобы он «ослабил хватку», а «не отпустил», так как при последних словах тот только сильнее сжимал в объятиях. — Что тебе снилось? — спросил Драгнил. Алая улеглась на спину, тогда мальчишка отпустил её и, придвинувшись выше на подушке, согнул руку в локте и положил голову на ладонь. — Мама. Повисла секундная пауза. Оба смотрели в глаза друг друга, изучающее, вглядывались. Оба имели схожие черты — зрачки имели слегка вытянутую форму. Драконья особенность. — Она снова приснилась? На этот раз что-то хорошее? — Улыбнулся он. — На этот раз? — Эрза выдохнула, было бы глупо, живя под одной крышей и имея острый слух не услышать, что происходит в комнате друг друга. Она посмотрела в потолок. — Да. В этот раз я… четко увидела её лицо. И это пугало. Ирен любила дочь! Что же она сделает с инородной душой в тушке своего ребенка? Пальцы непроизвольно дернулись. Нацу погладил её ладони. — Тебя что-то пугает? — Да… Это сложно объяснить. — Ну. Объясни, как можешь. Или это сильно личное? Уж несколько несложных правил гильдии он запомнил четко. И одно из них: «Не лезть в прошлое совгильдийца, если только тот сам не пожелает рассказать». Но при этом не было запрета для таких вопросов. Ведь если захочет или посчитает нужным, то человек сам либо расскажет, либо четко скажет «нет». Эрза выдохнула. — И сложно, и запутано. Я не помню очень многое. А мои более четкие воспоминания начинаются с… пробуждения на пляже… Она замолкает и хмурится, плотно сжимая губы. Нацу неотрывно наблюдает за ней. Прекрасно это знает, ведь она уже рассказывала, пусть и поверхностно. Но именно данная ситуация и пугает её. Определенно. И что-то ещё. Что-то, что очень сильно разнится с привычным укладом. — После этого у меня появляются странные особенности. Не было объяснений, что это. И лишь по прибытию в «Хвост феи» я смогла понять, в чем дело. Конечно, не без помощи мастера и Полюшки… Уф… Но похоже… то ли из-за тебя, то ли из-за времени моя память стала возвращаться. И это напрягает, и даже пугает. Ведь я не могу понять… — прервав себя на полуслове, Алая закрывает глаза. На этот раз тишина значительно затянулась. Было слышно быстро бьющееся сердце Скарлет и мерные сопения друзей с гостиной. Нацу неотрывно смотрел в лицо подруги. Он приблизился ближе, вдыхая родной запах гор и горького шоколада. Название последних ноток он узнал, когда Алая водила его в кондитерскую. Там, уловив схожий запах, попросил шоколад и, попробовав, понял, чем пахла подруга. — Ты пахнешь, как это. — Нацу показал на плитку шоколада в руках. — Горький шоколад, значит… — Кивает подруга. — Попробуй. Горько, но м-м-м, вкусно? — задумчиво выдает Драгнил и протягивает ей надкусанную сладость. Алая бросает задумчивый взгляд на угощение. Хмурится, но кивает, хватает его за руку, которой мальчишка держал угощение. И откусывает рядом укусом друга. Совсем немного, пережевывает и оборачивается к женщине за стойкой. — Какие вы милые, — произносит она. — Может, ещё чего хотите, Эрза-чан? — Нацу, хочешь, чего? Тогда… Нацу остановился на торте и пирожных разных вкусов. Тетушка Лия с восхищением и умилением смотрела на них. А ведь эта женщина разрешила ему жить с Алой, когда Эрза знакомила их. И хоть женщина говорила: «Поживи пока что…», но последнее решение стояло за Алой. Удивляло, что даже цену за аренду не подняла. Улыбнувшись, сын Игнила потерся щекой о плечико подруги. Та повела им, но ничего не сказала — значит, можно. Поэтому он наклонился к шее подруги. Быть с ней так близко не всегда получается, но если выпадали случаи, Драгнил ценил их. Тепло и запах тела подруги дарил какой-то внутренний восторг и жар. Её голос успокаивал, а прикосновения будоражили, заставляя жар внутри трепетать. Необычные, странные ощущения, но… приятные. Мальчишка сглотнул вязкую слюну, появилось огромное желание… укусить её. Слегка, оставив быстро сходящий след от зубов. И он, практически касаясь губами, открывает рот и замирает. Вот только сделай он это, и Эрза рассердится, и больше не будет столь открытой с ним. Сдержав вздох разочарования, он закрывает рот и всего на мгновение прикасается губами к бьющейся венке на шее, и отстраняется. Ловит удивление в карих глазах и красноту на щеках подруги. Собственные щеки наливаются жаром, но Нацу уперто смотрит в очи подруги. Однако, моргнув, она отводит их в сторону, и это возмущает юнца. Он упирается одной рукой рядом с плечом подруги и второй на уровне шеи, и заглядывает ей в лицо. Но её лицо всё горит. — Н-Нацу? — Что? Почему ты отвернулась? — Он чуть наклонился ближе к её лицу, обдавая горячим дыханием. Её зрачки расширились, став более круглыми. Моргнув несколько раз, она шумно выдохнула и уперлась ладонью ему в лицо, чуть отодвигая от себя. — Слишком близко. Перебарщиваешь. Улыбнувшись, Нацу отстраняется от подруги, уже полноценно садясь на постели и светя широкой улыбкой и красным лицом. Эрза тоже села и выдохнула. Коснулась разгоряченных щек и задержала дыхание. Пахло костром с мелиссой — запах Нацу. Он слишком… соблазнительный. Одна рука перешла на шею, а глаза неотрывно смотрели в серые, почти черные глаза мальчишки. Что это только что вообще такое было? «Не драконьи же метки и прочие выходки?» — надеялась девчушка. Не хватало ей всего этого… Как в тех же историях про драконов. Не особо она верила, что драконы такие преданные одному партнеру, как некоторые показывали. — Зачем ты… так коснулся шеи? — Захотелось. Девчушка выгибает алую бровь. — Не драконьи… инстинкты или ещё что? Нацу пожимает плечами. — Наверное… да. Скарлет тяжко вздохнула. Нацу куда лучше нее знает драконов. Вот только не все может нормально объяснить. Если с магией драконов она могла с его слов понять, то с драконьими замашками сложнее. Некоторые вещи и сам Драгнил не совсем понимает, либо понимает по-своему. — Нацу… А Игнил тебя всему учил? — Конечно! И магии, и, — он стал перечислять, не забыв и про письменность, на что Алая хмыкнула. — А ещё про ухаж… — Что-что? — Ну… ухаживанием за самками! Гм-м. — Драгнил задумался, почесал щеку пальцем. Девчушка заправила алую прядь за ухо. Значит, он рассматривает её как самку? Но даже так… Нацу сейчас только двенадцать. Какие ухаживания в этом возрасте? И пусть есть «скороспелые», однако Эрза предполагала, что Драгнил из «поздних». Всё же в каноне он как раз на «позднего» и смахивал… «Ну, этот мир имеет свои отличия, так что даже такое поведение Нацу уже не столь странное», — подытожила Алая. — И как у драконов происходит ухаживание? — По-разному. Папа говорил, что драконы нередко в пары собираются. Но бывало, что у одного дракона могло быть несколько самок или у самки — несколько самцов. Всё зависит от… э-э, до-го-во-ре-нно-сти? — На мгновение замолчал Нацу, соображая, что ещё говорил отец. — А ещё он говорил, что некоторые живут одиночками и лишь на сезонное спаривание сближаются. Что ж… Эрза не хотела меток драконов и прочей лабутени. Но уж точно не ожидала услышать о таких вещах о драконах. К тому же… привычнее слышать, что у самца несколько самок, чем наоборот. Тем более… как эти гордые создания соглашаются на полигамию в таком ракурсе? А ещё почему Игнил сопляку о подобном рассказывал? Чувствовал, что может не успеть? И чтобы в будущем его приемный сын впросак не попал? — Понятно… — тихо произнесла Алая и, помешкав, спросила: — У Драконаубийц так же? Нацу кивнул и задумчиво выдал: — Папа говорил, что драконьи инстинкты очень сильны. А ещё он, кажется, говорил про гон…? Или это про монстров? «Блеск, мне ещё сезонных гонов не хватало!» — мысленно возмутилась Алая, решая насчет этого проконсультироваться у Полюшки.