Ночь. Вечер. Свечи.

Сегодня вечером базу наших спасателей покинул свет. Было темно до такой степени, что разглядеть все приличные и не очень действия — невозможно также, как и увидеть это со светом. Невероятность одна на все случаи. Король сидела и писала отчет. Вокруг были расставлены свечи и в момент, когда она обвела глазами помещение, подумала о том, что это, пожалуй, единственная романтика за последние пару лет. И то, романтика в одиночестве. Хотелось бы ещё парочку элементов добавить, например: Клименка. Эту мысль она гнала по дальше, хоть у нее это не получалось. А он, как на зло, взял и зашёл прям в тот момент, когда голова Король была забита не отчётом, что так и просит дописаться, а ним, как бы ей того не хотелось. Посмотрев на нее, он понял, что зашёл не столь вовремя. — Чай будешь? — спросил внезапно мужчина. — Кофе, если ты нанимался разносчиком, — фыркнула Король. — Я помню, что ты любишь с одной ложкой сахара, — ответил Клименко так, будто того саркастического ответа не было. Зашёв в кабинет, где обычно сидит раздраженная Ира вместе с ненавистным отчётом, он аккуратно поставил чашку и сел на край стола. То, что под его мягким местом были листы самого важного документа в жизни Король — майора не волновало. Он лишь медленно и неосознанно утопал в глазах командира, которая этой же частью тела испепеляла его. — Сам свою заднюю часть подвинешь или помочь? — Попробуй, — отвечает он и точно знает, что сейчас будет своим лицом ловить все, что попадется Король под руку. Но она сидела все также ровно в своем кресле и не думала этого делать. Тогда он подвинулся ещё ближе, так, что оказался перед ней, не дав ей писать то, за что Тимофеевич оторвёт голову любому. — Ты решил пожалеть мои глаза, дав им возможность посмотреть на что-то более симпатичное? — задала вопрос командир и отпила уже холодный кофе. — Ну я же буду куда лучше того ненавистного отчёта, правда? — Да, однозначно, — согласилась Король. Он приблизился до конца их и без того миллиметражного расстояния, и казалось, что сейчас чашка кофе, что была в руках Иры — вскипятся, потому что её хозяйка горела от таких жестов Клименка. — Чашку давай, кофе нагрею, — сказал он, выдохнув в губы. — Только не перегрей, — кинула она, еле сдерживаясь. Кофе остыл. Король нагрелась. Клименко остался доволен.