Скалл

      Скалл был пацифистом. Насколько бы иронично или лицемерно ни звучало это заявление. В особенности сейчас, когда кладбище за его плечами уж никак нельзя было назвать маленьким, а само оно было готово впечатлить практически кого угодно. Не то, чтобы де Морт когда-либо всерьез сообщал или намеревался сообщить кому-либо подобную информацию.       Да даже, если он и попытается сделать подобную глупость он был практически уверен, что никто ему не поверит. Не верили множество раз до этого, когда он заявлял о том, что не является гражданским, то какой вообще смысл в том, чтобы они поверили в это сейчас?       — Ну и? — поинтересовался он, делая глоток своего любимого какао. К чему-чему, а его страсть именно к этому напитку, казалось, никогда не иссякнет. — Что ты пытался добиться тем, что поведал мне уже известную информацию, а, Вайпс? — Сокращение чужого псевдонима было до одури приятным и в то же время частью той самой сентиментальной чуши, от которой ему было отказаться труднее всего.       Было мучительно не называть своих семпаев семпаями. Даже прекрасно осознавая то, что ни один из них не помнит даже унции всего того дерьма, через которое они прошли все вместе. Скалл был просто маленьким депрессивным чмо, любившим свой байк, свою технику, море, дамские романы, мультики и совершенно тупые, как заверили многие из его окружения мелодрамы с запутанным сюжетом.       В этот раз туман сам подошел к нему и предложил свою помощь в нелегком деле просвещения того куда он вообще вляпался и какие последствия за этим последуют. Точнее сказать Вайпер был далеко не первым, кто пытался поговорить с ним по этому поводу. Вот уже не протяжении целой недели к нему подходил каждый из Аркобалено и «аккуратно» пытался выведать что именно ему известно о мафии и если им казалось, что его знаний в этой чертовой сфере недостаточно, то закатывали ему целую мини лекцию.       Чтоб они были такими услужливыми тогда, когда он впервые попал в мафию, а не тогда, когда Скалл знает все эти мафиозные тонкости получше них самих. Самое интересное, он даже ничего такого ещё сделать не успел, чтобы… Ну, чтобы его семпаи вели себя между собой так будто они уже не первый десяток лет знакомы. Возможно, здесь это было и так. Вот только, Скалла начинало раздражать, когда он замечал то, как каждый из них одергивает самих себя, когда забывается. Будто бы и не к облаку обращаются. Будто каждый раз видят на его месте кого-то совершенно другого. Кого-то настолько похожего на него в молодости, что становится страшно.       Это всё выводит его из себя. То, что с ним обращаются, как с несмышленым ребёнком. То, что на его месте видят кого-то совершенно другого. То, что он начинает задаваться вопросами, которыми не задавался вот уже много лет.        А не задавался он действительно достаточно многими вопросами касательно его прошлого. Всё потому, что для него стало чем-то сродни ритуалу просыпаться на том грёбанном диване в агентстве и дальше идти либо по сценарию по которому он сохраняет свою каскадёрскую работу вплоть до собрания семерки сильнейших, либо валить на все четыре стороны при первой же попавшейся возможности.       В общем, вместо того, чтобы, как и полагает его обычное поведение относится ко всему с долей некоторого отчаянного смирения, украшая все это несусветной чушью о своем собственном величии, в котором сомневался даже он сам, де Морт с каждым днём всё больше зверел.       Это было не столько обидно осознавать, сколько понимать, что нет, на это раз Скалл абсолютно не хочет знать, что было в прошлом Аркобалено. Он даже не хочет рыться в их грязном белье на этот раз только для того, чтобы понять, что на это раз сделало этих самоуверенных ублюдков такими… Такими….       Нет, его семпаи по-прежнему были кучкой придурков и самовлюбленных ублюдков…       ЕГО! Придурков…       ….но Скаллу было тяжело осознавать, что, возможно, на этот раз он был не более, чем заменой какому-то, вероятнее всего, мертвому ублюдку с которым они были достаточно схожи, чтобы заставить этих ублюдков обращаться с ним, как с драгоценной вазой. Да, Скалл по-прежнему не доверил бы им что-то такое хрупкое, как бокал или ваза, ибо Аркобалено были достаточно большими засранцами, чтобы «случайно» разбить вещь отданную на хранение, но это были единственные сравнения которые неадекватный мозг, из-за медленно кипящего раздражения внутри него, мог придумать.       Единственным, кто, казалось, вёл себя, как обычно была милая сука Луче. Скалл давно не держал гнева на женщину за надвигающуюся подставу. Давно успел простить, несмотря на то, что она была одной из тех, из-за кого он вероятнее всего из раза в раз оказывался в столь идиотской ситуации, как получение проклятье. Облако ни за что не поверит, что после всех тех его попыток скинуть эту непосильную и слишком тяжелую ношу на кого-нибудь другого, тут не обошлось без провидицы и её дара.       А ещё Скалл прекрасно знал, что сердиться на Луче было настолько же бессмысленно, насколько же и пытаться нанести ей какой-либо вред. Система Три-ни-сетт была довольно упертой, когда дело касалось каких-либо событий и действующих лиц, на чём Скалл успел убедиться лично, пытаясь тем или иным способом устранить донну ДжиглиоНерро — единственного человека, принадлежащего семерке сильнейших, которого он мог убить без каких-либо сомнений или того, чтобы остановится на полпути.       И либо удача Скалла в этом самом отношении была настолько плоха, либо это было дело рук выше указанной системы. Потому что самое большее, что ему, когда-либо удавалось добиться, это сокращение срока жизни Луче на несколько жалких лет, рождение малышки Арии позже, чем это обычно бывало, из-за выкидыша или неспособность неба, когда-либо ещё иметь детей помимо её единственной дочери. Не справедливо учитывая, что в конечном итоге большинство шишек сыпались именно, что на дочь и внучку провидицы, а не на неё саму.       В общем, да… Единственный вывод, который он вынес после всей своей возни с семьей ДжиглиоНерро — оно того не стоит. В любом случае те так или иначе получали по заслугам, когда их собственная жизнь была ограниченна самое большее чуть больше, чем десятью годами прежде, чем проклятье радуги в конечном итоге поглотит их оставшуюся жизнь.       Помимо этого Скалл мог стерпеть довольно-таки мягкие наставления Фонга, который в отличите от всё тех же Солнца с двойкой Дождей не пытался прокрасться в его комнату, чтобы разбудить облако и погнать на тренировку. И собственно говоря Верде, которому хватило всего лишь одной лекции на тему о том, что такое вообще пламя и с чем его едят, а так же Вайпер, что тоже был весьма скуп, но в тоже самое время информативен.       Подводя итоги можно было сказать, что все Аркобалено его неимоверно бесили. Трое особенно сильно, ещё трое пассивно-агрессивно и последняя уже как-то буднично, по сравнению со всеми остальными. Ибо в отличии от остальных не выходила за рамки своего обычного поведения.       Кто вообще был тем самым умником ляпнувшим о том, что с возрастом облака смягчаются?       Возможно это так, но если верить этому самому утверждению, то с возрастом Скалл должен был стать той самой одинокой кошатницей, только мужчиной, о которой так любила шутить молодежь спустя несколько гребанных десятилетий. Собственно говоря, в первые несколько десятков раз он и правда становился таковым, обзаводясь кучей несносных детишек, которые заменяли ему кошек из той самой шутки.       Но чем дальше в лес…       Вот и Скалл оказывается, какое-то неправильное облако.       Ладно. Он с самого начала был очень и очень неправильным и чем старше он становится, тем больше облачных чёрт у него появляется. Эй, серьезно, он не хочет быть тем самым кровожадным монстром, как обычно пламенные описывают носителей его атрибута. Всё, что хочет Скалл это то, чтобы его семпаи наконец перестали быть придурками. А ещё, чтобы они не видели в нём кого-то другого, кто вероятнее всего уже давно мертв.       "Видимо не в этой жизни", подмечает про себя де Морт, пытаясь незаметно для двух других Аркобалено Дождя свалить с вышеуказанной кухоньки.       Блять.       Он всего лишь скромный перевозчик или курьер, кому, как нравится, а не нянька для детишек переростков, которым давно за несколько десятилетий перевалило.