* * * * *
Все не так уж и плохо, это не какой-то стремный мем, от стыда за который хочется провалиться под землю. Дело не в этом. Просто Иваизуми не выкладывает ничего с собой в соцсети. Так какого хрена это кто-то делает за него?! Он долго формулирует просьбу так, чтобы сразу не уйти в агрессию: «Здравствуйте. На вашем последнем видео мое лицо и пресс попали в кадр. Я не давал согласия на публикацию подобного контента со своим участием, поэтому прошу удалить его!» Не факт, что блогеры проверяют директ, но что еще остается делать?.. Вместо того, чтобы бессмысленно пялиться в телефон, Иваизуми идет в спортивный зал при отеле снять напряжение. Наличие груши для битья сегодня особенно радует. Не то чтобы Иваизуми профессионально занимался боксом, конечно… «Получай, Дерьмокава! Только попробуй не удалить видео!..» — шипит Иваизуми, отбивая интенсивный ритм. Лишь промокнув насквозь от пота и сделав перерыв, он замечает, что все благоразумно обходят его стороной. К моменту выхода из душа Иваизуми уже совершенно забывает про свое сообщение, поэтому когда берет в руки телефон и видит ответ, то тупо пялится в экран какое-то время. «Йо-хо! Я готов обсудить детали сделки лично сегодня в 20:00 в баре Fuokumura…» Чего?.. Словно почувствовав через экран полный скепсиса взгляд, Ойкава добавляет: «Я плачу;)» Ему что, делать нечего, кроме как пялиться на экран телефона в ожидании?! Так, стоп. Это типа свидание? Значит ли это, что у Иваизуми на лбу написано, что он гей? И значит ли это, что Ойкава тоже?.. Иваизуми не может удержаться от подъеба: «Не плачь, приду». «Это нужно для дела! — напоминает себе Иваизуми. — Кто бездействует, тот остается в истории мемов». Для встречи Иваизуми выбирает черную рубашку с коротким рукавом и привычные темно-синие джинсы. — Это куда ты намылился без нас? — резонно удивляется Ханамаки. — Для кого прихорашиваешься? — Я не прихорашиваюсь, просто побрился! — А как же одеколон? — И новые часы! — не оставляет без внимания Мацукава. Иваизуми закатывает глаза и вместо прощания кидает: — Ухожу, чтобы снова не услышать ваши стоны. В спину прилетает возмущенное «Эй!» Ну уж нет, рано рассказывать что-то этим чертям: еще увяжутся следом, будут следить за встречей с популярным блогером… или еще хуже — объединятся с Ойкавой. Иваизуми замечает Ойкаву еще до того, как заходит в бар: тот сидит у окна и что-то увлеченно печатает в телефоне. На губах хитрющая улыбочка, будто прямо сейчас разрабатывает новый мерзопакостный план по порче чьей-то жизни. А взгляд в противовес кажется привлекательно живым и добрым… Атмосфера внутри оказывается непринужденной, и даже играет приятная живая музыка. Иваизуми шумно приземляется на стул за уединенным столиком в углу и сразу приказывает: — Удали. Ойкава вздрагивает от испуга, поднимая глаза от экрана. — И тебе привет, Ива-чан! — голос оказывается сладкий, как тягучая карамель, и очень ему подходит. Так, стоп… Что за прозвище такое?! И откуда только вызнал фамилию?.. Ах да, профиль в Инсте. Иваизуми вспыхивает раскаленным угольком, ноздри раздуваются как у разъяренного быка. Ойкава фыркает от смеха. — Ты даже горячее, чем на видео! — он запинается, смутившись, что ляпнул лишнего. — Точнее, горячее, чем я представлял. — Все становится только хуже. — То есть… Оу, а вот это уже интересно! Гнев временно отступает. Если задуматься, то шмотки на Ойкаве выглядят дорого. Если тот рассчитывал впечатлить этим, то попал мимо: Иваизуми не разбирается в брендах, но вынужден признать, что цветовая палитра из белого, голубого и бежевого подобрана к лицу. — Ты меня представлял? — скептически выгибает бровь Иваизуми, делая вид, что изучает меню. — Надеюсь, не в своих влажных фантазиях. Черт! Все идет не по плану: он должен был обсуждать удаление видео, а не скатываться во флирт! Вместо ответа Ойкава с застывшей в напряжении улыбкой загадочно склоняет голову. — Ты же не?.. — Обжигающе горячая неловкость разливается в груди. — А что, если да?.. Ойкава все же гей. И Иваизуми вообще-то тоже, поэтому лишь тяжело вздыхает и молча утыкается в меню, чтобы не выдать собственного смущения. К счастью, быстро подходит официант принять заказ и своим присутствием разбавляет атмосферу. Иваизуми берет светлое фильтрованное пиво, Ойкава апероль. — Значит, я тебе нравлюсь? — в лоб спрашивает Иваизуми, с трудом заставив себя посмотреть в карие глаза, теплые и выразительные. Наконец уголок рта Ойкавы дергается, и линия губ кривится. — Допустим. — Тогда тебе стоит удалить видео, чтобы иметь хотя бы мизерный шанс понравиться мне. От подобной дерзости Ойкава немо раскрывает и закрывает рот. С него слетает вся спесь, ломается маска напускной беззаботности. — Ива-чан! Так нечестно! Это мой рычаг давления, а не твой!.. Иваизуми собирался быть серьезным и жестким, но при виде искренней детской обиды не может сдержать смех. — Так ты удалишь или нет? — Я могу узнать хотя бы теоретически, на что бы ты был готов ради удаления видео с собой?.. — надувает губы Ойкава, глядя на Иваизуми исподлобья. Чертов манипулятор! — Готов дать тебе по лицу и лишить нового контента на ближайшее время. — Как грубо… Ойкава морщится, подперев рукой подбородок. Стоит отметить, что удрученный вид, вопреки ожиданиям, не радует. Иваизуми нервно пожимает плечами. Ему не хочется попадать под демоническое очарование раньше времени. Он коротко кивает в знак благодарности, когда официант ставит на стол напитки, и сразу пробует пиво. Горечь заполняет вкусовые рецепторы. Ойкава тяжело вздыхает, вынимая телефон и невзначай напоминает: — Уже тридцать тысяч лайков. — Мне похер. Он делает несколько движений пальцем и сухо резюмирует: — Удалил. Эм, вот так просто?.. Приунывший Ойкава потягивает апероль, пока Иваизуми проверяет инстаграм, выискивая подвох. И правда: видео больше нет. — Если ты просто заархивировал и потом собираешься… Ойкава так выразительно закатывает глаза, что они практически делают поворот на 360 градусов. Вместо бессмысленных споров он протягивает свой телефон. Иваизуми на мгновение тормозит, опешив от столь доверительного жеста. Сам бы он десять раз подумал, прежде чем передать свой малознакомому человеку. Иваизуми все же проверяет архив и, не обнаружив там видео, смягчается. Теперь собственная грубость кажется неуместной. Все же Ойкава не сделал ничего плохого, не пытался выставить посмешищем или что-то в этом роде. А если бы Иваизуми был более общительным и публичным человеком, то наверняка бы даже обрадовался столь щедрому жесту и общественному вниманию. — Спасибо. Ты не такой придурок, каким сначала показался. — Ойкава на глазах расцветает, становится веселее и заинтересованнее. — Ты как-то подозрительно легко удалил видео. Я был готов к тому, что придется задействовать все известные виды угроз и насилия. — Тратить на это драгоценный вечер с Ива-чаном? Ну уж нет! Впрочем, если в твоем плане была плетка и наручники, то, быть может, я все же поторопился с выводами. — Злорадство плещется в карих глазах, когда Иваизуми давится, и пиво вытекает через нос. — Да ладно, я все равно стремно получился на видео. Если бы не ты на заднем фоне, в жизни бы не выложил этот кадр… Иваизуми пришлось прикусить язык, чтобы не начать возражать. Ойкава вообще себя видел?! Ходячий секс. Представить страшно, сколько людей успели подрочить на ролик с его обнаженным прессом. А сам Иваизуми не успел… Черт! — Зачем тогда это все было? Ну, в смысле, зачем выложил, раз не нравишься себе? Ойкава не спешит отвечать, будто решая, стоит ли откровенничать. — Я увидел этот шедевр, только когда вернулся в отель и отсмотрел всю пленку. Подумал, что выложить видео — единственный способ отыскать тебя. — И с чего ты взял, что я увижу ролик? — Шансы были невелики… — Но? — Но ты ведь сидишь передо мной, — заговорчески подмигивает Ойкава и смотрит так неприкрыто соблазняюще, что у Иваизуми становится тесно в штанах и горячо в груди. Не спеша разрывать зрительный контакт, Ойкава невзначай проводит лодыжкой по внутренней стороне его голени. Атмосфера быстро накаляется от взаимного притяжения, и Иваизуми даже начинает задаваться вопросом, почему они до сих пор не в кабинке туалета или не в номере отеля. — Извините за беспокойство… — К ним подходит милашка-официантка, и они мгновенно отстраняются, словно повернутые друг к другу магниты с одинаковыми полюсами. — Вы ведь Ойкава Тоору? Можно сделать с вами фото на память? Иваизуми выдыхает с облегчением. Грешным делом подумал, что им предложат наконец уединиться и не смущать других посетителей. Ойкава, видимо, привыкший к подобным просьбам, легко соглашается. Для селфи он натягивает дежурную улыбку, которая кажется совершенно пустой. Девушка, светясь от счастья, удаляется чуть ли не пританцовывая. — И часто к тебе так подходят? — А ты ревнуешь? — улыбка наполняется лукавством, становится более чувственной и искренней. — Мое настоящее внимание приковано сегодня только к тебе. Иваизуми пинает Ойкаву под столом, заставив подавиться аперолем. — Эй, за что?! Это комплимент! — За дешевый комплимент, — бурчит под нос Иваизуми. — Это что, смущение?! — догадывается Ойкава и достает камеру. — Увууу, это слишком мило! Иваизуми тупо пялится в объектив, пока до него не доходит. — Ты что удумал, Дуракава?! Убери телефон! — Это видео на память! И ты должен быть милашкой, а не кричать обзывательства. Иваизуми прикрывается меню под закадровый смех, напоминающий гиену. — Если я увижу это в сети… — голос трещит от угрозы. — Это для семейного архива! — праведно всплескивает руками Ойкава, наконец убирая телефон. Иваизуми сводит брови, челюсть отвисает. — Для какого еще семейного архива? Мы только познакомились. — Только вот не надо делать из меня маньяка! Я имел в виду, что это видео для личного пользования… Не для сети, короче. — А зачем тогда? Иваизуми всегда казалось, что блогеры снимают исключительно для контента и монетизации. Иначе как еще объяснить тонны сторис, если они буквально все не заливают в сеть?.. — На память. В таких кадрах и есть жизнь. Руки расслабляются, привычное напряжение уходит. Алкоголь — напоминает себе Иваизуми, — это все алкоголь! Как еще объяснить странное чувство комфорта и окутывающего тепла? Или это и называется химией между людьми? Почему именно к Ойкаве?.. Правду говорят, что у чувств нет логики. — О, Ива-чан, раз не хочешь быть в кадре, то сфоткай меня! Он снова дает свой телефон, эротично, по его мнению, обхватывает губами трубочку коктейля и принимает неестественную позу. — Лицо попроще! Ойкава недовольно кривится, а когда тянется за телефоном, Иваизуми отстраняется, чтобы скинуть себе самую неудачную фотку. Могла бы быть и хуже, конечно, но какая есть. Похоже, Ойкава готов заливать в сеть только идеально вылизанные фотографии, поэтому и обычная сойдет. — Эй, что ты задумал?! — Страхую себя компроматом. Чтобы ты дважды подумал, прежде чем выкладывать что-то с моим участием без спроса. Подзывая официанта, чтобы расплатиться, Ойкава показывает язык. — Эм, уже? — Хочу гулять, — канючит он. — Но я не допил… — Так допивай, шантажист хренов, — язвит Ойкава, похоже окончательно раскрепостившись. Он уворачивается от очередного пинка, а когда подходит официант и неодобрительно качает головой, то показушно вздыхает, строя из себя жертву. И почему-то эта неприглядная сторона Ойкавы только смешит, делает его более живым и разрушает глянцевость образа сети. По-настоящему приковывает внимание. Ойкава уверенно тянет за руку под покров ночи. — И часто ты так цепляешь парней? — решается все же задать волнующий вопрос Иваизуми. Кто знает этих блогеров… — Ты первый, перед чьим греховно-прекрасным прессом я не смог устоять, — легко признается Ойкава. — И ты думаешь, что я поверю? Они выходят к пляжу, окунаются с головой в атмосферу, сотканную из морского воздуха, приглушенного света и отзвуков музыки бара. — Я ни разу не использовал свое положение, чтобы познакомиться с кем-то в сети, если ты об этом. Иваизуми смотрит на их так естественно переплетенные пальцы и вспоминает о своих утренних переживаниях. Похоже это то, чего ему не хватало до сегодняшнего вечера: спонтанности, подколов и ненавязчивых прикосновений. Когда ладони разъединяются, Иваизуми чувствует горькое разочарование и холод. Не успевает он что-то сделать, как что-то идет не по плану, и Ойкава стягивает футболку. Не то чтобы Иваизуми был против, конечно… засмотревшись, он получает в лицо футболкой. — Что ты делаешь, Дуракава?! — Хочу искупаться! Выпившими ночью?! Ну уж нет! Иваизуми бросается в погоню за Ойкавой, направляющимся к пугающе темному морю, которое еще вчера порядочно штормило. — Стой! — рычит Иваизуми, краем сознания подозревая, что подобной интонацией только увеличивает скорость отдаления пьяного идиота. — Убьешься! — Ха! Размечтался! — Ты пьян! — Да я даже коктейль не допил… Ойкава продолжает раздеваться до трусов на ходу под недовольные вопли. Он уже успевает по пояс погрузиться в воду, когда до Иваизуми доходит, что теперь и ему придется раздеться. — Вода холоднее, чем я думал, — признается Ойкава дрожащим голосом. — Ты думал?! Ты в этом уверен? Вернись на берег! — Ну уж нет, я отказываюсь выходить любым другим способом, кроме... Хочу к тебе на ручки! Подобный ор на весь пляж Иваизуми засчитывает, как достаточный повод, чтобы настичь идиота и придушить. К собственному удивлению, он замечает, что смеется вместе с Ойкавой, а когда наконец догоняет, то тянет на себя и смело отдается моменту. В темноте мир суживается до их теплых соленых губ и приятных мурашек. Ойкава обхватывает шею Иваизуми и шепчет в паузах между поцелуями: — С тобой теплее… Море оказывается спокойной, но от этого не менее пугающе черной бездной. Дрожа, они крепче прижимаются друг к другу. Да, пожалуй, именно так Иваизуми представлял себе отношения: смесь легкости, сумасшествия, заботы и смеха… Ойкава резко отстраняется, опомнившись. — Ива-чан, откуда ты? — напряжение в голосе выдает страх. — Ты ведь не местный? Иваизуми не уверен, что готов разбить себе сердце. Сейчас обязательно выяснится, что они живут в разных городах, и их либо ждут отношения на расстоянии, либо еще хуже — ничего не ждет. У них нет будущего. — Я из Мияги, но живу сейчас в Токио. Ойкава, опешив, замирает. — Ты не прикалываешься? Скажи, что не шутишь! — он обхватывает ладонями лицо Иваизуми, вынуждая посмотреть в глаза, на что тот качает головой. — Я тоже! Дыхание перехватывает. — Мы приехали в Осаку в одно время, чтобы познакомиться! — интонация восторженно-вопросительная, словно Ойкава до конца не верит в собственные слова. — Это судьба! Иваизуми не верит в судьбу, но не может отрицать: подобное совпадение впечатляет. — Теперь мы просто обязаны стать парой! — Разве что парой идиотов… Шутка не смешная, но их пробирает до истерики. Ойкава все же забирается на руки к Иваизуми, обхватив торс ногами, и покрывает солеными поцелуями щеки, скулы, губы. Иваизуми не возражает: вода помогает держать, ему не тяжело. Он с наслаждением подставляет лицо и первым нехотя признает. — Пора выходить. Ойкава тяжело вздыхает, но слушается — значит, действительно замерз. — Черт! Хо-л-л-л-од-д-д-но! Иваизуми закатывает глаза. Сам предпочитает не драматизировать, все же на улице около восемнадцати градусов. — В следующий раз подумаешь прежде, чем такое вытворять. Во время увлекательных поисков в темноте разбросанных по берегу вещей, Ойкава замечает: — Упс, не могу найти ключи от номера… Не сильно удивленный подобным поворотом событий Иваизуми стонет, а Ойкава счастливо уточняет: — Ну что, мы к тебе? — Почему у меня такое чувство, будто ты сделал это специально?* * * * *
Иваизуми просыпается первым. Воспоминания о прошлом вечере отзываются теплом по всему телу. Ойкава сладко посапывает во сне, не подозревая о существования гнезда у себя на голове. Иваизуми не может упустить подобный момент, поэтому делает снимок и прыскает от смеха, довольный результатом. Ойкава сонно моргает, потирая глаза. — Ива-чан? Что ты делаешь? — Фотографирую тебя. — Что?! — Остатки сна мгновенно исчезают. — В этих кадрах вся наша жизнь, — напустив на себя вид мудрого старца, напоминает Иваизуми. — Если будешь плохо себя вести, то заведу профиль с твоими неудачными кадрами. — Ах ты!.. Ойкаве не дает договорить стук в дверь. — Может, не будем открывать? Иваизуми тяжело вздыхает и неохотно поднимается. — Если это мои друзья, то от них так просто не избавиться. Стоит ему открыть дверь, как Ханамаки врывается, тыча телефоном Иваизуми в лицо. — Красный код! Повторяю — красный код! Красавчик удалил с тобой… оу! — Ханамаки наконец замечает Ойкаву, Мацукава шокированно выглядывет из-за плеча. — Мне кажется, или у тебя в кровати?.. — Ага. Мы вроде как теперь встречаемся. Мацун приходит в себя первым: — Можно с тобой сфоткаться? Ойкава, растерявшись, смотрит в зеркало и пугается гнезда на голове. — Э… если чуть позже… — он заметно краснеет, но не теряет хватки: — В обмен на отстойные кадры Ива-чана! Иваизуми упирает руки в бока. — Лол, «Ива-чан?» — прыскает от смеха Ханамаки. — Я, конечно, все еще в шоке, но чувствую, что мы сработаемся. Мацукава наконец заходит в номер и закрывает дверь. — Нас четверо, — обводит он всех взглядом. — Сыграем в пляжный волейбол? Надо что ли получше друг друга узнать… — Интересное предложение, но мне сначала надо попасть к себе в отель и переодеться, — напоминает Ойкава, пытающийся пальцами причесать волосы. — Кстати об этом, — Иваизуми вытаскивает ключ, высунувшийся из заднего кармана джинс Ойкавы. — Это у тебя не потерянный ключ от номера случайно торчит? — Боже правый! — театрально изображает изумление тот. — Как же я так его не заметил?.. Иваизуми ни капли ему не верит. — Но ты ведь рад, что я остался, Ива-чан? Кто бы еще грел тебя этой холодной ночью… — Кто еще кого грел… — Так вот что за стоны мы слышали ночью! — ужасается Ханамаки.