Принимая вуаль

      Спустя несколько дней верховный жрец почтил заутреню своим присутствием. Отправив подопечных подышать свежим воздухом в сад, Тоска задержалась в глубине святилища.       — Мой господин, — прохладно поприветствовала она Карла и перевела взгляд на его спутника.       — Я прихватил на прогулку туриста, — уголки рта Лорда Тенебре дёрнулись от факта неприкрытого кощунства — подумать только, джедай в великом храме Императора! Даже по меркам вольнодумства Карла это было вопиющей дерзостью.       — Мастер-джедай, — Тоска прилежно кивнула, в то время как её взор готов был превратить непрошеного гостя в лёд.       — Это её способ передать разочарование, что ты всё ещё жив, — радостно сообщил Карл джедаю.       Пленника даже не охраняли! Покамест её конвоировали по дворцу преторианцы, с джедаем обращались, как с доверенным Лордом! Создавалось впечатление, что Карл буквально упрашивал его сбежать... Что, конечно же, так и было.       Тоска категорически не одобряла подобные игры, чего не собиралась скрывать:       — Он оскверняет храм своим присутствием.       — Его присутствие не несёт никакого вреда, — Карл по-прежнему смотрел на это сквозь пальцы. — Если наша вера не в силах вытерпеть испытующий взгляд Света, то, как знать, может она не такая уж и истинная.       Тоска застыла.       — Ты привёл врага в святая святых…       — Тьма не живёт в каменных стенах. Все эти церемонии не имеют смысла. Тьма — она всюду и нигде, ибо подлинное её обиталище — это душа, — провозгласил Лорд Тенебре, верный своему незыблемому бунтарству даже пред лицом джедая.       Что ж, ей оставалось выражать своё осуждение сердитым взглядом, который Карл, конечно же, проигнорировал.       — Идём. Составишь нам компанию в сад, — пригласил он её, и, когда они вместе продолжили путь неторопливым прогулочным шагом, взялся поучать пленника катехизису Темной стороны: — …Агрессия естественна. Как любые эмоции ярость делает человека тем, кто он есть. Ты должен использовать агрессивные чувства. Только агрессивные особи способны выживать и развиваться…       Тоска вполуха слушала дискуссию мужчин. Сугубо по её личному мнению, Лорду Тенебре следовало наставлять ученика или своих жрецов, но никак не пленённого волей случая джедая. Карл впустую растрачивал свою Тёмную мудрость на врага.       Девочки уже резвились в саду, скучающе заметила она. Покинув помещения храма самые смелые сбросили алые плащи, а остальные просто откинули с лиц капюшоны. Разойдясь по стайкам, её подопечные весело щебетали. Парочка с детским азартом перекидывались мячиком. Умильная вышла бы картина, если бы не причина, по которой эти юные особы здесь находились.       — Сюда, тётя Тоска! — раздался звонкий девичий возглас, привлекая её внимание. — Тут кролик!       — Кролик? — оживился Карл. — Что же, поглядим?       Их троица подошла ближе, рассматривая кролика. Зверёк, похоже, вполне освоился с утренней суматохой в саду, посему мирно жевал личинок, не обращая внимания на собравшихся вокруг зрителей.       Первый чародей ситхов и это умудрился обратить в урок:       — Всякая жизнь питается другой жизнью. Таков порядок вещей — таков путь Силы. Вселенная пожирает саму себя — в биосфере, в политике и даже в искусстве. Мы крадём у других, чтобы жить и развиваться. Им суждено стать добычей, дабы дать нам пищу, их запасы подкармливают и укрепляют нас, их идеи бросают вызов и совершенствуют наши собственные убеждения. Так происходит на личностном уровне и в широком общественном смысле. Всё откуда-то берёт своё начало. Всему есть место в пищевой цепи, включая нас. Мы, естественно, пребываем на вершине нашей Империи. Однажды это станет истиной и для вселенной. Ибо в один прекрасный день, спустя долгое ожидание, ситхи будут править галактикой.       — Да свершится воля Силы, — Тоска могла только поддержать это провидение.       — Гнёт ситхов никогда не восторжествует, — раздался тихий и твёрдый голос джедая.       — Однажды это свершится, — в равной степени непоколебимо отозвался Карл. — Я это предвидел.       Затем Лорд Тенебре, должно быть, счёл, что они провели в саду достаточно времени:       — Моя госпожа, покажи нам новые полотна.       — На данный момент выставлено только одно, — извиняющимся тоном сказала Тоска, когда они направились к передней части храма, куда определили произведения искусства, одолженные музеем. — Наш главный экспонат. Остальную часть экспозиции установят на следующей неделе, когда отрегулируют освещение.       — Веди нас, — мягко скомандовал Карл. — Мне передали, на это стоит посмотреть.       Тоска послушно сопроводила своих спутников к внушающего размера картине, на которой в полный рост был изображён самый почитаемый Тёмный Повелитель всех времён.       У него была красная кожа, свойственная чистокровно-человеческим гибридам, тёмные глаза и черные волосы, сопутствующие такому наследию. Повелитель был облачен в полный доспех с богато украшенным плащом, вышивка которого перекликалась с филигранным узором на экстравагантной рогатой полумаске. Эту знаковую маску мгновенно узнал бы любой житель Империи. Но для сведения невежественного джедая Тоска гордо представила его:       — Лорд Марка Рагнос, наш Тёмный Повелитель в эпоху Золотого века первой Империи. Наш лидер, что был горячо любим своим народом.       Джедай с любопытством присмотрелся к портрету. Был ли он впечатлён? Сложно ответить. Непроницаемый вид мужчины не изменился с прошлой встречи. И когда он заговорил, то ожидаемо ввернул по-джедайски мелочное замечание:       — Занятный головной убор.       — Компенсировал, — фыркнул Карл, нисколько не опровергая его жалкое зазнайство. Ибо соперничество среди ситхов царило во всём, пусть Лорду Тенебре и вздумалось посоревноваться с давно почившим Тёмным Повелителем. Их народу было присуще стремление к единоличному превосходству. Даже связанные дружбой Лорды ситхов время от времени считали нелишним померяться силой       На такое пренебрежение хотелось ответить какой-нибудь повседневной мудростью. И вновь Тоске пришлось разыгрывать из себя хорошего ситха.       — Ничто так не скажет о Тёмном Повелителе, как славный шлем. Особенно, если он сочетается с плащом.       — Выглядит неудобно, — джедай снова нашёл к чему придраться.       Карл кивнул.       — Он не носил этот наряд нигде, кроме церемоний.       — Каким он был? — спросила Тоска, когда любопытство взяло верх.       Прежде чем ответить, Лорд Тенебре на некоторое время взял паузу. И его ответ показал, сколь часто он сам размышлял об этом. Как и во всём прочем, Карл отклонился от общепринятого мнения, прославляющего Повелителя Рагноса, как высший идеал ситха:       — Вопреки убеждению большинства он не был особо искусным мастером Силы. Рагнос взрастил из соперников команду, которая заседала в Тёмном Совете, и во многом на них опирался. Ты можешь себе это позволить, когда тебя почитают и тобой восхищаются, — пояснил Карл со странной мечтательностью в голосе. — Его таланты проистекали главным образом из сферы управления. Рагнос воплощал собой лидера, который наращивал власть благодаря силе личности. Другие могли быть умнее или даже способней в Силе, но никто не мог сравниться с его рассудительностью и известностью. Он умел делать так, что люди охотно хотели ему подчиниться.       — По твоим словам выходит, что он был харизматичным человеком? — заключил джедай.       — Изрядно, — подтвердил Карл.       — Что это за скипетр? — На портрете в одной руке Лорда Рагноса был меч со старозаветной перекрёстной гардой, направленный вниз, а в другой — королевский скипетр. Оба красные, разумеется.       Карл, как завелось, отвечая, не выказывал почтительности:       — Всего лишь палка с киберкристаллом. Его любимая обманка. Тогда талисманы были в моде. Наподобие масок в своё время. Мы — современное поколение ситхов. Подобного рода показушничество нам неинтересно. В наши дни только подражатели и любители помечтать о былом прибегают к подобной театральщине.       — Я так понимаю, ваш Император не носит маску? — предположил джедай.       — Ему это и не нужно. — Карл усмехнулся. — Эти атрибуты власти попросту служили символами. — Он по очереди указал на детали картины, называя каждую: — Рога воплощают мужественность, маска — хитрость. Меч символизирует воинскую доблесть, а скипетр олицетворяет повеление Силой. Это примитивно и в значительной степени праздно. Вокруг трона Вишиэйта нет толп зевак, на которых надо производить впечатление.       Тоска поймала, как Карл вновь изучающе рассматривает портрет.       — Хорошее сходство, — похвалил он. — Именно таким я его помню. Большинство считает, что он — зенит нашей славы, — добавил он для джедая. — Его власть отбрасывала длинную тень даже спустя много лет после его смерти. Никогда более ситхи не находили себе лидера, пользующегося настолько всеобщим признанием.       — Трудно соответствовать столь высокой планке?       — Верно.       — А ваш нынешний Император… разве его не почитают и им не восхищаются?       За вопросом последовало неловкое молчание, которое длилось до тех пор, пока Тоска не поспешила его заполнить:       — Никому не дано знать, кто он.       — Вот как? — с интересом отреагировал джедай. Он перевёл взгляд на Лорда Тенебре, ожидая уточнений.       — Фигура Лорд Вишиэйта сокрыта от глаз, — будто оправдываясь, объяснил Карл, — его влияние сильно, но безлико.       — Правильно ли я понимаю, что это означает, что он не любим своим народом? — продолжал допытываться его оппонент.       — Не всякому дано родиться Маркой Рагносом, — прозвучал подчёркнутый ответ. — Вишиэйт правит не харизмой. Он правит скрытностью и страхом.       — Скрытностью и страхом? — прищурился джедай. — Звучит отвратительно.       Карл пожал плечами.       — Зато работает. Вишиэйт восседает на троне дольше, чем любой Тёмный Повелитель до него. Гораздо дольше, чем Рагнос, на коего ты имеешь честь смотреть.       — То есть, как я могу сделать вывод, никто толком не знает вашего лидера?       — Его прошлое затеряно среди тысячелетней истории, — проговорил Карл. Но, наблюдая за ним, у Тоски закрались подозрения, что он куда более сведущ о прошлом своего начальника. Хвала Силе, ему хватало рассудка не раскрывать врагу секреты Лорда Вишиэйта.       Однако внезапно их увлекательный разговор оказался прерван.       В коридоре появилась мужская фигура.       Так, словно пред ними сам полновластный хозяин этого места, к ним вальяжной поступью приближался новоявленный жрец.       В его мужественном облике воплотился весь эталон гордого чистокровного аристократа. Красная кожа, тёмно-фиолетовые губы, чёрные глаза и прямые чёрные же волосы. Острые скулы под стать и орлиный нос. Как у всех красных ситхов мужского пола, по его подбородку спускалась борода из отростков — аналог элегантных отростков на щеках у женщин-ситхов. Вполне допустимо, что для глаз, непривычных к виду гибридов, его внешность показалась бы экзотичной, но среди их народа он олицетворял собой идеал, каким мечтал родиться каждый. Ибо сказать, что этот Лорд был красив среди себе подобных, было бы сущим преуменьшением.       Когда он подошёл, глаза мастера-джедая Кратчера распахнулись. Скорее всего, догадалась Тоска, именно таким в его представлении должен быть настоящий Лорд ситхов.       — Фулсом, — произнёс Карл, обратившись к новоприбывшему.       — Тенебре, — импозантный жрец ответил с тем же хладнокровием. — Моя леди, — Тоску он удостоил лёгкой улыбкой, а после встал лицом к лицу с джедаем и молча смерил его взглядом. — А это значит и есть тот самый враг-лайтсайдер, о котором я наслышан, — протянул новый жрец и прорычал: — Не будь я жрецом, и будь на мне форма, я бы сразил тебя на месте, джедай!       — Он — гость Императора. Никто не имеет права убивать его, кроме самого Вишиэйта, — Лорд Тенебре резко одёрнул своего подчинённого. — До тех пор это дипломатическое поручение, Фулсом. Поиск знания и понимания сути.       — Я знаю о джедаях всё, что нужно! — ощерился Лорд Фулсом, и, как супруга военного, Тоска не могла не согласиться с этим подходом. — Мы сотрём вашу мерзость с лица галактики!..       — В прошлый раз тактика грубой силы не увенчалась для нас успехом, — прервал его Лорд Тенебре. — Возможно, некоторый запас знаний прольёт свет на наш путь.       — Всем известно, почему мы проиграли. Нам требовалось лучшее руководство, — Лорд Фулсом воспроизвёл общепринятую причину поражения ситхов.       Карл кивнул.       — Согласен.       — Нам нужна была лучшая координация на местах, — добавил Фулсом.       — Согласен.       — Нам нужно было лучшее вооружение…       — Возможно, — снова допустил Карл, — но остерегайся возлагать слишком много веры на новомодные технологии, вселяющие ужас. Их мощь — ничто по сравнению с могуществом Силы. — Он фыркнул. — Фулсом, вот урок, который ты можешь усвоить здесь, во время твоего пребывания в моём храме. Ибо истинная долговременная победа потребует большего, чем орбитальная бомбардировка.       С этим напутствием Лорд Тенебре удалился плечо в плечо со своим заклятым врагом — или новым… другом? — джедаем.       Глядя вслед уходящему тандему, Тоска подумала, что, несмотря на всё вольнодумство, Лорд Тенебре мог проявлять немалое ханжество, когда этого хотел.       Лорд Фулсом тоже наблюдал за ними.       — Не представляю, почему Император держит при себе это ископаемое.       — Полагаю, Лорд Тенебре — единственный, кто остался со времён молодости Лорда Вишиэйта, — начинала догадываться Тоска. Она аккуратно оглядела нового жреца и проговорила: — Я нахожу немало удивительного в том, что человек в его летах с таким радушием принимает джедая. Мне казалось, что у Лорда Тенебре поболе других должны быть к нему счёты, как-никак он пережил войну.       — А чего вы ожидали? Он учёный, а не жрец, — недовольно произнёс Лорд Фулсом. — Этот старый маразматик и меча-то не носит.       — Ему не нужен меч, — мягко возразила Тоска, вспоминая памятный ритуал.       — Вы думаете, он действительно брат Императора, как шепчут некоторые? — задался вопросом вслух новый жрец.       — Я не слышала такой слух.       — Это старая сплетня, которая то возвращается, то затихает. Непотизм видится единственным адекватным объяснением, почему верховный жрец и пальцем не шевелит для собственного храма. Старикан ведёт себя так, будто Тьма наводит на него скуку.       В этом метком наблюдении было куда больше истины, чем вкладывал в него Фулсом, однако Тоска преданно высказалась в защиту Карла:       — Он всегда присутствует на важных церемониях, — импровизация опять вернула мысли к кошмарному ритуалу.       Но хватит о Карле. Тоска повернулась, чтобы любезно улыбнуться новому жрецу.       — Мой Лорд, у меня не было возможности должным образом поприветствовать вас. Как вы обустраиваетесь?       — Я скучаю по своему посту, — добродушно проворчал он.       — Армия или флот?       — Армия.       Ответ вызвал у неё улыбку.       — Что ж, не могу обещать вам азарта битв, но гарантирую красоту искусства. На следующей неделе будет представлена остальная часть выставки, — Тоска указала рукой на портрет, перед которым они стояли.       — Можете ограничиться стариной Рагносом. Он — всё, что нам нужно. Вот, кто был прирождённым Повелителем, — восхвалил его Лорд Фулсом. — Печально, что в Вишиэйте так мало от него.       Она растерялась.       — Вы имеете в виду меньше открытости?       — Нет, — ответил он загадочно.       Взгляд Лорда Фулсома изучающе прошёлся по ней, и Тоска почувствовала благосклонность. Женщины всегда чувствуют, когда нравятся мужчинам.       — Вы — матрона храма, верно?       — Верно. Я присматриваю за девушками и помогаю устраивать концерты и выставки.       — Удачный выбор с портретом, — ещё больше оценил её Лорд Фулсом. — Доброго дня, моя леди, — и ушёл, оставив Тоску рассматривать портрет Лорда Рагноса в одиночестве.       Увы, вскоре ей пришлось отбыть на назначенную встречу за пределами храма.       После непредвиденного возвращения одной из девушек в семью, Тоска пыталась повторить этот подвиг, но вместо того, чтобы дожидаться, пока семьи обратятся к ней, она сама решила обратиться к семьям напрямую.       Некоторые наотрез отказались от встречи. Как со слезами на глазах сообщила ей одна леди, болезненный вопрос с их дочерью был решён, и семья уже давно живёт дальше. Снова возвращаться к нему значит разбередить душевную боль для всех.       Но несколько семей хотя бы на словах проявили долю участия. Они, по меньшей мере, согласились встретиться с Тоской и даже выслушали её призыв к примирению. Вот только никто не пошёл дальше расплывчатого «мы подумаем об этом и дадим вам знать», но Тоска не опускала руки. Ибо если ей удастся рассовать по домам одну-двух-трёх девушек и не допустить, чтобы кого-то приняли им на замену, возможно — теоретически — традиция изживёт себя. И тогда никому не придётся идти на политический риск, дерзнув покончить с ней официально.       К несчастью, очередная встреча закончилась ничем, как предыдущие. Мать плакала, отец испытывал явный дискомфорт, и все обещали оставаться на связи, пока вопрос обсудят в семье. Это была ложь, и каждый из них троих это знал. Их дочь тоже не вернётся домой — Тоска нехотя приняла сей факт, сидя в спидере на пути во дворец. Она низко надвинула капюшон, дабы скрыть уныние и досаду от водителя и сопровождающих её стражников. Она была рада, что провела эти встречи втайне. Сколько бы боли ждало девочек, узнай они, что семьи отвергли их во второй раз…       Правда заключалась в том, что любые перемены в обществе ситхов шли со скрипом, безрезультатно увязая во всеми любимых традициях. На долю женщин, кисло заметила Тоска, приходилась изрядная доля пренебрежения. Что ещё хуже, немалая часть его на удивление исходила от самих же женщин, ведь они гораздо в большей степени, чем мужчины, служили проводниками социальных норм.       Да, именно разгневанные Лорды-отцы волокли в храм своих непокорных дочерей, но этому предшествовали сплетни, распущенные болтливыми языками подруг жён, вхожих в семейное гнездо. Ибо женская добродетель — тщательно охраняемый товар. Слишком много пересудов, и вот — цена падает. Хватит щепотки неприглядных слухов, и молодая девушка окажется до конца жизни незамужней. Тоска не понаслышке знала, как молва о прелюбодеянии любую превращает в изгнанницу. Доброе имя — хрупкая вещь, и репутацию, однажды запятнанную, очень сложно восстановить. Поскольку в отличие от мужчин, о которых судили по тому, что они делают, о женщинах, похоже, судили по тому, что они отказывались делать.       День в храме выдался на редкость длинным, а повечерие мучительным. Тоска поймала себя на том, что отсчитывает минуты до встречи с Карлом. Она буквально подскочила к двери обители, когда раздался долгожданный стук.       В этот вечер за ней явились обычные дворцовые стражники в сером, вместо преторианцев в красных доспехах. Но Тоска узнала лица из храма и решила, что они пренебрегли глухим капюшоном, потому что Карл, вероятно, ждал её в саду. В общем-то она бодро проболтала со стражниками всю дорогу, пока её конвоировали мимо кабинетов жрецов в крыло жилых апартаментов. Только когда их процессия резко остановилась перед последней дверью, ей пришло в голову — что-то не так. Ибо разве это могло быть правильным местом назначения? Могло ли?..       Дверь в покои открылась, являя Лорда Фулсома. Сейчас он был без плаща, а ворот туники был ослаблен.       — На этом всё, — отпустил он стражников с присущей аристократам элегантностью и с непринуждённой учтивостью пригласил её войти: — Добро пожаловать, моя леди.       Насторожившись, Тоска переступила порог.       — Что это такое? — напрямик спросила она, оглядывая роскошные апартаменты. Две вещи сразу бросились в глаза: стол, накрытый на двоих, и открытая дверь в спальню.       — А на что это похоже? — Он улыбнулся. — Вы уже поели? Поужинайте со мной, госпожа.       С оглядкой в сторону спальни, Тоска осознала, что здесь кроется гораздо большее, чем ужин. Новый жрец вызвал её в качестве послушницы? Если так, то, должно быть, произошла какая-то ошибка. Потому что Карл несколько месяцев назад заверил её, что подобное невозможно.       Тоска сделала глубокий вздох.       — Я буду ужинать позднее, — сообщила она Лорду Фулсому. — Этим вечером меня ожидают в другом месте.       — Так давайте познакомимся ближе. Вина? — он протянул ей бокал.       — Нет, благодарю вас, — отказалась Тоска и выразительно посмотрела на него. — Я дождусь ужина.       — Ужин здесь. Нет нужды ждать, — раскованно ответил он, будто не замечая её слов.       Он не деликатничал и не придуривался — он просто был собой. Ситхские аристократы не славились скромностью. Высокомерие они впитывали с молоком матери. Но даже среди элиты существовала своя иерархия. Представители знатнейших родов открыто господствовали над остальными, хотя среди них встречались некоторые, кто предпочитал выражать своё превосходство снисходительно-терпеливым отношением обязывающего благородства.       Лорд Фулсом входил в число таких, поняла Тоска. Его родословная, вне всяких сомнений, насчитывала череду исключительных поколений с умопомрачительным числом мидихлориан, лишь подтверждающих его недосягаемый статус. Мужчина перед ней родился победителем. А если прибавить к этому завидную военную карьеру и высокий пост, Лорд Фулсом был тем, кто привык, что ему подчиняются. Поэтому её отказ не вызвал у него раздражения, нет, он отнёсся к нему как к недоразумению с её стороны. Как если она попросту не могла ему отказать. Для него не существовало понятия «нет». Может быть, потому что он слышал его так редко.       Тоска натянуто улыбнулась и предложила иной исход:       — Почему бы нам не увидеться завтра после заутрени? Так мне было бы удобнее.       Он наклонил голову, не сводя с неё глаз, и пригубил вино из своего бокала.       — Леди Стракт. Вас зовут леди Стракт, не так ли?       Тоска сдержанно кивнула, чувствуя, как краснеют щеки.       — Верно.       — Я так и думал. Ваш муж служил под моим командованием в пограничных системах.       — О-у?       — Пока не привлёк внимание кого-то важного, когда сослал вас в храм. Прелюбодеяние, как я понял?       Она опустила взгляд.       — Да.       — Вы не такая, какой я вас представлял. Нисколько. Вы совсем… другая, — определился Лорд Фулсом. — В хорошем смысле. Я понимаю, почему вы нравитесь остальным девушкам.       — Мой Лорд…       — Брутус, — назвал он своё настоящее имя. И подошёл ближе, заглядывая ей в глаза.       Внешне его привлекательность в высшей степени отличалась от бледной кожи, светлых глаз и плавных, но грубых черт Лорда Тенебре — полнокровного человека. Теперь Тоска ясно видела этот контраст — это отличие сына ситхской знати от верховного жреца, чьими предками были простые фермеры с мира-колонии. Кроме того, их различия выходили за рамки лиц.       Пусть Лорд Фулсом носил ту же незамысловатую чёрную тунику, что и все остальные жрецы, Тоска инстинктивно понимала, что под одеждой этого мужчины скрывается тело, отточенное до совершенства. Чистокровные от природы обладали большой физической силы, а воины всегда были тщеславны по поводу своего боевого мастерства. Долгие годы тренировок делали тело рельефным и сухопарым. Совсем непохожим на ничем не примечательное телосложение Лорда Тенебре, к которому Тоска льнула каждую ночь. У Карла были великолепные широкие плечи, но в прочем его вид не внушал угрозы, тем паче он не носил никакого оружия вопреки свойственной их культуре привычке.       Что до Лорда Фулсома… Что ж, хоть он и выглядел и вёл себя изысканно, во всех его манерах сквозила опасность. Тоска испытала сильное желание уйти отсюда поскорее, когда его взор опустился ниже, задержавшись на её бюсте.       — Если время после утренней молитвы согласуется с вашим расписанием, тогда увидимся завтра, мой Лорд, — предприняла она ещё одну лихорадочную попытку.       Она проворно устремилась к двери, но тут разговор резко принял иной оборот:       — Я вас не отпускал, — фраза была сказана негромко, но за ней слышалась власть.       Тоска замерла. Но секундой спустя повернулась и с вежливой улыбкой попробовала смягчить свой отказ:       — Здесь не армия. Я не одна из ваших солдат, мой Лорд.       — Очевидно. Но вы — послушница, не так ли?       — Нет. Не в общепринятом смысле.       Он обдумал её ответ.       — Да, я это заметил. Я наблюдал за вами.       Неужели?       — Вы здесь неделю.       — Вас трудно пропустить. Я вижу, как вы берете на себя ответственность. Другие говорят, что ваше присутствие даёт о себе знать. Я слышал, будто вы позволяете себе намного больше, чем предыдущая матрона, однако Тенебре позволил вам ослабить все виды давно устоявшихся норм.       Тоска открыла рот, чтобы как-то оправдаться, но он жестом заставил её молчать.       — О, не принимайте это за критику. Привносить изменения, не встречая отпора, это талант, достойный восхищения. Похоже, вы умеете быть обаятельной, когда этого хотите. Все в храме говорят, что вы очень умны.       — Доброй ночи, мой Лорд, — Тоска потянулась к дверному замку.       — Я не разрешал вам уйти.       Он поставил бокал с вином и двинулся к ней.       — Вы притягиваете несравнимо сильнее, чем местный выводок. Большинство мне в дочери годится. Я оставлю их моим ученикам, — великодушно отмахнулся он, как если имел на то право.       Тоска увернулась от его рук.       — Ступайте домой к своей жене, мой Лорд.       — Разве это проблема? — вслух удивился он. — У меня есть жена, но мы не вместе. Мы не живём вместе с той поры, как подросли дети. Это было много лет назад. Вы знаете, как это бывает. Не все браки успешны. Как ваш. — Лорда Фулсома, кажется, искренне озадачило её нежелание. Отказа он явно не ожидал. — Госпожа, я не причиню вам вреда, — уверил он, без сомнения, чувствуя себя по-джентельменски щедро. — Мне просто нужна компания на этот вечер.       Он чувствовал себя вправе на её общество, поскольку получать в постель послушниц было привилегией жрецов. Это вызывало гнев у Тоски во многих смыслах, но сейчас на передний план вышел тот простой факт, что в её прошлой жизни вне храма этот мужчина не удостоил бы её и взглядом. Она находилась настолько ниже в социальном плане, что ему и в голову не пришло бы рассматривать её, как кандидатку для брака. Но случайный секс без обязательств в рядовой вечер вторника, чтобы скоротать время, почему бы и нет? Тоска быстро осознала, как ошибалась, думая, что точно не заинтересует жрецов, и они всегда будут выбирать девушек стройнее, симпатичней и моложе.       — Меня ожидают в другом месте, — лаконично предупредила она.       — Другой жрец?       — Да.       Фулсом нахмурился. И даже это недоуменное выражение на его лице каким-то образом умудрилось стать элегантным. Наверняка, некоторые леди сочли бы её полной дурой за то, что она отказывала такому Лорду, но Тоска не собиралась изменять Карлу. Из этой передряги пора было выпутываться — и поскорее.       — У меня сложилось впечатление, что кто успел, тот и съел, — Лорд Фулсом вопросительно изогнул бровь.       О Сила… От такого заявления хотелось поёжиться. Но Тоска просто вздёрнула подбородок.       — Это не так.       По крайней мере, не в том, где это касалось её.       — Кто он? — пожелал знать Лорд Фулсом. — Кто из жрецов?       — Это неважно, — Тоска осмотрительно не желала выносить на свет свои с Карлом отношения.       — Я должен встать в очередь? В этом загвоздка?       Теперь она откровенно разозлилась.       — Мой Лорд, вы оскорбляете меня.       — А это возможно? Вы же послушница, — отозвался он с неприятно кольнувшей предосудительностью. — Не нужно скромничать. Вас не ждёт ничего сверхъестественного. Просто ужин, и дальше оттолкнёмся от этого. Просто два взрослых человека, наслаждающихся обществом друг друга. Никто не останется в обиде, — пообещал он и сменил тактику, неожиданно обхватив её щеку. — Вы знаете, вы очень красивы. Не в том смысле, как это принято понимать. Но в вас есть что-то особенное…       — Доброй ночи, мой Лорд, — она буквально ринулась к двери, вытянув руку к панели управления…       …но он пошевелил пальцем, опередив её с помощью Силы, и задумчиво посмотрел на неё.       — Здесь творится нечто большее, чем доступно моему пониманию? Вы это хотите до меня донести?       — Да, мой Лорд. Пожалуйста, не сочтите за оскорбление. Я не хотела проявить непочтение. У меня нет желания ссориться с вами, — она сказала это, надеясь предотвратить дальнейшую эскалацию.       А вдруг она сама невольно ввела его в заблуждение? Тоска испугалась, что произвела неверное впечатление во время их краткого знакомства ранее днём. Она только проявила дружелюбие, но, возможно, он неправильно истолковал её поведение?       — Прошу, мой Лорд, — взмолилась она, — если вы продолжите настаивать, это добром не закончится ни для кого из нас.       Он долго, мучительно долго размышлял. И вдруг, к её удивлению, отступил.       — Что ж, хорошо. Вы меня разочаровали. Но я не сдаюсь. Мы увидимся с вами завтра после заутрени.       Палец Лорда Фулсома качнулся, и дверь легко открылась.       — Доброй ночи, — с облегчением выдохнула Тоска и вылетела в коридор, почти сразу наткнувшись прямо на красные доспехи преторианца. За ним стояли трое его побратимов.       — Вот она, — произнёс стражник. Его голос сквозь маску отдавал автоматикой. — Моя леди, вас вызывали. Дважды, — добавил слегка раздражённо. — Он недоволен вашим промедлением. Лучше не стоит заставлять его ждать.       — Конечно, благодарю вас! — Тоску несказанно обрадовало появление этих мужчин, чтобы Лорд Фулсом убедился в достоверности её слов. — Меня… непредвиденно задержали по одному вопросу, — выкрутилась она. — Где капюшон?       Фулсом всё ещё маячил у неё за спиной.       — Вы идёте во дворец? — задумчиво спросил он.       — Да. Как обычно. — До его гордой головы дошло? Она уже занята. Руки прочь! — Пойдёмте, джентльмены.       Ей не терпелось убраться отсюда.       Она уже опустила подбородок, натягивая на лицо плотный мешок, когда в коридоре стремительно появился Карл.       — Ты в порядке? Что случилось? — запыхавшись, он засыпал вопросами, без затей срывая с неё капюшон и пристально оглядывая. — Потому что я почувствовал…       — Мой господин! — Тоска готова была прыгнуть в его объятия, но с этим придётся повременить. Тем не менее, облегчение в её голосе говорило само за себя. — Сейчас всё в порядке.       Глаза Лорда Тенебре переместились на Лорда Фулсома и сузились. Следом прошлись по распахнутой двери за ним, по накрытому для двоих столу, от которого Тоска решительно отказалась.       Карл резко обернулся к ней.       — Фулсом — причина твоей задержки?       Услышав его тон и увидев выражение лица, Тоска мгновенно преуменьшила опасность ситуации:       — Это ничто… просто недоразумение, и только. Всё разрешилось.       — Это не то, что говорит мне Сила, — прорычал Карл. Внезапно он замолк, озираясь по сторонам. — Опасность, — прошептал медленно.       — Что бы ты ни чувствовал, оно не здесь, — заверила Тоска, мечтая забыть про инцидент. — Давай уйдём.       Но Карл не сбавил насторожённости — его взгляд продолжал рыскать по новому жрецу.       — Что ты здесь делала с ним? — отрывисто спросил он. — Из всех людей — с ним?!       — Я как раз собиралась уходить. Мы закончили нашу дискуссию.       — Дискуссию? — Лорд Тенебре снова вонзил взгляд в накрытый стол, делая напрашивающийся вывод. А после отодвинул её, угрожающе надвигаясь на Фулсома. — Кем ты себя возомнил?       — Не надо, — Тоска дёрнула его за рукав. — Пожалуйста, не надо. Ничего не случилось.       И ввиду четырёх преторианцев поблизости скандал был далёк от закрытости.       Тенебре продолжал шагать вперёд, глядя в лицо Фулсому.       — Решил, что заполучишь её? — прорычал он.       — Пойдём… — снова потянула его Тоска.       Лорд Фулсом стоял на своём.       — Она послушница, разве нет?       — Она — матрона храма! — прошипел Карл. — Это другое.       — Мне так и сказали, — протянул Фулсом, переводя взгляд на неё.       — Он отступил! Всё в порядке! — Тоска не теряла надежды сгладить быстро обостряющуюся ситуацию. — Это была непреднамеренная ошибка! Лорд Фулсом не хотел никого оскорбить!       — Я оскорблён! — рявкнул в ответ Карл. И был очень зол.       Но Фулсом и бровью не повёл. Напротив, скрестив руки на груди, он ухмыльнулся.       — Значит, верховный жрец спутался с матроной. Почти избитое клише.       — Нет, это не так. Ты волен выбирать из остальных, но касаться леди Тоски запрещено, — распорядился Карл, каждым вздохом источая высоту своего звания.       — Пойдём. Всё улажено, — Тоска снова ухватила его за плащ.       — Держись ближе к страже, — смилостивившись, коротко велел ей Карл. — Я всё ещё чувствую что-то…       Но Лорд Фулсом просто не мог оставить всё, как есть. Если наедине с ней он довольно галантно сдал назад, то теперь, в присутствии Карла, и не думал сбавлять накал. Стоило Тоске повернуться, чтобы наконец уйти отсюда, он многозначительно бросил ей вслед:       — Увидимся завтра после заутрени, моя госпожа.       Это была откровенная провокация, дабы уколоть и без того взвинченного и подозрительного Карла.       И она сработала. Карл вскинул руку, Силой швыряя соперника в стену. Удар вышел жёстким. Если Лорд Фулсом был начеку, готовясь блокировать или ослабить атаку, это не помогло. Но, возможно, его просто-напросто пересилили.       — Ты решил, что можешь получить всё? Позёры вроде тебя всегда думают одинаково, — произнёс Карл, пока Фулсом поднимался с пола. Тоска увидела, как его рука дёрнулась к мечу. Но оружие осталось незажжённым. Тем не менее, угроза повисла в воздухе. Её пульс участился.       — Да забирай её. Она твоя, — уступил Лорд Фулсом. Но не оставил последнее слово без бесчестной ремарки: — Вы подходите друг другу. Леди, похожая на хорошенькую служанку, и ты, жрец-деревенщина.       Карл ответил не словом. Он просто поднял руку и сжал её в кулак.       Лорд Фулсом захрипел. Свободной рукой он схватился за горло.       — Нет! Стой! Давай уйдём! — Тоску захлестнула целая гамма эмоций — от ужаса до облегчения и обратно. К чему это ненужное насилие? Какой кошмар, что из неё сделали объект откровенной собственнической делёжки! Этому следовало положить конец, прежде чем оно выльется в полноценную потасовку из-за ревности! Фулсом успел выхватить меч, а Карл, по своему обыкновению, был безоружен. Его могли убить!       — Перестаньте, вы оба! — взвыла Тоска. — Уберите меч! Не надо его душить!       Но вместо этого задыхающийся Лорд Фулсом активировал клинок. Характерный щелчок-шипение-гул заставил преторианцев немедленно оттолкнуть её в сторону и обнажить оружие, встав на защиту Карла.       Здесь, в жилых помещениях храма вот-вот могла развернуться схватка между двумя жрецами и четырьмя стражами. Оставалось только звать на помощь, но Тоска знала, что появление зрителей лишь усугубит положение. Мужчины куда менее склонны отступать, когда рядом собираются зеваки.       Но Карла нисколько не смутил световой меч соперника, наоборот — он пришёл в ярость.       — Не смей поднимать на меня меч! — прошипел верховный жрец.       — Пойдём! — вновь взмолилась Тоска. — Пожалуйста!       Но теперь, даже несмотря на свой рост, она ничего не могла разглядеть.       Трое преторианцев окружили Карла в тесном пространстве коридора, а четвёртый блокировал путь к отступлению.       Тоска вздрогнула, когда услышала звук, который ни с чем не спутать, — потрескивание молнии Силы.       Змеистое голубое пламя ослепило всё вокруг. Но кто поджаривал кого? В этот миг она понятия не имела, что происходит. Едкий озоновый запах смешивался с отвратительной вонью горящей плоти. Тоску стошнило бы, не будь она так напугана. Она была женой воина и матерью двух сыновей, так что на своём веку насмотрелась на всякое во время боевых тренировок, но здесь и сейчас разыгрывалось нечто совершенно иное. Это было реальным и смертельно опасным.       — Вы, вояки, ничто без своих световых игрушек! Солдаты по учебникам, чья стратегия не выходит за рамки карьерной лестницы! Давай-ка посмотрим, генерал, как ты сражаешься без армии за спиной! — это был голос Карла.       Фулсом тяжело дышал, но в ответе остался непоколебим:       — Нам не дают сражаться, потому что трус Вишиэйт не позволяет вторгнуться в Республику!       — Он не трус. Ты глупец! — огрызнулся Карл с новыми вспышками молний.       Когда шквал всполохов прервался, Лорд Фулсом бросился обвинениями с удвоенной силой:       — Вишиэйт трус! Причин для промедления нет! Мы уже готовы свершить нашу месть — все, но только не твой дружок Император! Любой в Тёмном Совете скажет, что именно ТЫ — главное препятствие! Оторванный от реальности колдун, кто мешает исполнить наше предназначение! Если я убью тебя, Империя вздохнёт с облегчением!       — Ты не можешь убить меня!       Вновь сверкнули молнии. Тоска по-прежнему терялась в событии, но быстро схватывала, что истинной причиной их конфликта была политика. Противостояние затронуло её лишь поверхностно. Скорей, даже случайно.       — Вишиэйт спасает вас от вашего собственного высокомерия! — прорычал Карл.       — Не читай мне нотаций, ты ничего не знаешь о войне…       — Я знаю о войне всё! Я пережил войну и её позорные плоды. Вы, генералы, складно лепите, но совершенно не готовы к битве с реальным противником…       — Меж тем как ты водишь дружбу с пленным джедаем! Подмазываясь к Свету!       — Кататься на танках по безоружным колониям — не то же самое, что брать Корускант и убивать джедаев…       — Пошёл ты, бесхребетный фокусник!       — Ты хоть понял, почему тебя отстранили от командования и упекли к храм? Нет?! — в голосе Карла прорезалась чистая злоба. Жуткая. Холодная. — Ему известно всё. Он знает, что ты плетёшь заговор. Он знает, что ты распускаешь слухи. Он знает о твоих амбициях. Поэтому он даёт тебе шанс. Давай, срази его. Он станет могущественнее, чем ты можешь себе представить.       — Он не бессмертен. Это ложь, которой он потворствует, чтобы помешать смене власти, в которой Империя отчаянно нуждается. Тысяча лет Вишиэйта — это слишком долго!       Ещё больше молний. Тоска бросила попытки что-нибудь разглядеть. Кто побеждал? И… куда делся меч? Она безумно переживала за Карла и не понимала, почему преторианцы бездействуют. Они просто стояли и смотрели. Разве им не положено помогать?!       Голос Фулсома звучал слабо, но, как и раньше, решительно:       — Смотри в оба, Тенебре! Я приду за тобой, как я приду за ним! Все, кто выступит против будущего Империи, падут!       — Это и есть план, — зловеще произнёс Карл. И всё поглотила финальная вспышка. Но молния быстро рассеялась, а преторианцы расступились, позволяя Карлу выйти. Тоска с облегчением увидела, что на нем ни царапины. Фулсом дымящейся кучей лежал на полу.       — Владыка? — спросил преторианец. — Нам арестовать предателя?       — Нет, — сказал Карл, и это решение окончательно поставило Тоску в тупик. — Оставьте его. Если он не просто треплет языком — если он наберётся смелости предпринять настоящую попытку, тогда я убью его сам. И пусть никто не говорит, что я — не терпеливый человек.       Фраза показалась странной, хоть и верной, вспоминая отношение Карла к джедаю.       Лорд Тенебре схватил её за руку. Его крепкие пальцы впились ей в кожу.       — Пошли.       — Но ему нужна помощь… — пролепетала она, оглядываясь через плечо на поверженного Лорда Фулсома.       — Уж точно не от тебя! — осадил её Карл.       Казалось невозможным, чтобы эта ночь стала ещё хуже, но… В коридоре раздался шум, и внезапно на них выскочила бледная как смерть Поппея.       Она вскинула голову.       — Тётя Тос… — и запнулась, выпучив глаза на верховного жреца и преторианцев. Вдруг запаниковав, она стремглав умчалась прочь.       — Поппи! — забыв про изменнические разглагольствования Фулсома, Тоска вырвалась из рук Карла и бросилась за ней. Девушка нашлась за углом, где судорожно хватала ртом воздух. — Поппи, что стряслось? Это всего лишь я. Скажи мне, что не так, чтобы я смогла помочь…       — Мне нужно бежать…       — Почему? Что случилось?       — Мне нужно спрятаться…       — Ты ранена?       Внешне ран у Поппеи не было.       — Я… я…       — Да?!       — Я убила его.       — О нет… — выдохнула Тоска. Похоже, опасность, какую чувствовал Карл, исходила вовсе не от Лорда Фулсома. — Поппи, что ты наделала? Покажи мне!       Девушка кивнула, схватила её за руку и повела дальше по коридору к апартаментам жреца-флотоводца, который избрал её своей любимицей.       Дверь была распахнута. А внутри Тоску ждало ужасающее зрелище — туловище Лорда Скрида и его голова, ныне от него отсечённая.       — О Сила! — она прикрыла глаза и отвернулась. И только тогда осознала, что Поппи стискивает меч, которым, должно быть, всё и сотворила. — Отдай это!       Тоска Силой выхватила у неё рукоять и проверила предохранитель.       — Отвлеки их, а я убегу! — прошипела Поппи.       — Нет, — Тоска медленно покачала головой. — От этого тебе не сбежать. Ты убила жреца. Это серьёзно. Очень серьёзно.       Поппи, похоже, только сейчас это осознала, ибо внезапно разразилась слезами. Тоска прижала зарыдавшую девушку к себе одной рукой, в то время как другой намертво сжала оружие. Поппи повисла у неё на груди, захлёбываясь безудержным плачем, когда из темноты вышел Лорд Тенебре и преторианцы.       Карл одним взглядом оценил обстановку.       — Что случилось? — спросил он, Силой умыкнув орудие убийства из пальцев Тоски.       — Расскажи нам, что случилось, — спокойным голосом попросила она, склонившись к уху безутешной Поппи.       Девушка помотала головой, пробормотав что-то неразборчивое.       — Поппи, посмотри на меня, — Тоска отстранилась и встряхнула её, положив руки на хрупкие плечи. — Просто смотри на меня — только на меня — и расскажи, что тут произошло.       — Я убила его! — возгласила она. — Я убила его, и я бы сделала это ещё раз! — Глаза девушки полыхнули жёлтым, как во время поездки из торгового центра. И она повторила ту же самую фразу: — Я устала быть жертвой!       — Что случилось? Давай по порядку.       История выплёскивалась урывками, прерываясь жалкими всхлипываниями:       — Меня вызвали, как обычно. Привычное дело. Только сегодня он оставил при себе меч. Я увидела и выхватила его.       — И?       — Я зажгла его и сделала то, что видела на тренировках моих братьев. Замахнулась восходящим верхним, целясь в голову.       — Ты достала его, — сухо отметил голос Карла.       — Он тебе угрожал? — спросила Тоска.       — Нет.       — Он делал тебе больно?       — Нет.       — Ты испугалась за свою жизнь?       — Нет. Я просто устала заниматься с ним сексом. Он же старик! — И затем Поппи воскликнула нечто по-настоящему мерзкое: — Спать с ним намного хуже, чем с моим папой. Папочка хотя бы говорил, что любит меня.       И девушка со свежей силой залилась слезами.       — Завтра утром у тебя свидание с Императором, — провозгласил Лорд Тенебре. — Там у тебя будет возможность объяснить это ему и получить своё наказание. Стража, увести её, — приказал он кратко.       Но Поппи не желала расставаться с Тоской. Она вцепилась в неё с отчаянием и нуждой, от которых у Тоски у самой защипало в глазах. В ней проснулась мать. Ибо эту девушку предавали раз за разом. Люди, которые должны были защищать её и оберегать, подвели её больше прочих. И сегодня их пороки вылились в ужасный результат.       — Всё будет хорошо, Поппи, — губы сами собой произнесли это. — Что бы ни случилось, я буду там с тобой. Я предстану с тобой перед Императором.       — Нет, ты этого не сделаешь, — отрезал Карл.       Тоска круто обернулась и объявила:       — Я — матрона храма! Я отвечаю за эту девушку. Я буду рядом с ней, когда она явится отвечать за свой поступок.       — Он убьёт меня, да? — икнула Поппи.       — Лорд Скрид — пятый по старшинству человек в Имперском флоте. Никто не вправе отрубить ему голову и уйти безнаказанным. Ты — послушница, поэтому ты здесь, чтобы покоряться таким мужчинам, как он, — с безжалостной прямотой ответил Карл. — Как это будет выглядеть, если тебе сойдёт с рук убийство жреца?       — Он убьёт меня! — заголосила перепуганная Поппи. — Я знаю, он убьёт меня!       Тоска видела подтверждение в глазах Карла, даже если он не говорил этого вслух. И теперь как никогда она исполнилась решимости помочь бедной Поппи. Если это действительно был конец, Тоска не собиралась позволить ей встретить свою судьбу в одиночестве.       — Я буду рядом с тобой, — сказала она обезумевшей от горя послушнице, заключая её в утешающие объятия. — Обещаю.       — Нет, не будешь, — процедил Карл.       — Мне страшно! — возрыдала Поппи.       — Мне тоже, — призналась Тоска. — Но мы встретим это. Вместе.       Поппи подняла на неё жёлтые глаза.       — Я утащу тебя вниз за собой, да?       — Вполне возможно, — грубо ответил ей Карл, а затем повернулся к преторианцам и приказал: — Уведите её!       Чехарда событий началась так быстро, что Тоска не знала, что и думать. Только позднее, в тайных покоях дворца, попасть в которые можно только с помощью Силы, она ощутила себя совершенно разбитой. Карл, однако, оставался прежним циничным собой, как и всегда. Как будто жестокие стычки и смерть были для него обыденным делом. Как будто это всё просто ещё один рабочий день.       — Ну почему она не убила Фулсома? — пожаловался он, оторвавшись от трапезы. — Две драки за ночь в моём храме, и сопливая девчонка вышла победителем? — Карл поцокал языком, будто Поппи его обставила. — Наверное, мне следовало убить Фулсома, — призадумался он, — но убивать его казалось таким преждевременным, что я доверился чутью. А теперь сядь и поешь. Мне становится одиноко, а твой ужин стынет.       — Нет, — Тоска неугомонно зашагала с того места, где моментом ранее застыла в задумчивости. После случившегося у неё пропал аппетит. От одной мысли о еде начинало тошнить. — Ты должен покончить с традицией послушниц! — воскликнула она. — Не из-за моего каприза, но ради всех остальных девушек. — Неприятность с Фулсомом заставила её подумать о девушках, которые не могли сказать «нет». Девушках вроде Поппи. — Если ты не прекратишь её, трагедий, подобных сегодняшней, будет больше.       — Я думал, ты пытаешься покончить с ней, отправляя девочек по домам, — проворчал Карл.       Тоска заморгала.       — Ты знаешь?       — Я знаю обо всём.       — Что ж, желающих пока нет, — вздохнула она. — Только одна из семей проявила реальный интерес забрать дочь обратно.       — Ну, естественно. Этим девушкам не выйти замуж, — указал он на очевидное. — Если они вернутся домой, что с ними делать родителям?       О, у Тоски было много предложений:       — Любить их, заботиться о них, помогать им…       — Ты знаешь, что это не долгосрочное решение. Не все они юны. Некоторые уже взрослые женщины.       Тоска нахмурилась, продолжая расхаживать туда-сюда.       — Раньше я считала, что наше общество защищает женщин, но теперь я больше в этом не уверена. Под верным посылом кроется такое бесправие, что оно скорей похоже на тотальный контроль, чем на заботу.       Карл пожал плечами, как будто это было самоочевидным.       — Мы ситхи. Контроль — наша суть, — и поднял свою излюбленную тему: — Наше общество защищает власть. И только власть.       — Тогда у женщин должно быть больше власти, — решила Тоска. — Или, по крайней мере, больше путей добиться успеха, помимо брака.       Карл сделал глоток вина.       — Нацелилась стать Дарт Тоской? Мне принести тебе меч?       — О нет, — машинально отшатнулась она.       Он усмехнулся.       — Я тоже так подумал.       — Но некоторые женщины могут этого захотеть, даже если я не хочу.       — Во время войны у нас было несколько женщин-ассасинов. Республика знала, что мы, по общему правилу, не тренируем женщин, поэтому их деятельность показала высокий результат. Враг не ожидал удара с этой стороны. И всё же, — рассуждал Карл, — я нечасто встречал женщин, способных выдержать тяготы нашей традиционной подготовки.       — Возможно, не в плане физических нагрузок — но они способны справляться с эмоциональными, — парировала Тоска. — Женщины способны преодолевать многое. Не недооценивай нас. Эти девочки в обители… они многое преодолели.       — Под преодолением ты подразумеваешь разделку жрецов? — ухмыльнулся он. — Ибо именно таким преодолением занялась малышка Поппи. Хм, может, ей стоит стать ассасином. — С его губ слетел смешок. — Видела эти её жёлтущие глаза?       У Тоски на уме затеплилось кое-что другое.       — Как насчёт других карьер помимо войны? Несомненно, есть много вещей, которыми способна заниматься леди-ситх. Аналитика, технологии, медицина… Почему не образование или академические круги? Социальная работа?       — Замышляешь женское восстание? — с готовностью подыграл он. — Собираешься свергнуть патриархат, чтобы вам всем досталась работа?       Конечно, он подстрекал её, поэтому Тоска пошла ва-банк:       — Я не знаю. Возможно.       В последнее время она ловила себя на том, что стала крайне свободомыслящей. Вероятно, тому виной эмоциональное напряжение в обители… или так повлияла отпетая крамола Карла? А может, дело в том банальном факте, что её жизнь максимально удалилась от всех ценностей, что были ей когда-то дороги, но вот она начала подвергать сомнению многие вещи… и это происходило всё чаще.       — Маркус был бы в шоке. В полном ступоре от подобных речей, — вздохнула она и посмотрела на Карла. — Ты шокирован?       — Вовсе нет, — уверил он.       — Это из-за того, кто я теперь? — с вызовом уточнила Тоска. — Послушница? Падшая женщина, у которой есть любовник? Как я могу кого-то шокировать, ибо пала так низко? В этом дело?       Его ответ прозвучал по-философски:       — Порой изгои видят то, чего не видят другие. Тот, кто не вписывается в нормальность, воспринимает прочих гораздо более трезво.       — Как ты, — кивнула она. Как внебрачный сын, у кого был талант, но не было наставника. Зная Карла теперь, Тоска не упустила из вида подтекст его вражды с Лордом Фулсомом. Прошло четырнадцать веков, но Лорд Тенебре так и не отошёл от истоков, как бы ни старался сделать вид.       — Возможно, жизнь изгоя однажды покажется тебе освобождающей, — медленно проговорил он. Она инстинктивно поняла, что говорит он больше о себе, чем о ней.       — О, почему мы говорим обо мне, — вновь нервно заломила руки Тоска. — Наш вопрос касался Поппи…       — Пусть Император разбирается с кровожадной мелкой сучкой, — отмахнулся он.       — Карл!       — По существу говоря, она убила Скрида, — напомнил он, указав в её сторону вилкой. — Он помер со спущенными штанами. Как думаешь, она убила его, когда сосала его…       — Карл!       — Какая жуткая смерть. Быть убитым девчонкой, да ещё собственным же мечом, и упасть замертво с членом наперевес.       — Карл!       — Что?! У неё не было причин убивать его. Она просто послушница. Она выполняла свою работу.       — Как Лорд Фулсом вызвал меня выполнить мою работу? — оскалилась Тоска.       — Это другое. Ты другая, — Карл подчеркнул различие, которое она слышала от него раньше. — Ты пошла в послушницы добровольно. Все остальные попали сюда традиционным путём — эти маленькие шлюхи раздвинули ноги, решив не дожидаться замужества…       — Карл! — взвилась тогда Тоска. — Не смей обвинять в распутстве несчастное дитя, над которым издевались! И кто — сначала её отец, а вдогонку здесь, в храме! Сюда её привели не собственные ошибки — это были ошибки других людей!       Он скривился.       — Откуда ты знаешь, что её история правдива.       — Я верю ей! Зачем такое выдумывать? — Она не выдавала чужих тайн, ведь Поппи сама раскрыла эту информацию при свидетелях. Дважды. И, учитывая случившееся, поведать трагичную историю Поппи верховному жрецу могло сыграть ей же на руку.       Карл поднял бокал с вином и покрутил его в пальцах.       — Тоска, в тебе столько добра, что ты всегда ищешь его в других. Доверие в твоей природе. Ты не распознаешь обмана, если столкнёшься с ним.       Его снисходительность была смехотворна!       — Ты называешь меня легковерной? Думаешь, что я глупая?       — Я думаю, что ты отзывчива и слишком сопереживаешь другим. И очень, очень добра.       — Вот значит как? — скривила она губы. — Ты ошибаешься! Ты ошибаешься насчёт Поппи и ошибаешься насчёт меня! — почти выкрикнула она, но — наплевать. Слишком много нервов за сегодня. И слишком много страхов за то, что ждёт завтра. Если честно, она с трудом держала себя в руках.       Карл, со своей стороны, был до невозмутимости великодушен.       — Я позволю тебе увидеть Поппи завтра перед аудиенцией.       — Я пойду на аудиенцию с ней! — вскрикнула Тоска, наверное, уже в третий раз за вечер.       — Не надо, — покачал головой Карл. — Это не поможет.       — Это может помочь!       — Или, напротив, может навлечь беду и на тебя, — рассудил он. — Довольно, садись и ешь свой ужин.       Тоска осталась на месте и сложила руки на груди.       — Ты запрещаешь мне идти на аудиенцию с Поппи?       Карл наклонил голову.       — Когда я тебе что-нибудь запрещал?       — Никогда, — согласилась она. Это немного остудило её негодование, ведь Карл действительно был на её стороне, даже если не на стороне Поппи.       — Я предпочитаю давать людям самим принимать решения. Но они должны нести за них ответ, — предупредил Карл. — Я не хочу, чтобы ты шла туда. Это может иметь неприятные последствия.       — Пусть будет так, — кивнула она.       Её решимость вывела его из себя.       — Вздорная, назойливая женщина!.. — бросил он и внезапно замер на полуслове: — Погоди… мы, что — ссоримся? Это наша первая ссора?       — Да, — процедила Тоска. — Мы определённо ссоримся.       Он ухмыльнулся.       — А мы не можем сразу перейти к примирительному сексу?       — Карл!       — Пожалуй, нам действительно стоит сделать это сегодня — на всякий случай, — перешёл он к своей теме. — Ну, знаешь, если Вишиэйт решит метнуть красную молнию.       — К-красную молнию?..       — Ага. Эта штука смертельна. Только он способен на это. Один-единственный красный всполох, и ты встретишься с Силой. Итак, на случай, если ты умрёшь завтра вместе с Поппи, я бы хотел немного разойтись напоследок…       Она сглотнула.       — Ты серьёзно думаешь, что он убьёт её? — и сглотнула ещё раз. — И меня?!       Карл пожал плечами.       — Ей точно конец. Она убила Лорда. И раз — по твоим собственным словам — семья не примет её обратно, когда придёт время, она всё равно умрёт…       — Но Лорд Вишиэйт обязательно прислушается к её обстоятельствам! Поппи вообще не должна была становиться послушницей.       — Да какое Вишиэйту до этого дело? — раздражённо спросил Карл.       — Потому что Марка Рагнос бы выслушал! — огрызнулась Тоска. — Лорд Рагнос не допустил бы казни леди-ситх без справедливого разбирательства. Если Вишиэйт такой великий, как ты говоришь, тогда ему будет небезразлично дело Поппи. Ибо то, как мы относимся к уязвимым членам нашего общества, кое-что говорит о нас как о культуре.       У Карла словно не нашлось возражений на такой аргумент. Он молчал. На краткий миг в его лице читалась неуступчивость.       — Зря я отговаривала её от побега, — жалобно прошептала Тоска.       — Лорд Скрид согласился бы с тобой, — проявил солидарность Карл, вернувшись к своей привычной шутовской манере. — Я буду оплакивать тебя, моя Тоска, — ухмыльнулся он. — О горе мне, ушла моя любовь, пала мученицей из-за девы, одарённой сверх меры, что сумела размахнуться мечом, когда отсасывала чле…       — Карл!       — Теперь-то ты знаешь причину, почему я не ношу меч, — растянул он губы в улыбке.       — Карл! Это не смешно! В этой ситуации нет ничего смешного! — Неловко переминаясь с ноги на ногу, Тоска забеспокоилась: — Я не хочу ссориться, если может так сложиться, что это наша последняя ночь. — Она открыла рот, глотнув воздуха, и со всей честностью призналась: — И я не хочу умирать.       — Тогда не иди туда завтра, и у нас впереди будет ещё много ночей, — здраво рассудил Карл. — И, конечно, столько ссор, сколько ты захочешь, — добавил с вредной усмешкой.       Предложение было заманчивым, но Тоска стойко повторила:       — Я обещала Поппи. Я не нарушаю своих обещаний.       Карл лукаво улыбнулся.       — Тогда пообещай, что всегда будешь моей.       — О, не начинай снова, — простонала Тоска. Его корыстолюбие в такой момент откровенно раздражало. — Ты с самого начала знал, что я — жена другого. И вопрос касается Поппи, а не нас, — строго напомнила она. — Ей нужна помощь!       Карла это не смутило.       — Пообещай, что всегда будешь моей, и я замолвлю словечко перед Императором, — поставил он своё условие. — Плевать Вишиэйт хотел на эту твою Поппи. Обычно подобные дела в ведении местных властей, но инцидент имел место в пределах дворца.       — Как ты думаешь, он прислушается? — спросила Тоска с надеждой. Она понятия не имела, было ли у Карла какое-либо реальное влияние на своего начальника, так что в этом приходилось довериться Лорду Фулсому на слово.       — Попробовать стоит. Но только если ты пообещаешь остаться со мной, — прельщал Карл. — Это главная причина, почему я не могу избавиться от послушниц. Ведь тогда ты вернёшься домой и бросишь меня.       Тоска смерила его укоризненным взглядом.       — Сейчас речь не о тебе.       — Я — Лорд ситхов, — со смешком отозвался Карл. — Речь всегда обо мне.       — Ты убедишься, что все новые жрецы будут знать, что меня нельзя трогать? — недовольно поинтересовалась она.       Он без возражений принял на себя вину:       — Да-да, с Фулсомом была моя ошибка. Я упустил это из вида. Я плох в мелочах. У меня гораздо лучше получается видеть общую картину. А теперь, иди сюда, дай слово остаться, и давай займёмся примирительным сексом.       Сексом?.. Он опять про секс?!       — Как ты можешь думать об этом в такой момент?! — вышла она из себя.       Карл встал из-за стола и пересёк комнату. Она узнала его особые глаза из спальни.       — Как я могу насытиться тобой, когда ты с таким рвением изображаешь мученицу? И у меня семь сотен лет воздержания за плечами, — напомнил он.       Это начинало донимать.       — Я всё ещё злюсь, — буркнула она.       Он гибко обошёл и это:       — Ладно, пусть мы займёмся сексом из ненависти.       — Я не ненавижу тебя, — простонала Тоска. — Мне просто очень страшно и тревожно. Обними меня, Карл, — Она упала в его объятия и опустила голову на широкое мужское плечо, которое так любила. — Просто обними меня.       — Всё будет хорошо, — сдавленно отозвался он.       — Но красная молния…       — Всё будет хорошо. Верь мне. — Но Карл не был бы Карлом, если бы угомонился, не получив внятного ответа: — Итак… это значит «да»? Ты всегда будешь моей?       — Как насчёт того, что мы условимся на привязанность? — предложила она взамен. — Мы друзья, помнишь? Близкие друзья, привязанные друг к другу…       Тайные любовники, которые лелеют друг друга с нежной заботой, но не могут быть вместе в глазах общества и закона. Тоску это устраивало, ведь и он с самого начала отрёкся от любых обязательств.       Карл безмолвствовал, обдумывая её предложение.       Молчание затягивалось, и, нервничая, она поспешила подсластить сделку:       — Плюс секс. Примирительный секс, секс из ненависти, сварливый секс — любой секс, какой захочешь…       — Всё вышеизложенное?       — Да.       — И я могу получить любезность Скрида?       Она отстранилась, точно сбитая с толку.       — Хочешь, чтобы я отрубила тебе голову?       — Нет, — плотоядно прищурился он. — Я хочу, чтобы ты отсосала мой…       — Договорились! — быстро согласилась Тоска. — Но тебе нужно будет походатайствовать перед Вишиэйтом.       Карл ухмыльнулся.       — Ты — мне, я — тебе.       — И я пойду завтра на эту аудиенцию! Я пойду, и точка!       Он вздохнул.       — Да, дорогая.