Тренировка

Злате не нравится в этой комнате для подготовки. Здесь холодно, нет окон и лампы светят чересчур ярко. Она ощущает себя подопытной крысой, – может, так и есть, – хочется вернуться к себе или убежать на улицу под солнце. Желательно бы еще плечи накрыть, а то униформа красивая, но такая неуютная. Бледная кожа плеч так контрастирует с идеально черной тканью безрукавки. Злата обхватывает себя и садится на пол, скрестив ноги. Джонни все еще не пришел, а девушку начинает накрывать тревога. И тот факт, что она уже умеет неплохо превращаться, совершенно не спасает. Перед Джонни ей все так же стыдно и страшно. Его уровня никогда не достичь. Кажется, будто где‐то за стенкой громко переговариваются. Мысли нарочно начинают разгонять идиотскую идею о том, что обсуждают именно ее. В этой комнате проходят тренировки по превращениям, – никаких отражающих поверхностей – конечно, рядом будут стоять и обсуждать, насколько Злата не справляется. Бесполезно пытаться что-то из нее выжать. – И чего мы сидим? – Джонни заходит с опозданием и даже не здоровается. Злата поднимает глаза и сразу же неловко отводит взгляд. Она кивает в знак приветствия и встает с пола. Руки продолжают прятать голые плечи. – Ну а что ты так грустно меня встречаешь? Я приехал ненадолго, думал, Злата меня порадует. А ты стоишь, ничего не делаешь. Удиви чем‐нибудь, – мужчина присаживается на стол и сжимает его край руками по бокам. Взгляд Златы нервно перебегает по его предплечьям, ненадолго останавливаясь на крае рукава закатанной рубашки. Джонни не носит униформу, он и в Организации редко бывает. Он носит классическую чёрную рубашку, и Злата не знает, завидует ли она этому или этим восторгается. Очередная мысль очень неожиданна. Лицо девушки грубеет, волосы темнеют и укорачиваются до плеч. Злата растет, и ее нежные аккуратные руки увеличиваются, теперь их украшают татуировки. Испуганный взгляд приобретает искорку, и Злата очень надеется, что ничего не испортила. Только щетину сделать не получится. – Так сойдет? Привычно тихий девчачий голос совершенно не вяжется с телом взрослого мужчины. Джонни усмехается от своего же «отражения» и этого небольшого диссонанса. Девочка выросла. Получилось неплохо. – Ты себе раньше такого не позволяла. Я думал, опять сделаешь кого-нибудь из «Глаз» или Элю, – Он внимательно рассматривает всю ее работу и одобрительно кивает. – Могу еще предложить отца на выбор, может вы скучали, – Злата ругает себя за такую речь, но в ответ Джонни смеётся. – Если покажешь, молодец, но скучать не собираюсь, – Мужчина делает шаг и наклоняется к уху своей копии, – Видимо, ты последовала моему совету и решила поискать что‐то самостоятельно, Злата? По спине пробегают мурашки, девушка негромко сглатывает, но не дает дыханию сбиться. Что-то внутри говорит, что Джонни не выдаст и никакого наказания не будет. Этому чему-то так хочется верить. – Я учусь быть шпионом, я ведь для этого здесь? – Нормальные шпионы не болтают о том, что нашли, – Джонни отстраняется, но напоследок проводит ладонью по линии челюсти, – Неидеально. Надо чуть острее. Раньше ты меня в коридорах чаще ловила, что сейчас стало? «Я просто не понимаю, что чувствовать по отношению к вам, я не понимаю своих и ваших взглядов, я ничего не понимаю. Можете перестать так случайно и намеренно меня касаться?» Вот‐вот и из нее вырвется очередная вспышка излучения. Злата экстренно напоминает себе свое настоящее лицо и возвращается в исходное состояние. Джонни весь этот спектакль откровенно забавляет. Он все понимает, конечно, он все понимает. А как может быть иначе? Злата робеет, но берет его руку и снова кладет к себе на лицо. Она прижимается щекой к грубой ладони и прикрывает глаза. Говорит еле слышно. – Тогда тоже запомните, какое у меня лицо. Вдруг, понадобится. Вам же не впервой брать мое имя? Джонни проводит большим пальцем по ее нижней губе и сокращает расстояние. Злата не открывает глаза, но дыхание сбивается, а сердце пульсирует так, будто оно не качает кровь, а является маленьким ядерным реактором. – Наглеешь, Злат. Она знает. Но почему‐то ей это нравится.