***
А по возвращению в Мондштадт, буквально через две недели у него появился младший брат. Отец нашел и подобрал мальчика, который был неподалеку от винокурни во время шторма. Он почти не говорил, и они не могли выяснить ни кто его родители, ни где они, ни как он здесь оказался. Мальчик только стоял и трясся то ли от холода, то ли от страха, и было принято решение его оставить. Кое-как получилось узнать, что его зовут Кэйа, и он не знает, где его родители. Синеволосый очень туго шел на контакт, а первое время так и вообще пугался каждого шороха. Дилюку было сложно привыкнуть к новому жителю их дома. Раньше он был одним ребенком в семье, а теперь внимание было направлено не только на него. Все в доме носились вокруг этого мальчика, стараясь узнать, что ему больше нравится, хорошо ли он себя чувствует. И это раздражало. Юный Рагнвиндр понимал, что у этого ребенка было безвыходное положение, но ничего не мог с собой сделать, поэтому решил просто игнорировать его присутствие. До определенного момента. Дилюк продолжал жить своей жизнью, которая почти не изменилась, и все так же пытался овладеть своей стихией. У него уже достаточно хорошо получалось. Он занимался с инструктором в тот день, когда случайно краем глаза увидел за одним из деревьев фигуру того паренька, которого они подобрали. Его глаза так и сверкали от любопытства. Хоть он и обратил внимание на присутствие постороннего, но тренировку прерывать не стал. Слишком много чести. Уже после занятия Дилюк подошел к мальчику, чтобы сказать ему: — Не прячься в следующий раз на тренировочной площадке, я мог запросто тебя поранить. Это тебе не место для игр, — говорил он это с хмурым лицом. Но на синеволосого это не возымело никакого эффекта. — Прости, пожалуйста. Просто ты так круто управлялся с мечом и своими способностями! – глаза ребенка все еще сияли от восхищения. — За этим было очень интересно наблюдать, я прям не мог оторвать глаз! Хмурость начала сходить с лица Дилюка, сменяясь небольшим любопытством. — Правда? — красноволосый слегка вздернул бровь. — Да, конечно, — синеволосый малыш с энтузиазмом закивал. — Мне бы тоже хотелось такому научиться. Можно? Глаза этого мальчика были наполнены такой надеждой и мольбой, что Дилюк просто не смог отказать. — Да, хорошо, я могу тебе показать несколько приемов. Правда тебе, как новичку, нельзя давать настоящее оружие. Но я могу принести из кладовки свои старые тренировочные деревянные мечи. — Спасибо большое! Уже через час, после того как мальчики сбегали до дома и откопали в кладовке тренировочные мечи, они занимались под тенью деревьев недалеко от винокурни. Красноволосый показывал Кэйе как правильно держать оружие и различные стойки. Хоть и было видно, что это не совсем то, чему мальчик хотел научиться, но он не жаловался, а спокойно выполнял все поручения Дилюка. Тот же в свою очередь рассказывал все, что он знал из основ владения мечем. Так они занимались несколько часов, пока оба не выдохлись. Уже лежа на траве под тенью деревьев, чтобы скрыться от солнца, дети разговорились. Из их разговора Дилюк и узнал, что фамилия у Кэйи – Альберих и когда у него день рождения. Но что больше всего удивило красноволосого, так это то, что они одного возраста. И это при том, что Кэйа был аж на пол головы ниже и намного худее юного Рагнвиндра. Мальчики проговорили до самого вечера, пока их не позвали домой на ужин. А Дилюк подумал, что это первый раз, когда он разговаривал и проводил время со своим сводным братом. Спустя буквально две недели дети уже вдвоем ходили на тренировки, играли и носились по двору. Со временем Кэйя тоже начал называть господина Крепуса «отцом». И они росли как самые родные друг другу братья. Через пару лет Кэйа подрос, став всего на пару сантиметров ниже Дилюка. Иногда будущий наследник винокурни удивлялся, как тот маленький мальчик, который будто не так давно стал его братом, так быстро стал догонять его по росту. Такими темпами будет не удивительно, если Кэйа его перерастет. За те два года, что синеволосый живет с ними, он уже хорошо освоился в доме. Ощущалось так, будто в этой семье всегда было два ребенка. С появлением названного брата юный Дилюк словно стал в несколько раз активней. Мальчик, который всегда старался подражать отцу в своей серьезности, теперь мог носиться, играть и разорять виноградники мастера Крепуса вместе с Альберихом, после этого совместно выслушивая ворчание своего отца. Старший Рагнвиндр хоть и мог их отчитывать, но никогда на них серьезно не ругался и тем более не наказывал. Он наоборот радовался за своего сына, что тот стал чуть более непоседливым, как и большинство детей его возраста. Все-таки из-за того, что тот рос без матери, а сам мастер Крепус был вечно занят работой. Мальчик рос понятливым и умным не по годам. Но иногда хотелось увидеть, как он бегает и смеется со своими сверстниками. Но тот предпочитал другим детям компанию отца и его книг, желая в будущем ему помогать. И сейчас, с появлением неожиданного пополнения в семье, он будто вышел из оцепенения, в котором находился большую часть времени, судя по всему, чувствуя себя одиноким. Обоим мальчикам уже было по двенадцать лет. И, помимо нахождения проблем себе на голову, оба были очень любознательными. В особенности Кэйя, который впитывал знания как губка. Он старался везде поспевать за Дилюком, иногда выкладываясь вдвойне. Они вместе учились по книгам Крепуса, и даже вместе начали ходить на занятия с инструктором по фехтованию. Теперь, когда они занимались достаточно долго, можно было проводить дружеские спарринги с настоящим оружием. На одной из тренировок произошел несчастный случай. Они как обычно сражались друг с другом на тренировочном поле под присмотром инструктора. Дилюк, как и раньше, использовал двуручный меч, потому что только такое оружие и могло более-менее урезать силу его элемента. Катализаторы использовали в основном люди, которым их сила давалась без каких-либо проблем. Вообще такие люди могли с легкостью использовать силу, не пропуская ее через какое-либо оружие, но это было скорее дело привычки. Копья, луки и одноручные мечи, чем именно пользоваться было дело вкуса, использовали те, у кого не было таких больших проблем с их стихией, как у Дилюка, но без небольших последствий все равно не обходилось. И двуручные мечи использовали люди, у которых было больше всего проблем с их силами. Именно этот тип оружия рассеивал большее количество элементальной энергии. Правда находились и исключения, которые орудовали тем оружием, которое им казалось более удобным. Ну, или если нужное оружие оказывалось совсем тяжелым в освоении. Например, та же девочка, которую он встречал много лет назад. Ху Тао использовала копье, за невозможностью даже поднять двуручный меч. Да и копье давало держать определенную дистанцию до врагов, что позволяло ей получать чуть меньше травм хотя бы от атак монстров. Кэйа же выбрал в качестве оружия одноручный меч, потому что с ним сражаться было удобней. У него не было глаза бога, поэтому выбор у него был большой. И так как парень рос стройным и гибким, все его атаки строились на ловких и быстрых выпадах в сторону врага. И Кэйа решил использовать в их поединке один из своих приемов, который он оттачивал в тайне от брата, чтобы его поразить. И это, можно сказать, у него удалось даже слишком. Он сделал настолько резкий выпад в сторону красноволосого, что тот даже растерялся, на секунду потеряв сомообладание и применяя свою пиро стихию. Буквально секунда, промелькнул страх в синих глазах, и парень уже корчится на траве от боли, а инструктор вместе с Дилюком подбегают к нему, пытаясь сбить с него пламя и обсыпая его песком. Обошлись в основном испугом, и Кэйя пострадал не так уж сильно. Но Дилюк еще две недели крутился рядом с братом, каждый день прося у него прощения.***
Годы шли, мальчики уже подросли. Дилюк привык к своим проблемам с глазом бога и не обращал на них внимания. Так как он стал полностью контролировать свои силы, то решил податься в рыцари ордо Фавониус. Он всегда знал, как его отец восхищается работой рыцарей и что в свои молодые годы хотел к ним присоединиться. Но у него это не вышло. Так же, как и получить глаз бога. Дилюк же получил свои силы довольно рано, поэтому все пророчили ему хорошее будущее. И он решил попасть в ряды рыцарей, чтобы хоть таким образом косвенно исполнить мечту отца. Тогда тот мог бы еще больше гордиться им. Так как Дилюк много тренировался, то смог с легкостью сдать экзамен, став самых молодым офицером в истории ордо Фавониус. А после этого события совсем скоро намечалось празднование дня рождения красноволосого парня.***
Дилюк с отцом ехали из доли Ангелов после празднования совершеннолетия младшего Рагнвиндра обратно домой, Кэйя же решил совсем немного задержаться в городе. Парень сидел на лошади и вел повозку, параллельно разговаривая с отцом. Тот говорил, как гордится Дилюком, что тот смог стать рыцарем в столь юном возрасте, когда сам он так и не смог всего этого добиться. Так они ехали в спокойствии, наслаждаясь теплой солнечной погодой. Но случилось непредвиденное. Они внезапно наткнулись на дракона, разгуливающего по окрестностям уже какую неделю. Никто так и не мог убить его. И именно их экипажу не повезло наткнуться на него в этот день. Дракон начал нападать на людей, которые были с ними, разрывая их острыми когтями. Он уже зацепил Дилюка, когда его отец выбежал вперед, вставая между сыном и напавшим на них монстром. Тут руки Крепуса на секунду окутало темное свечение, метнувшись в сторону чудища, образуя что-то похожее на цепи, сковывая его на месте. Но это не сильно остановило дракона. Тот будто еще сильнее рассвирепел, бросаясь вперед прямо на Дилюка и разрывая оковы. Всего мгновение, ужас в глазах, и вокруг разлетаются брызги крови. Мастер Крепус использовал какую-то подозрительную силу на драконе в полную мощь, и монстр, будто успокоившись, покинул место происшествия. Дилюк кинулся к отцу, который как подломившаяся кукла рухнул на землю. Это было странно, дракон так и не атаковал мужчину. Но из его тела шла кровь нескончаемым потоком, будто кровь из вен и артерий под напряжением вырвалась наружу, разрывая ткани. Сейчас он смотрел в лицо мужчины, корчащегося от боли и умоляющего закончить его страдания. С неба начали падать капля за каплей, пока дождь резко не полил, смывая с рук красноволосого кровь собственного отца. Как бы не хотел, он не смог его защитить, даже обладая глазом бога. Уже ничего не слыша, Дилюк сидел под дождем, смотря в никуда. Он чувствовал только разрастающуюся внутри пустоту, когда ощутил прикосновение к своему плечу. Тогда тот медленно обернулся и увидел синеволосого парня. Кэйа прибежал, как только смог. И сейчас смотрел на своего брата, из которого будто вытянули жизнь, и мертвое тело их отца. Эта картина настолько излучала безысходность, что у Альбериха больно защемило сердце. Но, самое отвратительное, буквально на пару секунд он почувствовал разливающееся внутри облегчение, сменяющееся тошнотворным ощущением от самого же себя.***
Похороны старшего Рагнвиндра прошли вчера, и в доме стояло ощущение пустоты. Как будто вся уютная атмосфера этого места умерла вместе с ним. Дилюк стоял у окна в бывшем кабинете отца, думая о том, что не смог помочь, когда тот погиб. Если бы он был немного сильнее, то… может… Но поток его мыслей прервал скрип деревянной двери, через щель в которой проскользнул Кэйа. Он выглядел максимально серьезным. Ему уже давно следовало поговорить со своим сводным братом. Парень понимал, что сейчас совсем не подходящий момент, но уже просто хотелось избавиться от этого скребущего чувства вины. Кэйа не мог больше врать. С трудом переступив через себя, он начал свой тяжелый рассказ. Он был готов к последствиям, поэтому взял с собой свой меч и держал свою руку на его рукояти. Во время этого разговора было видно, как выражение лица Рагнвиндра меняется с опустошенного до гневного и полного ненависти. Все было почти как в тот раз на тренировочной площадке, но только с одним отличием – Дилюк и правда хотел ему навредить. Кэйа знал, что Дилюк выйдет из себя во время этого разговора, и вытащил меч, который держал на изготовке. Поток пламени несся прямиком на парня неостановимой волной, от которой даже при большом желании нельзя было увернуться. Кэйа от ужаса сделал шаг назад, пытаясь сбежать от скорой неминуемой боли. Но бежать было некуда, поэтому он стоял готовый встретить всполохи огня лицом к лицу, ожидая худшего. Парень сделал выпад в сторону огня, в надежде хотя бы попытаться быстрее прочувствовать разрывающий его жар, но ничего не произошло. Только руки от кончиков пальцев до локтей больно покалывало, но это была боль не от обжигающего пламени. Прошла секунда, две, а он все так же не упал, корчась в агонии от пламени брата. С острия меча сорвалось голубое свечение, преобразующееся в кусочки льда. Столкновение льда и огня вызвало вихрь ветра, который ошеломил обоих парней, что в шоке смотрели на вспышки голубого и алого, рассеивающиеся по комнате. До Кэйи только начала доходить суть происходящего, как на землю прямо из неоткуда выпал крио глаз бога, с глухим звуком ударившись о деревянный паркет. Но ему было не до этого. Он все еще смотрел на Дилюка, потрясываясь от пережитого страха. Ноги стали становиться ватными, и он с таким же глухим звуком, как и его новый глаз бога до этого, опустился на пол. На шум сбежалась вся прислуга в доме. Они в шоке уставились на парней и обстановку вокруг них. Мебель в кабинете где-то была опалена, а где-то покрылась инеем и даже кусочками льда. Аделинда, отойдя от оцепенения, вышла вперед, спросив: — Все в порядке? — Да, а теперь помоги господину Альбериху уйти, — произнес Дилюк с мрачным взглядом. Он сжал руки в кулаки, от приложенного усилия скрипнули перчатки на руках. Аделинда спокойно подошла к синеволосому и присела, затем слабо касаясь его плеча. Кэйя вздрогнул. Его взгляд стал более осмысленным, и он поднял глаза на девушку. Та в ответ с сочувствием посмотрела на него и спросила: — Пойдемте? Парень только кивнул ей в ответ, медленно вставая на ноги. Аделинда же положила руку ему на спину, второй рукой придерживая под локоть. На лице Кэйи все еще отражался шок. Когда они вдвоем пошли к выходу из комнаты, он обернулся, чтобы взглянуть на Дилюка. Но тот уже давно отвернулся к окну. Синеволосого все еще потряхивало то ли от холода, то ли от пережитого. Аделинда аккуратно придерживала его, когда они спускались по лестнице со второго этажа. Затем усадила за обеденный стол, принесла теплое одеяло, налила успокаивающий чай и, ничего не спрашивая, начала успокаивающе поглаживать парня по спине. А он обескураженно уставился на свои покрасневшие как от лютого мороза конечности. Как оказалось, Кэйя получил обморожение от первого непроизвольного использования своих способностей. Но его это не чуть не волновало. Потому что все, о чем он мог думать, — это реакция его уже бывшего брата, который больше не хочет его видеть. И что все уже никогда не станет как прежде.