Польза проклятий

Победа над Волдемортом, парады, фейерверки, суды над Пожирателями… Для Гарри Поттера все это прошло незаметно. Собственно, наличие героя на празднестве жизни не являлось необходимостью. Он свое дело уже сделал. Самому же юному волшебнику было не до того. Напоследок Темный Лорд преподнес ему «подарок», как сам он выразился. Проклял. Любое прикосновение приносило Поттеру боль, оставляло рубцы: уродливые, медленно заживающие. От полной изоляции Гарри спасало только то, что это происходило лишь от касания к голой коже. На фоне всего случившегося чудесное воскрешение Дамблдора тоже не удивило. Старый интриган умело симулировал болезнь, так умело, что даже Снейп не понял. Ну и смерть была фальшивкой, так сказать, дополнительный стимул герою выполнить свое предназначение. И герой выполнил. Все, финиш, больше он не нужен. Его положили в Святого Мунго для изучения проклятия. Вдруг заразно? Посетителей к нему не пускали. Ну, как не пускали… их и не оказалось. Рон и Гермиона были заняты друг другом, Джинни вовсю планировала свадьбу. Которой не будет. Правда, она еще не знала об этом. Дамблдор наслаждался славой. Он все еще верил, что имеет возможность влиять на Гарри Поттера, он распланировал его дальнейшую жизнь и теперь усердно искал способ снять проклятие. Чтобы затем собрать лавры и от этого подвига. Флаг в руки. Гарри подождет, а потом поставит жирную точку на сотрудничестве с меркантильным стариком. Исследование проклятия продвигалось медленно, пока лишь стало известно, что снять его может только один человек – идеальный магический партнер. Эта информация имела малую ценность: Гарри не был готов перетрогать все магическое население мира. Но… Вернуться в Хогвартс согласился. Он понимал, что необходимо доучиться и разобраться, кого из окружавших раньше его людей он хотел бы называть друзьями. Что-то подсказывало ему, список этот значительно поредеет. Гарри чувствовал себя неуютно. Сотни направленных на него взглядов: любопытных, заинтересованных, раздраженных, усталых… Усталых? Поттер поспешно отвернулся. Он еще не определился, как вести себя со Снейпом. Гарри бросил его. Оставил в той хижине. Пусть Гарри и наложил на Снейпа все лечебные заклинания, которые он знал, но… Но ведь бросил же. И совесть настойчиво скребла душу, не слушая голоса разума. Спасти этого человека хотелось больше, чем кого бы то ни было. Возможно потому, что он всегда был настоящий. В ненависти, в желании защитить, во всем. Речь Дамблдора, вновь занявшего пост директора, Гарри не слушал. Ему было некогда – он пытался найти предмет, рассматривая который, Гарри не пересекался бы ни с кем взглядом. Не выходило. Может, уткнуться взглядом в потолок? Гарри вздохнул. Хоть он и сел как можно дальше от основной массы, ощущение, что тебя лапают, не проходило. В итоге он ушел, даже не дождавшись начала пира. За что его и отчитала Гермиона. – Это все для тебя, – девушка рассерженно уперла руки в бока. – Ты мог бы быть благодарнее. Ты даже с Джинни не поздоровался. – Благодарнее? – раздраженно переспросил Гарри. – За что? За отчуждение? За то, что меня боятся? Даже вы обо мне забыли. Я вернулся только для того, чтобы доучиться, а не работать страшилкой и клоуном. Больше в тот день с друзьями он не разговаривал. Было и грустно, и весело одновременно. Грустно от осознания, что к прежним отношениям он с ними не вернется никогда. И, возможно, вообще перестанет с ними общаться. А весело… Малфой предложил дружить. Гарри тогда словил чувство дежа-вю. Но от предложения не отказался. Ради интереса. И не прогадал. Драко тоже получил статус изгоя: сначала за связь с Пожирателями, затем за дружбу с Поттером. Хотя его, казалось, все устраивало. Дни потекли спокойно и обыденно. Они учились. Малфой подтягивал Гарри по зельям, а тот, в свою очередь, давал ему испытать на себе защитные чары. Что-то получалось, что-то нет. С Гермионой Гарри помирился, с Роном нет. Последний не простил бывшего друга за то, что тот отшил его сестру. А вот сама Джинни переживала недолго, найдя утешение у какого-то пуффендуйца. И все. *** – Мистер Поттер, извините, что отвлекаю вас от осмысления бренности бытия, но если не хотите получить на сегодня отработку, извольте выполнить задание, – раздраженный голос профессора зельеварения заставил Гарри подпрыгнуть на месте. Драко из-за спины Снейпа сделал страшные глаза и покрутил пальцем у виска. Гарри поморщился. Да знает он! Не стоит отвлекаться от занятий, тем более от этих. Гарри украдкой показал Малфою язык. И Снейп, как назло, развернулся именно в этот момент. Черт! – Мистер Поттер, – судя по ледяному тону, учитель принял фортель Гарри на свой счет. – Сегодня. В семь. Отработка. И минус пять баллов с Гриффиндора. Ну вот. Стоило расслабиться – и тут же отработка. Ностальгия, однако. После занятия Драко выловил его в коридоре, хватая за руку. Гарри привычно уже дернулся, забывая про перчатки. Как ни странно, идея прикрывать руки пришла именно Малфою. – Спокойно. Гарри, что ты постоянно нарываешься? Ведь знаешь же, что крестный тебя недолюбливает. Ну да. Он знал. Но поведение Снейпа изменилось. Незаметно, и все же. Нет, он по-прежнему называл Гарри гриффиндорской бестолочью и никак иначе. Как всегда, избегал его взгляда, но если все же смотрел, то в упор. Но в то же время стал будто мягче, терпимее. Вывести его из себя теперь оказывалось гораздо сложнее. Все чаще можно было увидеть тоску на дне темных глаз. Она была там и раньше, просто заметна стала лишь теперь. Что пробило многолетнюю броню? Что или кто? Гарри надеялся, что не он. Гарри опоздал. Почему? Ответ банален – он проспал. Но, открыв дверь в личный кабинет профессора, Поттер понял, что мог не торопиться. Снейп тоже спал. Сидя за рабочим столом, положив голову на руки и почти уткнувшись носом в деревянную поверхность. Впервые этот непрошибаемый язвительный мужчина вызвал у Гарри не желание напакостить, а чистое умиление. Как-то запоздало пришла мысль, что Снейп может быть не таким, каким он его представляет. С Драко он уже просчитался. Может, стоит попытаться наладить отношения? Рука сама потянулась к растрепанным темным прядям, но не успела коснуться, как ее перехватили. – Что вы делаете, Поттер? Гарри растерянно смотрел на удерживавшую его руку. Удерживавшую выше перчатки и ниже задравшегося рукава. Но боли не было! Боли… нет… Поттер в шоке уставился на сонного Снейпа, переводя взгляд со своего запястья на лицо учителя и обратно. Выражение лица Снейпа прояснилось, кажется, он начал понимать... – Нет, – Снейп потряс головой. – Глупость. Бывший герой на пробу провел пальцами по чужой щеке. И снова ничего. Хм. Надо проверить. Если Северус Снейп действительно его пара, то теперь прикосновения других должны быть безвредны. Нет, проклятие не разрушено, если не подтвердить связь с партнером, боль и шрамы вернутся. Но не сейчас. Если Снейп его пара. Его… пара… Мерлин, ну почему у Гарри все не как у людей! – Так, Поттер, нам нужно к Дамблдору, – Снейп вышел из-за стола и решительно потащил Гарри за собой. – Зачем? – доверять такую информацию ненадежному человеку? Снейп затормозил, поставил Гарри напротив и начал объяснять нудно, как маленькому. – Каким бы он ни был человеком, это не отменяет того, что он один из тех, кто прекрасно разбирается в проклятиях. Так сказать, в свободном доступе. Ты можешь ему не верить, но… – Я понял. Все это уже слишком. Ему показалось, или в голосе Снейпа была забота? Система мировоззрения требовала доработки. Серьезной доработки. Гарри неожиданно улыбнулся, вгоняя собеседника в ступор. Хочется увидеть лицо директора, когда он узнает, кто пара национального героя. *** – ...Что, простите? – Дамблдор тяжело опустился в кресло. – Кажется, профессор Снейп и есть моя пара, – терпеливо повторил Гарри, довольно наблюдая, как у директора начинается тик. – Но, мальчики, как же так? Вы же… мальчики! Как же наследники? Хотя… Старик задумался. Поттер явно выходил из-под контроля, воздействовать на него не получалось. В конечном итоге он мог стать большой проблемой. Северус сумеет отвлечь его, хотя бы частично. А потом он, профессор Дамблдор, позаботится, чтобы у несносного мальчишки не было ни времени, ни сил на месть. – Пожалуй, все очень даже неплохо сложилось, – заключил маг. – Но, Северус, мальчик мой, тебе придется быть рядом с Гарри. Постоянно. Иначе действие проклятия усилится. В общем, жить Гарри будет теперь у тебя. Спать тоже будете вместе. По мере того, как открывались радужные перспективы, глаза незадачливой парочки становились все больше. На словах про «спать» их вообще переклинило. – А как же занятия? – попытался остудить разошедшегося мага Снейп. – Поттер все еще студент. – Переведем его на индивидуальное обучение. Вы прекрасный волшебник, Северус, вы справитесь. – Но… – начал Гарри, однако Северус зажал ему рот, оттаскивая назад. – Хорошо, профессор Дамблдор. Мы попробуем. *** – Профессор, вы почему меня заткнули? – Гарри сумел вывернуться из захвата только за пределами кабинета директора. – Дамблдор – человек упертый. И если бы мы продолжили возражать, вполне мог применить магию для убеждения. Лично я не хочу превратиться в пускающего на вас слюни идиота. Поэтому вы мне подыграете. Гарри признал, что слова Снейпа не лишены смысла. – Так, а куда мы идем? – Снейп продолжал тянуть Гарри за собой. – Ко мне, конечно, – как само собой разумеющееся. – Вы же слышали, Поттер: чтобы вам не стало хуже, будете со мной постоянно. И я не скажу, что меня это радует. Поттер поморщился. – Аналогично, сэр. Гарри. – Что? – Вы не могли бы называть меня по имени? Или это так сложно? – Не наглейте, Поттер. Я все еще могу отказаться. Кактус. Вредный колючий кактус. Как с этим человеком можно договориться? *** – Вы спите с краю, – донеслось из глубин ванной комнаты. – Почему? – Гарри все равно, ему просто интересно. – Чтобы я мог вас спихнуть, если надоест, – емко. Гарри не нашелся, что ответить. Да, противник ему достался достойный. Пожалуй, похлеще близнецов Уизли будет. Есть где проявить фантазию, ага. Все принадлежности для сна, одежду, предметы гигиены и книги в подземелья перенесли домовые эльфы. За что им большое спасибо. Ночь для Гарри прошла беспокойно. Нет, Снейп вел себя тихо и мирно, он во сне вообще был довольно мил, если это слово можно применить к этому человеку. Ну, вы поняли. Только Гарри все равно просыпался, ворочался, мешая спать соседу. В итоге после очередного поворота Снейп подгреб непоседу к себе, утыкаясь носом в затылок. Гарри замер, но грома и молнии не случилось. Ну и ладно. Бросив пустые переживания и пригревшись, бывший герой уснул. Утро не задалось с самого начала. Гарри проснулся первым и тут же плавно перетек в состояние шока. Он помнил, что перед тем, как уснуть, профессор Снейп подвинул его к себе, но, видимо, за ночь кое-что изменилось. Теперь они лежали в обнимку, практически притеревшись друг к другу. И сейчас Гарри лицезрел только шею Снейпа, так как, подняв голову, вполне мог заехать тому по челюсти макушкой. Одна нога была протиснута между ног мужчины, также лишая шанса на освобождение. Гарри судорожно выдохнул. Если Снейп проснется сейчас… Гарри мог перейти в разряд неживой природы. Как выйти из ситуации… не ясно. Притвориться спящим и посмотреть, как сосед по кровати будет выпутываться? Тоже не воодушевляет. – Который час? – сонно раздалось сверху. Гарри суматошно дернулся, чуть не загремев на пол. – Половина восьмого, – тем не менее ответил он, мельком глянув на магические часы. Снейп печально вздохнул и предпринял попытку соскрестись с кровати. Но поняв, что переползти через живое препятствие не представляется возможным, попросту спихнул помеху. Гарри таки встретился с твердой каменной поверхностью. При этом инстинктивно схватившись за единственную возможную опору и потянув ее за собой. Точнее, его. – Поттер, ну что же вы за наказание! – А вы мне руку отдавили! Поединок взглядов. Ничья. – Одевайтесь, я позабочусь о завтраке, – вынужденно пошел на перемирие Снейп. Гарри непонимающе нахмурился. – Почему нельзя поесть в Большом зале, как обычно? Снейп ожесточенно потер виски. – Вы все такой же тугодум. Что вас больше устроит: сесть за преподавательский стол, или чтобы я сел за ученический? Гарри мучительно покраснел. Действительно, глупость сморозил. – Вам так же придется сопровождать меня на занятия, бросать работу я не собираюсь. Захотелось побиться головой для встряски. Он теперь, что, за Снейпом хвостом ходить должен? Вот интересно, кто первым не выдержит? *** Все оказалось не так плохо. Ну, сначала они портили друг другу жизнь, как могли. Гарри постоянно «случайно» сластил кофе Снейпа. Тот в ответ запряг Поттера в помощники по зельеварению: «Раз уж вы все равно без дела болтаетесь». Зато именно этот предмет Гарри теперь знал на отлично. И, к великому огорчению Северуса, придраться отныне было не к чему. Внезапно выяснилось, что Гарри не так уж и глуп, как казалось. С ним было приятно поговорить – до тех пор, пока он не начинал тупить по привычке. Складывалось ощущение, что Гарри раньше умело скрывал свои таланты и интеллект. Вытаскивать все это наружу… Северусу нравилось. Ему было лестно, что, кроме него, таким Поттера больше никто не знал, что он, Снейп, приложил руку к гранению алмаза. Мальчишка не безнадежен. Северус готов был это признать. А Гарри… тому осмысление, что «ужас подземелий» – вполне нормальный человек, далось сложнее. Он ненавидел его шесть лет, это сказывалось. Однако все изменилось, и Гарри привык. Привык, что как бы он ни пытался балансировать на краю кровати, к утру они окажутся в обнимку. Привык к запаху трав и зелий, к полумраку подземелья. Привык к возросшим нагрузкам в учебе. Северус Снейп оказался учителем требовательным и со своей ролью справлялся отлично. Что каждый раз подтверждали остальные преподаватели, когда приходили аттестовать Поттера. Мир сузился до одного человека. И к этому Гарри тоже привык. Он по-прежнему общался с Гермионой и Драко, который был подозрительно доволен тем, что его крестный обзавелся соседом. Да и Гарри уже не смущался пола своей пары. Но и только. Парой, как таковой, они не были. – Что изучаешь? – Снейп поморщился от обращения, но промолчал. Они давно перешли на «ты», но все равно непривычно. Снейп как-то поспешно опустил книгу, но Гарри успел прочитать название. Стало обидно. Нерационально неприятно. – «Разрушение проклятий»? Северус покачал головой. – То, как мы живем сейчас, не панацея. Мы словно скованы. Разве это нормально? Ты молодой, талантливый волшебник. У тебя должна быть девушка, своя жизнь и семья в будущем. Гарри невесело улыбнулся. Вот так. Он признает, принимает свою пару… Которой, как она же и считает, не существует. Гарри просто обуза – и все. Ну, герой, тебе не привыкать сжигать мосты, выстраивать все заново. Ты же не сломаешься только от того, что первый человек, к которому ты привязался после Сириуса, сравнивает жизнь с тобой с тюрьмой? Так что возьми себя в руки, герой. У тебя же есть гордость? – Хорошо. Надеюсь, у тебя получится, – безразлично. Северус насторожился. Что-то с реакцией мальчишки было не так. Где радость? Снейпу казалось, что Гарри желает избавиться от затворничества. Разве… нет? *** Гарри ушел, едва лишь Северус отправился в душ. Он и не думал кончать жизнь самоубийством, когда поднимался на самый верх Астрономической башни. Он хотел побыть один, поразмышлять. Понять, как выбраться из этой ямы, не оставив в ней свою душу. Но вышло все иначе. Боли не было слишком долго, он отвык от нее, потерял осторожность. И она накрыла его внезапно. Раньше такой эффект возникал от чужих прикосновений, но теперь проклятие вдали от пары усилилось. Одно отсутствие Северуса рядом выворачивало Гарри наизнанку. Мантия тяжелела, пропитываясь кровью, в голове гремели колокола. Даже от Круциатуса не было так плохо. Глупо. Выжить после мясорубки с Темным Лордом и умереть вот так. Хотя Северус станет свободным – может, оно и к лучшему? Гарри лежал на влажном камне и, улыбаясь, смотрел на звезды. Почему улыбаясь? Боли не было. Кровь по-прежнему текла из глубоких ран, но боли не было. Стало как-то правильно. Хо-ро-шо. – Гарри! Хм? Галлюцинации? Гарри нахмурился. Ему показалось, или он слышал голос Северуса? – Поттер, безалаберный, безответственный мальчишка! – и правда, Северус. Мир дрогнул, когда обессилевшее тело подняли вверх, и потух. *** Этот вечер стоил Северусу Снейпу нескольких седых волос. А может – и прядей. Гарри опять выкинул глупость. Хотя и он, Северус, тоже молодец! Видел же, что с Поттером что-то не так, но все же оставил его одного. А он ушел. Предсказать то, как проклятие отреагирует на разлуку с парой, было сложно, но явно ничем хорошим закончиться не могло. Северусу пришлось поставить на уши всех домовиков, чтобы найти беглеца. Он почти опоздал. Гарри еле дышал, вся одежда пропиталась кровью. Северус наложил несколько исцеляющих заклинаний – безрезультатно. Ну, хоть новые раны не появлялись. Все остальное залечат. С его помощью, с помощью колдомедиков. А затем Северус объяснит одному неумному гриффиндорцу, что пугать немолодых уже слизеринцев чревато. Теперь он Гарри от себя не отпустит. И, пытаясь найти средство снять проклятие без заключения брака, он сам себе врал. Сейчас это стало понятно, после того, как он чуть не потерял его. Нет, история не повторится. – Северус? Снейп вынырнул из полудремы, бросая взгляд на слабо шевельнувшегося Гарри. – Он самый. – Я не умер, - осторожно. – Ты поразительно наблюдателен. Но только попробуй повторить нечто подобное, и я самолично тебя прикончу. Нервы не казенные. Кривая улыбка в ответ. – Я больше не хочу таскать на себе твой полутруп. Придется нам заключить брак. – Не стоит так заморачиваться. Я буду паинькой, этого не повторится. Незачем себя заставлять. Северус приблизил свое лицо к удивленному Гарри почти вплотную. – Запомни, Поттер, я – слизеринец. Все, что я делаю, так или иначе, в моих интересах. Смирись. Ты – мой. Да и, как я понял, ты не должен быть против. Гарри ошарашенно смотрел в совершенно серьезное лицо. – То есть ты знал, что я к тебе неравнодушен?! – справедливо возмутился он. Снейп замер. – Ты понимаешь, что подписал себе приговор этими словами? – Да Мерлин бы с ним! Ты специально меня мучил?! – Нет, конечно. Просто «ужас подземелий» не пара блестящему герою. Гарри возвел очи горе. – А меня спросить ты забыл? – Так ты согласен, Поттер? – Согласен. И начинай уже называть меня Гарри. Вот только я в этом не очень… Северус подался вперед, затыкая будущего супруга. Ирония судьбы: тот, кто уничтожил его прежнюю любовь, подарил новую. – Что скажешь? – смотреть на зарумянившееся лицо Гарри было приятно. – Еще!