после школы лягу в гроб

— Санче-ез, а, ну, подъём! Пошли гулять, засиделись уже дома, — Фраев падает рядом на диван и закидывает руки за голову. — Не хочу как-то, да, и что там делать? Сейчас дожди какие-то противные, холодно, сыро, бр-р, — Саша всё сильнее укутался в плед и спрятал в него и нос. — Ладно тебе, развеемся, может присмотрим тебе что-то, а то я уж точно тебя без подарка не оставлю. Чтоб через пять минут уже был собран, ага? — Паша похлопал того по плечу и вышел из комнаты, на что барабанщик чуть улыбнулся и всё же стал собираться. В это время Ваня с Андреем мучались с тортом. Мало того, что оба готовят не особо хорошо, так ещё и Марголдин чихнул на ложку муки, и теперь кухня была похожа на наркопритон. — Ах-ах-ах, ты посмотри на себя, — Абдрашитов чуть ли не валялся на полу от смеха, видя всё лицо солиста в муке. — Да, ну тебя, — кудрявый отшутился и всё же умылся. — Та-ак, что там по рецепту... Яйца, мука, сахар, соль, какао, и ещё какая-то хуйня... Вообще ничего непонятно, но очень интересно... — Бля, может просто закажем торт? — Ваня вытер руки об свою и без того грязную футболку и подошёл ближе. — Мы не успеем уже... Вот, Паша, блин, дал нам задание... Ну, ладно, продолжим, — Абдрашитов посмотрел на парня и, окунув большой палец в сахарную пудру, оставил белый след ему на носу. — Андрей, блин! — тот начал мотать головой из стороны в сторону, но у него так и не получилось стряхнуть весь этот беспредел с носа. — Ну, ладно, иди ко мне, — тёмный облизал его кончик и кратко чмокнул в губы. В миске уже было всё: яйца, мука, сахар разных видов, соль, какао, масло, сметана, сода и разрыхлитель. Ваня старательно перемешивал ложкой, пока Андрей наконец не достал миксер. — Давай сюда, — Абдрашитов придвигается к парню, смешивая все ингредиенты. Солист улыбнулся, обнял со спины и уткнулся носом в плечо. Тёмный чуть смутился, но, поцеловав парня в лоб, продолжил замешивать тесто. — Только не усни на мне, как обычно, малыш, — он продолжал улыбаться, прижимаясь сильнее к парню. — Лучше пойду крем замешаю, — кудрявый поцеловал того в шею и чуть пощекотал, от чего Андрей дёрнулся и недовольно буркнул. Марголдин достал продукты и сел за стол, что-то напевая, точнее, пытаясь напевать. — Ты вновь что-то сочинил? — тёмный уже сжимал тесто руками, пытаясь скатать шарик. — Можно и так сказать... — он слабо улыбнулся, взбивая белки. — Я е-ебла-ан, — кудрявый продолжал тихо петь. — Почему же ты всегда так плохо о себе отзываешься? — А? — Ну, знаешь, как-то обзываешь себя, унижаешь, да и все твои эти порезы, ожоги... Я же переживаю, — директор завернул тесто в пищевую плёнку и положил в холодильник. — Не знаю, привык просто, всегда так называли и в семье, и в школе, — кратко ответил тот и продолжил возиться с кремом. — Ну, Ваня-я, — Андрей быстро вымыл руки и сел к нему на колени, начиная обнимать. — Солнышко, ты сейчас весь в креме будешь, — также спокойно говорил он. — Главное, что с тобой. Спустя несколько часов они стали собирать главный атрибут праздника. Марголдин уже весь был грязный: футболка в сметане, руки в креме, а лицо перемазано мукой. Андрей же наоборот, был чистый, будто только вышел из душа. Наконец перед ними предстал шоколадный шорт с ягодами. Вроде кривой, косой, но такой милый и родной. Кое-как упаковав, парни облегчённо выдохнули и плюхнулись на стулья. — Охуенный торт... — Надеюсь, съедобный, — добавил Марголдин и откинул голову на спинку. — Конечно съедобный! Так, а тебе надо бы в душ... — Андрей повёл того в ванную и стал аккуратно раздевать. Ваня не сопротивлялся, наоборот лишь чуть улыбался и наблюдал. Тёмный заботливо усадил парня в ванную, после стал регулировать температуру воды. — Холодная, Дрюш, — он посмотрел на него снизу, всё ещё перепачканный. Парень сделал её теплее, начиная заботливо смывать муку с лица. Ваня стал немного тереться щекой об мягкую руку. — Мой кот, — Андрей стал мочить кудряшки, — глазки закрой только. Смыв мыло с волос, Ваня встал в полный рост, а тёмный стал бережно вытирать его полотенцем. После он одел на него чистую футболку и проводил до спальни, затаскивая на кровать. — У нас ещё есть время, может... — Ну, я-то уже чист и вымыт, так что моя очередь, — Марголдин чуть придвинулся к парню, стаскивая с него шорты и начиная водить рукой по длине члена. — Так, одежду купили, алкоголь и еду тоже, так... О, пошли в музыкальный! Палки тебе купим новые, — Фраев лучезарно улыбается, неся в руках кучу пакетов, пока Саша смущённо идёт рядом. — Да, Паш, не стоит, что ты... — Молчи, пойдём, — парни заходят в какой-то небольшой магазинчик, где на стенах висели гитары. Блаженский завороженно смотрел на всё обилие инструментов, пока Паша уже заговаривал консультанта. — Нам нужны какие-нибудь палочки барабанные, прочные довольно и удобные. — Понял, Вам какие? Цветные? — бородатый мужчина похлопал глазами и понимающе кивнул. — Саня-я... — Ой... Лучше обычные, просто деревянные, во-он те, — барабанщик указал пальцем на скромные палочки. — Не стесняйся, нормальные возьми, — Паша чуть цыкнул и положил руку парню на плечо. — Ну... Тогда вот эти. — Давайте нам сразу три пары, а то мало ли что на репетициях произойти может... — Павел похлопал того по спине и убрал руку вовсе. Вскоре парни вышли из магазина и просто шли по улице, пока Фраев неожиданно не отошёл поговорить по телефону. Блаженский послушно ждал, оглядываясь вокруг, но вдруг сзади резко подбежал Марголдин. Барабанщик аж отпрыгнул от парня и, улыбаясь, приобнял того. — Бам! Испугался? — А вы чего тут? — Саша посмотрел за Ваню, видя недалеко идущего Абдрашитова. — Да, мимо шли, фраер сказал, чтоб подгребали, — Андрей пожал тому руку и чуть улыбнулся. — О, ребят, вы уже тут? Короче, я ненадолго отлучусь, сходите пока куда-нибудь, я скоро, не скучайте! — Паша ускорил шаг, напоследок дав Сане щелбан. Он быстро скрылся в дворах, забегая в свой. Пакеты были ужасно тяжёлые, но он превозмогал себя и нёс их прямо до подъезда. Забежав домой, гитарист сразу же положил все подарки в коробку и перед закрытием всунул ещё какие-то вкусняшки, завязав всё ленточкой. Фраев поставил весь алкоголь и продукты в холодильник, после доставая пылесос. Убравшись, он достал из дальней коробки в шкафу растяжку «С днём рождения!» и повесил над диваном, на котором спал сам Саша. Фраев также быстро стал надувать шары и разбрасывать их по квартире, хаотично. Он всё думал о том, какая будет реакция Блаженского. Закончив с украшениями, Паша встал посередине квартиры и улыбнулся. — Фух! Теперь обратно. Троица гуляла по парку, что-то обсуждая и смеясь. Саша даже и не мог подозревать о том, какой сюрприз его ждёт. — А вот и я здесь! Ну, как вы? — Ты где так пропал? — чуть обеспокоенно произносит Блаженский, засовывая руку в карман. — Да, не переживай, всё отлично. Давайте зайдём на студию, что ли... А то Ваня с Андреем писали, что есть какие-то черновые варианты для нового альбома... — Паша вопросительно посмотрел на парней и поправил волосы. — Да, мы записали. По-быстрому зайдём, а то уже так-то десять вечера, знаете ли, — Марголдин чуть прижал к себе Андрея, скрытно поцеловав в щёку. Они заходят в комнату на студии, которую всегда снимают: тёмная комната, бабушкин ковёр на полу, стойка с микрофоном посередине, в одном углу барабаны, а в другом две гитары. Напротив инструментов была зеркальная стена и небольшой диванчик, на котором когда-то сидел Андрей, плача и наблюдая за выступлением парня с «секретной» песней. Ваня сразу же взял в руки микрофон и плюхнулся на пол. — Ваня, холодно же, куда ты сел-то! — Хорошо, мама Андрей, сейчас сяду на диван, — Марголдин пересел на вышеупомянутый диван и закинул ноги на подлокотник. — Договоришься ты, — Абдрашитов поцеловал того в губы, слабо улыбнувшись. — Показывайте, что у вас там, — сказал Паша, подходя чуть ближе и подвигая солиста. — Да, бля, фраер, я только лёг нормально... — Абдрашитов сразу же плюхнулся к нему на колени и откинул голову на плечо. — Всё, молчу, — кудрявый прижался щекой к шее директора и чуть потёрся ей же. — Показывайте, ну же, — Блаженский сел рядом и, оперившись локтями на колени, положил на руку голову. Марголдин достаёт из кармана телефон и открывает диктофон, сразу же включая одну из записей, под названием «я дебил». Прослушав всю запись, Блаженский поднялся с дивана и сразу же сел за установку. — Попробуем сыграть? — Сань, да ты машина. Подберём сейчас всё. По местам! — скомандовал Андрей, вставая с колен парня и беря гитару. Марголдин открыл текст на телефоне и стал петь. — Я... Я ничё не заработа-ал, я... Не могу раздать листовки... Я еблан в ебланской упаковке, я... Я похоже вовсе проклят, — Саша на ходу подбирал ритм, пока Андрей дёргал струны в нужном порядке, а Паша пытался под него подстроиться. Выходило сначала не очень хорошо, но под конец песни вся картинка сложилась, и получилась полноценная мелодия. Тоже самое они сделали с другими записями, а потом и вовсе разошлись, ведь Ваня с Андреем должны были в срок привезти торт и подарки. — Фу-ух... Длинный день какой-то. Как приду, то сразу спать, — уставши проговорил Блаженский и потянулся. — Не-е, какой спать, Саш? Надо хоть немного выпить перед днём рождения-то! — Да ну, завтра утром и выпьем, может и вечером... — на это Фраев лишь промолчал, пока они не дошли до дома. Гитарист сразу же потянул его на кухню, где открыл вино и разлил по бокалам. — Один бокал, и я спать. — У меня для тебя сюрприз есть, подожди.