Шаг до бездны

Все было хорошо. До какого-то момента. Когда жизнь полетела в тар-тары, Чонгук так и не понял. 2 года до. — Эй, Юн, сегодня у тебя? — Да, приходите к 6. — И колы мне захватите пожалуйста, а то опять карманные закончились — говорит парень со смольно-черными волосами продолжая играть с другими, не сильно-то отвлекаясь на разговор. — Мелкий, где твое уважение к старшим? — возмущается уже другой парень, которого за его волшебную способность разрушать все, что только можно, исключили из игры, посадив судить остальных. Ещё, не дай бог, руку кому-нибудь сломает. — А тебе в рифму или по факту? — ёрничает младший, а в его глазах прыгают самые настоящие чёртики. Все остальные лишь посмеиваются, наблюдая за их спором. Они знают, что Намджун слишком любит их младшенького, и долго спор не продолжится. Впрочем, как и всегда. Их семеро в комнате. Они из разных городов, но сейчас они вместе в Сеуле. Дороги, короткие и длинные, простые и сложные, свели этих семерых парней. Кому есть дело до того, что их сейчас заперли в этой комнате? Правильно, никому. Даже родители уже не удивляются таким частым наказаниям их детей. А наказания, в общем-то были не редкостью. Они друг за друга стояли горой. Одному попадет, другие защищают. Они часто задерживались в школе, и больше всего этому рады были Юнги и Тэхен. У одного родители работают от рассвета до заката, а второй так вообще жил с бабушкой. Они не жаловались, нет. Просто они чуточку больше любили проводить время с друзьями. Старшая школа Сеула была самым лучшим воспоминанием ребят. Их семерку знали многие. А именно кабинет для наказаний стал их тайным местом. Местом, которое хранило все их секреты, переживания, клятвы и радости. Почему же их дороги так быстро разошлись? 30.08.2016 —Рейс " Кванджу-Сеул» прилетает в 14:30 по местному времени — объявляет диспетчер, и Джину уже не терпится сойти с самолёта. Сколько он не был в Сеуле? Года 2 или 3, парень уже сам точно не помнил. Однако он до сих пор помнил друзей и свои юношеские годы проведённые в этом городе. Сеул встречает Джина ясным солнцем и легким ветерком. Не зря он решил провести свой отпуск здесь. Погода обещает быть просто прекрасной. Пройдя контроль и все эти прочие штучки, Джин выходит из здания аэропорта, и берет такси. Он собирается наведаться к сестре своей матери — тётушке Ёнджи. Когда Джин ходил в школу, они с мамой жили у неё. — Тётя Ёндже! — радостно говорит Сокджин, когда заходит в старую, но родную квартиру, и низко кланяется. — Привет, Сокджин-и! — восклицает та, и обнимает парня. — Ну что? Как добрался? Пойдешь отдохнешь, или вначале пообедаем? Я там приготовила дакжим, чапхэ и чуть-чуть кимпаб накрутила, в общем всё твоё любимое. — Я сначала вещи разложу, а потом не откажусь пообедать. А то живот уже серенады раненых китов распевает — улыбнулся Сокджин, и подхватив сумку с вещами, прошёл в свою старую комнату. Оглядев комнату, Джин понял, что с момента его отъезда, здесь почти ничего не поменялось. Он переступил порог, и начал разглядывать старые фотографии на стенах. Вот мама с тётей Ёндже, вот фотография Сокджина с друзьями, а там фото семьи тёти. Она и ёе муж. К сожалению, дядя Сонхва погиб молодым, а тётя замуж больше не вышла. Вместо этого, она решила подарить всю свою любовь сестре и племяннику. И надо сказать, они платили ей тем же. Пообедав и разложив вещи, Джин решил проведать друзей. Вообще для них его прилет должен был стать сюрпризом, поэтому он решил им не звонить, а просто наведаться в гости. Погода, ко времени выхода Джина, немного улучшилась. Солнце блестело, отражаясь на зеркальных стенах высоток, ветер улегся, и только переодически, совсем незаметно напоминал о себе. Парень подумывал пойти пешком, но глянув прогноз погоды, решил оставить прогулки пешком для лучших времен, и взял небольшую машину на прокат. Он намеревался сначала доехать до Намджуна, ведь, скорее всего, он знал где находятся остальные. Сколько Джин помнил друга, тот всегда был превосходным организатором, планируя после школы поступить на специальность менеджера какой-нибудь музыкальной группы. И ему это удалось. Едя по городу, Сокджин выхватил глазами знакомую макушку. Резко затормозив, он открыл окно, и позвал парня, проходящего мимо его машины, по имени. — Чонгук! Привет. — Гук оглянулся на звавшего его человека, и с нескрываемым удивлением поприветствовал его в ответ. — Привет, Сокджин-хён. Каким судьбами? — А вот, —хитро улыбнулся Джин—решил устроить вам сюрприз! Они стоят чуть ли не по середине дороги, и смотрят друг на друга. Джин смотрит на Чонгука, а тот на Джина. И оба улыбаются. Спустя 3 года, они наконец-то встретились. — Гук, давай садись. — приглашает Джин— Ты знаешь, где все остальные? Поехали, заедем за ними, и махнём куда-нибудь на пикник. Или в кафе. Улыбка как по щелчку пальцев слетает с лица Чонгука, и уступает место грустной, и немного скорбной моське. — Джин-хён, они все… Гук замолкает, а у Джина сердце улетает куда-то вниз, в пятки. — Джин… Их больше нет… — Шепчет Чонгук, и его глаза стремительно краснеют, а нос начинает предательски хлюпать. Джин не должен был это спрашивать. Не должен был бередить старую, чуть затянувшуюся рану. Чонгук всё еще сильно скучает по своим хёнам, и хочет совершить страшную вещь. Вещь, которую перечеркнет всю его жизнь. Он хотел сделать это сегодня, но Джин видимо, решил испортить младшему все планы, спутать все карты, но не дасть ему умереть. Как жаль, что никто не всесилен, и сделанного обратно не вернуть. Чонгук поймёт это позже. И Джин тоже. Но будет слишком поздно. — Намджун работал менеджером. Он исполнил свою мечту, как и хотел. — Начинает Гук свой рассказ — Но потом там произошёл какой-то скандал, не знаю, не вдавался в подробности. Но компания, на которую работал Джун, облила его «грязью». Он пытался устроится ещё во многие места, но его не брали. Тогда он по каким-то своим старым связям сумел пробиться на работу. Ну, хорошей работой это было назвать сложно, но всё же какой-никакой заработок был. Его друг детства смог устроить его на работу к себе в бар. У Инхёка была сеть баров по всему Сеулу. И он устроил Намджуна в «SwiftKey». А буквально через 2 месяца там произошла какая-то заварушка. Они там в принципе, часто бывают. Но именно в этой убили Намджуна. Его пырнули ножом в лёгкое, и скорая там была бессильна. Бригада приехала, и он умер прямо у них на руках. Его даже в машину погрузить неуспели. Джин слушал Чонгука с затуманенной головой. Ведь Намджун звонил ему тогда, когда остался без работы. Но Сокджин был так занят своей мечтой, что не взял трубку, а потом все время откладывал звонок другу на следующий день, а потом на следующий, и в итоге так ему и не перезвонил. — А дальше ушёл Хосок. — продолжал Гук. — Его мать упекла в клинику. В психиатрическую больницу, если быть точнее. Мы с ребятами навещали его. — Но я ведь тоже звонил ему по скайпу — дрожащим голосом проговорил Джин. — Да, и он очень ценил эти звонки. Но знаешь, его голову все чаще посещала мысль, что и ты его бросишь. — Но я ведь никогда не думал этого делать! — Джин, пойми. Из-за предательства матери у него появилась паранойя, и, в общем он… Он сделал из простыни петлю, и наутро его нашли уже не дышащим. —Потом не стало Чимина. Он решил пойти в танцы. Ну, ты помнишь, что танцевал он отлично. Так вот, его взяли в танцевальную группу, которая скоро должна была дебютировать. Но их наставник в танцах однажды сказал, что Чиму неплохо бы скинуть 1-2 килограмма. Но ты ведь знаешь нашего Чимина. Он сбросил 2 килограмма, потом 5, потом 10, и это все за 1,5 месяца. Он ел раз в день, при этом изматывая себя тренировками, частенько оставаясь до утра в репетиционном зале. Ему поставили РПП. Он честно пробовал измениться, но продолжал терять вес. Больше чем через пол года, его вес состовлял около 35 килограмм. И в один день, во время репетиции, он упал в обморок, и больше глаза не открыл. Люди в компании были сильно озабочены этим, но время шло, и та группа все же дебютировала. Но без одного участника. Их должно было быть 7, а выступили они в шестером. Сейчас Сокджин готов был расплакаться. Он представлял, какой рассказ будет дальше. Остались Юнги и Тэхен. — У Тэ умерла бабушка, и он переехал к отцу с мамой. Его отец после смерти своей матери сильно и много пил. Он очень часто приходил домой подшофе и бил Тэхена и свою жену. Мама терпела, но в один из дней Боак разозлился на небольшую выходку Тэхена, и начал бить его. Сольхён закрыла Тэ собой, и… Отец Тэ так сильно избил ёе, что она медленно, но верно начала истекать кровью. И тогда сын взял осколок бутылки и хорошенько шандарахнул отца по затылку, да так, что тот упал замертво. В прямом смысле. Он думал, что теперь всё более менее наладится. Да, он долго горевал по своей маме, но сделать ничего уже было невозможно. Он решил пожить у Юнги, но, как оказалось, кто-то из соседей слышал все семейные разборки, и позвонил в полицию. Тэ повязали прямо там, в квартире. Он пытался доказать, что это Боак убил его мать, но копы этому не поверили. У Боака были связи в полиции при жизни, поэтому Тэхена обвинили в двух убийствах, и сделали приговор: расстрел. Наказание не должно было быть настолько жестоким, но, повторюсь, у отца были связи. Приговор привели в действие буквально месяца 3 назад. В последний раз, когда мы виделись, он попросил сказать тебе " успей, и не соверши ошибку». Я думаю, что он просто переволновался, но, может ты найдёшь в этих словах смысл — А что с Юнги? Взгляд Чонгука тускнеет. Все знали, что эти двое были не разлей вода. Видимо, что-то всё же смогло разлучить их. — А Юнги наш стал музыкантом — грустно улыбается Гук воспоминаниям. — Его взяли композитором в одну из престижных компаний, и он колесил по миру. Я даже ездил с ним в эти поездки. Но как-то он с группой полетел один. Их вылет был поздно ночью, а зная как я тяжело встаю по утрам, а уж ночью тем более, он сказал, что в этот раз полетит один. И не говори, что не знал, что мы живём вместе — Чонгук пытался убрать смущенное выражения со своего лица, но выходило у него откровенно плохо. —У меня на носу был важный проект по архитектории, и я не сопротивлялся тому, чтобы остаться дома. А дальше… Когда я встал утром, по все информационным каналам крутили новость о том, что самолет Боинг477 упал прямо над Тихим океаном. У меня тогда был… Шок, что ли, недоумение, и страх. Господи, ведь если бы я тогда отговорил его остаться, он бы сейчас был здесь, рядом со мной и с тобой. На глазах Чонгука стояли слезы. Его било крупной дрожью на все 220 вольт. Джин не должен был бередить старую рану. Но он сделал это. Разрезал чуть поджившие края, вновь сломал Чонгука изнутри. Сломал так, как сделал это тогда, 3 года назад. И это чертовски больно и обидно. Чонгуку обидно не только за себя, а еще и за тех, кого, сам того не зная, сломал тогда Джин. Он правда ненамеренно это сделал. И ребята правда пытались его простить. И простили, а затем некоторое время были счастливо. Почему же это счастье так быстро закончилось? Возможно потому, что им нельзя было быть по одиночке. Пошатнулся, упал один, упали остальные. И никто не выжил в этой жестокой и несправедливой игре под названием «жизнь» Всё это рассказал Джину Гук, пока они ехали по городу. Теперь у них не было конечного пункта назначения, теперь они просто ехали вперёд, думая каждый о своём. Чонгук думал о том, что он все равно исполнит свою задумку, а Джин думал о том, что если бы он тогда не уехал за своей мечтой в родной город, его близкие люди могли быть живы. Он бы что-то придумал, сделал, но не дал бы им погибнуть. Джин понимает, что всё это время он должен был быть рядом с ними, с людьми, которые когда-то подошли к нему в комнате для наказаний в старшей школе Сеула, и сказали: нам нужен еще один человек в компанию. Хочешь дружить? Рядом с теми людьми, которые стали ему настоящей семьёй. Как жаль, что понимание простых вещей приходит к нам слишком поздно. Время было достаточно позднее, когда они подъехали к одному из небоскребов Сеула. По вечерам с его крыши открывался захватывающий дух вид на закат солнца. Завораживающее зрелище. — Джин-хён, давай посмотрим оттуда на город. — предлагает Чонгук, а сам уже выходит из остановившейся машине и идёт по направлению к зданию. Джин бездумно кивает, и идёт за младшим. Ему слишком трудно принять ту информацию, которую выдал ему Чонгук. Ему нужно время, чтобы осмыслить все это. — Смотри, как красиво. — говорит Гук рассматривая открывающийся вид. Он стоит на краю. Такой маленький в своей большой клетчатой рубашке. Она была на несколько размеров больше, чем нужно. Ветер треплет его красиво уложенные волосы. Чонгук кажется таким лёгким, как пушинка. Будто, подует ветер немного сильнее, и уронит его. — Ага. Красиво. И знаешь, здесь ничего не изменилось. Всё так же, каким я это помню. — говорит Джин и смотрит на заходящее солнце, но в ответ на свои слова слышит странный ответ " Прости меня Джин, прости». Он понимает что ничего хорошего это не сулит и резко поворачивается назад, но слишком поздно Шаг… Всего лишь один шаг отделял Чонгука от бездны… И он сделал этот шаг. Лети, большой-маленький ребёнок, лети. Прощанием вслед Чонгука становится истошный крик Джина. Но Гук уже не слышит этого. Ему уже хорошо. Он уже ничего не чувствует. Лети, большой-маленький ребёнок, лети, и обрети покой рядом с родными людьми. Через несколько лет Джин всё же сможет прийти на могилы своих друзей. Он не мог ступить и шагу на кладбище последние годы. Но теперь он готов к этому. Зайдя на кладбище с 12 гвоздиками, он найдёт 6 одинаковых могил, и возложит на каждую по две гвоздики, прося при этом прощение у людей, которые стали ему больше, чем просто друзьями. Он попросит прощение у людей, которых когда-то не успел спасти.