Леди у шеста

      Лука сидел за столиком, что был ближе всех к сцене, на которой был установлен пилон. Парень без особого энтузиазма смотрел на периодически меняющихся стриптизёрш.       После того, как Лука покинул Париж, на девушек даже не смотрел. Нет, не то чтобы он начал заглядываться на парней. Нет. С ориентацией у него всё в порядке. Просто не в силах был забыть ту единственную, что тронула его сердце и осталась там навсегда. И он сам дал себе обещание, что если не с ней, то уже ни с кем. И казалось, ничто и никто не мог бы его переубедить.       Так что же тогда этот парень, «забивший» на чувства и всё к ним прилагающееся, забыл здесь, в местной «цитадели разврата»? Он и сам задавался этим вопросом, потягивая пиво. Друзья почему-то не придумали ничего лучше, чем пригласить его сюда. Это было подарком ему на день рождения. Своеобразный мальчишник. И как только их девушки отпустили. Колоссальное доверие... Но это их дело. Да и как может человек без отношений судить об этом. Друзья платили за весь «банкет» и даже заказали ему приватный танец с самой лучшей танцовщицей сего заведения. Луке неудобно было отказаться, хотя и идти сюда не хотелось от слова совсем. Но он уже пришёл.       Наблюдение за извивающимися телами девушек не вызывало у него таких же эмоций, какие выражали его друзья.       Лука был уже достаточно известным музыкантом и не мог не оценить выбор композиции для выступления очередной танцовщицы. Это привлекло его внимание к сцене. Теперь он уже внимательно наблюдал за танцем девушки, вышедшей в свете софитов. Прикрывал её наготу красный «костюм», больше походящий на бикини, расшитый чем-то, отражающим свет, отчего поблёскивал, как рябь воды в лунном свете. В отличие от остальных девушек, на лице этой танцовщицы была маска в тон «костюму», закрывающая брови и почти весь нос. Лука усмехнулся, отметив про себя её сходство с героиней Парижа, чёрных точек только не хватало, да и материала бы побольше. Даже цвет волос был похож. Не хватало лишь двух милых хвостиков, обвязанных красными лентами. Лука знал, кем была в обычной жизни героиня Парижа, и поэтому такая ассоциация вызывала море эмоций, даже тех, за которыми и приходят в такие заведения. Но горечь от безответной любви резала ножом по сердцу, что вернуло его в реальность, в которой девушка брюнетка ловко управлялась с пилоном. На вид достаточно хрупкая, но руки были настолько сильные, что легко выдерживали её вес, и иногда казалось, что она парит над сценой. То вращаясь, зацепившись ногой за пилон, то взбираясь в высь и медленно скатываясь по нему, раздвинув ноги в призывной позе. Лука впервые за весь вечер не пожалел о том, что пришёл. Этот номер разительно отличался ото всех предыдущих. Девушка явно отдавалась своему делу с головой. Её движения были сексуальными, но не вызывающими. Лука поймал себя на мысли, что восхищается ей. Друзья шепнули, что это и есть та самая лучшая танцовщица, которая в скором будущем исполнит ему приватный танец. Он мысленно договорился сам с собой, что раз в жизни можно...       Девушка одним движением сорвала с себя верхнюю часть «костюма» и Лука, прикрыв глаза на секунду, ощутил удар током, пронзивший его тело насквозь. Её грудь казалась ему идеальной, красивой, аппетитной, манила приласкать.       «Жаль, что во время приват танца нельзя трогать танцовщиц», — мысленно резюмировал он, выслушав короткие правила этого мероприятия.       Друзья намекнули, что если он захочет «продолжения банкета» после привата, пусть только намекнёт, и они это организуют. Лука категорически отказался. И вот после «игры» с лифчиком эта деталь одежды с легкого и умелого посыла девушки прилетела в руки именинника. Сам не зная почему, он прижал ладонями его к лицу и вдохнул. Танцовщица на четвереньках подкралась к нему, медленно вытягивая из его рук лифчик обратно. Лука не удерживал его, лишь сидел с легкой ухмылкой на лице, оглядывая девушку. Но вот он остановился на её глазах, что были видны в широких прорезях маски, и замер. Внутри всё рухнуло.       «Её глаза! Нет. Не может быть! — её глаза были точь-в-точь такими же, какие он помнил и хранил в своей памяти. Глаза, проникшие в его душу и сердце и глубоко засевшие там. Это были глаза Маринетт, — Не могло же меня от пива так проглючитить. Не может быть! Это точно она! Но как? Здесь, в Марселе... Боже... Причём здесь город вообще... — поражался он своим мыслям, — Почему она танцует стриптиз?!».       Во время приват танца разговаривать вроде было можно, и он теперь с нетерпением ждал того момента, когда останется с танцовщицей наедине. Больше всего на свете он мечтал сейчас о том, что он всё же ошибся, и это не она, не единственная любовь его жизни, что это не Маринетт...       Девушка удалилась с последними звуками музыки.       Луку проводили в специальную комнату. Мужчина представительного вида уточнил правила, чем немного расстроил Куффена, сказав, что разговаривать нельзя, пока Кассандра — это сценический псевдоним танцовщицы — не разрешит. Он кивнул, устроился на диване, немного нервничая в ожидании девушки.       Спустя минут десять зазвучала музыка, и в комнату из-за штор в танце вошла она в том же «костюме», только теперь сверху был полупрозрачный красный халатик с короткими рукавами, что лишь слегка прикрывал упругую попку. Немного потанцевав напротив него, она, раскачивая бедрами, приблизилась к нему и оседлала его, не касаясь своим телом. Луку словно током прошибло, и он еле сдержался, чтобы не схватить её за попку и притянуть к себе. Извиваясь, она лёгким движением избавилась от халатика. Дышать стало тяжелее, но он продолжал наблюдать за её проникновенным танцем, что уже начал походить на секс. Вскоре она обнажила грудь, что манила Луку ещё там, на сцене, но сейчас она была на расстоянии даже не вытянутой руки, а рядом с его лицом. Как же хотелось окунуться в неё. От этого немного защекотало внутри. Но следующие действия девушки не оставили Луке шанса хоть как-то собраться с мыслями. Она выгибалась в танце так, что грудью проводилась по лицу парня, её соски как бы ненароком задевали его губы, и это уже стало нестерпимо. Хотелось ухватить сосок губами, запустить свои руки в её идеальные груди, ласкать, целовать, облизывать. Члену в джинсах стало неуютно, но ещё терпимо, но после того, как девушка в одних трусиках, пусть и от «костюма» опустилась прям туда, ему захотелось взвыть от желания. А дальше она начала тереться промежностью о уже абсолютно твёрдый член парня, в то же время плавно изгибаясь в танце. Лука на несколько секунд закрыл глаза и представил, что джинсов на нём нет. Затем он понял, что зря это сделал. Теперь её трения о его член и соски, щекочащие его лицо, довели его до изнеможения. Казалось, ещё минуту и он сорвёт с себя одежду, отодвинет её трусики и вставит в неё свой член прямо здесь и сейчас, и плевать он хотел на правила. Но, вспомнив свою догадку, он тряхнул головой и охладил голову.       — Остановись! Пожалуйста, остановись, — просил он, отведя от неё взгляд.       — Хорошо, — легко улыбнулась танцовщица, слезла с него и начала собирать свою одежду.       «Боже... Этот голос... Это её голос... Боже...» — пронеслось у него в голове.       — Маринетт, — тихо позвал он.       Девушка замерла. Повернувшись, она подошла и внимательно посмотрела на парня.       — Лука? — девушка прислонила ладонь к лицу и залилась краской, — Боже...       Она схватила полотенце из стопки, лежащей на полке, и быстрым движением обернула им своё тело, пытаясь прикрыть наготу, затем неуверенным шагом подошла к дивану и села рядом с парнем, одной рукой хватая себя за плечо.       — Как ты меня узнал? — чуть громче шёпота спросила девушка.       — По глазам, — Лука не знал, куда себя деть от нахлынувших эмоций. С одной стороны, он был так рад её видеть после столь долгой разлуки, но с другой — она: танцует стриптиз, приват и самое невообразимое для него — занимается сексом с клиентами. И это она, его Маринетт. В мыслях не укладывается.       Девушка потупила взгляд.       — Я и забыла, когда мне в последний раз было так стыдно за всё это, — Маринетт спрятала лицо в ладонях.       — Мы можем поговорить? — спросил он украдкой.       — Да, конечно, — посмотрев на него, бодро ответила девушка, — Только не здесь. У меня смена заканчивается через полчаса... — она остановилась, не договорив, — Если только твои друзья не заказали тебе... продолжение...       — Ты всё знаешь? — удивился Лука.       — Да. Менеджер мне вкратце обрисовал ситуацию: мальчишник, приват и, возможно... секс в кабинке... Я твой подарок, как я поняла.       — Да, ты правильно поняла, — ответил он, но, спохватившись, добавил, — но от продолжения я отказался.       — Почему? Ведь они же платят, — хихикнула Маринетт.       — Я бы с любой не стал, а когда узнал тебя там, на сцене... — он поник, — А много кто заказывает «продолжение»?       — Нет, — отмахнулась она, — Это очень дорого. Есть ещё услуга... У клиента дома, но это вообще баснословные деньги.       — Это почему-то меня не очень порадовало, — печально и почти злясь, сказал парень.       — Прости, Лука, но это теперь моя жизнь, — заявила Маринетт, опустив голову, — И зря ты меня остановил. Я не выполнила свою программу, придётся, наверное, вернуть деньги твоим друзьям.       — Ничего не нужно возвращать, — серьёзно сказал он, затем, немного смутившись, добавил, — Поверь, ты всё... выполнила...       — Лука, я даже трусики не сняла! — спорила она.       — Боже... — парень растопыренными пальцами правой ладони провёлся по лицу, прерывисто выдохнув, — Боюсь представить, что было бы дальше.       — Ну, дальше...       — Нет, нет, нет, — прервал её он, изрядно краснея — Даже знать не хочу.       — Ну, так ты меня дождёшься? — спросила Маринетт с ноткой мольбы в голосе.       — Да. — твёрдо сказал Лука, — Где мне тебя можно подождать?       — У черного хода стоит серый минивэн, — объяснила она, — Около него подожди, пожалуйста. Я постараюсь побыстрее.       — Хорошо, — кивнул он и улыбнулся.       Маринетт быстрым шагом скрылась за шторой.       Лука тяжело вздохнул и пошёл обратно к друзьям. Поблагодарив за праздник, он их покинул.       Выйдя, Лука обошёл здание и, найдя серый минивэн на небольшой парковке возле чёрного хода, встал около него и, окунувшись в раздумия, ждал появления девушки.       — А вот и я!       Лука поднял взгляд и увидел Маринетт, идущую к нему. Выглядела она намного скромнее, что не могло его не радовать. Бледно-розовая блузка, скрытая под не до конца застёгнутым чёрным пальто, чуть светлее оттенка были её брюки, а завершали образ тёмные ботильоны на устойчивом каблуке.       Маринетт подошла к Луке и с такой нежностью обняла его, что он еле сдержался, чтобы не заплакать. Парень положил руки на спину девушки и прижал её к себе.       — Я скучал, — сказал Лука чуть слышно.       Маринетт посмотрела на него, жалостливо сдвинув брови.       — Поехали? — предложила она.       — Куда? — зачем-то спросил он, хотя уже готов был ехать с ней хоть на край света.       — Лука, ты же не думаешь, что я живу здесь? — указала она в сторону стриптиз-бара, — У меня квартира недалеко отсюда.       — Поехали, — парень кивнул.       Они сели в минивэн и через несколько минут покинули это место.       Маринетт припарковалась у дома и пошла к дверям. Лука следовал за ней. Они поднялись на лифте на третий этаж. Девушка, покопавшись в сумочке, отыскала ключи, открыла ими дверь, и они вошли внутрь.       — Раздевайся, — кинула Маринетт, закрывая замки.       Лука завис. Потом, поняв, что она имела ввиду только верхнюю одежду, посмеялся своим мыслям, снял куртку и повесил её на вешалку, что была при входе. Там же он оставил и свои кроссовки. Маринетт проделала тоже самое со своими пальто и ботильонами.       — Прости, Маринетт, — замялся парень, — Где у тебя туалет?       — Он вон там, — она указала рукой ему направление, — Ванная рядом, если нужно, — потом в догонку спросила, — Будешь чай?       — Не откажусь, — крикнул он и закрыл за собой дверь.       Маринетт поставила чайник, достала две кружки, в каждую кинув по пакетику будущего напитка. Затем достала из буфета бутылку красного вина и, наполнив бокал наполовину, осушила его одним большим глотком. Убрав это «безобразие» по её мнению, она устроилась на диване в гостиной.       Лука вышел из ванной и присоединился к ней.       — Довольно большая квартира, — резюмировал он беглый осмотр помещения. Маринетт пожала плечами.       — Мне здесь нравится, — сказала она, улыбнувшись, — Правда, иногда бывает очень одиноко...       — А ты приводишь сюда клиентов? — неожиданно спросил Лука.       — Ну, конечно, что ещё можно ожидать от дорогой проститутки... — Маринетт вновь взяла себя рукою за плечо и ненадолго прижалась к ней щекой, — Нет, Лука, я сюда никого не привожу, — посмотрев на него, она продолжила, — Это моё гнёздышко, в которое мне приятно возвращаться каждый вечер, где тепло и уютно... Клиентам здесь делать нечего.       — Прости... — парень почувствовал себя мерзко от того, что он подумал и что спросил.       — Ничего, Лука, — печально произнесла девушка, — Я тебя понимаю... Я тоже не так представляла нашу встречу после долгой разлуки...       — Ты... Ты думала обо мне? — не поверив своим ушам, спросил он.       — Конечно, — Маринетт встала и начала неторопливо прохаживаться по гостиной, — Среди всей этой грязи мне хотелось душевного тепла, которое у меня было только с тобой...       Лука подошёл к ней сзади и обнял её плечи. Она развернулась и бросилась к нему в объятия, которые он тут же укрепил, прижав девушку к себе.       — Можно я сегодня останусь с тобой? — аккуратно спросил Лука.       — Хоть на всю жизнь, — отреагировала она с улыбкой.       — Ух! — он покраснел, — Я просто не хочу так на бегу... Нужно о многом поговорить... И вообще... Не хочу тебя отпускать. Не хочу потерять тебя... снова...       Маринетт прижалась к Луке, сильнее обняв.       — Конечно, оставайся, я тоже хочу общения с тобой... — она немного призадумалась, — Так, стоп! Мальчишник... У тебя завтра свадьба?       — Да, должна была быть, — начал он серьёзно, — но, встретив тебя, я передумал жениться, — Маринетт округлила глаза. Лука засмеялся, — Прости. Нет. У меня завтра нет свадьбы. Просто друзья организовали отдых в чисто мужской компании в честь моего дня рождения...       — У тебя сегодня день рождения? Прости, Лука... — немного грустно сказала она, — С днём рождения!       Маринетт обняла шею парня и, притянув его голову к себе, жарко поцеловала.       Чайник вскипел и отключился, щёлкнув кнопкой, заставив прервать поцелуй.       Девушка пошла на кухню и разлила по кружкам кипяток.       Лука подошёл сзади и прижал её к себе.       Они присели за небольшой круглый стол и пили чай, не произнося ни слова.       — Я быстренько в душ и вернусь, — встав, сказала она с улыбкой, — И говоря быстренько, я не шучу. Не как другие девушки.       — Я не знаю, как другие девушки принимают душ. У меня их не было, — бросил Лука.       — Как? — удивлённо смотрела на него Маринетт, — Ты музыкант, рокер — мечта любой девчонки...       — Возможно, — ухмыльнулся он, — Только мне они не нужны.       — Ты про отношения или про секс? — с неподдельным интересом спросила она.       — Я про всё, — Лука встал и отвернулся.       Маринетт обошла его и встала перед ним.       — Но почему? — спросила она, жалостливо смотря на него.       — После тебя... — печально начал парень, — После того, как ты... ушла... — ему стало тяжело говорить, и он постоянно прерывался, — Я для себя решил, что больше не хочу отношений... Да и потом всё было бы в пустую, потому что я бы не любил другую... не смог бы полюбить...       — Прости меня, Лука, — чуть ли не плача сказала Маринетт.       — Кто-то в душ собирался, — сменил тему парень, улыбнувшись.       — А, да. Я мигом, — кинула она и быстрым шагом направилась в ванную, по дороге скидывая с себя всю одежду.       Девушка скрылась за дверью.       Лука покачал головой, собрал её разбросанные вещи, немного задержав свой взгляд на трусиках, и аккуратно сложил на стуле.       Маринетт, как и обещала, вернулась из ванной комнаты достаточно быстро. Одета она была в лёгкий халатик. Девушка подошла вплотную к Луке, встала на цыпочки и поцеловала его губы.       — Твоя фигура так изменилась, стало больше округых форм, — сказал он, проводя ладонями по её телу.       — Да, моё тело сильно изменилось после родов... — улыбнувшись, с лёгкой грустинкой в глазах, сказала Маринетт.       — У тебя есть ребёнок? — ошеломлённо спросил парень.       — Да, у меня есть дочь, — с нежностью посмотрев на снимок в рамке, что стояла на прикроватной тумбочке, ответила она, — Её зовут Валери́, ей четыре года.       Лука подошёл, сел на кровать, взял фотографию, внимательно её изучил и поставил на место.       — Красавица, — подметил он, – и очень на тебя похожа.       — Она самое дорогое, что у меня есть... — сев рядом с ним, грустно сказала Маринетт.       — А где она сейчас? — Лука оглядел квартиру в поисках детских вещей, но ничего не обнаружил.       — У Хозяина... — повернув голову в сторону, сказала она вполголоса, — Он разрешает с ней видеться... Нечасто, конечно, но это лучше, чем ничего.       — Кто он?       — Тебе не нужно этого знать, Лука, — обеспокоенно смотря на него, сказала Маринетт, — Я сама вляпалась в неприятности... И не хочу, чтобы ещё кто-нибудь пострадал. Тем более ты...       — А кто её отец?       — Разве это так важно? — ушла от ответа девушка.       — Ну а всё-таки, — настаивал Лука, — она от клиента? Или, может быть, отец — Хозяин?       — Не угадал, — хихикнув, сказала она и стояла с улыбкой на лице, смотря на него.       — Прости, я дурак, — прислонив ладонь ко лбу, сказал он.       — Всё хорошо, — прижавшись к нему, сказала Маринетт, — Так, хватит о грустном. У тебя же день рождения, — она скинула халатик, оставшись в одних трусиках, ловким движением оседлала сидевшего на кровати Луку и взяла его голову ладонями, — и, как мне помнится, я сегодня твой подарок.       — Маринетт, прекрати, я не могу так, — нахмурился он.       — Лука, пожалуйста, — умоляюще посмотрев на него, просила девушка, — Среди этого кошмара мне так хочется душевного тепла... Сегодня я твой подарок, и я прошу тебя принять его.       — Хорошо, — закрыв на мгновение глаза и выдохнув носом, сказал Лука, нежно поцеловав её, — Только всё будет по-моему.       — Как пожелает именинник, — мило улыбаясь, сказала Маринетт.       — Мне нужно раздеться, — чувствуя себя неловко за то, что придётся «скинуть» её с себя, аккуратно сказал парень.       Девушка села рядом.       — Я могу помочь, — потянулась она к ширинке джинсов, но он, поймав её руку, помотал головой.       Лука, оставшись в одних трусах, сложил одежду на стул и вернулся к кровати. Маринетт, встав на колени, потянулась к его члену, но была вновь остановлена парнем.       Он сел на кровать.       — Маринетт, я слишком хорошо к тебе отношусь, чтобы ставить тебя на колени...       — Это можно проделать и в другой позе... — спорила она.       — Маринетт, ты же поняла, о чём я! — слегка повысив голос, отрезал Лука.       — Прости... — немного погрустнев, сказала девушка, затем, глядя ему прямо в глаза, с дразнящей улыбкой, отползла к подушкам и устроилась на них.       Лука улыбнулся на одну сторону и на четвереньках подобрался к Маринетт, нависнул над ней и с минуту смотрел ей в глаза. Она не отводила взгляд. Вскоре он заметил, как её глаза наполняются нежностью. Парень припал к губам девушки. Маринетт, ответив на поцелуй, гладила его затылок, отчего у Луки на глазах выступили слёзы, и, пытаясь их скрыть, он опустил губы на её шею. От жаркого дыхания парня у девушки пробежались мурашки по всему телу. Опускаясь медленно с поцелуями ниже, он добрался до упругой объёмной груди Маринетт и на несколько секунд замер, вспомнил, как во время приват танца мечтал окунуться в эту нежную, манящую девичью прелесть, и исполнил мечту, плавно запустив своё лицо между грудями, поцелуями лаская каждую, подолгу останавливаясь на сосках. Понимая, что немного увлёкся, Лука опустился ниже, вместо губ, доверя своим рукам продолжать ласки груди. Одарив поцелуями идеально плоский животик, он опустился к клитору и накрыл его своими губам, проведя в продолжение ласки растопыренными пальцами по телу девушки. Маринетт были приятны столь редкие в последнее время для неё ласки, да ещё и такого родного ей человека. Она закрыла глаза и, наконец, расслабилась, позволив ему руководить процессом, лишь иногда издавая тихие стоны. Маринетт запустила ладонь ему в волосы. Он так умело водил языком, так чутко чувствовал, что ей нужно, что ей оставалось только млеть от его ласк и чуть ли не сгорать в огне оргазма, издавая громкие сладкие стоны, которые заставили Луку часто дышать носом и постанывать. Он понимал, что она уже получила наслаждение, но был не в силах оторваться. Пять лет разлуки сказывались сейчас на его желании вообще не отлипать от Маринетт. Остановила его упоение этой частью её тела она, когда сжала руку, находящуюся в волосах парня, в кулак, заставив его вспомнить часть своего тела, которая также как и он, соскучилась по её телу, которая была уже достаточно твёрдая для того, чтобы продолжить получать удовольствие. Лука, наконец, отстранился, поцеловав на последок её клитор, и поднял на Маринетт растерянный взгляд.       — В тумбочке, — всё, что смогла из себя выдавить девушка, которая всё ещё не отдышалалась от длительных ласк, что происходили у неё между ног.       Лука кивнул, открыл верхний ящик, в котором лежало не меньше ста квадратных упаковок со средством защиты и посмотрел на неё. Она лишь пожала плечами и захохотала. Он взял один презерватив и, ловко справившись с упаковкой, надел его на член и вернулся к девушке, нависнув над ней. И вновь глаза в глаза. И снова эта нежность в её взгляде. Он на мгновение закрыл глаза. С жадностью впившись губами в её, он медленно вошёл в неё и с каждым прерывистым вдохом понемногу увеличивал темп фрикций. Маринетт обняла его спину, слегка покалывая её ноготками, и постанывала от до одурения приятных ощущений. Его запах сводил с ума и напоминал о ночах, которые они проводили вместе там, в Париже. Ностальгия не отвлекала, а лишь больше добавляла огня. Она неистово стонала, выгибаясь всем телом, прижимая Луку к себе. Она полностью отдалась и растворилась в нём. А он, казалось, забыл, что когда-то стеснялся и несдержанно проявлял эмоции. Их стоны слились в божественной мелодии их любви.       Они долго лежали в обнимку, не в силах отпустить друг друга, и лишь когда удалось выровнять дыхание, они расцепились, продолжая поддерживать зрительный контакт.       — Надо бы сходить в душ, — прервал молчание Лука, — Ты первая.       — Я быстренько, — пролепетала она с улыбкой, соскальзывая с кровати.       — Я помню, — ухмыльнулся он.       Маринетт хихикнула и скрылась за дверью.       Вскоре она вышла, запустив Луку в ванную комнату, а сама сменила простынь и легла на кровать, ожидая его.       Спустя минут десять он присоединился к ней. Обняв её и нежно поцеловав, Лука тихо заплакал.       — Ну ты чего? — отреагировала Маринетт.       — Это самый счастливый день рождения в моей жизни.       Она умилённо улыбнулась и обняла его.