Путешествие на тот семейный свет

      Король Камелота не мог сдержать слёз.       На что он надеялся, призывая дух отца? На понимание? На то, что нынешний Камелот покажется ему лучше прошлого? Зря.       Прошлый король Камелота смотрел яростно и, что самое болезненное, разочарованно. Он только что высказал сыну всё о правлении, простолюдинах-рыцарях и жене-служанке. О том, что ни капли не гордится им, как бы тот ни старался. И выгнал прочь из загробного мира, как выгонял, будучи не в духе, когда-то из тронного зала.       — Я всегда буду тебя любить, Артур.       Брошенные напоследок, когда тот одной ногой был в мире мёртвых, а другой в мире живых, слова ранили ещё сильнее. Но прежде, чем он обернулся, кто-то взял Артура за плечи и сказал:       — Не оглядывайся. Сначала сделай шаг назад. Только потом повернись. Он манипулирует тобой, чтобы попасть туда, где нам быть не положено.       — Откуда ты знаешь?.. — Артур сделал всё в точности, как она говорила.       — Потому что мне тоже он говорил слова любви, но причинил много боли. — Артур узнал её. Светлые, как его, волосы, белое платье и любящие глаза.       — Мама!       — Игрейна! Что ты здесь делаешь?       — Не даю тебе совершить больше злых дел, чем ты совершил, Утер.       — Мама, это правда ты?       — И я так рада тебя видеть! — она гладила его по волосам, и Артур заподозрил, что опять вот-вот расплачется. — Не слушай его. Твоё королевство прекрасно. Оно процветает. Люди не боятся тебя как его, вот подлинный мир. Что толку доказывать любовь тому, кто не может её понять.        — Я любил тебя! — возмутился Утер, топая сапогом по пустоте, в которой они болтались. — Больше жизни!       — Ты убил меня и обвинил в этом весь мир. Не мог признать свои ошибки и загубил сотни людей за магию, которой пользовался сам.       — Неправда! Тебя убила магия и Нимуэй!       — Что?..       — Артур, ты забыл? Я же говорила тебе в прошлую нашу встречу.       — Но я думал, это было наваждение Моргаузы!       — Кто тебе такое сказал?       — Мерлин…       — Много он понимает. Это магия Верховной Жрицы, а не дилетантские фокусы, — материализовалась рядом Моргауза.       Артур выхватил меч.       — Ну и что ты сделаешь? Я уже мертва, — усмехнулась та, наблюдая как Артур пытается разрубить пополам её бесплотное тело. — Да и когда жива была, ты мне проиграл, не припоминаешь? Вообще, не обращайте на меня внимания, в мире мёртвых ничего не происходит, а тут столько всего интересного. Возвращайтесь к тому, как Утер сам использовал магию, но казнил всех остальных.       — Ведьма лжёт! Игрейна, как ты могла?..       — Я любила тебя. До сих пор люблю. Того тебя, каким ты был до Великой Чистки. Вспомни. Только тогда ты поймёшь Артура, поймёшь, что наш сын стал лучшим королём.       — ОН ЖЕНИЛСЯ НА СЛУЖАНКЕ!       — Они с Гвен замечательная пара, — в ещё одном призраке Артур с удивлением опознал Тома, своего тестя. — Благословляю ваш брак.       — Эта служанка изменила ему с первым попавшимся рыцарем! А он всё равно сделал её королевой!       — Гвен была околдована, — Ланселот склонился перед Артуром. — Моргана призвала мою тень из мира мёртвых и заколдовала Гвиневру, чтобы расстроить ваш брак. Ты простил её, но она никогда бы не совершила подобного сама.       — Молодец, сестрёнка! — довольно прокомментировала Моргауза, пока единственный живой человек пытался переварить информацию. — Игрейна, а ты точно хочешь любить мужа, каким он был когда-то? Он же тебе тоже изменил, причём задо-о-олго до Великой Чистки.       — С женой лучшего друга! — этого мужчину Артур не знал.       — Горлуа! — Утер враз потерял напыщенность. — Это была случайность!       — Ты сейчас о моей сестре говоришь! — была б Моргауза живой, испепелила бы. Горлуа очень угрожающе надвинулся на Утера.       — Вивиана никогда не отличалась целомудренностью, тебе ли не знать! — продолжал отпираться Утер. — Ей пришлось скрыть существование этого мерзкого колдовского отродья, Моргаузы, чтобы сохранить свою честь.       — А сейчас вообще-то обо мне! — надулась та.       Но призывы к здравому смыслу разозлили Горлуа лишь сильнее. Он бы предпочёл не сомневаться в верности супруги.       — Мальчики, будет вам, — мило улыбнулась соткавшаяся из потусторонних теней Нимуэй. — Едва ли вы сможете причинить вред друг другу таким банальным образом. Мы же все мертвы. Боль надо причинять другими средствами. Призывая грехи прошлого, например, как верно догадалась моя преемница.       — Ведьма! — крикнули одновременно и Утер, и Горлуа.       — Матушка! — просияла Моргауза.       Артур окончательно потерял суть происходящего:       — Ты… — он нахмурился, вспоминая, кто перед ним. — Однажды ты пыталась убить меня?.. Но… — он недоумённо глянул на Моргаузу. — …как ты можешь быть Вивиан, её матерью?       — Вивиан, Нимуэй… велика ли разница?* А ты думал, от кого мои дочери унаследовали титул Верховной Жрицы Древней Религии?       — Но как же?.. И Моргана?.. — он пребывал в полнейшем смятении.       — Сестра отомстит за всех нас! — Моргауза устроилась подле Нимуэй.       — Это она за всем стоит, она убила Игрейну!       Игрейна, не подтверждая и не опровергая, хмуро оглядывала новоприбывшую. Весь вид и даже белое платье покойной королевы как будто противостояло яркой и коварной незнакомке. Мать заступила перед Артуром, как будто пытаясь защитить от странной женщины.       — Я? О, я много кого убила, но не свою драгоценную подругу, нет. Ты приказал мне, даже зная цену. И твой сын не умер от моих рук, хотя я приложила к тому немало усилий.       — Скинуть в пропасть? Слабоваты усилия, — подколол колдунью Артур.       — Слабоваты?! Отравленный кубок, чума, Зверь Рыкающий, ты столько раз был почти у врат загробного мира! Если бы не мальчишка снова и снова…       — Истинная злодейка! — торжествующе прокомментировал Утер. — Но что за мальчишка?       Все собравшиеся духи посмотрели на него как на идиота.       — Ты совсем не следил за жизнью сына?       — Чаша моего терпения переполнилась, когда он ЖЕНИЛСЯ НА СЛУЖАНКЕ! Я разбил рукой видение и нескоро смог взглянуть туда снова. И что увидел? Что служанка ему изменила, а он опять сделал её королевой! Немыслимо!       — Мы это уже проходили, — Ланселот продолжал защищать честь дамы.       — …Тогда я в ярости наслал на их брак все кары, которые смог придумать, но ничем не смог помешать!       — А если бы не истреблял везде магию, может и смог бы, душка, — Нимуэй улыбнулась фоморровой улыбкой.       — Какая жалость, бывший король хочет наводить порчу, но не может, — вторила ей Моргауза.       Под шумок Игрейна повела сына к выходу.       — Видишь, он действительно хотел попасть в мир живых, дабы испортить ваше счастье. Не оглядывайся в этот раз, как будешь уходить.       — Но… матушка, как же, мы же только…       — Тебе лучше поспешить, а то сейчас начнётся…       — Не смей настраивать против меня сына!       — Ты сам успешно с этим справляешься! Удумал разрушить его правление, понимаете ли!       — Да, даже у меня таких коварных планов не было, — поддакнул Агравейн.       — Предатель! — разъярился Утер, едва его завидев. — Стоило мне умереть, как тут же решил отобрать королевство! Ах ты мерзкий, лживый, трусливый…       — Остановись Утер, ты говоришь о моём брате!       — Да твои братья один другого лучше! Оба предатели Камелота!       — Не тебе их судить!       — Как же я люблю эти милые образцовые семьи с их чистой и непорочной любовью, взаимопониманием и добродетелью, — тихо усмехнулась Моргауза. — Куда нам распутным ведьмам, разрушающим устои понять? Да, Тристан де Буа?       И глубин тумана загробного мира вышел чёрный рыцарь. Артур узнал его доспехи — воскрешённый злыми чарами мертвец убил тогда многих рыцарей и едва не погубил короля. Но не успел он вздрогнуть от воспоминаний, как рыцарь снял шлем и показал вполне человеческое лицо, а не оскал черепа.       — Сборище лжецов и ведьм. И ты Утер всех во стократ хуже. Ты убил меня, но теперь поединок за честь сестры моей, Игрейны, которую ты погубил, будет длиться вечность.       Дамы возмутились. У Артура разбегались глаза — кольцо родственников вокруг пополнялось новыми лицами, и большую часть он либо не знал, либо они творили при жизни сомнительные вещи. Все перекрикивали друг друга, а Горлуа и де Буа не могли решить, кто первый заставит Утера проиграть в поединке. Моргауза глумилась, Нимуэй продолжала доказывать, что своими руками бы сотворила с Утером много ужасных вещей, кабы её б не убил «проклятый мальчишка». Толпа согласно закивала. И Моргауза, и Агравейн поносили негодяя, помешавшего их коварным планам, а Утер никак не мог взять в толк, кто же это.       — Он натравил на меня дракона! — продолжал жаловаться Агравейн. — Как ты мог не заметить?!       — Неужели он Повелитель Драконов, Балинор?       — Вовсе нет, — отозвался призрак Балинора. — Мой сын достойный маг, и я горжусь им.       Он отсалютовал бесящимся ведьмам.       — Сын? — удивился Артур, хотя у него и так уж шла голова кругом от многочисленных родственных связей.       — Да, вы знакомы, — Балинор подождал искры озарения в глазах Артура, не дождался и пояснил: — Мерлин.       Хор неудавшихся злодеев вторил ему.       Мерлин! Он остановил проклятие! Мерлин, он остановил другое проклятие! Мерлин, он победил чудовище, а затем другое и третье! Мерлин, лишь из-за него Камелот до сих пор стоит на месте!       Артур хотел бы уточнить пару деталей, но на него обрушивали слишком много информации.       — Дракон с ним! Не будем о мальчишке! Мы здесь, чтобы осудить тебя, Утер Пендрагон, твои старые преступления и попытку улизнуть в мир живых!       — Будем терзать твою душу вечно, — засмеялась Моргауза и по её пальцам пробежали всполохи тьмы. Нимуэй одобрительно поглядела на дочь и сотворила огненный шар. Чары, такие же призрачные, как и сами ведьмы едва ли могли причинить настоящий вред, но Утеру они не понравились. С другой стороны, было бы крайне странно, если б ему пришлось по вкусу что-то волшебное.       — Подождите, он всё ещё мой законный супруг, и возможно я смогу на него…       — Твой?! Как же, милочка! — раздался гадкий скрипящий голос. — По закону он теперь мой!       Среди гневных духов появился новый, нечеловеческий. Тролль, который прикидывался леди Катриной.       — Я — последняя почившая королева Камелота, нравится вам это или нет! — тролль засмеялся. Утер, до того кожей синенький, потому что мёртвый, вдруг позеленел.       С прибытием тролля суматоха лишь усилилась. Кто-то злорадствовал, кто-то негодовал, кто-то опять хотел устроить поединок. Появились ещё более древние предки из династии Пендрагонов, и все в один голос отказывали троллю топтать с ними один и тот же удел загробного мира. В ответ лже-Катрина позвала своих…       Утер в центре толчеи разъярённых призраков угрожал всем подряд, обосновывая тем, что он король. Предки согласились, но добавили, что они ничуть не менее короли. Откуда-то вылез Корнелиус Сиган, и тоже решил наслать вечные муки, только на всех королей разом.       Дальше Артур не видел. Он напоследок постарался запомнить лицо матери и быстро ушёл через врата в мир живых. Под просьбы отца одуматься и, кажется, звуки нескольких павших армий, не желающих пропускать загробную потасовку.       Мерлин заметно нервничал. Артур уже давно исчез во вспышке белого света в круге камней. Маг пытался предположить, что могло пойти не так, и как ему доставать короля с того света в случае чего непредвиденного. Вдруг Врата снова открылись.       Лицо Артура выражало труднорасшифровываемую смесь эмоций. Он молча сразу зашагал к лошади.       — Ммм... Как прошло?.. Ты видел отца? Артур? Арту-у-ур!       Артур застонал. Потом издал ещё пару невнятных звуков. Потом сформулировал:       — Мерлин, помнишь, я сожалел, что к нашей с Гвен свадьбе почти все наши родственники умерли?       — Да.       — Вот. Хорошо, что они уже умерли!       Моргана приходилась ему сестрой, Моргауза сестрой сестры, Нимуэй матерью сестры, а ещё дяди, а ещё предки, Катрина…       — Не представляю какие ужасы ты пережил в мире мёртвых, но очень тебе сочувствую.       Артур отвлёкся от разыгравшегося в воображении торжества, где все родственники пытались убить его, его невесту или друг друга.       — Врата же закрылись?       — О, да, определённо.       — Точно?       — Почему ты меня спрашиваешь?       — Ты же эксперт по магии.       — Да… Подожди, что?!