«Может быть, любовь с первого взгляда — это не то, о чём думаем. Может быть, это признание души, которую мы любили в прошлой жизни и в которую влюбляемся снова».
Новое место, новые люди. Пак недавно переехал на окраину Сеула, подальше от городской суеты. Он мечтал найти дом возле морского берега. И спустя двадцать два года Чимин смог воплотить это в реальность. Находясь прохладным утром на деревянной веранде, Чимин любовался лазурным морем. В этот момент он вспомнил давний разговор с бабушкой. Когда-то ещё в подростковом возрасте Чимин гулял по песчаному берегу с ней, разговаривая ни о чём, стоя босиком на песке. Он до сих пор помнил слова бабушки, которые услышал в их обыденном разговоре: — Видишь эти дома, Чимин-а? — Бабушка указала левой рукой, а другой гладила его предплечье. — Я мечтала, чтобы мы жили там. — Она вздохнула, а губы тронула лёгкая улыбка, которая немного отражала и грусть. — Бабушка, мы будем там жить. Я повзрослею, устроюсь на работу, а позже куплю нам дом. — Мальчик говорил уверенно. — Обязательно куплю, но только подожди немного, пожалуйста. Прошли годы, но Чимин не забыл о своём обещании, а его любимая и единственная бабушка, к сожалению, так и не смогла дождаться дня, когда её внук сказал бы ей: — Я сделал это. Ведь я обещал. Волны всё сильнее и сильнее накатывали на побережье, из-за чего в ушах отдавался звук плещущих вод. Чимин глубоко вдохнул чистый морской воздух, прикрыл глаза, сдерживая подступившие слёзы, и грустно улыбнулся. Вокруг дома возвышались зелёные деревья, ветви которых шумно колыхались при лёгком дуновении ветра. Чимин так и стоял, наслаждаясь согревающими лучами постепенно выходящего солнца. Закрыв глаза, он слушал окружающий его животный и природный мир. Спустя пятнадцать минут макушка стала нагреваться. Поздняя весна была прекрасна: не было удушающей жары и колючего холода, было хорошо и комфортно. Пак снова улыбнулся, взъерошил рукой свои нагревшиеся волосы. Живот вдруг заурчал, требуя наполнить его вкусной едой. Решив, что уже достаточно насладился видом, Чимин зашёл обратно в дом и прошёл до кухни, выполненной в светлых тонах. Взгляд сразу упал на гарнитур, напоминающий символ «инь и янь» из-за белого сверху и чёрного снизу дизайна, который смотрелся поистине необыкновенно. У стены стоял длинный обеденный стол, на котором лежала прозрачная клеёнка, открывающая вид на красивую текстуру поверхности, а задвинутые белые стулья со спинками прекрасно гармонировали со всей обстановкой. Подойдя к высокому холодильнику и открыв его, Чимин не увидел там ничего подходящего для приготовления полноценного завтрака. Немного подумав, он решил съездить прогуляться по новым окрестностям, а заодно зайти в продуктовый магазин. Чимин направился в свою спальню, где интерьер ясно контрастировал: всё было выполнено в тёмных оттенках, что совсем не перекликались с тонами кухни. Графитовые обои с узором в виде ромбиков, и лишь большая двуспальная кровать особенно выделялась. Постельное бельё на ней было полностью белое, и только две подушки соответствовали стенам своей монотонной расцветкой. Пак подошёл к своему шкафу, открыл и, подумав несколько секунд, достал сложенную бежевую кофту и классические чёрные брюки. Одевшись, он пошёл в коридор, затем сел на кожаный пуфик и надел элегантные лоферы, тем самым завершив свой образ. Смотрелось повседневно, но очень изящно, — то, что нужно. Подойдя к двери со встроенным зеркалом, он посмотрел на себя, поправил кофту, подтянул брюки и напоследок уложил руками свои волосы, делая пробор чуть правее середины. Когда всё стало идеально выглядеть, Чимин открыл дверь, закрыл её на ключ и вышел на улицу, направляясь по ближайшей тропе к разным магазинам. Время одиннадцать утра; людей было мало, что и нравилось Чимину. Хотя это и была окраина Сеула, но вечером даже здесь было достаточно народу. Он шёл, щурясь из-за лучей солнца, слепящих глаза. Море осталось где-то позади него, и теперь до ушей доходил лишь плеск волн — ничего больше. Из-за вчерашней загруженности Пак не успел поесть, отчего желудок в который раз напоминал о себе. Пусть он и любил свою работу хореографа, но порой она так изматывала, что даже не оставалось сил для принятия пищи. Он приходил домой, принимал тёплый душ, затем, расслабившись, ложился на большую мягкую кровать и мигом погружался в глубокий сон от навалившийся усталости. Чимин понял, что нужно найти какую-нибудь забегаловку, потому что живот начал болеть не на шутку, из-за чего скручивались внутренние органы. Пак плёлся в надежде найти хотя бы что-то, как вдруг ничем не примечательное кафе бросилось ему в глаза. Он неторопливо подошёл и посмотрел в прозрачное окошко двери. Внутри было пусто, поэтому Чимин решил приоткрыть дверь, чтобы заглянуть и спросить: — Доброе утро, а заведение работает? — Он повысил голос, чтобы его точно услышали. — Да-да, заходите, — раздался голос из комнаты, с виду похожей на кладовую, откуда вышел мужчина. — Мы открыты, располагайтесь, где вам будет удобно, я скоро подойду! Пак оглядел его: тот, судя по форме, был шеф-поваром. В помещении никого, кроме него, не было. Войдя в маленькое кафе, Чимин осмотрелся. Заведение ему сразу понравилось, так как было очень уютным и довольно светлым. Интерьер был выполнен в лофтовом стиле. Слева — тёмные круглые столики, что располагались в шахматном порядке, а правее — барная стойка, за которой стоял повар. Благодаря стойке можно было видеть весь процесс готовки. Чимин сел недалеко от входа и взял в руки меню, которое лежало на каждом столе. Быстро изучив его, он решил, что хотел чего-то сытного и горячего, поэтому выбор пал на кимчиччигэ. Спустя некоторое время мужчина подошёл к столику Пака с маленьким блокнотом. Чимин поднял на него свои глаза, чтобы лучше рассмотреть: тот был одет в чёрную форму повара, китель с золотыми кнопками в два ряда, такого же цвета брюки и фартук. Завершал образ головной убор — колпак, из-под которого немного были видны тёмные волосы. Мужчине он действительно подходил. Перед тем как озвучить свой заказ, Чимин обратил внимание на бейдж золотого цвета, где было чёрными буквами выгравировано «шеф-повар Мин Юнги». — Кхм, Мин Юнги-щи, можно мне, пожалуйста, кимчиччигэ, — прочистив горло, проговорил Чимин. — Мгм, что-нибудь ещё? — Мужчина кивнул и записал блюдо в блокнот. — Нет, — кинул Чимин, решив, что наестся и этим. — Благодарю за заказ, ожидайте! Шеф-повар зашёл за барную стойку, где находилась рабочая зона. С места, где сидел Пак, было не особо видно, что именно там происходило. Но спустя несколько минут оттуда начал исходить пар, там явно располагалась кухонная плита, на которой начал готовить Мин. Также слышался стук ножа, которым нарезали овощи, и доносилось тихое бурление воды. Подождав так около получаса, Чимину принесли долгожданное блюдо. Ещё в процессе готовки насыщенный запах распространился по всему кафе, а когда тарелка оказалась перед ним, то он стал ещё ярче. Суп выглядел изумительно. Чимин взял ложку, лежащую рядом с тарелкой, и, зачерпнув ею суп, отправил в рот. Вкус был поистине прекрасным, отчего Пак блаженно промычал. Овощи и мясо идеально приготовились и были мягкими. Пока Чимин наслаждался едой, Мин исподтишка наблюдал за ним. Услышав звуки удовольствия, он слегка улыбнулся, потому что повару подобные реакции всегда льстили. После основного блюда Пак решил побаловать себя сладким. Он снова взял буклет меню и по новой изучил. Спустя две минуты он позвал шеф-повара: — Можно, пожалуйста, малиновый чёрный чай и чизкейк, — указывая на выбранное, проговорил Чимин. — Да, конечно, через десять минут будет готово, — быстро проговорив, Юнги снова ретировался за барную стойку. Всё это время, пока шеф-повар готовил, Чимин наблюдал за его действиями. Но видно ему было далеко не всё, отчего Пак тихо вздохнул и облокотился щекой на ладонь. Юнги периодически замечал на себе эти то ли осоловелые, то ли заинтересованные взгляды, из-за чего ему становилось слегка неловко. Но через некоторое время Юнги тоже начал бросать в сторону Чимина нечитаемые взгляды. Мин оценил про себя, что юноша выглядел довольно мило и грациозно в этой одежде, и, можно признать, был в его вкусе. Вещь, которую он сразу приметил в нём, — это его неимоверно красивые пухлые губы. Для парня это было редкостью. А когда тот держал в руках брошюру с меню, Юнги не мог не заметить его маленькие пальчики. В глазах Мина этот паренёк выглядел очаровательным и каким-то крохотным. Закончив приготовление десерта, Мин поставил перед Чимином тарелку с чизкейком, и затем, подойдя к стойке, налил малиновый чёрный чай. — Какая прелесть, благодарю! — улыбнувшись, сказал Чимин. Юнги в ответ лишь кивнул головой. Пока тот не торопясь поедал свой десерт, Мин, протирая поверхность стола, продолжал посматривать на него и заметил необычную привычку: тот ел, вытянув одну руку. Смотрелось странно, но мило, будто юноша безумно был доволен едой. — Ох, спасибо вам большое, было очень и очень вкусно. — Доев, Чимин медленно встал со стула и посмотрел на Мина. — И почему у такого прекрасного шеф-повара так мало клиентов? — Я рад, что вам было вкусно, а насчёт второго — сам не знаю. Видимо, из-за того, что кафе находится на окраине и мало кто хочет сюда приезжать. — Юнги вышел из-за барной стойки и мило улыбнулся. — Ничего, я обязательно своих ребяток направлю сюда, чтобы они поели вашей вкусной еды, — смеясь, Пак поправил волосы. — О, спасибо вам, буду ждать их с нетерпением. И вас. — На последнем Юнги сделал некий акцент, что не осталось незамеченным Чимином. Вероятно, это явный намёк, что он очень обрадовался его визиту. — Хорошо, я тогда пойду, а то пора на работу. — Пак уже направлялся к выходу, как в голове у него что-то щёлкнуло. Он развернулся на пятках и спросил: — А можно ваш номер? Хотел бы что-нибудь заказать на дом. — Ему настолько понравилась еда, что он хотел попробовать всё. — У вас же есть доставка? — Хм, да, конечно. — Мин кивнул, подошёл к стойке, взял бумажку и написал свой номер. — Вот, можете заказывать с десяти до одиннадцати. — Благодарю! обязательно закажу, — радостно улыбнулся Чимин, уже выходя из кафе. — До встречи, — напоследок попрощался. После вкусного завтрака-обеда Чимин поплёлся на работу. Всю дорогу он думал о шеф-поваре, в руках так и осталась записка с его номером. Он достал телефон из кармана брюк и вбил в него номер, записав как «Милый шеф-повар». Ещё с первых секунд Чимину приглянулась его внешность. Мужчина выглядел очень привлекательно, особенно в той рабочей форме. А руки его были жилистыми, кожа — бледного цвета, пальцы — идеальных размеров, длинные и тонкие, с аккуратными ногтями. Чимин заглянул в телефон и понял, что время уже перевалило за полдень и надо было торопиться, либо его напарник, по совместительству лучший друг, убьёт его. Но он ещё не успел адаптироваться к новой местности и не знал, где находится ближайшая остановка. Поэтому, чтобы выяснить её расположение, Пак открыл приложение для отслеживания автобусов. Шёл он с помощью карты, что высвечивалась в смартфоне, и, наконец, оказался на нужном месте. Теперь Чимину оставалось дождаться своего автобуса, который прибыл уже через минуту. Дверцы открылись, впуская юношу. Он провёл картой по валидатору и, найдя свободное место, сел, облокотившись на спинку. Автобус был почти пуст, так как был не час пик, когда все люди куда-то спешили. Автобус остановился, и Чимин вышел, направляясь к своей студии. Он проходил мимо маленьких магазинов, что кишели людьми. Это даже не центр Сеула, но в этой местности людей было гораздо больше. Подходя к студии, что находилась в четырёхэтажном здании, Пак открыл двери и зашёл. Остановившись у входа, он огляделся и увидел своего лучшего друга Хосока, который стоял у куллера. Тот был уже переодетым и, судя по красным щекам, разогревшимся. — О, привет, Хосок-хён. — Пак прошёл мимо него в раздевалку, молясь, чтобы Чон ему ничего не сказал за опоздание. — Привет, Чимини, давай-ка чуть быстрее, скоро уже придут дети, — посмотрев на него, Чон поторопил юношу. — Есть, сэр! — прокричал из раздевалки Пак, а затем оба засмеялись. Пришло время занятий. Все дети уже подошли и, заходя в зал, здоровались со своими хореографами, которые улыбались им. Перед тем как начать, сначала они приступили к растяжке, а уже после к танцам. Сегодня был хип-хоп: они делали кач и степ, выполняли размашистые движения и учились вставать на руки. Дети с восхищением повторяли за старшими, а в глазах словно звёзды горели. Следующее движение, которое Пак начал показывать детям, был брейк-данс. Они смотрели, как тренер стоял на одной руке и делал два оборота телом. Хосок, что стоял левее от него, коротко похлопал. — Видите? Это совсем несложно, главное — поймать равновесие и почувствовать своё тело. Затем Хосок присоединился к Чимину. Оба начали выполнять общую хореографию, используя новое движение. У них получилась классная импровизация. После двухчасового занятия Пак покинул здание весь измотанный, тело ломило, а руки ныли после брейк-данса. И теперь его преследовала одна мысль: лишь бы побыстрее дойти до дома и не простыть. Он шёл по той же дороге мимо продуктовых и разных маленьких магазинов с игрушками и хозтоварами. В последний он решил заглянуть, чтобы купить продуктов, потому что утром он так и ничего не купил, но зато вкусно поел в уютном кафе. Зайдя внутрь, первым делом он направился в отдел овощей и фруктов, решив взять несколько бананов, зелёных яблок и апельсинов. Затем направился в отдел быстрых приготовлений, закинул несколько пачек рамёна, и взял две бутылки соджу. Уже выходя из магазина, Чимин понял, что сил идти до остановки у него нет, да и плестись до дома с пакетом ему не хотелось, поэтому, немного подумав, заказал такси. Спустя две минуты серая машина «Хёндай» подъехала, и Чимин в неё сел, тяжело выдохнув. Водитель глянул на Пака через зеркало заднего вида и спросил: — Тяжёлый день? — Ох, да, и не говорите. — Понимаю. — Мужчина улыбнулся, шаря в телефоне, настраивая карту. — Можно узнать, куда вам? — Да-да, конечно. Пак продиктовал новый адрес своего дома, и таксист, нажав на газ, плавно тронулся с места. Наслаждаясь поездкой, Чимин не заметил, как подъехал к дому. Поблагодарив, он вышел из машины и зашагал к дому.***
Солнце пробивалось лучами сквозь стёкла, падая на глаза парня, тем самым заставляя проснуться. Он открыл глаза и моментально зажмурился от яркого солнца. Спать уже было невозможно — лучи чересчур опаляли лицо, поэтому он повернулся на другую часть кровати, куда светило ещё не дотянулось, и продолжил лежать, закрыв глаза. Спустя несколько минут он сел в кровати в позу лотоса и начал обдумывать то, чем он займётся, так как на сегодня никаких важных дел не было запланировано, а в мыслях глубоко сидел тот самый загадочный шеф-повар. Ещё перед сном Чимина никак не покидала мысль, что тот мужчина симпатизировал ему. А когда тот улыбнулся, взору Пака предстала очаровательная улыбка до открытых дёсен, и выглядела она чертовски мило. Глаза мужчины прищурились, из-за чего на правом появилась складка, которая для корейцев была редкостью, и это очень привлекло Пака. Сегодня Чимин снова собирался идти в то самое кафе, где впервые встретил мужчину в кителе, брюках, фартуке и колпаке, которые до жути тому шли. Он решил выйти на свою излюбленную веранду, чтобы немного взбодриться и прийти в себя после сна, а заодно подумать о том, что бы надеть. Как вдруг из соседнего дома вышел мужчина, силуэт которого Паку был знаком. Он смотрел на него, а когда тот повернулся к нему лицом, то увидел того, о ком думал всё это время. Чимин влетел обратно в дом. «Не могу поверить, он живёт напротив…» — мысли шли сумбурно. После этого Чимин полдня обдумывал увиденное, параллельно занимаясь своими делами. Он успел прибрать весь дом, приготовить себе обед и съесть его. Увлёкшись домашними делами, он и не заметил, как быстро пролетело время. Солнце уже не спеша пряталось за горизонт, напоминая, что пора бы собираться. Он зашёл в свою комнату, окутанную мраком, и подошёл к шкафу. Вытащил белую футболку с глубоким вырезом, лёгкий чёрный пиджак, воротник которого украшали стразы, и такого же цвета облегающие брюки. Надев на себя все вещи, он прямиком пошёл в прихожую, где стояла тумба, а на ней шкатулка, в которой лежали все украшения Чимина. Он надел три цепочки на шею, висячие сережки и несколько колец на пальцы. Вся бижутерия была серебряной, подстать пиджаку. Посмотрев в зеркало с входной стороны двери, Пак уложил свои волосы, и нацепил солнцезащитные очки. В завершение образа надел классические туфли и отправился в кафе. Пак сегодня целенаправленно нарядился достаточно ярко и, скажем, вызывающе, чтобы шеф-повар попался на его крючок. Пока Чимин шёл, то словил на себе несколько заинтересованных взглядов. Он ухмыльнулся своим мыслям, благо за его очками не было видно хитрых глаз. Пак знал, что выглядел сексуально, поэтому даже не удивительно, что и парни на него засматривались. Солнце уже почти село, когда Чимин дошёл до кафе и увидел того самого Мин Юнги, который был одет уже в не рабочую одежду. Тот закрывал своё кафе. Чимин подошёл к мужчине с вопросом: — Извините, вы сегодня уже не работаете? Юнги обернулся на голос и увидел привлекательного парня. Сказать, что этот парень ещё с первого дня зацепил его, — ничего не сказать. А сегодня тот выглядел так соблазнительно, что Мин так и встал, смотря на него и ничего не отвечая. А тот ждал. — Вы слышите? Его звонкий голос вырвал Мина из своих мыслей. — А, да, заходите. На самом деле Юнги надо было сходить в одно место, но ради такого парня, пожалуй, можно и перенести дела на потом. Он открыл кафе и прошёл внутрь, Чимин последовал за ним. Взгляд Пака упал на широкие плечи мужчины. В этот раз он был в светлой рубашке с подкатанными рукавами. — Чего желаете? — пройдя внутрь кафе, когда Пак уселся за барную стойку, спросил Юнги. — Можно, пожалуйста, айс-американо? — Чимин мило улыбнулся. Мужчина кивнул и приступил. Надел фартук, помыл руки, включил кофемашину, достал кофейный порошок, наполнил холдер и вставил в кофеварку. Затем откуда-то снизу достал лёд. Похоже, там был мини-морозильник. Юнги подставил высокий стакан под отверстие, откуда лился кофе. После этого положил несколько крупных кубиков льда и вставил металлическую трубочку, подавая его уже постоянному клиенту. — Спасибо, Юнги-щи. — Чимин взял стакан в руки, направил трубочку в рот и сделал глоток. — М-м-м, очень вкусно. Мне кажется, вы прекрасны во всем. — Пак поставил стакан на стол и посмотрел на мужчину. — Далеко не во всём, — ответил он, протирая стол со своей стороны. Юнги смутился и усмехнулся, заводя одну руку за шею. — А вы сейчас сможете немного отлучиться? — Пак вспомнил, что мужчина перед его приходом уже закрывал кафе, а это означало, что он открыл его ради него. Чимин в мыслях улыбнулся и надеялся, что его смущение на лице не было так отчётливо заметно. — Да нет. — Шеф-повар поднял свои глаза на парня. — А, вспомнил, я хотел сходить в одно место. А что? Вы хотели меня куда-то пригласить? — вопросительно и немного с ухмылкой спросил Мин, смотря на Чимина. — Кхм, хотел просто прогуляться. — Пак смутился от пристального взгляда, — Ну, если вы заняты, то ничего. — Если хотите, то можете со мной пойти. А ещё, вы не будете против, если мы перейдем на ты? — Мужчина смотрел выжидающе. — Да? Хорошо, планов у меня нет. Нет, конечно, я не против. —Чимин замахал руками и неловко засмеялся. Юнги снял фартук, вышел из-за барной стойки и сказал: — Пошли тогда, — скромно улыбнулся Мин. — О, кстати, как твоё имя? — Чимин, Пак Чимин. Сейчас? Я же ещё не заплатил. — Пак на секунду замешкал. — Ничего, заплатишь потом. Пак быстро допил свой американо, слез со стула и зашагал вслед за мужчиной. Юнги встал у двери и, закрыв её, направился в сторону магазина. По бетонной дорожке они сначала шли молча и не торопясь. — Куда мы идём? — Чимин заинтересованно глядел на Юнги. — В магазин музыкальных инструментов. — Мин повернул голову и посмотрел в манящие карие глаза, в которых так и горело любопытство. — Мне надо купить новые струны для моей гитары. — Ого! Ты умеешь ещё играть на инструментах? — Пак удивился, потому что теперь правда казалось, что этот мужчина умел всё. — Тебя это так удивило? — засмеялся Юнги. — А, просто было очень неожиданно. — Чимин перебирал свои кольца на пальцах, отчего-то немного стыдясь своего поведения. Мин наблюдал за ним и улыбался своим мыслям. Он видел эти крохотные пальцы, эту застенчивость и некую очаровательность, но сейчас с его образом это никак не связывалось. Он выглядел, если так можно сказать, сексуально-мило. Они шли всё так же медленно и молча. Становилось немного неловко из-за повисшей в воздухе тишины, но Мин её нарушил: — А ты чем увлекаешься? — Я? Я хореограф, очень люблю танцевать, — поднял голову Чимин и посмотрел на мужчину. — Когда ты стал заниматься танцами? Когда пришло то самое понимание, что хочешь танцевать? Ты танцуешь для себя или даёшь уроки? — Вопросы так и лились от мужчины. — М-м, думаю, понимание пришло в средней школе. Я стал ходить на бесплатные кружки и впоследствии понял, что танцы приносят мне удовольствие, а после уже уговорил маму записать меня на платные секции. И так я изучил разные стили танца. — Голос звучал спокойно, и в его взгляде искрилось восхищение. — Для себя иногда танцую, а так я преподаю детям в студии. Она, кстати, отсюда не так далеко, как можно представить. — Понятно. Это хорошо, Чимини, что ты смог двигаться и достичь своей цели, занимаясь любимым делом. — На лице показалась скромная улыбка, но Пак заметил, что глаза Мина были немного опечалены. — А ты мечтал быть шеф-поваром? — …Как сказать, — перебирая мысли, Юнги продолжил, — не особо. Кафе я унаследовал от родителей, как и профессию, поэтому других мечтаний у меня не должно было быть, как считали они. — В голосе слышалась грустная усмешка. — Но мечта у меня была. Думаю, ты уже догадался. — Мин всё это время смотрел прямо на дорогу, но в этот момент перевёл взгляд и увидел чужие глаза напротив, что внимательно разглядывали его профиль. — Твоей мечтой была музыка? — предположил Пак. Тот кивнул. — Твои родители были против неё? — Чимин взволновано глядел на него. — Не то что были против, они просто не оставили мне выбора. — Юнги пытался сделать на лице что-то наподобие улыбки, но выходило не особо, когда он вспоминал те моменты жизни. — А ты до сих пор горишь этой мечтой? — Вдруг в голову пришла идея. — А что? К чему вопрос? — непонимающе вскинул бровь мужчина. — У моего мальчонки из группы будет выступление на известном конкурсе. И там нужен один музыкант, который должен играть на инструменте. — Оу, даже не знаю. Я не такой уж и музыкант, играю чисто для души. Не хочется портить ваши старания, — неловко почесал шею Мин. — Всё в порядке. Я не заставляю, просто если хочешь, то можешь попробовать. Но оно будет нескоро, через несколько недель, поэтому у тебя есть время подумать над этим предложением. Я же не озадачил тебя, надеюсь? — немного пребывая в смятении, Чимин взглянул на мужчину. — А, нет, конечно. Я обязательно подумаю над твоим предложением. — Юнги мягко улыбнулся и тихо посмеялся. — Ох, хорошо. — Чимин расслабился и тоже улыбнулся. За это время они уже подошли к магазину. Пак ахнул в удивлении: он был впервые в подобном месте. По пути встречались разные музыкальные инструменты, к которым хотелось прикоснуться, но он следовал за мужчиной, который целенаправленно пришёл за своей вещью. Они пробрались в отдел струн, где висели разные виды: для скрипки, для укулеле, для гитары и для кучи других инструментов. Пак лишь разобрался по изображению, а Юнги уже стоял и вовсю перебирал и вроде как нашёл то, что ему было нужно. Они направились к кассе. Справились они достаточно быстро, за пятнадцать-двадцать минут, и остановились на улице возле магазина, не зная, куда идти дальше. — Может, хочешь послушать мою песню? — вдруг спросил у Чимина Юнги, повернувшись к нему. — О-о, я не против, с удовольствием послушаю. С каждым шагом они подходили всё ближе к дому Мина. Чимин вспомнил сегодняшний утренний случай, когда он заметил напротив своего дома Юнги. Только сейчас Пака озарило рассказать об этом: — Кхм, Юнги-хён, — голос немного сел, он пытался аккуратно обратить внимание того на себя, — я только утром понял, что ты живёшь напротив меня. — А-а, видел, — как ни в чём бывало проговорил Мин. — Что? — Парня это заявление немного удивило, — То есть ты знал, что я живу напротив? — Конечно, — рассмеялся шеф-повар. — Как там тебя не заметишь. Ты тогда был в своих наушниках на веранде и танцевал. — Взгляд Юнги показался Паку необычным. — А почему не окликнул меня? Так бы и познакомились как соседи. — Чимин неловко трогал свои висячие серьги на ухе. — Не хотел отвлекать тебя от танца. Слишком было красиво, — со вздохом мужчина глянул на него и увидел глаза, полные смущения. — Спасибо, это очень приятно слышать. — Краснота разлилась не только по щекам, но и шее. От Юнги было довольно неожиданно такое услышать. Чимин не успел моргнуть, как он уже стоял и разувался в прихожей Мина. Он не торопясь прошёл по коридору за Юнги. Они зашли в гостиную, выполненную в светлых тонах. Посередине располагался большой кожаный диван молочного цвета, внизу такого же тона маленький коврик, а чуть дальше, напротив, стоял журнальный столик, на котором лежал синтезатор. «Он явно очень любит музыку», — подумал про себя Чимин. — Присаживайся, я схожу за гитарой. — Мужчина указал рукой на диван, а сам ретировался в другую комнату. Чимин сел и продолжил разглядывать квартиру, сразу кинулось в глаза — соединенная кухня вместе залом, будто студия. У Чимина планировка была немного другой, хотя снаружи дома были похожи. Пак посмотрел влево, и взгляд упал на окна в пол, которые открывали вид на море. За прозрачными занавесками можно было увидеть предзакатное небо. Затем он стал быстро искать глазами часы и нашёл их на кухне. Висели они прямо над барной стойкой. Уже полшестого вечера. Он удивился, потому что время пролетело как-то быстро, и осознал, что он уже давно не проводил с кем-то время вот так. Вдруг в зал вошёл Юнги с чёрной гитарой в руке и с той самой новой купленной пачкой струн. — Чимини, подождёшь минут десять? — А, да, без проблем. — Он славно кивнул и медленно свёл ноги вместе. Сидел и наблюдал за мужчиной, который сидел рядом с ним и менял струны. Он впервые видел этот процесс и был заинтересован происходящим. Это было довольно сложно. Чимину было немного жалко руки Мина, он видел, как ещё чуть-чуть — и на них появятся мозоли, но Пак застыл, заострив внимание на руках Юнги. Они были слишком эстетичные. Снять струны ему помогали разные вспомогательные инструменты, а в конце, когда Юнги натянул все шесть струн, обрезал лишние щипцами и начал настраивать их. — Фух, готово, — выдохнул Юнги и принялся играть лёгкие аккорды. Мин поудобнее уложил гитару на колени, левую руку положил на гриф, правую — на струны, а барабан гитары упирался ему в бедро. Пальцы мягко перебирали металлические струны. Раздался звук сначала от самого низкого, потом — до самого высокого. Но он был заглушён ладонью мужчины, что прикрыл глаза. Пак наблюдал, как его пушистые ресницы мелко дрожали. Юнги снова провёл пальцами, создавая приятную тихую мелодию. Тут вместе с игрой добавился и голос мужчины. Он зазвучал так бархатно, с хрипотцой, что у Чимина невольно пробежали мурашки по коже. Сердце бешено заколотилось в груди, как только он услышал звук его души. Воздух стал будто тяжелее, а потом и вовсе пропал, и силы оставались лишь на то, чтобы слушать и наслаждаться. Пока Юнги играл и пел прекрасную песню, Чимина не покидала мысль из головы, что тот обязательно должен присутствовать в его постановке хореографии. Юнги слишком красиво играл, как Мин мог в себе сомневаться, с его-то способностями? Вдруг мелодия затихла, а из мыслей вырвал вопрос: — О чём задумался? — Мягкий голос донёсся до ушей парня. — Не нравится? — Ох, нет, нет, совсем наоборот. Очень нравится. — Чимин прошептал и отрицательно покачал головой в ответ. — А задумался я о том, что хотел бы видеть тебя на выступлении, — и от неловкости почесал левую руку. — Знаю, что я уже не прошу, а настаиваю, но я вижу, что ты безумно талантлив. Я хотел бы, чтобы ты тоже смог осуществить свою маленькую мечту. — Глаза его смотрели так мило, круглые и немного подчёркнутые тёмными тенями. Видно, Чимин наряжался для Мина. — Хорошо, я согласен. — Юнги немного смутился, но уверенно проговорил: — Ну чего ты. Я совсем не против, даже очень рад, что тебе нравится моя игра. Правда, очень рад. — Всё это время на бёдрах мужчины лежала гитара, которую он гладил. — Правда? Ты согласен? — Пак не мог поверить, но был так счастлив после его слов. Юнги кивнул и заулыбался, видя, как тот обрадовался. Мин отложил гитару, прислонив к дивану. — Сможешь тогда завтра днём пойти со мной в студию? — деликатно спросил Чимин. — Завтра? — Юнги полез в передний карман штанов, достал телефон и посмотрел, что завтра тоже рабочий день, а это означало, что снова никого не будет в кафе. — Хм-м, думаю, что смогу. Закрою кафе, и пойдём. — О, хорошо, я тогда подойду, и от него направимся. — Пак до сих пор улыбался так, что его глаза практически не были видны. — Спасибо тебе, я так счастлив. Долгое время искал подходящего человека и уверен, что ты идеально сыграешь ту мелодию. Юнги коснулся его предплечья и сжал: — Не благодари, всё же я тоже рад помочь. Да играть я люблю, поэтому это нам обоим в радость. — Мужчина скромно улыбался, а потом понял, что он забыл предложить ему перекусить чего-нибудь, всё-таки Чимин был его гостем. — Ой, забыл, ты хочешь чего-нибудь поесть или попить? — Не отказался бы от холодного напитка. — Пак потрогал свои щёки, которые горели то ли от радостного события, то ли из-за Мина. Юнги встал и направился к холодильнику, где стоял графин со вкусным лимонадом, который он ещё сделал утром перед выходом на работу. Юнги поставил его на гарнитур, достал из верхних полок два прозрачных стакана с цветным дном. Налил напиток в каждый и пошёл к парню. — Ох, благодарю. — Чимин взял стакан из обворожительных рук. Пока он делал небольшие глотки, то незаметно бросал робкие взгляды на Юнги, который поставил свой стакан на журнальный столик и сел рядом с ним, взяв снова инструмент в руки, склонив голову к гитаре. Тот настраивал колки своими длинными, сильными пальцами, что плавно и осторожно прокручивали их в нужную сторону для нужного звука. Лицо Юнги было расслабленно, но сосредоточенно, а губы — слегка сжаты. Смотря на мужчину, Чимин уже в третий раз признавался сам себе, что конкретно запал на него. От этого человека, кажется, исходила особая аура, некое умиротворение, спокойствие и уют. Хотелось прикоснуться к его щекам, мазнуть по его губам своими, сплести руки воедино. Чимин от этих мыслей немного покраснел, по телу разлилось приятное тепло, а ноги тянуло как после алкоголя. Ему хотелось спать рядом с ним, просыпаться рядом, видя перед собой его сонное лицо и приоткрытые губы и слушая тихое сопение.***
Пак стоял возле своей двери уже одевшийся сразу в спортивную одежду, а именно в чёрные штаны и белую футболку, нацепив на голову тёмную кепку от солнца. Он вышел из дома в одиннадцать утра и прямиком направился в кафе, где и должен был ждать Юнги. Когда путь был проделан, а это было недолго, около двадцати минут, Пак уже увидел Юнги в синих джинсах и в его полюбившей светлой рубашке с закатанными рукавами, а сзади, на спине, торчала гитара в чёрном чехле. — Доброе утро, хён. — Голос Пака звучал ещё сонно, а лицо было немного опухшим, что придавало ему милого выражения. — Пойдём?! — Доброе, Чимини. Да, пошли. — Мин уже закрыл кафе и неподалеку стоял от него, напротив самого Чимина. Половину пути они шли молча, каждый думал о чём-то своём. Между ними была небольшая неловкость и тишина, но никто из них не пытался её нарушить. Они просто некоторое время наслаждались ею, друг другом. Бросали мимолётные нежные взгляды. «Так хочется взять его за руку, прикоснуться… Хочу, чтобы он обнял меня. Крепко… Боже, за что он такой красивый…» — думал про себя Чимин, поглядывая на рядом идущего Юнги. Выходя из автобуса, они мимолётно переглянулись. — Волнуешься? — тихо спросил Пак. — М-м, есть такое, — улыбнувшись, ответил Мин. — Всё будет хорошо, я обещаю, — смотря на него с улыбкой, проговорил Чимин. «До чего же он милый. Какие глаза, а какие губы… Поцеловать бы их. Интересно, какие они на вкус… Какой он на вкус», — глаза Мина иногда задерживались на нём, постепенно опускаясь на то, о чём он думал. Кажется, их мысли совпадали, потому что это был тот момент, когда, кроме чувств и друг друга, больше ни о чём не хотелось думать. Добравшись до студии, Чимин познакомил Юнги сначала с Хосоком, а потом с мальчиком, которого звали Мингю. Они попробовали вместе репетировать. Дети из зала энергично поддерживали товарища своими криками и пением под сопровождение Мина. Сначала выходило не очень гладко, но через пару часов он смог приноровиться и получалось что-то вроде шедевра. Закончив с репетицией, Чимин поблагодарил всех за работу и позвал ребят и Хосока подойти ближе. — Знаете, Юнги-щи, помимо того, что прекрасно играет на музыкальных инструментах, он ещё и прекрасно готовит и является шеф-поваром в кафе simple. Так что вы должны попробовать. Я скажу вам по секрету, — он ещё ближе подошёл к детям, — я был в том кафе, честно, там очень вкусно, — с хитрецой улыбнулся Пак, подмигнув. — Да? — Дети одновременно удивились. — Я со своим старшим братом приду обязательно! — воскликнул один мальчик. — Конечно, приходите, буду вас ждать! — улыбнулся Юнги. Они вместе вышли на свежий воздух. Пак поправил кепку на голове, а Юнги глянул на него, а после мгновенно отвёл взгляд. Уже был вечер, но было тепло и безветренно. Идеальная погода для души. — Хён, думаю, ты им понравился. У вас отлично получилось, — негромко сказал Пак. — А тебе? — Взгляд Мина будто смотрел в душу. — А тебе я нравлюсь? Чимин остановился и встал напротив. Они молча смотрели друг на друга некоторое время. — Мгм, нравишься. — Он кивнул головой. Пак думал, в том ли смысле он имел в виду. Потому что Чимину он понравился ещё в первый день, когда встретил его в кафе.***
Вечер… Фонари от домов подсвечивали дорожки. Пак медленно шёл, думая о Мин Юнги: его игра, голос и руки никак не покидали мысли. Ноги сами привели его к морю. Прекрасное место, чтобы насладиться свежим воздухом и разобраться в своих мыслях. Шагая к песку, Чимин услышал звучание гитары, но из-за темноты было сложно разглядеть человека, который играл на гитаре, сидя на песке рядом с морем. Пак снял свою обувь, взял её в руки, подкатил штаны и медленно направился к тому загадочному человеку. Мелодия звучала немного сентиментально, но через несколько секунд в грифе появились и радостные ноты. Немного прохладный песок под ногами приятно ощущался между пальцами. Чем ближе Пак подходил, тем больше удивлялся. Он не мог поверить, что это был не кто иной, как Мин Юнги. Он медленно подошёл и уселся рядом с ним, положив обувь неподалёку. Глаза Юнги были прикрыты, потому он и не заметил, что кто-то сел рядом. Мягкая игра приятна была слуху. Струны задумчиво перебирались, будто мысли не могли сойтись в одно целое. Звуки волн, подбирающихся к берегу, плавно плескались. Юнги приоткрыл глаза. — Юнги-хён, всё же ты очень красиво играешь, — тихо, с нежностью прошептал Чимин. Тот аккуратно повернул голову на шёпот. — Ах, спасибо. — На самом деле Мин сидел и пытался как-то понять свою тягу к этому парню, но Чимин лишь смотрел нечитаемым взглядом на него. — Знаешь, мне интересно, почему же ты решил переехать в эту даль, где толком ничего нет, ты же хореограф. Да и твоя танцевальная студия всё же не так близко находится. — На самом деле есть причина. — Чимин начал взволнованно перебирать пальцы. — Я обещал своей бабушке, что куплю здесь дом и мы вместе будем наслаждаться прекрасным видом, морским воздухом. Но получилось не так, как я хотел, ведь дом есть, а вот бабушки уже нет, — произнёс он, а после уставился в одну точку. — Но ты молодец, выполнил своё обещание. Я уверен, что она бы гордилась тобой. Поэтому не смей грустить, это прекрасное событие, — погладил того по спине Мин. — Тебе не холодно? — мягко поинтересовался. — Да нет, — солгал Чимин. Ему хотелось подольше насладиться мелодией, а также самим мужчиной. Он был таким… уютным, тёплым. Хотелось просто быть рядом с ним. Мин смотрел куда-то вдаль. Солнце давно село, и море уже не было так отчётливо видно. Мужчина глянул на парня. Погода была прохладной; лёгкий ветер пробирался под рубашку, вызывая неприятные мурашки по коже. Ему почему-то захотелось дотронуться до его нежных рук. — Эй, ты же весь ледяной! — Он взял его руки в свои и стал энергично растирать их, чтобы согреть своим теплом. — Всё в порядке. — Чимину было неловко, его лицо покрылось заметным румянцем. Удивительно, но Чимин был такой стеснительный, такой невинный. В голове Мина до сих пор не укладывался тот сексуальный образ Пака. Вот он, настоящий, в лёгкой светлой рубашке и свободных тёмных джинсах, без украшений. Его пальцы и ладони были такими крохотными в руке Мина, что тот втайне умилялся. Честно признаться — Юнги нравилось, как они смотрелись вместе. Он сплёл руки в некий замок, вызывая у младшего ещё больше смущения. — Может, поужинаем? — внимательно смотря в глаза, томно прошептал Мин. — А? Да, я не против, — в удивлении проговорил Чимин. Они вместе поднялись с места. Чимин взял свои сандалии в руку, а Юнги захватил в одну руку свою чёрную гитару, а другой ловко вцепился в ладонь парня. Тот немного вздрогнул, но не выпустил, а крепче сжал, и они пошли по остывшему песку в сторону дома. — Давай пойдём ко мне? Я же у тебя был, теперь твоя очередь заглянуть ко мне. — Давай. Интересно поглядеть на твои хоромы, — улыбаясь, поддержал эту идею Юнги. Они стояли на кухне Пака. Юнги был слегка удивлён. Постройка дома значительно отличалась от его дома, а интерьер был весьма необычным и при этом таким привлекательным. — Хм, могу пожарить говядину вместе с рамёном, как тебе? — подойдя в холодильнику, Пак открыл его и понял, что особой еды, как таковой, не было. — Отлично. Тогда я займусь мясом, а ты рамёном. Мин как ни в чём бывало прошёл к раковине, встроенной в чёрно-белый гарнитур, помыл руки под проточной тёплой водой и вытер их полотенцем, что висело на стене. — Но ты же гость, — не успел Пак возразить, как мужчина коснулся указательным пальцем его губ, тем самым заставив его замолчать. — Я хочу помочь. — Взгляд Юнги был таким будоражащим, что у Чимина невольно прошлись приятные мурашки вдоль спины. Мин повернулся обратно к гарнитуре, достал доску, которая висела на крючке, достал из выдвижного ящика нож, затем открыл упаковку говядины, хорошо её промыл и стал нарезать на средние кусочки. Чимин тем временем поставил кипятиться на плиту кастрюлю с водой. Распаковал заранее две упаковки рамёна, выбросил пачку с сухими безвкусными овощами, а со специями предварительно приоткрыл. Чимин заметил, что Мин почти дорезал мясо, и решил достать сковороду, включил плиту и подал из верхних ящиков специи. Когда еда была готова, а кухонный стол накрыт, они оба уселись. — М-м, приятного аппетита, Юнги-хён. — Пак взял в руки металлические палочки и ими отправил мясо в рот, облизывая губы. — Приятного, Чимини. — Юнги тоже приступил к еде. Тут Пак вспомнил, что недавно купил соджу и совсем не был против выпить сейчас, поэтому он предложил: — О, хён, может, соджу? — Давай. С мясом самое то. Пак поднялся со стула и подошёл к навесному кухонному шкафу. Обычно многие корейцы пили соджу прохладным, но Чимину нравилось больше тёплым. На обратном пути захватил две рюмки, поставил на стол две бутылки, открыл и налил в каждую. Они чокнулись и залпом выпили, заедая мясом и рамёном. — Кх-х, прекрасно. — Чимин издал довольный звук. — Согласен. — Мин налил ещё соджу в обе стопки. Когда ужин был доеден, а две бутылки соджу — опустошены, они просто сидели и смотрели на друг друга. Взгляд расплывался. Разум обоих опьянел. Атмосфера витала совершенно другая. Может, и вправду это из-за алкоголя или же из-за недавнего разговора, который был весьма личным. — Хочу услышать твою тайную мелодию, которую ещё никто не слышал, — тихим, севшим голосом прошептал Пак, облокотившись о стол локтем. — У тебя есть такая? — Мгм. — Юнги поднялся со стула и зашагал в прихожую, где оставил гитару. Чимин вышел из кухни и предложил пойти в гостиную, сесть на мягкий диван. Они сидели рядом друг с другом, как и в тот день у Мина. Пак помнил тот вечер. Те самые руки, которые были причиной его бессонной ночи. Юнги положил поудобнее гитару на бёдра и начал играть. Мелодия выходила необычной, другой, какой-то распаляющей, а пение Юнги подтвердило его догадки. Слова песни были такие интимные, очень смущающие, а голос, с хрипотцой, постоянно вызывал мурашки, добивал его. Жарко. Невероятно жарко. Когда тот пел, глаза Чимина замерли на руках мужчины. Почему же этот мужчина вызывал у него такие чувства? Никак не мог понять его нетрезвый мозг. Может, это из-за того, что у него давно не было никого? Или всё же это Юнги такой особенный? Хоть они и едва знакомы, но Пак чувствовал, будто знал его всю свою жизнь, словно Юнги был его родственной душой. Ему нравились в нём открытость, душевность и покой, он был словно Вишну в человеческом обличии. Пак сидел и смотрел, как Юнги играл на гитаре. И уже, похоже, был потерян в своих мыслях, он не слушал, а именно смотрел. Смотрел на пальцы Мина — такие красивые, с серебряными тонкими кольцами, длинные, гибкие, — как они перебирали струны, а другая рука, которая ловко скользила по грифу, зажимала аккорды. Чёрт, можно ли сказать про пальцы, что они гибкие? Чимин задумался, нахмурившись, и Юнги тут же перестал играть. — Не нравится? — спросил он. — Нет, что ты! Пожалуйста, продолжай. Мне очень нравится. — В знак подтверждения Чимин кивнул головой. Это он не про музыку — он бы с точностью даже не смог напеть эту мелодию, которую наигрывал Мин. Его глаза нагло разглядывали жилистые руки, от разглядывания которых он не мог оторваться ещё в кафе. Затем взгляд поднял выше и остановил его на белоснежной шее, на красивом выпирающем кадыке. Глаза поднимались выше — и теперь были прикованы к тонким и одновременно пухлым губам. Юнги глянул на парня и увидел его изучающий… взгляд. Паку душно и стыдно. И что-то внизу живота сладко тянуло, закручиваясь по спирали и вибрируя, как гитарные струны под пальцами Юнги. Алкоголь окончательно затуманил разум. Губы пересохли, дыхание стало тяжёлым, перед глазами всё плыло. — Чимини, всё в порядке? Ты какой-то красный. — Мин приблизил ладонь и нежно коснулся щёки Пака. Внутри Пака всё кричало: «Его руки, его пальцы сейчас касались меня!» Чимин хотел эти самые пальцы, хотел в рот и, боже, об этом даже думать стыдно, хотел в себя. Пак не уверен, что желал большего, но Юнги… При одной только мысли о том, что Мин мог сделать своими пальцами, бросало в жар. Ему хотелось до безумно дрожащих коленок, до постыдных мокрых снов. — Айщ. — Неожиданно подскакнувший Юнги с удивлением посмотрел на свой палец, по которому стекала капелька крови. — Надо же, порезался о струну. Сколько лет играю, а такое впервые. Чимин не успел задуматься над тем, что делал. Он просто подвинулся ближе и уселся почти впритык на диване. Взял кисть мужчины и поднёс ко рту. Языком медленно, с наслаждением скользил по пальцу снизу-вверх, слизывая алую дорожку. Пак поднял взгляд и смотрел в расширенные от удивления глаза Юнги. Однако тот не отдёрнул руку в отвращении. Это придавало уверенности, и Чимин осторожно прикусил палец, а затем сжал губы плотным кольцом и начал всасывать палец в рот. Язык скользил по кругу, лаская подушечку самым кончиком. Пак сходил с ума от ощущений, от солоноватого привкуса крови во рту. Он чуть отстранился и прошептал: — Нравится? Можно? Юнги немного покраснел, его щёки полыхали, но он поджал губы и уверенно кивнул. Снова Чимин заставил удивляться. Как в этом милом пареньке может сочетаться такая сексуальность и невинность? Чимин потянул его за руку и стащил на себя. Кажется, Мин даже не дышал, только широкая ладонь чуть подрагивала в руке Пака. Чимин влажными движениями вылизывал каждый палец, прикусывая зубами и, снимая кольцо с указательного, водил языком по ладони, прослеживая линии, целуя костяшки. Он вел мокрую горячую дорожку вверх по венам, к закатанным рукавам рубашки, царапал зубами кожу на сгибе локтя и замер, уткнувшись носом в плечо. — Хочу тебя, — прошептал Пак. — Твои пальцы. Пожалуйста. Юнги не удивился, не отстранился. Он просто слегка надавил Паку на грудь, опрокидывая его на диван и нависая сверху, потому что чувствовал то же самое. Возбуждение накрыло их обоих. Пальцы ловко справлялись с пуговицами на рубашке парня. Мин с нажимом проводил ногтем по нижней губе Чимина и спускался вниз по горлу, задевая судорожно дёргающийся кадык. Палец очерчивал ключицы, затем и ореолы, задевая затвердевшие бусинки сосков, скользил по срединной линии живота, обводил впадинку пупка и, щекоча кожу, забирался под пояс джинсов. — Ты мне нравишься, — под влиянием алкоголя, без капельки стеснения, чётко и чувственно сказал Юнги. Его голос всё ещё подрагивал, как и его руки, но тот стойко держался. Облизнув сухие губы, он не стал ждать ответа. Он притянул его лицо к своему и впился в губы, словно вампир в шею, по которой протекала сладкая кровь. Чимин вцепился пальцами в плечи Юнги, поддаваясь вперёд. Он отвечал на поцелуй, приоткрывая рот, чтобы впустить язык Мина. Губы на ощупь шершавые, но сладкие. Именно такие Юнги себе и представлял, допуская минутную слабость. Пульс стучал в висках, а сердце колотилось в груди, точно пытаясь вырваться. Мин пробежался пальцами по спине Чимина, а затем уложил ладони на ягодицы, слегка сжимая. Пак тихо простонал в поцелуй, затем обвил шею Мина, потому что голова была кругом. Дурманящий запах геля для душа, что исходил от мужчины. Поглаживания по ягодицам возбуждали с новой силой. — У меня давно не было… — не успел Пак договорить, как его оборвали. — Я буду нежен, Чимини. — Юнги затянул его в ласковый поцелуй. Посасывал то верхнюю, то нижнюю губу, вбирал чувственно, немного покусывая, вызывая жуткую эйфорию у Пака. Обводил языком губы и снова проникал меж ними, встречая влажный тёплый язык. Отстраняясь, он видел прекрасную картину: красные щёчки, затуманенный пеленой возбуждения взгляд. — Где смазка и презерватив? — низким томным голосом спросил мужчина. — В ванной, на верхней полке. Мин быстро ретировался и спустя считанные секунды вернулся. Юнги лязгнул пряжкой ремня, расстёгивая пуговицу и ширинку. Просунул пальцы в шлёвки ремня по бокам и потянул вниз. Чимин выгибался, помогая снять с себя джинсы вместе с нижним бельём, и всё это полетело на пол. Мин смотрел затуманенным взглядом, долго, чертовски долго, так, что у Пака появилось желание прикрыться. Кожа покрывалась мурашками от холода, и Чимин начал чувствовать себя довольно глупо. Но в этот момент Юнги положил ладони на его колени и мягко, нежно повёл вверх по внутренней стороне бёдер, раздвигая Паку ноги и устраиваясь меж ними. — Оближи. — Два пальца надавили на губы, и Чимин послушно втянул их, посасывая. Юнги убрал руку и помедлил. Чимин понимал, как это выглядело со стороны, — слишком пошло, что заставляло снова залиться краской. И в этот момент влажный палец проехал по его промежности. Юнги дразнил, скользил вокруг ануса, чуть надавливая, но не проникая. Затем Чимин услышал звук открывающейся смазки. Юнги выдавил на пальцы прохладную субстанцию, согрел пальцами и приложил один палец ко входу. Он медленно крутил пальцем по кругу, вводил аккуратно, чтобы не причинить неприятных ощущений. Когда одна фаланга была внутри, Мин, нежно надавливая на стенки, добавил второй палец. Сверху доносились томные вздохи и тихие стоны. Юнги всё это время покрывал живот и грудь Пака ласковыми поцелуями. Немного мягко покусывал шею и кадык парня. — Тебе хорошо? — Да-ах… — Тот слишком сексуально звучал, даже его голос опьянял Чимина. Этот мужчина был сплошным его фетишем. Странно, но, похоже, Юнги хорошо знал, что надо делать: он сгибал палец, безошибочно попадая в нужную точку. Чимин не успевал удивляться, откуда Мину это известно, потому что от потрясающих ощущений начало рвать крышу. Он скулил, извиваясь на пальцах Юнги, вскидывал бёдра, пытаясь насадиться до самого конца, тёрся лопатками и шеей об диван. Юнги спустил свои брюки. Возбуждение давно сдавливало, он так хотел принести удовольствие парню, что просто игнорировал своё состояние. Но больше он терпеть не мог, слишком распаляюще тот выглядел. Мин взял концетраптивы в зубы и разорвал фольгированную упаковку, достал латекс и раскатал по своему члену. — Милый, я вхожу, — дал он понять о дальнейших действиях. Юнги аккуратно вставил и плавно двинулся. Когда он вошёл наполовину, то шевелиться перестал, давая привыкнуть. Снизу доносились тихие хныкающие стоны, но Мин отвлёк Чимина нежным поцелуем. Когда тот привык, мужчина снова начал двигаться, хоть эрекция и была на пределе, он всё равно не хотел торопиться только ради своего удовольствия. Пак стал сам подмахивать бёдрами, чувствуя привыкание, а когда тот попал по простате, то волна наслаждения вместе с громким стоном прошлись по телу и комнате. Юнги понимал и пытался в том же направлении приносить обоим удовольствие. Мин видел, что Чимин на пределе, ладонью обхватил член Пака и в такт толчкам проводил рукой, делая фрикции. Чимин уже точно был не там. Он растворялся в ощущениях, мозг плыл, не осознавая, что он творил, потому что буквально слышал звук, с которым раскручивалась та самая пружина внизу живота. Он кончил, давясь воздухом, прикусывая внутреннюю сторону щеки, чтобы не заорать. Мин сделал последние поступательные толчки, тоже кончил в презерватив и вышел из парня. Лёгкие обоих вздымались в быстром темпе. Оба вспотевшие и с улыбкой на лице. — Ты мне тоже нравишься, Юнги-хён. — Пак взял руку мужчины и поцеловал. — Я буду ждать твоего следующего заказа, милый. Мой номер у тебя есть. — Юнги быстро чмокнул его в губы. — Обязательно сделаю, — расплылся в мягкой улыбке Чимин.***
Мин не успел открыть глаза, как плечо и рука стрельнули от боли. Он всю ночь проспал на диване полубоком на одной больной руке, на которой лежала чужая голова. Юнги слегка поднял, но не убрал руку. На них лежала их же одежда, которой Мин и укрыл ночью. Благо было жарко в доме, это не позволило им простыть. Он смотрел на мирно спящего парня. Мужчина аккуратно коснулся его мягкой щеки: — Почему же ты мне понравился? — тихо, с хрипотцой в голосе шептал он в пустоту. Рукой повёл вверх, он трогал пушистые блондинистые волосы парня. — Я сам до сих пор не могу понять своё влечение. — Его мысли продолжали излагаться в тишину. В его губы невозможно было не влюбиться. Всё время Юнги их мечтал целовать. В его красивых омутах и нежных чувствах так хотел он раствориться. Все тайны и секреты разгадать. Волнующие, тёплые, любимые касания, от которых Мин сам трепетал. Желанная и неповторимая улыбка, которая дарила тепло. Пак был такой один за всю его жизнь. Под нежными касаниями, Чимин неожиданно вздрогнул. «Он что, не спал?» — пронеслось в мыслях Мина. Чимин всё это время лежал с закрытыми глазами и слушал этот прекрасный голос, который, честно, возбуждал его. Он и сам не понимал, почему так был чувствителен к этому мужчине. — Хён… — Его голос тоже охрип из-за вчерашнего напряжения связок. — Может, мы в прошлой жизни были влюблены друг в друга. — Пак коснулся рук Юнги и опустил взгляд, ему было стыдно такое говорить прямо в глаза. Юнги наблюдал, как тот перебирал его же пальцы. В Чимине есть что-то, что задевало струны его сердца. — Может, милый. — Мин приблизился и поцеловал в ключицу. — Тебя так заводят мои руки, мои пальцы. — Взгляд мужчины был игривым, а голос — томным. — Эй-й, — Чимин мгновенно покраснел, прикрывая своими руками лицо, — хён, не говори такое. — А что? Если ты забыл, то ты лежишь сейчас передо мной голый, совсем немного прикрытый нашей одеждой. — Юнги заметил, что уши парня покрылись алой краской. «Боже, до чего же он невинный», — умилился в мыслях Юнги. — Ладно, не буду смущать, Чимини. — Мужчина отодвинул его ладони от лица и поцеловал в носик. — Помнишь тот день, когда ты пришёл в моё кафе весь такой сексуальный, в красивом пиджаке, футболке и облегающих штанах? Знаешь, я тогда подумал, что ты будто нереальный. Буду честен, я тогда еле как мог отвести взгляд от тебя. — Мин смотрел с любовью в глазах. — Да, помню. Я тоже признаюсь, что специально так вырядился… для тебя. — Он прикусил губу. — Ты мне тогда понравился, и я хотел впечатлить тебя. — Похоже, это действительно сказка, что мы не ошиблись и поняли свою симпатию в нужном ключе. — Юнги заправил волосы парня за ухо. — Ох, ты меня тогда очень впечатлил. Но… Чимини, хоть ты тогда выглядел сногсшибательно, всё же, наверное, я влюбился в того Чимина, который впервые пришёл в повседневной одежде. Такой простой, милый и грациозный. Мне безумно нравится твоя застенчивость. Мне нравится то, какой ты настоящий. — Юнги ни на миг не отвёл взгляд. — Хочешь быть моим парнем? Чимин очаровательно вылупился на него, совсем не ожидав такого вопроса. — Мгм, — опустив взгляд, тихо произнёс Чимин. — Мгм? Почему так тихо? — Юнги приблизился к нему. — Потому что я стесняюсь. — Пак снова прикрыл ладонями лицо. — Хорошо, милый. Давай тогда ещё немного вздремнём. — Мин уложил его на свою грудь, а Чимин уткнулся в неё. — Да, давай, — улыбнулся Пак, а Юнги это почувствовал в голосе и сам расплылся в улыбке. Улыбаясь, Юнги молча гладил Чимина вдоль спины. Затем его рука замерла, и он тихонько произнёс: — А ты, кстати, чей-то человек мечты. — После его слов Пак поднял на него вопросительный взгляд. — Например, моей мечты. — Юнги, — шептал Чимин. — Ты мне так нравишься. Давай станем парой. Давай просыпаться каждый день в объятиях любви. — Ты даже представить не можешь, насколько я успел влюбиться в тебя за столь короткий срок. Это нечто. Я люблю тебя. Будь моим, пожалуйста. Всегда важно помнить: что всё спонтанное обычно становится самым запоминающимся. А любимое мы любим без причин.