Новое пальто, три чашки кофе и кодекс джентльменов

Утром, надевая новое пальто, на которое откладывал зарплату несколько месяцев, Чимин знает: он выглядит слишком хорошо для того, чтобы день прошел гладко. В лифте он подозрительно косится на парня, держащего слишком близко к его плечу фраппучино из «Старбакс»; напряженно задерживает дыхание, когда толпа маркетологов с пятого спорят о чем-то, размахивая открытыми маркерами; почти прилипает к стенке, когда на выходе из офиса едва ли не влетает в курьера, несущего что-то очень сильно пахнущее перцем. Но в итоге день, в общем-то, удается. Аванс перечисляют на сутки раньше из-за предстоящих выходных, на улице наконец холодает, и мороз по-зимнему приятно щиплет щеки, а кофейня напротив уютно мигает теплыми огоньками. Однако вселенский пазл из утренней интуиции, ударившего мороза и слишком гладкого дня складывается воедино, когда Чимин решает: горячий капучино с корицей — идеальное окончание рабочей недели. Перебежав на другую сторону улицы, он уже готов схватиться за ручку входной двери кофейни, когда чувствует, что поскальзывается. Чимин интуитивно машет руками в надежде сохранить равновесие или хотя бы за что-то уцепиться, но — предсказуемо не находит опоры. Опора находит его сама. Потому что, как известно, каждому городу нужен герой. Своего Чимин обнаруживает в сердобольном прохожем, подхватывающим его, чтобы удержать. Следующее, что он слышит — сдавленный болезненный выдох тела, на которое падает со всего размаху, и предательский треск рвущихся ниток. Правую подмышку обдает холодом. А ведь он, почти поверил… Чимин виновато приподнимает голову, готовый вывалить самые искренние извинения, на которые только способен, но зависает. Карма, конечно, та еще сука, но, может быть, не такая уж и бессердечная. Парень под ним — девятка, как минимум. На случай, если не удался характером. Но пока они еще не знакомы, Чимин дал бы ему все десять. Стараясь сделать вид, что совершенно не паникует, он неловко улыбается и говорит: — Зато сразу определили, кто из нас сверху. Еще раз прокручивает в голове фразу и чувствует, как резко вспыхивают щеки. Что ж… Кажется, сейчас его либо скинут на землю, либо скинут на землю и дадут по лицу. Десятка под ним, задумчиво нахмурившись, смотрит прямо в глаза. А затем усмехается: — Я бы сейчас пошутил про наездника, но мама воспитывала меня джентльменом и учила сначала спрашивать имя. Чимин выдыхает. Торопливо встает на ноги и, прикусывая кончик языка, протягивает руку, чтобы помочь и представиться: — Пак Чимин. — Мин Юнги — «герой» кивает и неуклюже отряхивает джинсы на заднице. — Меня, конечно, джентльменом не воспитывали, но уверен, после всего, что между нами было, я просто обязан пригласить тебя на кофе. — После всего, что между нами было, — Юнги делает паузу для большего акцента, — тебе придется сделать это как минимум трижды. А сверху ещё и добавить свой номер телефона. Над входной дверью рядом с ними звенит колокольчик, слева — кто-то громко рассказывает сюжет «Нашего блюза», а ветер добирается до лопатки Чимина сквозь надорванный рукав. За пальто на самом деле обидно и хочется смачно выругаться на собственную невнимательность, но вместо этого Чимин только глупо спрашивает: — Трижды? — Первый пункт кодекса, Пак Чимин, гласит, — важно уточняет Юнги. — Определять, кто из вас будет сверху, можно только после третьей чашки кофе. Чимин притворно ужасается: — Этому тебя тоже мама научила? Губы Юнги слегка дергаются в улыбке, но он быстро берет себя в руки и продолжает. — Нет. Этому уже учил отец. На долю секунды Чимин прикрывает глаза, мысленно умоляя себя не засмеяться. Говорит: — В таком случае… Американо? Юнги кивает: — Со льдом. Зайдя в кофейню, Чимин просит его выбрать столик, пока сам идет сделать заказ. Юнги садится за, кажется, самый неприметный. Достает телефон, что-то быстро печатает и кладет экраном вниз. Задумчиво оглядывает кафе и, наткнувшись на Чимина взглядом, пару секунд, не мигая, смотрит. Идея, которая в этот момент приходит Чимину в голову, одновременно самая тупая и гениальная из тех, что когда-либо его посещали. Но, в конце концов, что ему терять. С подозрительно участившим ритм сердцем, он ставит на столик сразу три больших стакана американо. Юнги оборачивается. Переводит взгляд с кофе на Чимина и обратно. — Мы ждем кого-то еще? — уточняет он. Чимин, уже успевший снять пострадавшее пальто, вешает его на спинку стула, а затем садится сам: — Ты же сказал: настоящие джентльмены определяют, кто из них сверху, только после третьей чашки. Юнги внимательно смотрит на него. Берет один из стаканчиков, улыбается и неверяще качает головой: — Мое сердце не выдержит. Спросить говорит ли Юнги о кофе, Чимин так и не решается.