Быть... Императрицей?

Хан Суён лгала. Может быть, из-за времени, которое она провела с принцем, король понял, что она за женщина. Она бежала в такт своему собственному барабану, любила отвлекаться и была верна ошибкам. Настолько преданная, что сбежала из страны вместе с принцем на буксире, потому что он хотел увидеть мир за пределами дворца. Так что на самом деле это был не первый раз, когда её обвиняют в государственной измене. Фактически, если считать несколько предыдущих инцидентов, этот был бы шестым. Суён поняла, что её могли казнить пять раз до этого. Но она признает, что это, вероятно, было худшим, что она когда-либо делала. "Хан Суён. ... Пожалуйста, скажи мне правду ради Докча." Это был страдальческий тон, который действительно подействовал на неё. Но она отказалась говорить. Если бы это действительно был Богдесспо плану, кто-нибудь в конце концов спасет ее. "Докчя был бы в порядке. Кто-нибудь бы наверняка вовремя спас этого крысиного ублюдка.' По крайней мере, это было то, что она говорила себе. Нынешняя дилемма терзала совесть Жрицы. Суён была поймана и посажена в тюрьму, и на этот раз без Докча, чтобы урезонить монархов, Суён была в реальной опасности. Богиня лунного света больше никогда с ней не разговаривала. И никакие решения не могли быть приняты до тех пор, пока Ким Докча не проснется. И последним наставлением Богини было не вмешиваться. "Я должен помочь Суён, Укун-сси, я не могу просто сидеть и ждать, пока они во всем разберутся!" Паника медленно нарастала, прошел день с тех пор, как они забрали ведьму в "башню". "Богиня сказала, мы не можем вмешиваться". Старейшина сказал Жрице, что слова Богини - закон. Даже её рождение было результатом вмешательства Богини. Идти против всеведущей силы Богини было грехом. "Это ... если ты веришь в Богиню". На лице старшего появился озорной взгляд. Он оглядел изолированную комнату, у него не было заметной силы, как у Жрицы, но он мог, по крайней мере, помочь девушке в её поисках в пределах своих возможностей. "Что?!" Сана была ошеломлена, скандальные слова для приверженца богини. Но Сунь Укун не был верующим. Он был пленником Богини. Ему не нужно было следовать правилам. Богиня можетзасунуть его посох себе в задницу за всё горе, которое она ему причинила. "Я помогу тебе покинуть храм, иди и спаси свою женщину". - Твердо сказал он. Жрицу сбило с толку то, что старейшина был готов поступиться своим положением, чтобы помочь ей. "Но сначала мы должны позвонить твоему другу-рыцарю". Хивон побежал к храму так быстро, как только могла, только для того, чтобы быть спокойно встреченным стариком, который всегда околачивался рядом с Сана. Он пропустил её через ворота и проводил в комнату Жрицы. "Что за чрезвычайная ситуация?!" Хивон распахнул дверь, к раздражению старейшины. Рыцарь увидел, как Жрица спокойно готовит комплект одежды, когда она встала, чтобы подойти к Рыцарю. "Хивон-сси, ты можешь кое-что для меня сделать?" Жрица мило улыбнулась Хивону, что, по ее мнению, было не очень хорошим знаком. Если бы можно было поверить в —правдивую— историю, которой поделилась с ней Суён. Конечно, рыцарь ничего не сказал монархам. Она доверяла своим друзьям. Даже в этой опасной игре, в которую они играли. "Мы собираемся спасти Суён". "ПРЕКРАТИ!" Стражники храма остановили старейшину, который вел к воротам высокую, хорошо одетую женщину. "Старейшина Сун, мы не можем позволить Жрице покинуть храм! Тебе грозит испытательный срок от совета храма!" - Крикнул охранник, подходя к женщине и старейшине. Охранник схватил женщину, пытаясь отвести её обратно в храм. Женщина сопротивлялась, хлопая рукой по своему запястью. "Я думаю, вы все неправильно поняли, сэр, это верующий, который попросил жрицу о руководстве". - Безмятежно сказал старейшина. "В такой час?! Ты слишком много лжешь для старейшины храма." Охранник грубо казался странно раздраженным для кого-то, служащего храму, старейшина поднял бровь, снимая с женщины вуаль, чтобы показать хорошо одетую женщину в белом, с ушами, украшенными драгоценными камнями, и длинными темными волосами, развевающимися на ветру. Я не была Жрицей Ю Сана. "Прошу прощения, она немая, она не смогла бы ничего сказать, даже если бы попыталась. Она просила Богиню исцелить её от недуга, но была слишком пристыжена, чтобы обратиться к Жрице за советом в тот день." Сунь Укун, мудрый человек, также был мастером вытаскивать чушь(читать: откровеннопиздеть и не краснеть) из воздуха. Часть его хотела разразиться смехом только из-за того, какую чушь он нес. Охранник посмотрел на слабую на вид женщину, которая боролась в его хватке, она жалобно поморщилась. Охранник тут же сжалился и отпустил. "Я прошу прощения, я должен был сообщить другим старейшинам, но она была слишком жалкой, чтобы отказаться. Пожалуйста, простите за сегодняшнее недостойное поведение и позвольте нам отправить это дитя Богини домой ". - Торжественно сказал старейшина, когда женщина слабо поклонилась. Чувствуя вину, охранник немедленно отпустил женщину. Не зная, что настоящая Жрица уже проскользнула мимо старейшин и стражников, одетая как женщина-рыцарь. "ЭТО ПОСЛЕДНИЙ РАЗ, КОГДА Я ДЕЛАЮ ТЕБЕ ОДОЛЖЕНИЕ!" - Запыхавшись, сказала Хивон, подбегая к Жрице. Она ненавидела носить такую легкомысленную одежду. Она никогда не была девицей, попавшей в беду. Единственное огорчение, которое она когда-либо испытывала в данный момент, были каблуки, убивающие её ноги. Она даже не привыкла носить юбку, а теперь бежала в полном облачении Жрицы. Она даже носила венец из крыльев, семейную реликвию храма Шакьямуни. Если она случайно сломала его, она, вероятно, умрет и отправится в подземный мир. Или, что еще хуже, заставить её заплатить за бесценную вещь. "Вы очень хорошо выглядите, мисс Чон". - Сказал Сана, когда они взялись за руки. Жрица наконец-то может использовать свою магию в полной мере за пределами предупреждающих знаков. Она надеялась, что со старейшиной Укуном всё в порядке, и он не собирался принимать на себя всю тяжесть этого инцидента. Она молча помолилась за его благополучие. "Да, да, ты должен хвалить не только мою внешность, но и мою игру. С моим уровнем мастерства я уже должен был бы выступать в театрах". - Ехидно сказал Хивон. Она действительно ненавидела вести себя слабой. "Вы действительно проделали хорошую работу, это было так убедительно, что бедняга почувствовал сильную вину". Сказала жрица, когда Хивон внутренне съежился, когда она вспомнила его реакцию. Сана никогда бы это не понравилось. "Где держат Суён?" Сказал Сана, пытаясь сосредоточиться на сгущении магии. Она забыла, как это было напряженно. "Верхний этаж западной башни. Вокруг него есть магический барьер, чтобы помешать преступникам сбежать, можем ли мы вообще преодолеть его?!" Сана, честно говоря, не продумала бо этом до конца, но она надеялась, что её магия была достаточно мощной, чтобы прорваться. "Ты вообще можешь сделать это так точно?" Хивон добавил, в конце концов, если они промахнутся, то упадут десятью этажами ниже на каменную мостовую. "Я не знаю". Сказала она, крепче схватив другую женщину за руку, и они исчезли вместе. Премьер-министр Сольхва приказал Хенсону передать камень связи императору, который в настоящее время допрашивал главного подозреваемого в отравлении его королевского высочества, наследного принца Ким Докча. Он оставил адмирала Джихьё рядом со спящим принцем в качестве представителя охраны императора на время его отсутствия. В конце концов, известие о том, что лучший друг императора предал его, казалось, задело молодого адмирала морской пехоты за живое. Она выглядела виноватой, сердитой, затем серьезной. Она смотрела на спящее лицо принца так, словно видела другой образ. Похоже, предательство - больная тема для молодого рыцаря. Когда Хенсон был на верхнем этаже и приближался к двери, громкие потрескивающие звуки освещения, казалось, эхом отдавались от закрытых каменных стен. Сильная вспышка света ослепила его на мгновение, прежде чем последовал громкий стук. Что-то тяжелое с силой прижало его к земле. Должно быть, он умер. Когда Хенсон поднял глаза, что бы увидеть ангела.