Недотрах, да?

— И долго ты собираешься терзать этот несчастный клочок бумаги своим уничтожающим взором? — усмехается Зоя, подперев рукой подбородок. Александр быстро заморгал и отложил документ в сторону, взглянув на шквальную так, будто видит ее впервые. — Извини, ты что-то сказала? Назяленская неодобрительно качает головой. Видно было, что он изо всех сил пытается сконцентрироваться на работе, но вопреки всему витает в облаках. — Говорю: не могу на тебя смотреть! Спишь недостаточно, устаешь. — Иногда сном необходимо жертвовать ради своих обязанностей, — пожимает плечами заклинатель и берет в руки следующий документ. Но Зою такой ответ явно не устраивает. Она отодвигает стопку бумаг на противоположный край стола и заговаривает снова: — Сном необходимо жертвовать только ради жарких объятий любимого мужа. Кстати, где его носит? Дарклинг заметно помрачнел. От нервозности кусает губы. — Думаешь, он мне отчитывается? — ничего не выражающим тоном отвечает он, — будничная рутина не щадит никого. Заклинатель откинулся на спинку кресла и тяжело выдохнул, собираясь с мыслями. Назяленская сочувственно поджала губы, внимательнее приглядевшись к нему. Предположение возникло в голове как-то само собой. Шквальная заговорщически перегнулась через стол, заговорив на полтона тише. — У-у-у, кажется, дело вовсе не в усталости, — догадываясь, протянула она, — недотрах, да? — Недотрах, — повторяет Александр и тут же зажимает рот ладонью, осознав, что сейчас ляпнул. Но отнекиваться было уже поздно. Зоя, как назло, проницательная до невозможности. На ее лице мгновенно появилась ехидно-понимающая улыбочка. Он обреченно вздохнул и продолжил: — Мы сейчас в его кабинете заседаем, а он шатается непонятно где. Затащить бы его в постель и… Улыбка собеседницы стала шире. Она небрежно махнула рукой, призывая к тишине. — Обойдемся без подробностей, — Зоя на секунду задумываясь, всерьез обдумывая их возможные варианты, — он у нас мужчина опытный, его просто так совращать бесполезно, он сам кого хочешь в постель затащит. Так что мы будем действовать «в лоб»! – вдохновенно подытожила она и выпорхнула за дверь. Вернулась назад Назяленская с чашкой кофе с маленьким пузырьком, в котором плескалась неизвестная игристая жидкость. Александр удивленно поднял брови, но решил не выказывать возражений и посмотреть, что будет дальше. — Позаимствовала из Жениных запасов, — пояснила Зоя, аккуратно поставив все на стол, — сильный, а главное, быстрый возбудитель. Сейчас наш невероятно занятой король вернется, а мы ему эту дрянь в кофе подольем! — Возбудитель чего..? — как последний баран, осведомился он. Назяленская многозначительно посмотрела на него, демонстративно оттянув ремень на брюках. — Ясно, — немного истерично выпалил заклинатель, прикрыв глаза. Шквальная как ни в чем ни бывало вылила в кофе целый пузырек так, что жидкость даже булькать начала как-то подозрительно. — А если унюхает? — спрашивает Александр, скептично оглядывая напиток. Понятно ведь, что Николая обмануть не так-то просто. Особенно с его демоническим острым обонянием. — Не унюхает, эта штука запаха не имеет. Только сладость некую придает, я специально кофе не сахарила, — с видом знатока успокоила Зоя, припрятав пустой пузырек в карман, — ой! — она хихикнула и отскочила в сторону, услышав приближающиеся шаги. Тяжелая дверь тихо скрипнула и на пороге появилась жертва их заговора. Назяленская, елейно улыбнувшись, махнула рукой в сторону стола, предлагая ему сесть. Дарклинг напрягся, но виду не подал, изображая характерную для него непринужденность. — Чего это вы меня отпаивать решили? Надо чего-то? — поинтересовался Ланцов, усаживаясь за стол и окидывая обоих подозрительным взглядом. — Проявляем так свою заботу, нет сил смотреть как ты от плотного графика своего изнемогаешь. Вообще, Николай на такое объяснение в жизни бы не купился, видно и вправду замотался изрядно. Он одним глотком осушил чашку и взялся за какой-то документ. Кашлянул, по инерции пробежал глазами еще пару строчек и поднял на Александра странный взгляд, будто его ледяной водой только что окатили. Ух ты, черт! Действительно быстро подействовало. Николай перевел взгляд на Зою, стараясь понять в чем дело, но та состроила ни в чем неповинное лицо, всем видом давая понять, что вроде как «не при делах». — Чья была идея? — строго выпалил он, но в ответ получил лишь молчание с обеих сторон. — Кажется, в мастерской фабрикаторов меня совсем заждались! Как это у меня внеплановое собрание из головы вылетело? — спохватилась шквальная и, подмигнув заклинателю, мгновенно юркнула за дверь. Никаких обвинений предъявить ей не успели. Николай скрестил руки на груди и шумно втянул воздух. Щеки покраснели и дыхание стало каким-то рваным, заметно было даже невооруженным глазом. Александр виновато улыбнулся, но взгляда не отвел, гадая, что он предпримет. — За такие проказы чья-то задница будет бита, — авторитетно заявил Ланцов, встав из-за стола. — Готов понести наказание по всей строгости закона, — согласился Дарклинг, но следом добавил, не скрывая игривых ноток в голосе — правда, не сегодня. Думаю, мне стоит присоединиться к собранию. Но не успел он и пары шагов сделать по направлению к двери, как его бесцеремонно схватили под локоть и швырнули на кровать, нависая сверху. — Нетерпеливый, — довольно шепчет Александр, чувствуя, как чужие руки скользят по его напряженному телу, пытаясь расстегивать пуговицы. Однако терпения Николая действительно хватает лишь на несколько штук. В порыве, он срывает с него рубашку и швыряет на пол, не заботясь о нежностях. Они не обращают внимания на позвякивание оторванных пуговиц. Кончик языка медленно скользит от ключицы до изгиба шеи. Заклинатель запрокидывает голову назад, полностью открывая шею для поцелуев, вздрагивая всякий раз, когда ощущает горячее дыхание своего любовника. От внезапной близости воздуха отчаянно не хватает и желание чувствуется каждой клеточкой тела. Ланцов смотрел на него жадно, не прерывая грубых прикосновений ни на секунду. Александр едва не скулил, когда губы касались наиболее чувствительных мест, намеренно дразня. Руки Николая скользнули к поясу, по осязаемой памяти стаскивая ремень и расстегивая ширинку. Дарклинг прогнулся в спине и приподнял бедра, послушно помогая Ланцову избавить себя от оставшейся одежды. По телу пробежали мурашки. Губы прижимаются к чувствительному месту за ухом, от чего заклинатель Теней окончательно теряет свой рассудок. Николай мягко приподнял его и уложил животом на свои колени. Александр еле слышно простонал, слегка ерзая, чтобы устроиться поудобнее, прежде чем осознал: задница действительно будет бита. От одной лишь мысли об этом, щеки зардели, да еще и так заметно. Он предпринял попытку отстраниться и встать, но Ланцов не позволил этого сделать, локтем надавив между лопаток. Николай недовольно цокнул языком и отвесил первый шлепок по ягодице ладонью. Несильный, но ощутимый. Дарклинг дернулся от неожиданности и прикусил нижнюю губу. Второй шлепок пришелся по тому же месту. На этот раз сильнее и жестче. Александр выгнулся и тихо простонал, чувствуя себя последним бесстыдником. Но происходящее определенно ему нравилось. Ланцов крепко сжал его бедро до покраснения и шлепнул еще раз, не сдерживая своих порывов. Наверняка останется синяк. Любые протесты он невозмутимо игнорировал, не прерывая отрывистых ударов. Многострадальную задницу заклинателя Теней постигло еще несколько шлепков, после чего Николай великодушно решил, что с него хватит. Он и сам достиг предела возбуждения, так что мучить его и себя больше не желал. Почувствовав, что хватка ослабла, Александр выпрямился и поудобнее устроился на коленях лицом к Николаю. Руки скользнули под рубашку. И, как ни странно, эти простые движения, заставили Ланцова замычать от удовольствия. Он до побеления костяшек сжимает бедра Дарклинга, пока тот стягивает с него ненавистную рубашку. Заклинатель расстроенно поджимает губы, когда чувствует под собой грубую ткань, но все равно крепче прижимается к телу любовника, наслаждаясь долгожданной близостью. Он припадает губами к открытой шее с особым удовольствием оставляя на ней багровые отметины. Николай ничуть не возражает. Зарывается одной рукой в черные волосы и чуть оттягивает у корней. Александр интуитивно расстегивает штаны Ланцова и обхватывает ладонью его возбужденный член, сделав пару уверенных движений вверх-вниз. Николай подается ближе, нетерпеливо кусая губы и завлекает любовника в чувственный голодный поцелуй. Руки скользят под его ягодицы и слегка приподнимают, не перерывая поцелуя. Александр отстраняется и, обхватив Ланцова за плечи, опускается на его член, не в силах сдержать первый вырывающийся стон. Николай сильнее стискивает бедра и насаживает до упора, откинув голову назад. Он толкается грубее и глубже, не давая времени, чтобы вдохнуть воздуха. Александр делает ответные движения, хотя чувствует, что тело ему больше не принадлежит, становится ведомым лишь чувствами и животным желанием. От близости голова идет кругом. Движения становятся резче и быстрее. Дарклинг громко и бесстыдно стонет, не заботясь о том, что его наверняка могут услышать снаружи. Ланцов впивается зубами в плечо, наслаждаясь вкусом его нежной кожи. Он ускоряет движения до тех пор, пока они оба окончательно не обмякнут в объятиях друг друга.

***

— Признавайся, это ты, зараза, мои снадобья из тумбочки таскаешь? — Женя недовольно надула губы и уперла руки в бока. — Уже и пошутить нельзя… — обиженно протягивает Зоя, невинно хлопая ресницами. — От твоих шуточек я до Николая второй час достучаться не могу! Вся работа стоит! — Сафина продолжает праведно негодовать. — Имей совесть, Женя, — шквальная многозначительно взглянула на подругу, поправив волосы, — не тебе же одной прибегать ко… всяким хитростям. К тому же неудовлетворенный Дарклинг перестанет различать на поле боя, кто свои, а кто враги, и будет лупасить всех подряд и без очереди. — А перетраханный Дарклинг вообще до поля боя не дойдет, у него колени дрожать будут! Зоя неодобрительно фыркнула и махнула рукой. — Ну тебе жалко что ли… А может… — Назяленская резко осеклась и тут же расплылась в лукавой улыбке, — ах, я-ясно, ты просто завидуешь, Давид ведь из мастерской неделями не выкисает? Она едва успевает увернуться, когда портная запульнула в нее чем-то нетравмоопасным и вышла из комнаты дабы «прибегнуть ко всяким хитростям».