***
Факелы гасли один за другим, погружая короткий коридор к слизеринским покоям во мрак. Рон защёлкнул утащенную из отцовского гаража зажигалку, запечатывая единственный оставшийся источник света, и принялся ждать. Отчего-то он был уверен: этой ночью он дождётся и выместит всё, что накопилось за долгие годы унижений. Затолкнёт каждое язвительное слово поглубже в глотку. Вобьёт в белобрысую голову раз и навсегда, что связываться с Роном Уизли — опасно для здоровья. Он повёл зябко плечами, растёр мелкую дрожь ладонями по колючему свитеру, отдалённо удивляясь, почему на нём зимняя одежда, если сейчас только октябрь? Наверное, он просто тщательно подготовился к вылазке. Верно. И никакие друзья ему для планирования не нужны! Он и сам в состоянии подумать о таких мелочах. В глубине коридора что-то щёлкнуло: механизм скрытой в нише двери заработал. Напротив света, в щели, мелькнул размытый силуэт, а затем отблеск разожжённого камина исчез за затворкой. Рон подобрался, прижимаясь к каменной стене, чтобы не выдать себя случайным движением. Тихие шаги приближались не быстро, но уверенно. Уизли предвкушал удивление на выхоленном лице и жалел лишь, что из-за темноты почти ничего не разглядит. Вот между ними осталось семь шагов, пять, три… Едва хорёк оказался напротив, Рон выскочил, припечатывая того к противоположной стене, придавил локтем горло, свободной рукой зажимая его поганый рот. — Ну привет, Малфой, — выплюнул он чужую фамилию едва ли не в лицо. — Не ожидал? — Рон хмыкнул, чувствуя, как тело под ним начинает дрожать: то ли от страха, то ли от холода. Он сильнее вжался в хорька, не без удовольствия отогревая закоченевшие в подвальном холоде колени. — Что-то долго ты добирался на наше свидание, я уже успел заскучать, — протянул он ехидно, радуясь, что додумался заткнуть хорьку рот. Теперь у него было время на то, чтобы придумывать все эти фразы, а не просто скрипеть зубами от бессилия. Он чувствовал удовлетворение от того, как легко доминирующая роль отошла ему, и собирался пользоваться ею до конца. — Что же мне сделать с тобой, мм? — он придушил Драко ещё немного, наслаждаясь слабым хрипом, ощущая его впившиеся в предплечье пальцы. — Может, раздеть и бросить в теплицу, чтобы утром младшекурсники нашли тебя мокрого и дрожащего? — он сдавил пальцами щёки, заставляя Драко приоткрыть рот, слушая его тяжёлое дыхание. — Не-ет, слишком мелко. Надо хорошенько подумать, ведь я хочу унизить тебя так, чтобы репутацию было невозможно очистить даже с «Экскуро»… — Драко сжался под ним, сотрясаясь мелкой дрожью, облизывая сухие губы, но молчал. Рон одобрительно хмыкнул: всё же обучаем хорёк, раз понял, кто сейчас главный. — Но для начала… давай-ка я заберу твою палочку, чтобы ты не наделал глупостей. Рукой он скользнул вдоль плеча, вниз, до талии, хмыкая про себя: Драко хоть и парень, но тонкий, как девчонка. Неудивительно, что каждый раз трусливо прятался за спины своих дружков. Он обшарил левый бок там, где обычно чехол, но, не обнаружив искомое, потянулся вправо, между их прижатыми телами. В запястье упёрлось что-то твёрдое. Уизли обрадовался — вот она, волшебная палочка! Но, едва схватившись, понял, какую ошибку совершил. Эта «палочка» была гораздо толще и определённо не предусматривала альтернативное использование. Тихий стон разрезал тишину коридора, когда Малфой подался к прикосновению, словно желал продлить контакт, сделать его более интенсивным. — Эй, ты что?.. — с круглыми глазами просипел Рон, а затем все же отдёрнул руку, чтобы встряхнуть хорька хорошенько, ухватившись за воротник, как и хотелось ранее. Его челюсти щёлкнули, и он застонал снова, протяжно, словно и боль от удара об стену принесла ему удовольствие. — Малфой, какого фестрала?! Вместо ответа он вдруг потянулся к Рону всем телом, обвил руками талию, проскальзывая коленом между его ног, и недвусмысленно потёрся, поблёскивая глазами из-под выбившейся чёлки. Уизли шокировано выдохнул, с присвистом, пытаясь хотя бы примерно осознать происходящее. Это шутка? Уловка? Коварный план? Малфой пытается отвлечь его собственным стояком, чтобы ускользнуть от возмездия?! Пока он думал, Драко успел задрать на нём свитер, проходясь холодными пальцами по поджавшимся мышцам живота, очерчивая уже заметные кубики пресса — упорные тренировки на поле для квиддича наконец стали давать свои плоды. Рон вспыхнул, как свечка, ощущая неловкость напополам со злостью. Он не позволит так легко себя обмануть! — Руки убрал! — прошипел он, разворачивая хорька на сто восемьдесят градусов, вдавливая его грудью в холодный камень стен. Рон заломил его запястье за спину, но Малфой словно не замечал этого, ёрзая, притираясь задницей к его предательски твердеющему паху. Уизли сжал челюсти, напоминая себе, зачем он тут, хотя желание врезать, выбив пару зубов из ровного белого ряда, стремительно таяло от вида скользящего между губ языка. Внутри росло что-то знакомое и незнакомое одновременно, заставляло колени дрожать, как яблочное желе. — Ещё, — выдохнул требовательно Малфой, и в голове Рона что-то щёлкнуло. Он с рыком вывернул захваченную руку сильнее, едва ли не выбивая из сустава, и прижал чужие бёдра к себе, толкаясь навстречу. Мелькнула мысль, что на звуки вполне могут прийти Филч или староста Слизерина, но новый вид удовольствия оказался столь интенсивным, что выбил остатки здравого смысла горячей волной. — Значит, вот ты какой?! — прошипел Рон, упираясь носом в подставленную шею над воротником рубашки. — Притворяешься ледышкой, а на самом деле хочешь, чтобы тебя трахнули, как похотливую девчонку? — он со вкусом облапал любезно выпяченную задницу, не скрытую за учебной мантией. — Интересно, а влажным ты тоже становишься, совсем как они? Малфой застонал призывно, ёрзая по его выставленному вперёд колену, едва ли не сгибаясь пополам в пояснице. Рукой Рон скользнул за пояс и резинку нижнего белья, сжал в руках упругую ягодицу, вынуждая Малфоя поднять зад ещё выше, встать на носочки, открывая больший доступ. Ощущения били в голову крепче огневиски, и Рон тяжело сглотнул, не понимая, отчего так пересохло в горле. Хотелось странного: шлепнуть по заднице, сорвать одежду и, поставив в самую унизительную позу, коленно-локтевую, попробовать это удовольствие на вкус. Пришлось одёрнуть себя: если он пойдёт на поводу этих желаний, то окажется в не менее компрометирующей ситуации, но что тогда он мог бы сделать с этой обнаруженной уязвимостью? Как будто поведение наследника знатной семьи и без того было недостаточно унизительным само по себе: кто бы мог подумать, что сын семьи Малфой будет вжиматься задницей в так ненавистного ему Уизли? Даже если об этом никто не узнает, даже если изначально планировалось совершенно другое, но это ведь великолепный шанс отомстить по полной, замарать его идеальное лицо. Возможно, Рон даже смог бы намекать об этом время от времени, чтобы Малфой дважды подумал, прежде чем лезть к нему или его друзьям. Рон решительно приблизил пальцы к малфоевской дырке, с удивлением обнаруживая влагу и податливый вход, словно бы он в самом деле потёк от возбуждения. Ему понадобилось несколько секунд, чтобы догадаться: — Так значит, ты действительно шёл трахаться, слизеринская ты шлюха? Даже заботливо подготовил свою задницу для кого-то. И кому подставляешься? Нотту? Забини? А может, Крэбб с Гойлом ждут тебя в одном из заброшенных классов, чтобы натянуть на два хуя сразу? — Малфой протяжно застонал, судорожно насаживаясь на кончики пальцев. Рон не позволял ему ёрзать слишком сильно на случай, если это действительно лишь уловка, чтобы сбежать. — Но знаешь… совершенно неважно кто. Надеюсь, он придёт вовремя, чтобы увидеть, как ты обслуживаешь меня. Скажем… своим ртом. Что думаешь? Может быть, если постараешься, я даже вставлю в твою похотливую задницу позже. Вместо ответа Малфой лишь снова застонал и соскользнул вниз, цепляясь за его брюки. Со смесью удивления и ликования Рон сам расстегнул пояс брюк, позволяя стянуть одежду до колен, и, прищурившись, разглядывал в тусклом свете его нетерпеливые движения. — Вот так, — выдохнул он, чувствуя горячую влажность рта, некрепко обхватывающие его губы, и сжал в кулак короткие белые волосы. — Я знал, что твоему грязному рту есть более подходящее применение, — Рон толкнулся на пробу чуть глубже, ощущая скользкую влажность языка под головкой, и застонал: это было лучшее, что он когда-либо пробовал в своей жизни. Контролировать движения Малфоя ему тоже понравилось, и он вынуждал то выпускать член изо рта полностью, то дразнил, толкаясь совсем немного вглубь, то заезжал целиком, до самой глотки, ощущая, как чужие холодные пальцы сжимаются на его бёдрах. Волны удовольствия накатывали остро, неотвратимо, и Рон ускорился, сбиваясь с ритма. Он чувствовал, что не продержится долго, и смотрел-смотрел на влажный блеск растянутых вокруг его члена губ, на проступившие слёзы, и вытащил как раз вовремя, чтобы украсить это безобразие ещё и потёками собственной спермы, выстрелившей наискось в наивысшей точке удовольствия. Он ласкал ствол до тех пор, пока последняя капелька не выступила из уретры, и растёр её по приоткрытым губам, словно странную, перламутровую помаду. О да, Малфою определённо пойдёт такое украшение. Раньше он слышал, что это приятно, но не мог даже представить, что будет настолько… ярко. И даже так, ощущая убывающие тёплые волны оргазма, он хотел ещё: подмять под себя, сжать, вгрызться в шею и не отпускать, пока всё бледное стройное тело не будет покрыто метками от укусов и спермой, чтобы даже после душа, даже через неделю при первом же взгляде на Малфоя было понятно, что он подставлялся ему, Рону, позволял творить такое и получал своё извращённое удовольствие… Уизли сжал челюсть Малфоя, размыкая его липкий от спермы рот, и толкнул навзничь, проникая рукой под застёгнутую на все пуговицы рубашку. Треск оторванных пуговиц был тише, чем дыхание их обоих, но Рон всё равно услышал его и ухмыльнулся: для волшебника не составит труда пришить их обратно, но тем не менее Драко придётся повозиться. А может, ему повезёт и окажется, что этот изнеженный мальчик даже не знает подходящего заклинания. Тогда у его друзей точно возникнут вопросы. Под ладонь попалась твёрдая горошина соска, и Уизли сжал её крепко, позволяя Малфою скрестить ноги на его пояснице, толкнуться бёдрами и каменным стояком. Наверняка ведь не привык, что его лишают удовольствия, заносчивый, самодовольный говнюк… С рыком Уизли впился зубами во второй сосок, одновременно выкручивая первый. Драко застонал достаточно громко, чтобы его услышал дежурный учитель или кто-то в гостиной, если у них есть ещё достаточно отбитые слизеринцы, которые не прочь побродить ночью в поисках приключений. — Правильно-правильно, — хмыкнул Рон, — давай погромче. Может, сюда придёт кто-то из ваших и завтра слухи о твоей порочности разлетятся быстрее, чем свет от «Люмоса». — Заткнись, Уизли, — зашипел Малфой, но тон при этом выбрал достаточно жалкий, чтобы его не воспринимать всерьёз. — А то что? Кончишь в свои дорогущие брюки? — рука опустилась на уложенный влево член хорька, поглаживая дразнящими движениями. Он втянул сосок в рот вместе с влажным пятном на рубашке, прежде чем продолжить: — Или ты бы хотел быть пойманным? Чтобы каждый в этой школе узнал, какая ты на самом деле шлюха. — Блять, — выдохнул Драко, сжимая в кулак его волосы, толкаясь навстречу. — Просто сделай то, что обещал… — О, — хмыкнул Рон, чувствуя, как мурашки бегут по позвоночнику от малфоевских прикосновений. — Не припомню, чтобы что-то тебе обещал… — Ёбаные фестралы, — рыкнул Малфой отчаянно. — Трахни меня! Просто трахни меня, Уизли!.. — Ну раз ты так просишь, — хрипло выдохнул Рон, из последних сил удерживая в себе здравый смысл. Он трахнет Драко прямо тут, в коридоре, на холодном полу. Он, блять, это сделает… Но сначала… — Приподнимись, — приказал он, стягивая штаны вместе с бельём, отбрасывая их в сторону. От резкого движения из кармана собственных брюк выпала зажигалка и открылась, выпуская маленький дрожащий огонёк. Рон прищурился с непривычки, но всё равно не мог оторвать взгляда от открывшейся перед ним картины: наполовину обнажённый Малфой, в разодранной рубашке, с румянцем до самой шеи и его голые теперь ноги. Чертовски длинные ноги с крепкими бёдрами, что казались мраморно-гладкими в танцующем свете. — Мерлин, — выдохнул он, чувствуя, что его член точно готов выполнить обещанное. Рон рванул вперёд, накрывая Малфоя собственным телом, и… … ухнул вниз, сваливаясь на пол, прикрытый тонким ковриком, отбивая локти и колени. Он целую минуту тупо моргал, разглядывая ветвистый узор бордового ворса, и пытался понять, что произошло. Где он находится? Куда подевался Малфой? — Рон? — хрипло окликнул его Гарри, отодвинув шторку. — Что ты делаешь? Сон плохой приснился? — он зевнул, на ощупь отыскивая на тумбочке очки. Уизли сел на пятки, оглядывая собственную пижаму, будто видел её впервые в жизни, и влажное пятно в паху. — Мерлин, — выдохнул он, поспешно отворачиваясь от друга, пытаясь вспомнить, где вчера оставил другую одежду. Это был сон. Просто сон. Чертовски реалистичный сон. — Да, сон…***
Весь день он избегал смотреть по сторонам. Это было невероятно сложно, учитывая, что взгляд, словно зачарованный, норовил отыскать хорька в толпе, чтобы убедится: у него всё по-старому. Никаких меток на шее, блестящих губ и похотливых взглядов. Ничего, что могло бы проскользнуть из сна в реальность. Особенно тяжело было не реагировать на подколки слизеринца, что нарывался сильнее обычного, словно чувствовал возникшую слабость. — Для чего тебе книги, Уизли? — пакостно улыбнулся Малфой, хватая учебник Зельеварения с его стола и отступая на пару шагов, разглядывая корявую подпись зачарованными чернилами в верху форзаца. — Не думал, что ты умеешь читать. Раньше он бы приказал ему заткнуться. Или попытался выхватить книгу обратно, заламывая руки. Или, если Меркурий был бы в Юпитере, выдал что-то язвительное в ответ достаточно быстро. Но от одной мысли об этом моментально загорелись уши. Он отвернулся раньше, чем румянец покрыл щёки, и продолжил собираться, замечая удивлённый взгляд Поттера. Он догадался? Или просто удивлён? Уизли со стыдом надеялся, что второе. — Эй, попытка номер шесть, — окликнул его хорёк, намекая на очерёдность братьев в семье. Кулаки Рона сжались на секунду, но он напомнил себе о решении игнорировать хорька по крайней мере сегодня. И, может, ещё пару дней, пока тот странный сон не забудется. Пока перед глазами не перестанут всплывать картины, нарисованные его спятившим мозгом. — Ты такой странный сегодня. Скучно, — протянул Малфой, бросая учебник на соседнюю парту, и вернулся в свой клубок змей, что всегда поджидал где-то рядом. Уизли едва заметно выдохнул, расслабляясь. Может, ему повезёт и Малфой забудет о нём хотя бы до вечера. К счастью, следующие два урока проходили с Когтевраном и Пуффендуем соответственно, так что Рон и правда больше не видел Малфоя. На Рунах, как обычно отвлекаясь на всё, что не руны, он вспомнил об оставленной в комнате квиддичной форме: планировалась тренировка вечером. Возвращаясь на перемене из башни, он вдруг услышал голос Гарри из-за угла — это была одна из тупиковых ниш, скрытых гобеленом, расположенных по всему замку. — Сколько ещё ты будешь его задирать? — Рон притормозил, прислушиваясь: не показалось ли ему? Но второй голос не оставил сомнений. Этот язвительный тон он узнает при любых обстоятельствах. — До тех пор, пока это приносит удовольствие, — протянул Малфой. Зубы Рона скрипнули, когда он понял, что речь о нём. Гарри пошёл заступаться за него?! Эта мысль вызывала странную смесь злости и благодарности. Так мог поступить только настоящий друг, но и Рон, в конце концов, может за себя постоять! Он не барышня, чтобы полагаться на рыцарей-героев. — Ты змея, Малфой, — прошипел Гарри то ли возмущённо, то ли восхищённо — гобелен скрадывал часть звуков. — И язык твой ядовит. — Так что же ты до сих пор не отравился? — Сам удивляюсь, — хмыкнул Гарри и замолк вдруг, словно его слова перехватили вместе с дыханием. Рон всё не мог понять, почему парни замолчали? Может, они злобно сверлили друг друга взглядами? А может, прямо сейчас кто-то из них бросится с кулаками и нужно срочно вмешаться?! Уизли уже готов был ворваться, откинув кусок пыльной ткани, как вдруг услышал влажный звук, словно причмокивание, и громкий вдох. В лицо плеснуло жаром, когда до него дошло происходящее. И весь разговор вдруг приобрёл иной смысл. Уизли не мог заставить себя сделать шаг, уйти наконец, чтобы не слышать непрозрачные намёки, что он тут лишний, но ноги отказывались слушаться. Перед глазами вспыхивали картины из сна: горячие, яркие, влажные. Он мог бы представить скрытое от глаз до мельчайших подробностей: вот Поттер тихо охает, словно Драко впился в его шею зубами, и стонет едва слышно, когда Малфой зализывает пострадавшую кожу, скользит поцелуями к губам. Вот Гарри смело запускает ладони под белую рубашку и сжимает розовые соски своего… кого? Врага, парня, любовника? Холодный пот пронзил до копчика, когда Рон понял, что делает. Стоит и подслушивает, словно какой-то больной извращенец! Он ринулся прочь, не заботясь больше о тишине: подошва едва не горела, отбивая безумный ритм о мраморные плиты. К чёрту. К чёрту! За минуту до урока Гарри зашёл в класс: чуть позже, чем Драко. И Рон изо всех сил убеждал себя не замечать лёгкий румянец на щеках друга, его растрёпанную больше обычного причёску и словно бы случайные заломы на идеально выглаженной рубашке Малфоя.***
Рон открыл глаза, не сразу сообразив, где находится: полог был задёрнут плотно, сквозь него едва просачивались лучики лунного света. Зато прекрасно проходили звуки — вечером он забыл его зачаровать. Прежде чем Уизли подумал, что разбудил своих соседей храпом и теперь получит три порции нравоучений, до его слуха донеслись знакомые пошлые звуки. Кто-то целовался на соседней кровати. В лицо моментально ударил жар: больше, чем наличие парочки в комнате, его удивило, что этот кто-то тоже забыл наложить заклинание тишины и теперь рисковал был раскрытым по полной, если проснулся даже Рон, с его-то крепким сном. Став невольным слушателем, он краснел стремительно и гадал, стоит ли дать понять любовничкам их прокол, но тут раздался громкий стон — ужасно знакомым голосом. — Гарри?! — прошептал он беззвучно, хватаясь за голову. До него дошло: ну да, Гарри — единственный из его соседей, у кого есть с кем вытворять подобное. И как только умудрился провести Малфоя в гриффиндорскую спальню?! Моральный вопрос стороны отпадает, когда это твой лучший друг и он имеет все шансы спалить себя перед другими соседями. Уизли выскользнул наружу, стараясь не издавать много шума, и проморгался, привыкая к непривычному серебристому освещению. Он окинул взглядом спальню и с удивлением обнаружил, что все кровати, кроме одной, пусты. Только кровать Гарри была занята, даже не скрытая пологом. На ней, не замечая ничего вокруг, извивались два тела: Малфой, обнажённый до самой последней нитки, навалившись сверху, ласкал Поттера. Он скользил губами по шее, плавно трогал Гарри между ног, позволяя хватать себя за плечи в моменты наиболее сильного удовольствия. А друг, пытаясь сдержать громкие стоны, обкусывал свои губы, утыкался иногда в алебастровое плечо и лишь дышал загнанно, словно давно уже мог бы кончить. Рон застыл, не понимая, что должен делать в такой ситуации. Наверное, отвернуться? Хмыкнуть, покашлять — дать знать, что они, чёрт побери, не одни! Но пока он раздумывал, Драко уже приподнялся. Сел на пятки между гарриных ног, продолжая размашисто и плавно ласкать его член: головка то скрывалась в кулаке, то выглядывала блестящей, пунцовой карамелькой. — Нравится, Поттер? — спросил Драко, пошло облизывая кончиком языка нижнюю губу. — Знаю, что нравится, — хмыкнул он, не дождавшись ответа. — Ты мог бы кончить просто от того, что он смотрит, шрамоголовый извращенец, — почти ласково добавил он, бросая взгляд на Рона. Скрытые в тени глаза будто пригвоздили его к полу: он не мог ни отойти, ни отвернуться, а ещё больше не мог отвести взгляда от искажённого удовольствием лица друга, его содрогающегося мелкой дрожью тела. Его кожа блестела влажно, особенно подчёркивая сокращения мышц пресса. Он видел Поттера голым часто, если задуматься: в комнате, в раздевалке команды, в общей душевой. Но никогда ещё он не видел его настолько обнажённым, будто каждый нерв оголился и дрожал навстречу прикосновениям и взглядам. Рон сглотнул набежавшую вдруг слюну, попытался взять себя в руки, думать логически, но первый же протяжный стон Гарри окончательно выбил почву из-под ног. Уизли физически чувствовал, как земля сдвинулась под ним, сбрасывая в тёмную, тягучую пропасть. Он застыл, словно муха в капле смолы, и не мог, не хотел отвести взгляда. Какая-то его часть осознавала, что это новый, странно реалистичный сон, но другая не могла не воспринимать происходящее как реальность. И в этой реальности ему нравилось абсолютно всё, что он видел. Когда он подумал о том, чтобы подойти чуть ближе, ноги сами ступили вперёд, словно и не были скованы секунду назад. Он приблизился достаточно, чтобы разглядеть три знакомые родинки под левым соском, тёмную дорожку волос, уходящую к паху, и даже ближе: он почти касался плечом Малфоя. — Нравится, что видишь? — спросил Малфой уже его. И снова не нуждался в ответе — и так очевидно, ведь Рон разве что слюной не капал на собственного лучшего друга. Чёрт! — Рон… — простонал Поттер, выгибаясь дугой, толкаясь в малфоевскую руку. — Я… тебе нравлюсь? — его затуманенный желанием взгляд то и дело соскальзывал на вздыбившийся пах пижамных штанов Рона. После целой минуты ступора, психологической борьбы между «нельзя» и «хочется», оглядывая голого и невъебически соблазнительного Гарри, он кивнул, бросая быстрый взгляд на Драко, чтобы увидеть его реакцию. Разозлится ли он? Может быть, обидится? Приревнует? Но нет, Малфой лишь усмехнулся в ответ одним уголком губ, раздвигая ноги Поттера шире своими коленями. — Тогда отсоси ему, — мурлыкнул он, опираясь на руки за спиной, открывая вид и на собственное вставшее достоинство. — А ты?.. — Хочу посмотреть, — припечатал Малфой, и Рон понял, что нет смысла спорить, да и желания тоже. Драко хотел, чтобы Гарри было приятно, и прямо сейчас Рон хотел того же. Прежде чем склониться над кроватью, он стянул пижамную рубашку через голову и поправил член, чтобы не упирался в резинку. Только после этого провёл руками по торсу друга на пробу, и его честная реакция понравилась, до поджавшихся пальцев на ногах. Он и не знал, не догадывался, что Гарри может быть таким. Рон опустился ниже и вобрал головку его члена в рот, вспоминая собственное удовольствие от подобных ласк. Это было сложнее, чем казалось на первый взгляд. Приходилось открывать рот достаточно широко, отчего сразу заныла челюсть, а ещё одновременно контролировать губы и язык, чтобы не причинить боль зубами. Но стон, вырвавшийся из груди Поттера, компенсировал неудобства с лихвой, да ещё и Малфой совсем рядом хмыкнул одобрительно: — Вот так, молодец, — и у Рона появился отличный стимул постараться. Член Малфоя был совсем близко, в поле зрения Уизли, и он видел, как тот вздрагивает иногда в ответ на его действия. Рука Гарри зарылась ему в волосы, вынуждая взять чуть глубже, и Рон закашлялся, отпрянув. Его окатило стыдом за то, что он не справился, но Малфой прошептал почти ласково: — Ничего, Рончик, не переживай, — он смахнул выступившие на глаза слёзы большим пальцем и сжал его подбородок, заставляя поднять взгляд. — Ты, конечно, бестолочь, но у нас полно инструментов для тренировки, верно? Он поглаживал свой член, глядя прямо в глаза, и выглядел при этом достаточно эротично, чтобы спутать его с древнегреческим божеством — Рон видел таких в книге по Магловедению. Драко притянул его к себе, и Рон не сопротивлялся: он вообще перестал что-либо соображать, когда почувствовал сначала руки на своих ягодицах, а потом и язык, влажным мазком скользнувший по его мошонке. Он вбирал в рот член Драко уже более уверенно, вибрируя стонами каждый раз, когда язык Гарри давил чуть выше, подбираясь к его дырке. На секунду его захлестнула паника: он не готовился так, как Драко, но Гарри, словно чувствуя его напряжение, опустился на лопатки и вобрал его член, помогая себе рукой, практически силой отгибая от живота. Рон чувствовал его тёплое дыхание на своей коже и щекотку волос, иногда задевающих бёдра. Он больше не мог думать о чём-то ещё, выпуская Малфоя изо рта и подмахивая плавным движениям, уткнувшись лицом в нежное бедро и покусывая светлую кожу. Рука Малфоя опустилась на его задницу с громким шлепком и сразу после этого оттянула ягодицу вверх, заставляя прогнуться в пояснице. — Давай пожёстче! — скомандовал он, поглаживая пальцем его тугую дырку. — Поттеру нравится, когда лучший друг долбит его в глотку своим здоровенным хуём, правда, Потти? Если бы Рон не услышал в стоне Гарри одобрительные нотки, он не поверил бы своим ушам. Используя бедро Драко как опору, он стал входить в рот Гарри с большей амплитудой, поглядывая вниз, как его блестящая головка выходит наполовину и скрывается внутри, как поджимаются пальцы на ногах Поттера и как он поглаживает свой член мучительно медленно, пережимая у основания, чтобы не кончить. Пальцы Малфоя через раз скользили по его анусу, открывая новый вид удовольствия, и от многогранности ощущений он кончил раньше, чем хотел бы, не успев даже вытащить член. Гарри сомкнул губы плотно, глотая его сперму, и Рон застонал жалобно: сложно было поверить, что друг и правда сделал это для него. — Ну, а теперь… моя очередь, — заявил Драко чуть хрипло, выскальзывая из-под Рона, и оседлал бёдра Гарри, впиваясь поцелуем в его рот, на котором наверняка остался вкус спермы. Рон с благоговением наблюдал, как пунцовая головка скрывается в заднице Малфоя, и выпалил единственно связную мысль на сейчас: — Блять!.. — Драко опускался медленно, дюйм за дюймом погружая член Поттера в себя и глуша его скулящие стоны своими губами. Гарри вздрогнул раз, другой. По его животу прошла судорога, и он впился пальцами в бёдра любовника наверняка до синяков. — Охуеть, — успел добавить Рон, глядя, как вытекает сперма из соскользнувшей с члена, растянутой дырки Драко, и ощутил настойчивый толчок в грудь. — Охуеть, — повторил Рон, сверля глазами потолок собственной кровати с задёрнутым балдахином.***
Уизли прислушался к удаляющимся от комнаты шагам и ринулся к кровати друга. Огромный чёрный чемодан под ней горел люминесцирующими буквами: «НЕ ЗАЧАРОВАН», что было большой ошибкой воспитанного маглами друга и невероятной удачей для Рона. Он открыл крышку и торопливо перерыл верхний слой вещей. Бинго! Гарри даже не потрудился спрятать свою карту получше, хотя и не запрещал никогда друзьям ею пользоваться. Рон развернул пергамент и произнёс: — Торжественно клянусь, что замышляю шалость и только шалость! На бумаге проступили пожелтевшие от времени чернила, и после недолгих поисков Уизли обнаружил надпись «Гарри Поттер», что с каждым шагом приближалась к одинокой точке «Драко Малфой» в одном из заброшенных классов. — Так и знал, — прикусил он щёку изнутри. То, что он собирался сделать, было неправильным, ужасным. Но сны сводили с ума своей реалистичностью, они словно и днём шептали ему на ухо: «Хочешь этого?», и Рону оставалось только упрямо качать головой, напоминая себе, что это лишь фантазии. Неконтролируемые сознанием грёзы, в которых он совершенно не виноват. Валяясь утром, ожидая пробуждения соседей по комнате, он размышлял, что может сделать, чтобы эти дурацкие сны больше не повторялись, и единственным выходом, пришедшим в голову, было убедиться, что реальность отличается. Что в жизни всё выглядит гораздо хуже или по крайней мере не так привлекательно. Напомнить себе, что подобные отношения просто невозможны, тем более что оба субъекта его мокрых снов явно больше заинтересованы друг другом, чем невольным свидетелем их ласк. Уизли свернул карту, сверившись последний раз: он был твёрдо намерен увидеть всё своими глазами и глубоко разочароваться в реальности. Возможно, друг его пошлёт. Возможно даже, Малфой успеет наградить жалящим проклятьем. Это ничего. Главное, не страдать больше от снов, вышедших из-под контроля. Несколько коридоров и один лестничный пролёт промелькнули слишком быстро — Рон даже не успел подготовиться морально или хотя бы успокоиться. Сердце билось, как проклятое, отстукивая ритм во вспотевших висках. На щеках точно прилип лихорадочный румянец. Он дотронулся до дверной ручки, потянул её на себя и… ничего. Дверь не поддалась. Три секунды, пять. Ничего не происходило. Рон пытался придумать способ открыть дверь менее заметно, чем «Алохоморой», но в голове было пусто. Он отступил на шаг как раз вовремя: дверь вдруг открылась сама, выпуская в коридор вытянутую полоску света. — Рон? — позвал его Гарри неуверенно, словно сомневаясь. Его поймали. Серьёзно? Где он прокололся? Кусая губы, Рон решил, что всё равно уже не отвертеться, и решительно зашёл внутрь. — Я же говорил, — усмехнулся Драко, с вызовом встречая его ошарашенный взгляд. — Чёрт, — пробормотал Гарри, поглядывая на него, развернувшись вполоборота между ног Малфоя. — Напомни мне никогда с тобой не спорить. Стоя напротив тусклого света из окон, он просто не мог видеть влажно блестящих губ Гарри. Наверное, он их придумал. Да. И совершенно точно, однозначно он выдумал выглядывающие из-за приспущенных брюк белоснежные бёдра Драко. Абсолютно идентичные тем, что снились ему вчера. И, хотя самое интересное Поттер закрыл собой, он продолжал неприлично пялиться в поиске различий. Мама бы точно не одобрила. А что сказали бы отец, Перси, Чарли о его безобразном поведении?! Нет. Лучше бы это был новый сон. — Хэй, дружище! — усмехнулся Гарри знакомо и незнакомо одновременно. Будто уголки губ он украл у Малфоя в этот момент. — Ты, наверное, удивлён? Я могу объяснить. Рон в ответ невнятно проблеял что-то между «Я был прав!» и «Какого хуя?». — Видишь ли, мы с Драко вместе уже какое-то время, — продолжил друг, всё так же сидя между голых малфоевских ног. Это было бы смешно, если бы у Рона были ещё какие-то эмоции, кроме охуевания. — Хватит стелить, Гарри, — фыркнул Малфой и встал со стола, открывая вид на самое обычное бельё белого цвета, и Рон наконец смог вдохнуть. Он не знал, как бы отреагировал, окажись Малфой всё же голым. Хорёк подошёл ближе, совершенно без стеснения шлёпая ступнями по полу, и, оказавшись вдруг слишком близко, спросил его, обдавая тёплым дыханием ухо: — Тебе понравились сны, Уизли? — его рука скользнула по закаменевшим плечам до шеи и сжала крепко, как он сам сжимал затылок Драко в коридоре к Слизерину. «Это был сон, коридор и всё, что в нём происходило — сон», — пришлось напомнить ему себе, чтобы сосредоточиться на вопросе. — Откуда ты знаешь?! — зашипел Рон, поглядывая на Гарри и стремительно краснея. Как бы Малфой ни догадался, нельзя, чтобы и он тоже узнал. Друг наверняка не простит ему эти странные, волнующие фантазии. Да и какой Рон теперь друг?! Не после того, как всю ночь таранил стояком пижамные штаны на поттеровские кубики пресса! — Какой ты тупой иногда, Рончик, — фыркнул Малфой. — Эй! — возмутился Уизли, но хорёк его перебил. — Ну, давай, подумай своими крошечными мозгами! Я знаю, они у тебя есть, пусть и в зачаточном состоянии, — он с намёком уставился на Рона, и тот обвёл взглядом его лисью ухмылку, уверенную позу и открывшуюся ранее дверь. — Это всё ты?!.. — задохнулся он от догадки. — Вот молодец! — похвалил его Малфой, хлопая по плечу, словно они друзья или по крайней мере близкие знакомые. Но ведь, если это правда подстроил хорёк, они действительно были очень… очень близки. — Я знал, что левое полушарие у тебя не для красоты! — Как ты это сделал?! Зачем?! А Гарри… Гарри знает?! — Да, Рон, знаю, — отозвался Поттер, который успел занять место Малфоя, опираясь на старый учебный стол. — Прости, что не сказал, но это было… — он тяжело выдохнул, — в общем, это была авантюра. Не знал, как ты отреагируешь, — друг хмурился, отводил взгляд, и Рон всё не мог сложить целую картину. Он мог понять Малфоя, которому доставляет причинять душевные переживания, но Гарри-то зачем оно?! — Мы хотели проверить тебя. Твою реакцию, и… — Драко бросил многозначительный взгляд на его стиснутый штанами стояк, — она оправдала наши ожидания. Рон покраснел бы ещё больше, если бы мог. Переживания переживаниями, но он был просто не в состоянии перебороть свою эрекцию, когда рядом стоял полуобнажённый Малфой, когда его запах (отсутствующий во сне), кружил голову сейчас: немного сладкий, но больше терпкий. Наверное, до того, как Рон пришёл, они целовались. Наверное, на Драко остался и запах Гарри, но он не мог сейчас здраво мыслить, чтобы отделить одно от другого. Он просто пытался понять. — Зачем? — повторил он вопрос. — Рано я тебя похвалил, — выдохнул Драко притворно-устало. — Гарри, может ты? — обернулся он. После секундного замешательства Поттер отлип от стола, приблизился решительно и… поцеловал. Рон застыл солдатиком, где-то внутри его черепа закоротило и заискрило, застилая глаза вспышками. Ему бы сделать что-то: оттолкнуть, ответить, бросить взгляд на Драко, чтобы убедиться, что это просто прикол, шутка, неудачная издёвка. Но его мозг был занят одним единственным фактом: Гарри пах иначе. Свежий, мягкий запах хвои от волос и сладкая патока — наверное, потому что Поттер очень любит сладкое. Язык скользнул влажно по его губам, и Рон приоткрыл рот, просто чтобы проверить: на вкус он сладкий тоже? Он почувствовал ладони на своей талии, и его затопило одновременно теплом возбуждения и жгучим чувством неправильности. Он целуется с другом! И получает от этого удовольствие! И Малфой, стоящий рядом, наверняка смотрит!.. Он заставил себя отступить, упираясь спиной на щёлкнувшую замком дверь. Наверное, сейчас его глаза были больше, чем у школьных домовиков. — Ты чего?.. — буркнул он невпопад, бегая взглядом от Гарри к Драко и обратно. Друг неумолимо изменился после этого поцелуя: всё так же не смотрел ему в глаза, но будто стал мягче. Дотронулся до своих губ и пробормотал почти отчаянно: — Драко… Малфой подлетел к нему, словно только этого и ждал, проник языком в его рот, стискивая в настойчивых объятиях. Его руки собственнически сжали задницу Поттера, будто это абсолютно нормально — вытворять такое при свидетелях. Впрочем, он ведь уже наблюдал за ними раньше, хотя это и не уменьшало неловкости происходящего. Но даже повторяя про себя раз за разом: «Не пялься! Это ненормально!», он не мог оторвать взгляд от чужого поцелуя, с горечью признавая, что выглядит это чертовски красиво. Им определённо хорошо вдвоём, и совершенно непонятно, к чему был этот мимолетный поцелуй Гарри. Он только ещё сильнее запутал. Хотелось скулить побитой псиной, развернуться, убежать… или наброситься на обоих, стягивая совершенно лишние остатки одежды, обнажая и ту правду, что без стеснения щеголяла в его грёзах. Он хочет их обоих. До скрипа стиснутых зубов, до искр перед глазами. Был ли это изощрённый темномагический приворот? А может, он давно этого хотел, только отрицал очевидное? — Блять, — выдохнул он, ударяясь о крепкую дверь затылком, наблюдая за откровенными ласками из-под ресниц. — Кажется, Уизли наконец что-то понял, — доверительно поведал Малфой Поттеру, достаточно громко, чтобы и Рон услышал. Он погладил Гарри по спине, ласково перебирая пальцами, и это движение вновь ухнуло горячей волной в живот. — Интересно, как быстро он догадается, что мы хотим его трахнуть? — всё тем же тоном полюбопытствовал он. К чему были эти слова? Не важно, ведь они всё равно ударили в цель, добивая остатки сомнений. — Блять… — повторил он, прикрывая на секунду глаза, потому что взгляд, которым Гарри его одарил, обжигал болезненно-сладко. Он открыл их, только когда почувствовал прикосновение к своим плечам: слева привалился Малфой, справа почти нерешительно уткнулся Поттер, скрывая лицо в его плече. — Скажи сейчас, если ты против, — выдохнул он, лаская затылок Рона рукой. — Я пойму, если тебе это покажется странным, просто… — он поднял голову, поглядывая из-под ресниц, — я устал ждать, пока ты догадаешься сам. — Но зачем было… все это… со снами? — В тебя же пока стояком не упрёшься, ты в упор не заметишь происходящего вокруг, — щекотно фыркнул Малфой ему в ухо, заставляя малейшие волоски на коже подняться дыбом. — Пришлось импровизировать. — Мерлин и Моргана, — пробормотал Рон скороговоркой. — Я… Да… Вернее, я не против. — Всё такой же многословный, — протянул Драко, накручивая отросшие, но всё ещё коротковатые рыжие волосы на палец. — А во сне был таким жёстким, язвительным, — он дотронулся губами до мочки уха и лизнул чуть ниже, оставляя мокрый след. — Мне понравилось… Рон шумно втянул воздух, поворачиваясь, чтобы посмотреть хорьку в его бесстыжие глаза, но совершенно неожиданно для себя натолкнулся на его губы. Они целовались впервые. Так странно ведь раньше, во сне, у них были и более откровенные ласки, но сейчас всё по-настоящему. И это определённо во сто крат лучше каких-то фантазий. Драко не был таким же напористым, как с Гарри, но всё равно словно бросал вызов, заранее планируя проиграть. Рон притянул его к себе за поясницу, до сих пор сомневаясь в реальности происходящего. Но Драко прижался к нему слева, лаская сквозь тонкую рубашку, а Гарри прижался справа, восхитительно-горячий, и не поверить стало невозможным. — Раз уж мы разобрались… — облизнулся Малфой, прерывая поцелуй. — Я всё ещё жду своё обещание. Рон растерялся на секунду, вспоминая, о чём речь. А когда вспомнил, растянул губы в ухмылке: за ним и правда остался должок с их первой ночи. Он нарочно отвернулся к Гарри проверить, понимает ли он, и, когда убедился, шепнул на ухо: — И как ты это терпишь вообще? Может, ну его, вдвоём тоже неплохо? — и услышал в ответ столько нелестных эпитетов, что уши у кого-то чувствительнее давно свернулись бы в трубочку. Но, вопреки словам, он всё ещё крепко держал Драко за талию, не позволяя вырваться и уйти. А оскорбления… пусть. Ведь теперь Рон точно знал, чем можно заткнуть его восхитительный рот.