Сладких снов, принц

      Принц Сома перерос капризного ребёнка, что хотел внимания к себе, но... он всё ещё оставался тактильным юношей, что всё ещё нуждался в поддержке. Поэтому дворецкий не мог удивится, только поволновался, когда его принц появился на пороге комнаты с довольно потерянным видом. Ему потребовалось ещё несколько секунд, чтобы понять, что его солнце плачет и чего-то боится. Этого было достаточно, чтобы Агни со всех ног бросился к нему.       Принц испуганно прижался к нему, весь дрожа, словно тигрёнок, которого бросили в клетку. Дворецкий без лишних слов перенёс «не-ребенка» к себе на кровать, мысленно задаваясь вопросом, что же это за кошмар был, что принц пришёл к нему. Прежде пушистые волосы на ощупь казались липкими водорослями, и юношу попеременно бросало то в жар то в холод. Он с беспокойством приложил ладонь к лбу бедолаги. Обдало жаром пустыни, отчего он дал себе в мыслях пощёчину.       «Как я мог допустить, чтобы он простудился?! Нет-нет! И лекарств, как на родине здесь нет. А что если от местных у него будет аллергия? Я должен был это предусмотреть!»       Агни со всей осторожностью обернул его в одеяла, перед тем взбив подушки, чтобы они были намного мягче. Лучшее, что он сможет сделать сейчас, это заварить крепкий чай и следить за состоянием. Может, с лекарствами будет всё не так плохо. Он только собирался встать, как принц, кое-как вырвавшийся из плена одеял, крепко схватил его за руку. Возникла такая дилемма, что и температуру надо бы сбить, а бросать принца одного жестоко. Сома не видел этой жестокой дилеммы, только лепетал горячо, совершенно не беспокоясь, что от слез голова только ещё больше болеть не будет. — Я хочу... быть с тобой... не уходи! Дома холодно... холодно... одиноко...       Агни сглотнул комок, что лежал в горле от своих же слез. Принц действительно так боялся одиночества, снова остаться одному, словно... словно брошенный котёнок. Слуга понял, что за эту ночь слишком много ассоциаций принца с брошенными детёнышами. Он всё же взял себя в руки. Первым делом, надо просто успокоить, и потом сделать то, что нужно. Всего на несколько минут, и его солнцу не будет так уж одиноко и тоскливо. Дворецкий мягко улыбнулся ему и осторожно вырвался из хватки принца, на что тот всхлипнул чуть громче. Он притянул взъерошенного вороненка к себе, всё шепча извинения (хотя вины не было).       Сома вздохнул тяжело, зная, что не захочет больше спать. Вот вообще никогда-никогда. Потому что видеть во сне смерть того, кто заменил весь мир... это всё равно что разрушить сад, что он копал в тайне от возлюбленного. Но как об этом рассказать? Он не знал, честно... только чувствовал, как жар становился поглощающим бедствием. Агни нежно поцеловал его в лоб, просияв от слабой улыбки. — Спите спокойно... я скоро вернусь.       Сома надрывно прошептал, чувствуя, что срывается на крик: — Не бросай меня! Пожалуйста... я... я отдам всё! Я отдам все драгоценности! Свой титул! Жизнь! Но ты никогда не умрёшь! Никогда!       Агни не пожелал бы никому той участи, что охватила эта картина потерянного принца, что явно мог всё проделать ради него. Лихорадка серого города оказалась слишком для солнечного создания. И он вправду не знал, как уверить его, что с ним всё будет хорошо. Только крепче обнял, молясь, чтобы никто больше не услышал их. — Этого не произойдёт, мой принц. Не нужно плакать... это разрывает мне сердце. Мы вместе пойдём на кухню для чая. И вы будете спать... а я буду рядом.       «Спите спокойно, словно не было войны, все вокруг счастливы, все грехи прощены».