Как подружиться с братом моего парня?

- а я, как тебя увидел, всё сразу понял.. - Дазай наклоняется, шепча это на ухо парню, пока тот тяжело сглатывает. Вдруг его взгляд переходит на дверь. - надо бы закрыться. - зачем? - с трудом сфокусировавшись глазами на удаляющейся фигуре шатена, Чуя тоже поднимается и облакачивается на стол, чтобы рассмотреть причудливый рисунок на ткани, покрывающей его. - и.. Что ты там понял? Дазай с трудом удержался, чтобы не рассмеяться. Кажется, Чуя ещё сам для себя не совершил каминг-аут, что уж теперь говорить о бедняжке Юан. Она просто потеряла то, что он может приобрести. Он проворачивает ключ в скважине дважды, и помесь коньяка с вином внутри него так и шепчет "действуй". Разговоры о чувствах и прочие розовые сопли они оставят на потом, когда объект его обожания стоит прямо перед ним, сложно подобрать слова, кроме одного простого - хочу. - Осаму.. Покажи мне свои шары. - это его мгновенно сбивает, как волна в лицо на море. Чуя смотрит на него так невинно, словно не осознаёт всю суть просьбы. - ты научишь меня играть в боулинг? - бильярд? - спохватившись, выдыхает он. Ах, они сейчас только о игре. А уж он успел подумать лишнего.. Накахара как-то невнятно соглашается, не видя разницы в словах, и берёт протянутую ему странную палку в руки, пару раз взмахнув ей, как джедайским мечом. Это показалось ему забавным, поэтому Дазая, который совершенно бесполезно строил из шаров треугольник, тыкают в задницу кием. - сударь, вызываю вас на дуэль! Осаму подскакивает, не ожидая такого, и тоже хватает кий, пока его не решили избить в собственном доме. И почему Чуя такой.. - так подло фехтовать ты в своей Франции научился? Его чуть не огрели по голове, но "шпаги" вовремя скрестились, завязался настоящий бой. Дазай впервые чувствовал себя по-настоящему счастливым, вот так дурачась, хотя раньше его всё учили, что бильярд - серьёзная игра, и так вести себя нельзя. Они дрались до того момента, пока Чуя вдруг, ни с того, ни с сего, не вспоминает про заданный вопрос. - вообще-то, я никогда не был во Франции.. Шатен замирает. Весь его мир от этого заявления словно перевернулся. Так вот, почему он никак не мог найти информацию о семье Накахары в той стране.. Но зачем..? Этой секундной заминки хватило, чтобы Чуя повалил его на пол фатальным ударом, забираясь сверху. От него несло алкоголем и цитрусовыми духами, вместе запах получался странный, щекочущий нос, но ему вдруг захотелось поцеловать юношу прямо сейчас. - я победил! - он сделал паузу, снова фокусируя взгляд на шатене. И куда только он всё время расплывается.. - теперь ты просто обязан научить меня этому бо.. би.. - бильярду.. - выдыхает Осаму, поднимаясь на локоть и другой рукой заправляя прядь рыжих волос за маленькое ушко. Он слегка шипит, когда рука касается проколов, что-то недовольно бурча, но не отстраняется. И становится уже плевать, откуда там Чуя родом. - для начала нужно встать с пола.. От теории Накахара сразу отказался, да и в его состоянии улавливать длинные фразы просто невыносимо! Дазай и сам был пьян, но не до такой степени, чтобы терять суть разговора и чуть ли не заплетаться в ногах. Он натирает кий, отдавая его Чуе, а сам пристраивается сзади, заключая его между своих рук, чтобы направлять. Это было последней из причин. В процессе парню стало жарко, пришлось стянуть с него пиджак, и теперь наблюдать, сглатывая слюну, как ходит при дыхании грудь и напрягаются плечи. Перестав держать кий второй рукой, он слегка приобнимает парня за талию, словно случайно залезая под майку. Точно в плотно стянутые бёдра давно упирался стояк, но спешить было нельзя. Вот Чуя уже держит кий сам. Руки плавно двигаются по груди, иногда сжимая через топ, покручивая бусинки сосков. Дазай наклоняет голову, вдыхая аромат его тела, и утыкается губами между шеей и ключицей. Нет, кажется, он тоже слегка перебрал.. Кий выпадает из рук рыжего, когда движения становятся всё увереннее. Его облапали с головы до ног в прямом смысле: отдельным фетишем для Осаму оказалось щупать его упругие бёдра, никак не остановиться. Он знал где-то глубоко внутри, что ведёт себя по-скотски, но это всё выше понимания человеческого. И тут они сходятся в мыслях, ведь на последнем движении руки Чуя тихо скулит и вжимается в него сильнее, специально создавая трение в промежности. Ему до скрежета зубов приятны ласки Осаму.. - я так и не забил ни одного.. Он вроде как говорит недовольным тоном, но тем не менее не прекращал едва заметно елозить по выпуклости на чужих штанах, продолжая эту игру. И почему-то он пропускает момент, когда ему расстегнули ремень. Чуя нервничал, это было видно даже с его пьяным поведением, он словно хотел и в то же время и боялся, что что-то может пойти не так. - ты не хочешь продолжать? - Дазай почти заставляет себя это спросить, борясь с желанием начинать раздевать его прямо в ту же секунду. И он сегодня словил джекпот, ведь Чуя отрицательно мотает головой, запрокидывая её и прося поцеловать. Он так мило щурился от света надстольных ламп, что было даже заметно, как дрожат ресницы в предвкушении чего-то, что он, кажется, никогда прежде не испытывал. И Дазай согласен это ему дать. Их губы соприкасаются нежно и трепетно, оба боятся даже пошевелиться лишний раз, так и замерев, почти не дыша, пока шатен не ведёт ими муть вбок, медленно заводя поцелуй. Это было что-то совершенно новое, с его опытом, Осаму никогда не хотел остановить мгновение и стоять так неподвижно целую вечность. В нём играла не просто страсть. Он, о чёрт, влюблён до смешного сильно в это рыжее чудо! Руки на бёдрах замирают, когда Чуя поворачивается к нему всем телом и обиженно бубнит о том, что у него с утра будет болеть шея. Наивный.. По увеличенным зрачкам было заметно, что он всё же попробовал чего-то запрещённого, значит отходить он будет долго, но это не помешает продолжить. Когда его обнимают за плечи, Дазай уже без стыда залезает руками под топ. Они снова целуются, и тихий мык Накахары утопает в чужих губах. Его поглаживают за соски, сминают грудь и плавно заваливают на стол, заставляя оторвать ноги от земли. Шумно оторвавшись от него, рыжий снова тихо скулит и тянется к ширинке, тяжело дыша. Так болезненно штаны не ощущались никогда, они словно были откровенно лишними - Осаму полностью разделял его мнение, стягивая их и бросая куда-то за себя под вздох облегчения вперемешку с отборнецшим матом. На раздумия уходят секунды и, пока его не успели остановить, шатен избавляет его и от трусов тоже, раздвигая чужие колени и наслаждаясь картиной какое-то время, прежде чем наклониться и на пробу, нахмурившись от волнения, припадая к члену губами. Он ни разу не делал ничего подобного, лишь наблюдал, как отсасывали ему, и поэтому плохо соображал, как это будет происходить. В конце концов.. Нужно же с чего-то начать да? Язык медленно проходит по головке, и его шею тут же обвивают стройные ноги, притягивая ближе, пока их владелец беспомощно мечется в попытке повторить это необъяснимо крышесносное чувство. Дрочить себе совсем не так круто.. Чуя тает от каждого обжигающего прикосновения языка к чувствительной плоти, сбивчиво моля не останавливаться. Но в планах шатена не это. Он на пробу пытается взять в рот глубже, совсем не расстраиваясь, что ничего не вышло, и отстраняется, заканчивая уже рукой. Это его первый раз, который Чуя вряд ли будет помнить, так что потом можно удивить его своими умениями. Мысль прерывается, когда тот с протяжным стоном кончает в его ладонь, и тяжело дышит. Член всё ещё твёрдый, это ощущалось почти до болезненного неприятно, заставляя его скулить и тихо просить "ещё". Но не тут-то было. Дазай, под его удивлённый взгляд, размазывает сперму между пальцев и подносит их к колечку мышц, массируя. Накахару прошивает. От каждого скольжения его пальцев под веками взрывались феерверки от восторга, это было что-то совсем новое, что-то иначе заводящее его до первого болезненного стона, как только один из пальцев проникает внутрь. Он сжимается, чувствует его рельеф внутри, каждую фалангу, и огромных усилий стоит поддаться уговорам парня и расслабиться. Становится правда легче. Палец свободно двигается внутри, массируя и принося уже не такие странные ощущения. Ему хорошо. Это непривычно, второй палец идёт уже тяжелее, но боль явно притупляется алкоголем, и что-то заставляет его почти течь изнутри, желая насаживаться самому, но ещё тормозят остатки здравого смысла. Вставив третий, Дазай останавливается. Он мягко поглаживает внутреннюю сторону бедра Чуи, оставляя лёгкие поцелуи на которые можно переключить внимание, и это помогает. Растяжка должна быть тщательной, иначе для первого раза не будет смысла. Он не хочет ранить рыжика, а поэтому будет стараться максимально. Его словно что-то мучало.. Терзали странные мысли, о которых Накахара упорно молчал заставляя таким поведением его волноваться. Но этот уход в себя быстро пресекается удачным толчком по простате, заставляя его выгнуться в спине с громким стоном и замереть так, тяжело дыша. Казалось, он находится на острие ножа: одно неловкое движение в любую сторону, и его лишат этого внеземного удовольствия. Хотелось тереться там, пока не кончишь, прямо так, от одной лишь растяжки. И обиженным поскуливанием Чуя выражает своё недовольство, когда пальцы ловко выскальзывают. Он откидывается на стол, выравнивая дыхание, но не тут-то было, - приподняв его за бедро одной рукой, другой Дазай чуть раздвинул упругие ягодицы, уже красные от того, сколько их сминали и шлёпали, и пристроился. Он не спешил, давая ему осознать то, что сейчас происходит, и, на всякий случай, оповестил: - я вхожу. Накахара словно просыпается от этих слов, чуть поднимаясь на локте и краснея сильнее прежнего, но на всё это ушло не больше пары секунд, после чего он выгнулся колесом, жмурясь и почти крича, когда член оказывается внутри всего лишь на треть. Дазай сперва чуть было не потерял весь настрой, испугавшись его поведения, но потом понял, что это просто боль от тесноты. Парень привык быстро, было бы ещё скорее, но он слишком много крутился с места на место, бормоча что-то понятное лишь его пьяной голове. Среди этого бреда Осаму различил "давай", и наклонился, чтобы поцеловать, пока сам плавно вошёл на всю оставшуюся длину. Поцелуй наполнился общим стоном, и только это сносило крышу безбожно. Он отстраняется, напоследок оставляя пару засосов на ключицах, Чуя переплетает их руки и смотрит точно на него. Дазай готов был кончить прямо сейчас. Образно, конечно, но разве хоть одна девушка может дать ему картину лучше? Движения были медленными, рыжий всё равно сжимался так, что чувствовал каждую венку, и всё ещё пытался понять, почему хочет продолжить столь странное занятие. От прилившей крови закружилась голова, он напрочь забыл всё, что было до сегодняшнего дня, забыл, будет ли что-то после.. Чуя в миг расслабился, понимая, что больше ничего не сковывает, и Дазай, не ожидавший этого, сильнее обычного влетает по простате. От стона на глазах выступает влага, он чувствует что-то вязкое и тёплое на животе, но слишком занят тем, как же хорошо сейчас.. От выровнявшихся в темпе толчков, от поглаживаний и поцелуев Осаму, от осознания, что он уже целует сам, пытаясь двигать бёдрами в такт. Он где-то слышал, что так делать лучше. Чуя скулит, как последняя сука, прося только "ещё и ещё", у него сердце огромными ударами отдаётся в ушах, почти что в такт толчкам. Дазай не даёт кусать губы, хотя сам не умаляет себе возможности оставить лишний след даже на видимых участках тела. Кажется, он был опытен в этом для своего возраста, но сам бы сказал, что Накахара идёт с ним в ногу почти уверенно. - умф.. Даза-ай.. Я сейчас..! - он начал говорить увереннее, но теперь язык путался уже от ускоряющихся толчков, что выбивали воздух, стоило только сделать вдох. Он терял голову. Кажется, та дрянь пыталась напоить его виагрой.. Что ж, Чуя даже не зол. - всё хорошо, я сам на пределе.. Помогая себе рукой, Чуя заканчивает первым, выгибаясь так, что напряглась каждая мышца. Шатен чудом успел закрыть поцелуем стон, который бы точно слышали все на этаже.. Через пару толчков он тоже изливается, замирая на секунду, чтобы перевести сбившиеся дыхание, а заодно и заценить картину прямо перед ним, после чего выходит. Ещё немного смотрит и только потом одевается. Футболка неприятно липнет к телу, холодит разгорячённую кожу, но гулять по комнате голым не в его характере. В ящике под сервизами, которые непредусмотрительно решили разместить тут, находятся салфетки. Влажные, с запахом лайма, но от их прохлады так забавно покрывается мурашками молочная кожа, что никак не удержаться, сцеловывая эти бугорочки. Чуя тихо хихикал, наблюдая за ним, и перебирал каштановые волосы. Собственная нагота, казалось, его вовсе не смущала. Он приподнимается на локтях, тихо мыча, когда внутри чуть ли не течёт наружу что-то липкое, и пытается поцеловать. Дазай слегка приобнимает парня, чтобы удерживать ровно, и позволяет это сделать. Совсем ненадолго, потом всё же одевает и подхватывает на руки, чтобы отнести в спальню. - а ты легче, чем я думал.. - он чуть улыбается, когда его обнимают, неся рыжика окольными путями. Ему не хотелось появиться так перед другими, да и репутация парня могла пострадать. - м-м.. Что? Куда ты меня несёшь? - Чуя поднимает голову, позвоняя различить чуть мутные зрачки, и тяжело щурится. В коридорах полумрак. - опусти меня, мне нравится только Дазай, так что такому придурку, как ты, не светит.. Осаму тихо смеётся, пытаясь чмокнуть его в лоб, за что огребает вполне серьёзно. Он что, прямо сейчас забыл, что случилось? - ты пил раньше? - было дело.. - монет Чуя и тут же краснеет, а потом сразу мрачнеет. - только не говори Дазаю.. Я же не хотел, мама сказала, что я должен был ей помогать, а они.. Они.. - пустоту коридора и приглушённые биты сверху разрезал тихий всхлип. Впрочем, он так и остался единственным. - и что ещё Дазай не должен знать? - много чего! Про Поля, маму, и.. - они едва дошли до комнаты, когда прозвучали заключительные слова, и тут у шатена подкосились ноги. - да и не богатый я вообще..