Создавая реальность

Жужжание мухи, бьющейся в стекло, не давало собраться с мыслями. За окном ярко светило солнце, шумели машины и люди. Ноутбук привычно грелся на коленях. На душе почему-то было неспокойно. Молодой рыжеволосый сероглазый мужчина уже десять минут медитировал над сообщением о том, что в Питере будет встреча Дмитрия Волхова с поклонниками. Он давно хотел посмотреть на победителя тринадцатой Битвы Экстрасенсов. Интуиция подсказывала ему, что это будет интересная встреча, но вместе с тем что-то не давало покоя. О чем-то высшие сферы пытались его предупредить, но он не мог разобраться. - Вить, ты чего там застыл?! – Резко окликнула его младшая сестра Маша. Пальцы дернулись над тачпадом. Курсор нажал на кнопку «забронировать билет». Молодой человек улыбнулся сестре. Значит это судьба, и сходить стоит. Виталий Гиберт, все еще улыбаясь, оформил «бронь» и закрыл ноутбук. Упорная муха все так же билась о невидимую стену. Пора было дать ей свободу. Витя открыл балконную дверь и выгнал насекомое на улицу. ------------------------------------------ По стеклу ползла муха. Обычная такая муха. Ползла медленно, как будто в трансе. За окном мелькали фонари на фоне темного неба. В купе было душно, но по старой советской традиции окна не открывались. Хмурясь и поджимая губы, голубоглазый русоволосый молодой мужчина смотрел на измученное насекомое. Потом со вздохом осторожно взял муху за крылья и вынес её в тамбур. Через пятнадцать часов у него должна быть встреча с поклонниками в Питере. Молодой человек вернулся в свое купе, сел и уставился в стакан с чаем. Ему предстояло восемь часов в полном одиночестве слушать медитативный стук колес. За последний год он успел привыкнуть к тому, что с ним всегда кто-то есть - стало непривычно оставаться один на один со своими мыслями. Рядом на сидении валялась желтая газетенка, в которой в очередной раз развенчивали его способности, как ведуна и экстрасенса. «Дмитрий Волхов. Колдовское шарлатанство»: гласил заголовок. Молодой мужчина помешал сахар в чае. Он уже давно прекратил кому-то что-то доказывать и научился не обращать внимания на злые разговоры за спиной. Ужи, ведь, тоже умеют шипеть, но не кусаются. Просто он устал. Признаваться в этом стыдно. Сам же добивался славы и сам же недоволен. Он понимает, что отступать нельзя. Это бы означало, что он не отвечает за свои поступки и не доводит дело до конца. Не приемлемо - мужчины так не поступают. Дима перебросил газетку на соседнее сидение и лег. Через пятнадцать часов встреча. Ему надо набраться сил. ----------------------------------------- Витя сквозь темные очки смотрел, как взволнованно посмеиваются молодые девушки в холле, как хмурятся бабушки-гардеробщицы. В воздухе висел непрерывный гул. Люди и настороженные, и заинтересованные, хотя стараются этого не показывать. Садящееся солнце окрашивает холл в оранжево-алые цвета. Экстрасенс поймал себя на мысли, что это скорее похоже на последние пять минут перед боем. На всякий случай молодой человек поставил перед собой ментальную «стену», чтобы его никто не замечал. Люди проходили мимо так, словно его здесь и не было. Сосредоточившись, Гиберт смотрел в толпу, чтобы заранее знать, кто распространяет на столько негативную ауру. Взгляд зацепился за мужчину, потом за женщину чуть правее, затем при взгляде на группу из шести человек, его откровенно начало трясти. - Кому же ты так насолил, Дим? – Пробормотал эзотерик, настраиваясь на оказание помощи. Хоть Волхов и силен, но поддержка ему понадобится. Рядом стояли две девушки. - Мне почему-то кажется, что вся эта экстрасенсорика – фигня полная. - Ты о чем? - Ну, не могут такого люди сделать. Это невозможно. Её собеседница фыркнула. Видимо, это не первый их разговор на эту тему. Витя усмехнулся. Сколько раз он сталкивался с мнением, что если остальные ничего не видят, значит - этого нет. Неверящая девушка осталась одна. Молодой человек сняв «стену», сделал шаг по направлению к ней. Весело улыбаясь, глядя в широко распахнутые от удивленного узнавания глаза, он сказал то, что понял еще, будучи ребенком: - В мире нет ничего невозможного. Девушка пыталась что-то сказать, но не могла. Гиберт вернул ментальную «стену» на место и зашел в зал. Глупость, конечно, сделал. Теперь бедная девушка решит, что у неё была галлюцинация. Но, как, же надоело слушать все это. ----------------- Дима, потирая лоб, стоял за кулисами, смотрел на идола Велеса в центре сцены, и просил у него сил. Воздух вибрировал от напряжения пришедших людей. Каждый раз многие из них ждут какого-то фокусничества, в стиле братьев Сафроновых, забывая о том, что настоящее колдовство подавляющая часть людей не видит. А вот почувствовать его можно, но народ разучился понимать свои ощущения еще со времен крещения Руси. Сделать три шага, вступить в свет софитов, услышать аплодисменты, взять себя в руки. Стандартная процедура. Вот чего молодой колдун не ожидал так это того, что на него подует взявшийся из ниоткуда теплый, будто согретый солнцем, ветер. Охранный ритуал еще не был сделан. В сердце закралось что-то похожее на страх, но он быстро погасил зарождающуюся панику и сделал то, что не позволял себе никогда на таких встречах - попросил несколько минут и настроился на мир духов. Волхов поднял взгляд снова и увидел, что в середине зала сидит очень даже узнаваемый парень с огромной яркой светлой аурой - Виталий Гиберт. Победитель одиннадцатой Битвы Экстрасенсов помахал ему рукой, приветствуя. Дима про себя подумал, что это откровенное позерство, но все равно доброжелательно кивнул в ответ. Легкие порывы ветра не прекращались, пока он полностью не защитил сцену. Неужели этот светлый во всех смыслах парень беспокоится о нем? Странно. В зале почему-то было не спокойно. Настроиться на нужную волну с людьми не получалось. Атмосфера в зале накалялась с каждой минутой. Казалось, что пришедшие люди готовы вцепиться друг другу в глотки в любую секунду. Колдун, чуть нахмурившись, посмотрел на рыжеволосого экстрасенса. Виталий с видимым усилием повернул голову в сторону странной группы людей. Одна из женщин, что-то вскрикнула на подозрительно знакомом древнем языке. Рыжий парень дернулся так, будто его ударило током, и обмяк в кресле. Дима почувствовал, как закипает кровь, словно перед боем. В душе проснулся и заворочался зверь, скаля клыки. Он должен защитить своих, чем бы это все не обернулось. - Рома, убери из зала Гиберта. – Сквозь зубы прорычал Волхов своему другу, стоящему по правую руку, не спуская взгляда с нападающей ведьмы. – Девятый ряд. Пятнадцатое место. Постарайся вывести, кого сможешь, и вызови охрану. Пространство закручивалось в вихри. На потолке лопнули лампочки, осыпав осколками зрителей. Дима на автомате поджег можжевеловую веточку и начал читать заклятия, от звуков которых по залу прошла ощутимая дрожь. Самые впечатлительные люди уже были в глубоком обмороке, а те, что посильнее – бледнели на глазах. Энергетика незнакомой женщины, подпитанная её компанией, пригибала к земле, но он знал, что духи не дадут ему упасть, хоть, и давалось это тяжело. Несколько капель пота скатилось по вискам. Рубашка прилипла к телу. Воздух загустел от накопившейся энергии и с трудом поступал в легкие. Её надо было остановить, пока она не причинила сильного вреда простым людям. Ритуальный нож сам попросился в руку. Волхов оскалился, как волк, и рубанул перед собой воздух наотмашь. Кто-то, из сидящих рядом со сценой, вскрикнул – видимо, случайно задела отдача от энергетического посыла, но это было не страшно - цель у импульса была иной. Женщина рухнула, как подкошенная, а Дима осознал, что он только что с расстояния в шесть метров перерубил все её каналы связи с теми, кто давал ей силу, как в этом мире, так и в других. По хорошему счету, он сделал невозможное, но через мгновение Волхову стало не до размышлений о своих способностях. Реальность перед его глазами начала темнеть и разлетаться на куски. ------------------ Витя пришел в себя за кулисами, когда мимо пробегала охрана. Голова трещала, руки были ватными. Последнее, что он помнил - это была его неудачная попытка заблокировать ведьму, пытавшуюся навредить Волхову. В зале была суматоха, в тонких мирах – хаос, а затем по нервам прокатилась мощная импульсная взрывная волна. Гиберт вскочил на ноги, не обращая внимания на то, что от такого резкого движения закружилась голова, и почти выбежал на сцену. Дмитрий стоял, чуть покачиваясь, к нему спиной, из его пальцев выскользнул ритуальный нож и воткнулся в пол, а через мгновение сам хозяин оружия рухнул по соседству. - Волхов, стоять! – Нервно скомандовал Витя, опускаясь на колени рядом и пытаясь нащупать у колдуна пульс. – Куда собрался? Тебе еще рано. Видимых повреждений у него не было, но сердце языческого жреца почти не билось, как будто он впал в кому. Рыжеволосый экстрасенс попробовал проникнуть в его сознание, но энергетический защитный механизм на автомате отбросил его назад. Ломать такую мастерски поставленную систему не хотелось. Рядом опустился мужчина в косоворотке и хмуро пробормотал: - Он в себя придет через неделю – не раньше, если вообще придет, герой недоделанный. Здесь можно только поддерживать в рабочем состоянии его тело. Он измотан до той грани, от которой путь назад очень долгий и трудный. Он в одиночку отбил атаку, поддерживавшуюся восьмерыми, и совершил невозможное - отрезал с шести метров связь с духами очень сильной потомственной ведьме, пока я людей выводил. - Пусти меня к нему и через 20 минут он будет живой и здоровый. – Витя посмотрел в глаза мужчине. Интуиция подсказывала, что его имя Роман, но проверять это, не было времени. - Ты запутаешься в его сознании. – Отрезал друг Волхова. – Он тебе не семнадцатилетняя восторженная девочка. - Пусти меня к нему. – Упрямо повторил Гиберт. – Обратно он меня сам выведет. Мужчина пробормотал в ответ что-то о «малолетних самовлюбленных идиотах, сующихся, куда не просят», но положил одну руку на плечо экстрасенсу, а другую – на плечо жрецу. Виталий закрыл глаза, погружаясь в чужой мир. Сквозь тьму перед внутренним взором проступал лес без конца и края. По траве стелился туман. Небо было затянуто тяжелыми серыми тучами. Здесь не было даже намека на ветер или какое-то движение, как будто время остановилось. В этих мирах было возможно все, что угодно, поэтому экстрасенс вздохнул, прикрыл глаза, сосредотачиваясь на объекте поисков и перебирая все возможные, приходящие, словно из ниоткуда, дороги и места, и пробормотал: - Прости за вторжение, Дим, но у меня нет выбора. Когда Гиберт, наконец, открыл глаза, то увидел, что стоит на поляне, а неподалеку от него лежит сильно раненый огромный волк, прикрывающий слабо шевелящегося Волхова, на котором места живого не было. Зверь тяжело поднялся и угрожающе зарычал. Витя чуть отпрянул, но Дмитрий положил волку руку на лапу и слабо проговорил: - Он свой. Зверь опустился обратно, но смотрел на экстрасенса с настороженностью. - Не кисло, они тебя отделали. – Присел рядом с Волховым волшебник. - Их было восемь, а я один. Не слишком-то честная битва, ты не находишь? – Скорее поморщился, чем усмехнулся колдун. - О чем ты, вообще, думал в тот момент? – Возмутился Витя и взял его за руку. Пальцы жреца языческого бога были ледяными. Гиберт едва не выругался матом – тех угасающих сил, что остались у колдуна, не хватило бы на возвращение. Из руки экстрасенса тонкими нитями потекла энергия, залечивая видимые и невидимые раны Волхова. - О том, что, кроме меня, защитить людей было не кому. Ты, например, лежал в отключке. – Осадил его Дмитрий. Раны волка затягивались с такой же скоростью, как и на язычнике. Но все же, животное чувствовало себя не так хорошо, как жрец, который через несколько секунд уже спокойно стоял на ногах. - Я не нападаю на людей. – Нахмурился Витя, поднимаясь следом. - Знаешь, я тоже не садист, но выбора у меня не было. – Колдун склонился к волку, почесал его за ушами и мягко улыбнулся. – Потерпи, родной. Я сегодня же поеду на ближайшее место силы. -У тебя способности визуализируются в виде волка? – Приподнял брови экстрасенс. - Здесь в виде любого лесного животного. Сегодня мне нужно было защитить своих друзей – свою стаю. Это очевидно. – Насмешливо хмыкнул Волхов и пошел в сторону одного из деревьев. – Пойдем. Поблагодарю тебя, когда вернемся. Витя усмехнулся, смотря вслед, заходящему за большой раскидистый дуб, язычнику и последовал за ним. Вышел он с глубоким вздохом в своем теле. Рядом честил их двоих на все лады «предположительно» Роман - оказалось, что вместо 20 минут, все это затянулось почти на час. Напротив, потирая лицо руками, приходил в себя Дмитрий. Витя широко улыбнулся. Эту встречу, он точно не забудет. Вот, только почему у этого колдуна такая ужасная погода в душе? ------------------------------------- На темнеющем небе появлялись первые звезды. Над капищем висела полная луна. Люди, большей частью одетые в старославянском стиле, веселились, водили хороводы и откровенно наслаждались праздником Купалы. Звуки музыки древних времен разносились по полю. Со стороны могло показаться, что все они затерялись в веках. В воздух поднимался дым от костров, в завитках которых при желании можно было бы увидеть предсказание, но почему-то не хотелось. Дима улыбнулся своим мыслям, а потом встретился взглядом через языки пламени со счастливым Витей, который разговаривал с красивой девушкой. Если бы кто-то сказал Волхову пару месяцев назад, что Гиберт станет его другом, то он бы расхохотался от такого абсурда. Этот, наверное, самый светлый в России экстрасенс многим (Да, и Диме с начала тоже.) казался почти полной его противоположностью, но выяснилось, что это далеко не так. Может их знания различались, но результат всегда был одинаковый. Они специально проверяли. Рома покрутил пальцем у виска, когда Дима попросил друга устроить им импровизированную «Битву Экстрасенсов», прямо на следующий день после нападения, чтобы развеяться. Волхова тогда мучило чувство вины, из-за того, что ведьма сошла с ума, потеряв свои силы, что из-за его халатности сорвалась встреча с поклонниками и некоторые из них попали в больницу, что он «потерял голову» в битве и почти довел себя до смерти, заставив волноваться и рисковать Романа и Гиберта. В полиции решили, что женщина стала буйно-помешанной гораздо раньше, а перебои с электричеством доделали свое дело. Что же до зрителей, то все списали на их нервно-психическую неустойчивость и впечатлительность. Остальных участников нападения не нашли. Да и что может полиция им предъявить? С точки зрения простых людей, битва магов – это редкостный абсурд из старых сказок, а то, что глючить одновременно сто пятьдесят человек не может – никого не волнует. Пока шло трехдневное, как бы, расследование, Дима и Витя проверяли кто же из них все-таки сильнее. Уже почти в конце этого дружеского «спарринга» Гиберт так точно умудрился подобрать нужные слова поддержки для молчаливо мучавшегося переживаниями колдуна, что сердце молодого жреца странно дрогнуло. Улыбчивый экстрасенс со своими зачастую противоположными взглядами на божественное начало их сил удивительно органично влился в устоявшийся мир Димы. - Ты через костер прыгать пойдешь? – Уселся рядом на траву сияющий Гиберт. – Вдруг среди этих девушек есть твоя суженая? Маша, например, о тебе спрашивала. - Нет. – Покачал головой Волхов. – Во-первых, я не готов к тому, что боги могут решить сегодня мою судьбу, а, во-вторых, скоро начнется славление – я не хочу отвлекаться. Если есть та, что предназначена мне богами, то она меня дождется. Ты иди, если хочешь. - Не пойду. – Улыбнулся молодой человек. – Во-первых, я не родновер и, вообще, первый раз на таком празднике, а, во-вторых, не хочу, чтобы за меня серьезное решение принимал случай. Волхов нахмурился: - Вить, боги – это не случай. - Да-да, помню. – Виновато опустил голову Гиберт, пряча улыбку и, пародируя назидательную интонацию самого Димы, добавил. – В нашей жизни нет случайностей. Молодой колдун отвернулся с тяжелым вздохом и закусил губу, чтобы не рассмеяться. Рядом с этим светлым парнем всегда хотелось улыбаться и оптимистично смотреть на мир. ---------------------------------------- В костре тлели угли. На востоке небо окрашивалось в рассветные цвета. Мир вокруг постепенно просыпался. Гиберт остался вместе с Волховым по старой славянской традиции охранять капище. Витя изучал профиль Димы, сосредоточенно рассматривавшего что-то в остатках костра. Он искренне не понимал, почему колдун все время подсознательно ждет удара в спину. Волхов казался достаточно открытым человеком, но это было обманчивое впечатление. Когда дело касалось чего-то более личного, чем обыденные разговоры, он закрывался и уходил от темы. Привыкнув к полному доверию со стороны своих друзей, Витя испытывал почти физический дискомфорт от такого поведения Волхова и, решил сделать первый шаг на встречу – просто уравнять их знания о внутренних мирах. - Дим! - А? – Рассеянно повернулся на зов молодой человек, потирая шею. – Прости, задумался. Ты что-то говорил? - Пока нет. – Мягко улыбнулся волшебник и протянул руку к его плечу. – Можно? Дима озадаченно нахмурился и кивнул, а через мгновение Витя затащил его в свой мир. Морской бриз коснулся лица. Солнце ярко светило над головой. Ноги утонули в теплом песке. Волны мерно накатывали на берег. Неподалеку шелестел листьями тропический лес. В воздухе хаотично плавали переливающие разными цветами искры силы. - Добро пожаловать! Здесь ты сможешь найти меня. – Радостно улыбнулся Витя, раскинув руки. – Запомни путь на всякий случай. - Благодарю, но - Дима растерянно огляделся, - зачем? - Я доверяю тебе и думаю, что это справедливо. – Честно ответил Гиберт, пожимая плечами. Несколько секунд они, молча, смотрели друг другу в глаза, как будто пытаясь увидеть все на каком-то более высоком уровне. - Какой же ты доверчивый, как ре.. – Начал было говорить Волхов, но земля под ногами ощутимо дрогнула. Колдун удержал за плечи, едва не упавшего, Витю. - По-моему меня пытаются разбудить. – Весело улыбнулся экстрасенс, перехватил Диму за запястье и направился к морю. – Выход здесь. - Надеюсь, что это не Рома, а то у него будет инфаркт. – Пробормотал Волхов. - Он болеет? – Забеспокоился Гиберт. - Это фигура речи. – Выразительно, будто сомневаясь в его адекватности, посмотрел на рыжеволосого молодого человека язычник. – Он здоров, как бык. Едва над их головами сомкнулась вода, Витя очнулся в своем теле. Рома возвышался над ними, уперев руки в бока, и рассерженно хмурился. - Опять вы ходите в сознания друг друга, как к себе домой?! Что ж вы творите-то?! – Возмутился мужчина. – Как вы меня достали уже! Буриков, марш спать! Гиберт, тебя это тоже касается! Молодые люди переглянулись и одновременно поднялись на ноги, каким-то общим чувством уловив, что Ромой сейчас лучше не спорить. Но, Витю просто распирало веселье. Сделав несколько шагов, экстрасенс посмотрел на Диму и, едва сдерживая смех, спросил: - Серьезно? Буриков? - Если ты хоть что-то скажешь про мою настоящую фамилию, награжу расстройством желудка. – Припечатал колдун. Чтобы не рассмеяться в голос, эзотерик даже зажмурился. Когда они уже разместились в общей палатке в своих спальниках, волшебник снова не выдержал: - Кстати, Буриков – очень милая фамилия для серого колдуна. - Напомни мне вкатить тебе люлей, когда мы встанем. – Раздраженно ответил Дима. – На твое счастье, у меня сейчас сил нет. - Ну, Буриков же! – Уже в голос смеялся экстрасенс. - Гиберт, лучше заткнись. – Обманчиво доброжелательно посоветовал Волхов. - Слушаюсь и повинуюсь, мой господин Буриков. - Сквозь смех выдавил Витя. - Идиот. – Все-таки расхохотался Дима. – Если ты сейчас мне спать не дашь, то кто обратно машину поведет? Ты в мою страховку не вписан. - А, ну, заткнулись оба! – Рявкнул с наружи Рома. – Перебудите, к лешим, всю стоянку! Потом разберетесь кто, кому и что даст! Дружный смех был ему ответом. ---------------------------- Гиберт: «Привет! Как дела?» Я: «Привет. Фатима Хадуева подбила меня организовать небольшой сабантуй перед НГ. Сидим – отмечаем. Ты написал новую главу?» Гиберт: «Ого! Любишь девушек постарше, языческий Казанова?» Я: «Не уходи от ответа!» Дима положил телефон на стол, стараясь удержаться от веселой улыбки, наперед зная, что Витя минут десять будет придумывать себе оправдание, потом напишет откровенную глупость, после которой Волхов напишет ему отповедь на три сообщения и после этого Гиберт сядет писать свою следующую книгу. Это было похоже на какую-то забавную игру в «ответственного Диму и бестолкового Витю». Был бы это кто-то другой, Волхов давно бы послал этого человека подальше. Фатима хитро улыбнулась, подсела ближе, чуть склонилась к колдуну и тихо сказала: - Ну, наконец-то ты влюбился. Я рада. - Что? – Искренне удивился Дима. - Не надо быть экстрасенсом, чтобы это понимать. У тебя все на лице написано. Поздравляю. Женщина вернула свое внимание другим гостям, оставив Диму осознавать сказанное и анализировать происходящее. С той Купалы Волхов начал замечать, как меняется он и реальность вокруг, как будто жизнь разломилась на две части - до праздника и после. Друзья все чаще говорили, что Дима стал неуловимо мягче. Когда он обнаружил, что скачивает на флешку, обычно лежащую в машине, откровенную попсу, которую так любит Гиберт, то даже слегка испугался за свой музыкальный вкус, но пришел к выводу, что песни не плохие, а попса или нет – это не так уж важно. Ежедневная переписка с Витей превратилась в своеобразный ритуал, без которого Дима уже не представлял себе день. Иногда, если позволяли графики, они часами висели в «Скайпе», разговаривая обо всем и ни о чем. Три поездки в Питер за одно лето жрец оправдывал тем, что надо было провести повторную встречу с поклонниками, лично встретиться с пострадавшими в той схватке, посмотреть нормально город, в конце концов. Дима же не виноват в том, что так удачно складывались обстоятельства, и Витя всегда в это время был свободен. Частые набеги Гиберта на Москву объяснялись тем, что парень долго не проводил никаких семинаров и встреч со своими поклонниками, а теперь наверстывал упущенное, а Волхов просто не мог бросить друга одного в чужом для него городе. Колдуна беспокоило абсолютное нежелание эзотерика учиться боевым энергетическим приемам. Поругавшись несколько раз с Витей на эту тему, Дима потратил целый месяц, чтобы сделать ему мощный оберег, заговорив подвеску на полную защиту владельца и вложив туда столько своих сил, что Рома даже поморщился, увидев украшение. - Ты, как будто, в мире духов метку на него свою поставил. – Сказал тогда друг. – Ты бы ему еще табличку повесил: «К нему не лезть. В противном случае убью лично. Д. Волхов. Дата. Подпись.» Гиберт поупирался всеми конечностями, но под напором логичных доводов Димы сдался и носил оберег, почти не снимая. Языческий жрец никому не говорил, но каждую ночь вдали от Вити его преследовало наваждение, будто улыбчивый экстрасенс рядом. Стоит только протянуть руку и пальцы коснутся теплой кожи. От невозможности дотронуться до рыжеволосого волшебника в душе воцарялся хаос, ослабляющийся ежедневными электронными переписками. Сны давно перешли все границы дозволенного. Почти перед каждым пробуждением у него было ощущение, будто он сжимает в руках и целует кого-то с теплой мягкой искрящейся, так похожей на Гибертовскую, энергетикой. Жрец считал, что все это от переизбытка общения с Витей, пока Фатима сегодня не ткнула его носом в ошарашивающее и очевидное. Дима встал из-за стола, положил телефон в карман пиджака и вышел на террасу ресторана. Снежинки кружились в воздухе. Морозный ночной воздух очищал голову, но легче не становилось. Мозг ссорился с замирающим сердцем, а шестое чувство шептало, что если он прямо сейчас поедет в аэропорт, то в худшем случае через три часа будет в Питере. Молодой человек пару секунд смотрел на свой телефон, пока в душе нарастал конфликт, а потом набрал сообщение: Я: «Встретишь меня через 3 часа в аэропорту?» Себе надо верить. Эта поездка должна расставить все по своим местам в этой внезапной близкой дружбе. ------------------------------ Вите иногда казалось, что он тихо сходит с ума. Первый раз с тех пор, как он разошелся с Мариной, молодому человеку так отчаянно хотелось быть рядом с кем-то и неважно в какой роли. Если бы это была какая-нибудь девушка, то проблем бы не было, но это оказался упрямый и вечно контролирующий свои эмоции языческий жрец – Дмитрий Волхов. Гиберт был готов на любую глупость, чтобы увидеть открытую улыбку колдуна. Эзотерик бережно хранил воспоминания смеющегося Димы с этим его вечным «Твою мать, Вить! Ну, что ты как ребенок?!» После того, как Волхов подарил ему оберег, Гиберту начало казаться, что колдун все время где-то рядом. В те моменты, когда в голову приходили совсем не оптимистичные мысли, Вите казалось, что Дима кладет ему руки на плечи, как это случилось на семинаре в Москве. Экстрасенс тогда переоценил свои силы, так как готовился и почти не спал двое суток. Расстраивать желающих пообщаться после семинара волшебнику не хотелось, но он чувствовал, что держится только на силе воли и потому, что сидит. В тот момент, когда эзотерик начал опасаться, что если моргнет, то уснет, ему на плечи опустились горячие руки языческого жреца, подошедшего со спины. Дышать от, прожигающих кожу сквозь рубашку прикосновений стало легче, и появились силы, но Дима, мило улыбаясь, вежливо попросил всех ускориться. Спорить с ним никто не решился, но фотографий поклонницы сделали уйму. На их счастье (и не только на их) Волхов не сдвинулся с места до самого конца раздачи автографов, только руки убрал. Одну из фотографий Витя распечатал и хранил в бумажнике. На ней они, улыбаясь, смотрели друг другу в глаза. Изображение было словно из другой их личной реальности, не предназначенной для посторонних. Каждый раз при встрече, Гиберт чувствовал, что готов отдать колдуну всего себя, если тот попросит. Сначала это пугало, но потом он принял все, как есть, оправдав это близкой дружбой, но потом пришли выматывающие пропитанные страстью и нежностью сны, наполненные прикосновениями и поцелуями одного конкретного человека. Озарение о названии своих чувств пришло к Вите, как неожиданный щелчок в тихой комнате. В первые несколько часов Гиберт отчаянно пытался откинуть эти мысли, но, поймав себя на том, что счастливо улыбается, читая сообщение от Димы, смирился. От себя не убежишь, даже если очень захочешь, а любовь – это всеобъемлющее непознаваемое чувство, не делящее людей ни по каким признакам. Сейчас Витя смотрел на чистый лист, открытый в «Ворде», снова безуспешно пытаясь выкинуть из головы все мысли, кроме тех, что относились к книге. Он написал очередное глупое оправдание Волхову и приготовился снова читать о своей несобранности и безответственности, но получил странное сообщение с просьбой встретить его в аэропорту. Гиберт заволновался и попытался найти Диму через тонкие миры, но жрец хорошо умел прятаться, если хотел. Ничего не понимая, Витя оделся, запустил автозапуск машины для прогрева, посмотрел в интернете пробки, нервно походил по квартире, пару раз проверил электронную почту и, наконец, не выдержал – накинув куртку, вышел на улицу. Чистое ночное небо переливалось звездами. Дыхание перехватывало от волнения. Он сжимал руль, как спасательный круг, подъезжая к выходу из аэропорта. Казалось, что прошла целая вечность перед тем, как из дверей вышел Дима. Колдун, одетый в тонкий, не по погоде, костюм, словно не замечал мороз. --------------------------------------------------------- Волхов глубоко дышал, пытаясь успокоиться, но когда из машины ему на встречу вышел встревоженный Витя, руки снова задрожали. - Ты же закоченеешь сейчас. – Расстегнул молнию на своей куртке Гиберт, видимо намереваясь отдать её жрецу. Увидев такую неприкрытую заботу, мозг капитулировал, оставив сердце разбираться в одиночку. Волхов подошел и обнял Витю за шею, уткнувшись носом в его воротник, а через мгновение почувствовал руки эзотерика на своей спине. Ощущение теплой ауры светлого волшебника не оставило морозу никакого шанса. - Дим, что случилось? – Тихо спросил Гиберт. - Я боюсь поступить плохо. – Не меняя положения тела, ответил колдун. - Слушай свое сердце, оно тебе плохого не скажет. – Наивно посоветовал Витя. Дима отстранился ровно на столько, чтобы посмотреть в глаза человеку, который только что дал добро на то, что, скорее всего, разрушит их отношения. - Запомни. Это был твой совет. – Серьезно произнес он, подался вперед и уверенно, но мягко коснулся губ эзотерика своими. Мучительно долгое мгновение Витя не шевелился, а потом осторожно, словно не верил в происходящее, ответил на поцелуй. Нежные легкие прикосновения губ успокаивали и волновали одновременно, лишая способности думать хоть о чем-нибудь, кроме того, что происходит прямо здесь и сейчас. Где-то на краю сознания, проявилось ощущение, будто в этот самый момент они создают свою новую реальность. - Как же ты долго. – Прошептал Витя, когда они отстранились друг от друга. - Прости, заторы на дороге. – Улыбнулся Дима. - Я не об этом. -А я и говорю, заторы на дороге. Конец.