Всё решают гены

Мимо деревьев проносится что-то очень быстрое, легко контролируя свои движения с помощью длинного чёрного хвоста, перепрыгивания через преграды и прыгает на дерево, вцепляясь когтями и забираясь выше, в крону, где его не будет видно. - Рассредоточиться, - командует капитан отряда Предаторов, - не спать, оружие на изготовку, - отряд из пяти Предаторов ступает чётким организованным строем, вытягивая ведущую руку с оружием в виде зарядов электрошокера, и подстаховывают её второй рукой, упираясь кистью в предплечье ведущей. Шагают медленно, на подсогнутых ногах, вертят головами, двигаются спокойно. Алиенс вырастает на одной из веток, держась рукой за ствол и оглядывая сегодняшнюю добычу. Выдыхает, облизывая губы и оглядываясь. Уже знает, где будет разделять этот отряд и как конкретно он уберёт каждого, напугав до полусмерти, чтобы разуверились в своей непобедимости. Алиенс скалится, скрываясь в кроне. - Встать клином, - командует капитан, жестами повторяя приказ, когда видит еле заметные пошатывания листьев, - осмотреть территорию, - они слышат перекатывающиеся рычащие звуки, подкоркой чувствуя, как каждая веточка сдвигается на миллиметр, но не видят. Они охотятся на невидимку, который прекрасно справляется с маскировкой, находясь в своей естественной среде обитания, - вертите бошками, - капитан сам напрягается, не слыша рядом ни шагов, ни дыхания. Ничего не выдаёт Алиенса, опаснейшего хищника на этой территории, - двигаемся, держать строй, - отряд продолжает путь, заходя вглубь деревьев, в труднопроходимый для них участок пути, - смотрите под ноги, - командир разводит руки, продолжая держать их в кулаках, и ступает дальше. Сначала пятка, затем носок, стопа аккуратно опускается на землю. Алиенс затаился, дожидаясь, пока добыча будет полностью слепа. Труднопроходимый участок не для них, неповоротливых и тяжёлых. Сколько они уже пытаются, проваливаясь, но всё равно упрямо идут через него. Это будет их очередной ошибкой. - Смотрите в оба, слушайте внимательней, - Предаторы увеличивают громкость на масках, вертят головами, продолжая держать руки в напряжении, чтобы в любой момент вскинуть оружие и выстрелить. Но один из них ступает ногой в ловушку. Лианы тут же смыкаются на ноге и вздёргивают Предатора вверх под его собственный крик. Он сразу же без разбора стреляет, виснет на лианах вверх ногами и не может остановить своё вращение. - Взять цель! - капитан поднимает руки, осматриваясь сквозь стёкла маски. Алиенс специально скачет между ветками, не останавливаясь ни на секунду и не позволяя определить своё местоположение. И, когда отряд полностью растерян, выпрыгивает из ветвей, пролетая точно рядом с повисшим солдатом. Быстро стягивает с него маску и скрывается на деревьях, убегая с поляны, - огонь! - Алиенс выворачивается, взбираясь выше и перепрыгивая с вершины дерева на другое, цепляясь, - растянуться, взять его, - Алиенс усмехается, держа при себе маску первого поверженного. Ещё четыре, - не спать! - капитан слышит выстрелы, - прекратить бесцельную стрельбу, - Предаторы затихают, шагая дальше растянувшейся линией. Где-то рядом скидывается маска, и один из них шагает проверить. Алиенс не медлит, спрыгивая с ветки и срывая с него маску. Рычит, раскрывая губы и демонстрируя клыки, бьёт хвостом по руке с оружием, перехватывает за ногу и оттаскивает под вопли. - Напряглись, - капитан слушает крики, - кто ближе, проверить. Предатор отправляется на проверку, ступая одной ногой, а вторую подтягивая к ней. Поднимает руки, готовясь выстрелить. Замечает привязанного к дереву Предатора, кажется, находящегося без сознания. Подходит к нему медленно, не находя крови рядом. Тот резко поднимает голову, раскрывая глаза. Предатор не успевает обернуться, так и падает животом на землю. Не успевает дёрнуться, рядом с головой в землю втыкается острая пика на конце хвоста. Предатора передёргивает, его самого переворачивают и срывают маску, ударяя когтистой рукой. Алиенс резко поднимает голову, смотря чёрными глазами на перепуганного привязанного Предатора, но не накидывается на него, скидывая маску и разворачиваясь. Хвост ударяет в аккурат по голове, точно вырубая. Алиенс замирает на секунду и тут же прыгает на руки в укрытие, скрываясь от выстрелов четвёртого Предатора, который без остановки стреляет, перемещает руку чуть влево, куда следует Алиенс, и стреляет. Алиенс не глуп, чтобы соваться под огонь, высокая трава выдаст его. Он быстро передвигается и, когда заряды у Предатора заканчиваются, выпрыгивает на него, не боясь быть задетым, валит и срывает маску, показывая оскал и наклоняясь ближе к шее. Не впивается в трепыхающую от страха кожу, ранит грудь и срывается с места, скидывая маску. Остался только капитан. - Ответьте мне, - капитан выдыхает, оглядываясь и медленно поворачиваясь. - «Что у вас там?» - Не вижу нашего Алиенса на карте, - сверяясь с панелью на руке, утверждает капитан. - «Не может такого быть». - Проверьте, - капитан не слышит ответ, рассчитывая, что командование проверит местоположение Алиенса, - ну где же ты? - командир поворачивает, замирая от шатающейся кроны. Готовится выстрелить, но сзади к нему подбираются, пика хвоста показывается между ног. Алиенс срывает с него маску, разворачивая к себе и опрокидывает его на землю, дёргая хвостом. Капитан остаётся на земле, над ним возвышается Алиенс с победной ухмылкой, скидывая к его ногам маску. Это идиоты не учатся на собственных ошибках, в отличие от самого Алиенса, с каждым разом лучше убирая нерадивых Предаторов, которые не могут защититься. В его венах кровь бурлит, хочется пролить чужую, накинуться и убить, чтобы Предаторы лучше думали над ошибками. Но он стоит над поверженным Предатором. Было бы взаправду, капитана уже не было в живых. Опасно играть с хищником, теперь уже заточенным для охоты на Предаторов. - Достаточно, - разносится посторонний голос, - команда провалилась, они совершенно не готовы, - сообщает командир Че, подходя, - они ни на что не годятся, - и переводит взгляд на Алиенса, - куда ты дел маячок? - Алиенс молчит, сжимая кулаки и выпуская когти. Его шанс убраться, его шанс сбежать отсюда. Он снял маячок, и ошейник подавно снимет, - куда, я тебя спрашиваю, - Алиенс продолжает молчать, не сводя злого взгляда, - я знаю, ты меня понимаешь и можешь ответить. Отвечай! - Алиенс скалится, делая шаг навстречу. Но он никак не ожидает подлости поверженных. Командир выстрелил в него электрическим разрядом, повалив на землю. Алиенс взвыл, трясясь под током, - собака кусает руку, которой её кормят, - хмыкает командир Че, - ты всего лишь собака, - подходит ближе, пиная под живот. Алиенс кашляет, а Хонг переворачивает его, оглядывая только зажившую царапину, - база, это командир Че. Вживите маячок ему, без наркоза да поглубже. Посмотрим, как он достанет его на этот раз, - командир Че отталкивает от себя Алиенса, слыша рычание, - хочешь напасть на меня? - Алиенс поднимается на руках, скалясь, - я тебе не по зубам, - Алиенс пытается, правда вскакивает и даже прыгает. Но удар тока уже из ошейника, сбивает его. Боль разносится с новой силой, валя на землю, - глупый, - Хонг отходит, - заберите их, - передает приказ остальным. Алиенс поднимается самостоятельно, шикая на подходящих к нему Предаторов. Самостоятельно шагает к базе, ныряя в подземный туннель, проложенный специально для него, чтобы не таскать такую опасную "собаку" по всему городу. Его даже не обмывают, заталкивая в клетку с прочным стеклом. Пока не ведут на обработку, на вживление маяка, а значит заняты пострадавшими Предаторами. Суть их "развлечений" проста: отряд лучших взрослых Предаторов отправляют вместе с капитаном в одну и ту же локацию и должны поймать его. В первые такие "охоты" он проигрывал Предаторам, постоянно валился под электрическими разрядами. И Предаторов утверждали в том, что они лучшие. Но время идёт, локация не меняется, Алиенс умнеет и выигрывает. Ведь до их ума не доходит, что Алиенс оббегал территорию вдоль и поперёк и с каждым разом шансы уйти победителями у них уменьшаются. Ведь они постоянно расслабляются, видя свою несокрушимость, силу, власть. Ведь они слишком в себе уверены. Но они боятся. Алиенс это чувствует. Каждый раз выходя на поле для "игры", он чувствует страх Предаторов. Они боятся Алиенсов, боятся выходить даже с ним, через силу подчинённому, на эту "охоту". И стараются преодолеть страх. Стараются доказать, что они могут его контролировать. Но вера в себя уменьшается, страх никуда не уходит. Алиенс с удовольствием бы почувствовал их страх и растерянность в поле с неконтролируемыми Алиенсами, которые не станут мешкать и пепегрызут им всё, что возможно. Но увы и ах он заперт, пути домой нет, его держат, как красивую, но опасную зверушку. - Вот материал, над которым можно работать, - слышит Алиенс, прислоняясь к стеклу и видя команду молодых Хюманов, которых ведут вдоль клеток с несколькими Алиенсами, которых никогда не выпускают на охоту. Над ними ставят эксперименты, опыты, наблюдают, описывают. Их удерживают также насильно. Но Предаторы остаются безнаказанными. Их никто не попрекнёт в этой жизни. - Они слишком хилые, слабые. Вряд ли мы сможем получить результат, который вы просите, - произносит один из Хюманов, двигаясь. - Хосок, - обращаются к нему кто-то из смотрителей, - нас просили предоставить материал, это - единственное, что у нас есть. - Ничего не получится, - доносится ещё голос из Хюманов, пока названный Хосоком подходит к клетке с Алиенсом. - Что у него на шее? - спрашивает Хосок, оглядывая Алиенса сверху вниз. - Это не ваше дело. - Он здоров, крепок, имеет постоянные нагрузки, - анализирует его Чон, - питание есть, здоровый сон - есть. Он - идеальный экземпляр, - Алиенс поднимает бровь, - ещё и понимает нас. - Они все нас понимают. - Но этот ответит, - Алиенс заинтересовано наклоняет голову к плечу, оглядывая крепко сложенного Хюмана. Прочитал его. Возможно, где-то не точно, но его выводы близки к реальности, - так что у него на шее? Что за ссадины? - Алиенс хмурится, поднимая руку и осторожно забираясь под ошейник, чувствуя тёплые, ещё не зажившие следы. Глазастый Хюман. Он хочет к нему. - Видимо, поранился. - Нужно снять ошейник и обработать. Я распоряжусь… - Он не для вас, - с нажимом повторяет подошедший командир Че, - занимайтесь своими исследованиями, доктор Чон. - Обработайте его раны. У Алиенсов хоть и хорошая регенерация, но стоит ране загрязниться, и вы, возможно, не сможете его спасти. Как и кровь, зараза распространится очень быстро. Хороший метаболизм, - Алиенс подходит ближе к стеклу, чуть наклоняясь и смотря на Хосока, - я могу сам обработать, если вы… - Идите с командой и занимайтесь своими пробирками, - Хонг мотает головой, - с ним мы сами разберёмся. А в вашем распоряжении те трое. - Не ждите результаты от них, - смело заявляет Хосок, не боясь командира совсем. Он выше его, шире, сильнее, но не посмеет ничего ему сделать. Да и в принципе Хосок сможет ответить. Он рос с Предаторами бок о бок, страх перед ними давно прошёл. - Сделайте так, чтобы результат был, - Хосок фыркает и уходит к команде, уже начавшей обсуждать первые действия, - даже не расчитывай, свободы тебе не видать, - Алиенс скалится, раскрывая зубы и поддаваясь головой вперёд, - отдыхай, - усмехается Хонг и уходит к столу. Алиенс наблюдает за доктором всё время, пока они проводят рядом с клетками, и даже несколько раз ловит его взгляд на себе. Хосок первый Хюман, что посмотрел на него без страха, с неким беспокойством и даже заботой. Ни один Хюман, исследовавший его, не пытался заботиться о нём, делал всё жёстко, резко, бывало больно. Но с этим доктором бояться нечего. Или он так только смотрит? А внутри уже представил, как распорет его и вывернет внутренности наружу, чтобы изучить. Пускай так. Алиенс устал от нахождения за решёткой и редкими рейдами "охоты". Даже если доктору он за этим, Алиенс покорно примет судьбу, ожидая спасительной смерти, как давней подруги, под мягкие и успокаивающие, а он уверен, они будут такими, слова Хосока. *** - Привет, - Юнги улыбается, видя выбегающего на поле Чимина, и останавливается, - ты чего тут так рано? - прошло только половина рабочего дня, а Ким обычно приходит ближе к его завершению. - Да слинял с уроков, - отмахивается Чимин, останавливаясь напротив Чона со своей стороны границы. - Как ты можешь пропускать уроки? Это же важно, - если бы Юнги не то, чтобы попытался, да даже подумал о том, чтобы прогулять уроки, его бы выпороли дома у Чонов. Ченг бы без раздумий взял ремень и выпорол, не смотря на все уговоры Линды. Ченг один раз грозился выпороть так, что он не сможет сидеть, за него на пару вступились Чонгук и Линда. Юнги до сих пор не знает, как у них получилось уговорить помиловать его, но навсегда запомнил, что сидеть уроки надо, даже если тебе откровенно плохо и ты можешь упасть в обморок. Вот когда упадёшь - тогда можешь уйти, если очухаешь до прихода родителей. Чону было тогда плохо, очень плохо, и он отпросился. Больше так никогда в жизни не делал. - Да мы этот материал усвоили ещё год назад. Дядя нам всё объяснил. И объяснит ещё раз, если вдруг мы будем отставать. У него и уроки интересней, и переспросить легче, нежели у этой стервы, - фыркает Чимин. - А брат твой где? - Гуляет, - пожимает плечами Ким, - он почти не ходит на уроки. Готовится к охоте - зачёту, - тут же поясняет Чимин, чтобы Чон ни о чём другом не подумал. Нельзя раскрывать подробности охоты Предатору, эта традиция, ритуал только для Алиенсов. И рождение Юнги в поселении Алиенсов не даёт ему преимущество в знаниях, - а я решил к тебе присоединиться. - Решил проверить границу? Это же скучно, - усмехается Чон, помня, что Ким не любит монотонную работу, которая требует сосредоточиться на неинтересном. Чимин сам по себе активный, любящий быть в центре внимания, действий. И ограничить его свободу чем-то подобным слишком тяжело. - Вот я и решил составить тебе компанию. А то заснёшь тут от скуки. - Вот это благородная миссия у тебя. - А то, - на самом деле, Чимин просто решил провести время с Юнги наедине. И это ничем нельзя объяснить. Кроме, возможно, некой внутренней тяги к неизвестно знакомому. Да и что скрывать, Чон был симпатичным, его серые глаза притягивали, отдавали чем-то похожим на камень. Ким перестал себя уверять, что ходит на эти встречи из чистой разведки, и жить стало проще. Чимин не упрекал себя, если залипал на Юнги, пока он что-то рассказывал, не ругал за невнимательность или откровенные темы. Он вёл себя так, как ведёт с любым Алиенсом из поселения. Не считая Алеса, с ним у него отдельные отношения. - Тогда пошли, - Юнги не знал, почему ему была важна компания Чимина. Почему ему хотелось видеть его, говорить с ним, ждать его улыбки. Чон долго думал над тем, что его притягивает в Киме, манит, привлекает. И, возможно, это была связь. Немая, незримая, незнакомая. Чимин был единственной ниточкой с родными, с его домом, в котором он должен был жить. Он был его почти собратом. Понимал его, говорил, что какие-то вещи совсем не странны, потому что давно привычны у Алиенсов. И иногда Юнги становилось спокойно. Правда, он чувствовал себя легче, словно камень, который нёс на душе, распадался и падал на землю, освобождая его. Ким учил его некоторым знакам, помогал освоить некоторые звуки, которые они смогли найти в перечне возможно-издаваемых для Чона. Чем-то они привязались друг к другу. А чем, понять не могли. - Какой он, город? - спрашивает Чимин, шагая и оглядывая ограждение под напряжением. - Суетливый, - подбирает слово Юнги, - все куда-то спешат, идут, собираются, едут, приезжают. Одна сплошная суматоха. Мне здесь больше по душе. - Здесь? - Ким оглядывается на деревья, усмехаясь, - ты ещё реального "здесь" не видел. - Хорошо бы увидеть хотя бы глазком, - пожимает плечами Чон, - родителей встретить. - Ты их помнишь? - Нет, - Юнги мотает головой, останавливаясь и смотря вдаль, на стволы деревье, манящие своей таинственностью и скрытым родством. Чон в последнее время что-то слишком часто задумывается о родителях, - меня забрали через пару месяцев после рождения. После теста и решения кого-то там. - Как они могли? Ты же всё равно с нашей стороны, - злобно фыркает Чимин, - мы всех тут принимаем, не зависимо от генов. И то, что ты родился Предатором, правил не поменяло. - Видимо, они решили иначе, - грустно пожимает плечами Чон, и Ким решает больше не поднимать тему с родителями. - А у тебя ведь есть семья с той стороны? - Да. Приёмные родители и два брата. - Братья - это круто. Всегда можно поговорить. - Да. Мы даже примерно одного возраста. Но Хосок старше меня на полтора года. А с Чонгуком у нас разница в четыре месяца. - Кто старше? - Он, - усмехается Чон, - хотя на деле и не скажешь. Он серьёзный только на службе, работе. А в кругу семьи превращается в милое создание, насколько это возможно, - Чонгук никогда не будет тем самым "милашкой" в привычном понимании. Но то, что брат меняется в кругу семьи видно невооружённым глазом. - Милый Предатор? Что-то не сходится. - А я не милый по-твоему? - А ты наполовину Алиенс, - изрекает Чимин, - мы все милые, - Ким очаровательно улыбается, оставляя при себе подробности их тренировок, охоты, характеров и гормонов. - И изящные. Ты хорошо бегаешь и прыгаешь. - Благодаря хвосту. - Никак не могу привыкнуть. - Ничего. Скоро привыкнешь и к его нахождению. - Поверю, - они продолжают обход, перебирая самые разные темы и узнавая друг о друге что-то новое. Они, кажется, сдружились между собой, перестали коситься с прищуром и опасностью, привыкли к компании друг друга и не ждали нападения или подстав. И разговоры их велись легко, непринуждённо, будто знали друг друга уже очень давно. Словно выражение "одной крови" распроранилось на них, спроектировалось. Они не знали печали, счёта времени и грусти, находясь рядом друг с другом и границей, словно у них был свой отдельный мир, только на них двоих и никогда не выдающих их проводах. Не знали они и о камерах на некоторых столбах границы напряжения, в основном у ворот, которые до сих пор исправно работали. *** - Мы с братом одного возраста, двойняшки, - рассказывает Тэхён, лёжа рядом с Чонгуком на траве под огромным звёздным куполом неба. Они уже давно проводят этот вечер вдвоём, и никак не хотят расходиться. Сон не берёт, нервы не шалят, голова не болит. Они наслаждаются компанией друг друга, прижимаясь ближе с понижением температуры, наслаждаются мягкой травой под спинами и необъятным небом, - но совсем не похожи. Как внешностью, так и характерами. - Это же хорошо, нет? - поворачивает к нему голову Чонгук, - когда не похожи. Есть о чём поговорить, чем удивить. - С одной стороны да, - соглашается Ким, - а с другой… он больше похож на Алиенса. А я немного ненормальный, не вписываюсь в поселение. - Если ты чем-то отличаешься, это не значит, что ты ненормальный, - поднимается на локтях Чон, - ты нормальный, абсолютно. - Ты так говоришь, потому что никогда не чувствовал существенного отличия, - поднимается к нему ближе Тэхён, облизывая губы, - не знал, что за твоей спиной шепчутся, потому что ты поступил не так, как остальные, а как чувствовал, и получил наивысшую отметку. Не знал, как смотрят тебе вслед преподаватели. И даже не думал, какого мнения о тебе сверстники, - Чонгук улыбается, приближаясь и целуя мягко в губы. - Но ты выше этого, - шепчет Чон, - и точно знаешь, что тебе нужно, а что нет. - С возрастом становишься опытнее, - соглашается Ким, - и перестаёшь считаться себя неправильным, добиваешься высоких планок и признания. А там, и всё остальное ни по чём, - Тэхён первым тянется, целуя и легонько кусая за нижнюю губу. Чонгук продолжает улыбаться, обнимая Кима и опускаясь обратно на траву. Тэхён укладывается на его плечо, прикрывая глаза и глубоко вдыхая. Что они делают? Что они вообще творят? Симпатизируют, заботятся, смущаются и комфортятся. Разве это плохо? Плохо. Но разве это объяснить собственному мозгу и сердцу? - Мой брат такой, - нарушает паузу Чонгук, - ему постоянно отказывали, не считали равным, не видели в нём достойного. Его это грузило, но он старался это не показывать. - Ты о Хосоке? - Тэхён запомнил точно одного брата, являющегося одним из докторов Хюманов, которые трудятся в лабораториях и разрабатывают разные важные вещи. Намджун также трудится, оттого к Хосоку у Кима нет дурных мыслей. - Нет. О Юнги, - зрачки расширяются, уши незаметно дёргаются. - Юнги? - уточняет Тэхён, не понимая, отчего имя такое знакомое. Будто он знает его, просто забыл. Но вряд ли они пересекались хоть раз до этого. Просто физически не могли. - Да, - кивает Чонгук, хмурясь, - а что? - Имя знакомое. - У него родители Алиенсы, - Ким выдыхает, моргая. Тогда понятно, почему Юнги не принимали, не считали равным. Как ни крути, а любое упоминание в твоём генетическом коде гена Алиенсов, особенно в тебе или ближайших твоих родственниках, можно сказать, обрубает многие возможности твоей жизни, - но он их не помнит. Мы выросли вместе. И я очень долго об этом не знал. - А когда узнал? - интересуется Тэхён, - что ты сделал? - Ничего, - пожимает плечами Чон, - что я мог сделать в четырнадцать? - Отстраниться от него. - Нет, ни в коем случае, - раскрывает глаза Чонгук, поднимая голову, - нет, ты что? Мы росли, как двойняшки. Мы всё делали вместе, учились вместе и занимались. Я заступался за него, он младше меня. И я всегда думал, что буду защищать его всегда, не понимая, почему его некоторые недолюбливают. - Откуда же ты такой взялся? - усмехается Тэхён, поднимаясь и упирая руками в грудь Чона, - такой добросердечный Предатор, не боящийся за собственную репутацию и дружащий с братом, родители которого Алиенсы. - Не вижу в этом ничего особенного. - Нет, это особенно, - улыбается Ким, целуя под подбородок и ложась обратно на грудь. Ему нравится лежать на Чонгуке, ощущать его тепло, тело, дыхание, стук сердца. На душе становится спокойно, правильно, будто на свои места встали вещи. На короткий миг можно расслабиться, - теперь я, - Чон согласно мычит, гладя по спине Кима и вдыхая глубже. Выдыхает уже чуть заметный пар, но не двигается с места, продолжая лежать. Потому что Тэхён согревает, не даёт мёрзнуть, - у вас есть какие-либо красивые традиции в городе? - Традиции? - хмурится Чонгук, закусывая губы и думая - Ну да. Когда вы всем городом что-то празднуете, собираетесь вместе и отдыхаете. - Кажется, такого нет, - мотает головой Чон, - у нас принято проводить праздники в кругу семьи, особенно такие важные и большие. Новый год и рождество, например. Мы собираемся в квартире родителей, проводим праздничный ужин, разговариваем. Но так, чтобы всем городом праздновать… на моём веку точно такого не было. И Хосок тоже об этом не говорил. - Как неинтересно, - вздыхает Ким. - А у вас есть? - Есть, - соглашается Тэхён, думая, о чём можно рассказать без последствий, - например, охота. Это испытание на зрелость, возможности, силу, выносливость, ум и смекалку. Молодые девушки и парни должны доказать, что уже не маленькие и достойны занять место в ряду охотников. Таким образом их признают в поселении. По истечению охоты мы празднуем, поздравляем опытных охотников и только вступивших в их ряды ребят. Всё заканчивается костром и посиделками до поздней ночи, - блаженно улыбается Тэхён, имея всё меньше терпения ждать до своей первой, настоящей, взрослой охоты. Совсем скоро и он сможет доказать всем, чего он стоит, - после удачного завершения охоты мы имеем право выбрать девушку или парня себе в пару и связаться с ними на всю оставшуюся жизнь. - Девушку или парня? - Чонгука в принципе поразила такая традиция, он нашёл что-то похожее у них в городе, но пока не говорил. Его больше заинтересовал этот выбор. - Да, - Тэхён упирается подбородком в грудь Чона, - у нас это не считается чем-то неправильным. Мы можем любить кого угодно, без вреда для остальных и запретов. Среди нас много тех, кому нравится свой пол или кому нравятся оба пола. В этом нет ничего странного для нас, мы вольны выбирать, с кем хотим остаться на всю жизнь. Никто не будет против нашего выбора, никто не осудит. - У нас не так. - Предаторы все гетеро? - ухмыляется Ким, покачивая хвостом в воздухе. - Не уверен, - хмыкает Чонгук, - но у нас строго придерживаются концепции семьи. Если ты здоровый парень или девушка, ты должен создать семью и принести потомство. - А если ты любишь человека своего пола? - Это ничего не меняет, - покачивает головой Чон, - если не здоровье, ты должен принести потомство. - А на чувства наплевать? - А на чувства наплевать, - грустно соглашается Чонгук, - в городе всем плевать на чувства. Особенно, если ты солдат. - А ты солдат? - Солдат, - Тэхён подползает ближе, дыша на кожу у губ. - И тебе плевать? - Мне нет, - Чон проводит языком по нижним зубам и закусывает губы, - мне повезло, что я подростком встретил Хосока, который растолковал, что чувства, которые ощущают другие люди, также важны, как и собственные, - Чонгук вздыхает. Да, Хосок растолковал, но не объяснил, как чувствовать их самому. Чонгук до сих пор трудно определяет чувства, трудно сходится с людьми, трудно говорит о своих ощущениях. Но ему точно не плевать на них. - Так ты не безчувственный солдат, - на выдохе произносит Ким, приближаясь ещё ближе. Губы скользят на коже при словах, Чон чувствует почти каждую произнесённую букву. Но когда Чонгук тянется к его губам, Тэхён игриво уклоняется, приподнимаясь, светя белыми зубами в ухмылке. И опускается вновь, замирая в сантиметрах от лица. Играется, Чон догадывается, но всё равно ведётся, принимая правила. - Нельзя быть таким, - усмехается Чонгук, блаженно прикрывая глаза и мягко растягивая губы в улыбке, пока Тэхён медленно целует его лицо. Медленно и терпеливо изучает, запечатляет каждую родинку, один шрам и саму кожу. - Мне можно, - Чон не выдерживает. Серьёзно, откуда у Кима столько терпения? Чонгук не выдерживает и притягивает Тэхёна к себе, сталкиваясь губами и мыча, когда Ким урчит, обхватывая его губы и чуть оттягивая. От Тэхёна всегда исходит так много звуков, самых разных. От грудного рычания до неповторимого общения. Чонгук никогда не знал, что такими звуками можно общаться, а Ким постоянно использует их при общении не только с Алиенсами, но и с самим Чоном, который, естественно, не понимает его без пояснений. Но какие-то всё равно откладываются в памяти, мозг сам соображает и понимает что-то для себя, оповещая и Чона, который притягивает Тэхёна ближе к себе. Ким седлает бёдра Чонгука, скалясь и атаковывая его губы. В прямом смысле этого слова. Чон даже сбавляет собственный напор, мажа языком по шершавому языку в ответ и гладя бёдра, стройные, поджарые, сильные. Тэхён кусает, тянет, обхватывает, снова кусает и зализывает. Чонгук не сразу успевает реагировать на вольности, но точно пробует новое. - Слишком проворный, - выдыхает Чон, чуствуя, как пульсируют губы, наблюдает, как Ким, отстраняясь, стаскивает с себя футболку, откидывая её на землю. - Тебя напрягает? - Нет, совсем нет, - Тэхён опускается обратно, запуская руки под его кофту, спускается к шее и наклоняет голову, приникая ближе к Чонгуку, сжимающему его бёдра и дёргающему на себя, пересаживая Кима ближе к паху. - Мы что, правда прямо здесь? - хихикает Тэхён, поднимая руки к лицу Чона, но не касаясь. - Тебя напрягает? - Нет, совсем нет, - Ким возвращает фразу и тихо и коротко пищит, когда Чонгук притягивает к себе и переворачивается на бок, замерев в странной, но довольно удобной позе: Чон не выпускает бедро Тэхёна, прижимая его к своей талии, подкладывает руку под голову, сгибая в локте и тяня к лицу, сам одну ногу полностью выпрямляет, вторую подгибает и целует. Ким выгибается ему навстречу, вытаскивая руку из плена их тел, обнимая за шею, второй хватается за плечо, запрокидывая голову и протяжно постанывая, понижая голос. Ближе. Нужно ещё ближе. - Чего ты урчишь? - смеётся Чонгук, кусая кадык и сильнее сжимая руки на теле, желая оставить следы рук на загорелой коже. Уверен, они бы смотрелись прекрасно. - Мне хорошо, - сквозь выдох и зубы мычит Ким, приникая ближе, пряча нос на плече, вытаскивая язык и, недолго думая, вылизывая, - продолжай… - Будто я желал остановиться, - Чон находит его губы, - даже если хотел бы, не смог. Ты как наркотик. - Зависимость - это плохо. - Зависимость тобой - хорошо, - Тэхён сталкивает их губы, кусая, на этот раз, чересчур сильно и слизывая капли крови, скуля в извинении и вине. Чонгук, кажется, не замечает, не разрывая поцелуй и чувствуя лёгкий солоноватый привкус. На удивление, боль не такая сильная, не хочется кричать, наоборот, она дурманит сильнее. Чон лезет к шее, кусает и хочет оставить где-нибудь засос. Выбирает место тщательно, прежде хорошо изучая пространство, заставляя Тэхёна выгибаться, подставляться, сминать, какого-то чёрта, оставшуюся на Чонгуке ткань кофты. Но в один момент в нос Кима бьёт сильный запах. Запах жертвы - так его называет Тэхён, приписывая целой какофонии одно название. Запах крови будоражит, тут же пробуждая внутренние инстинкты, клыки чешутся, а в голове бьётся в истерике мысль вонзить в трепещущую плоть когти. Хвост метается в сторону, поднимается вверх, падает и вновь в сторону. Приватные урчания превращаются в рычание. Каждая клетка тела неожиданно желает одного: убить и насладиться. Ким дёргается в руках Чона, отпихивая от себя, не слышит ничего, кроме пульсации в голове и несдержимое желание впиться в жертву, отворачивается и ничего не говорит, даже звуков не изрекает. - Ты чего? - Чонгук пугается резкой смены настроения, пытается повернуться Тэхёна к себе, но не выносит успеха: Ким сильнее закрывается, обхватывает руками голову, поджимает ноги, даже хвост подбирается, полностью закрываясь. Тэхён часто дышит, сильнее жмурясь и пытаясь переключить внимание на что-то другое, менее манящее. «Нет! Не сейчас! Нельзя!» - Ким думал, что готов. Готов открыться, отдаться, отпустить себя до конца. Но, как оказалось, стоило хоть ненадолго расслабиться, отдать контроль ситуации, и на свет выбрались гормоны и инстинкты, среагировавшие на кровь, - Тэ… Тэхён? Ответь мне, - Чонгук пытается трясти его за плечи, заглянуть в лицо и понять, что происходит. Они посреди леса, одни в тишине и темноте. Страшно представить, что дальше может произойти, если вовремя не предпринять действий для безопасности, - Тэхён, ответь мне. Что с тобой? - постепенно в голову Тэхёна просачиваются звуки, постепенно его тело расслабляется, а разум вновь берёт вверх над инстинктами. Через несколько минут Ким выдыхает, выпрямляясь и приникая к земле, - Тэ? - Всё хорошо, - хрипло отвечает Тэхён, - подай, пожалуйста, футболку, мне холодно, - Чонгук сразу тянется за вещью, протягивая дрожащим пальцам Кима. - Объясни, - просит Чон, осматривая уставший, даже измученный вид Кима. В те горячие минуты он выглядел иначе, весь вечер он выглядел иначе. А сейчас что-то случилось. - Я не готов, - выдыхает Тэхён, обнимая себя за плечи и коря за глупость, - не готов к близости. Во мне просыпается сущность, - Чонгук не понимает, но Ким комментарии больше давать не хочет, - нужно отдохнуть, и всё пройдёт. Правда. Прости, что напугал. - С тобой точно всё хорошо? - Да, порядок, - Ким в оправдание поднимается на дрожащих, вмиг ослабших ногах, и стоит, глубоко вдыхая и чуть пошатываясь, - прости. - Ничего, - Чон ещё раз оглядывает его с головы до ног, - ты дойдёшь до дома? - Да, - Тэхён, правда, не совсем в этом уверен, но ему придётся заверить в этом Чонгука, чтобы он не волновался. Потому что проводит он его не сможет в любом случае, - спокойной ночи. - Спокойной ночи, - они расходятся, медленно шагая каждый своей дорогой и погружаясь в свои мысли. Чон анализирует всё, что увидел, и не может сопоставить происходящее. А Ким вновь проклинает свои инстинкты, которые не дают ему жить спокойно. *** - Открыто, - даёт голосовую команду Чонгук, выходя из душа и встречая Юнги на пороге квартиры, - привет, - улыбается и подходит, пожимая руку и обнимая, стуча по плечу. Они перестали ужинать вместе, перестали часто пересекаться. Чонгук грустил из-за того, что не мог общаться с Юнги так же часто, как раньше. - Привет. - Какими судьбами? - Хотел предложить ужин, - Юнги заходит в квартиру, как в свою, осматриваясь и видя, что ничего не поменялось. Чонгук не из тех, кто стремится к постоянным изменениям в интерьере. Он может не делать перестановку очень долго, и его это будет вполне устраивать, а на ремонт он будет соглашаться неохотно. Зато чисто и всё по своим местам. - Хорошо бы. Давно не сидели вместе, - Чонгук охотно соглашается, раскладывая тарелки и кружки, разогревая принесённую Юнги еду и садясь напротив за стол. Сам ужин они прикончили быстро, оставив чай в кружках и разговоры по душам. Не ведя счёт времени, они обговаривали всё, что успело накопиться за несколько недель, за которые они не пересекались. Перетекая с одной темы на другую, они обговаривают практически всё. Кроме: - Знаешь, я доверяю тебе, - начинает Юнги, решаясь всё-таки сказать про Чимина, - поэтому скажу кое-что. - Конечно, - кивает Чонгук, вытягиваясь и поддаваясь вперёд, - я выслушаю. И никому не скажу. - Я тут общаюсь с одним милым парнем с той стороны границы, - тише говорит Юнги, и Чонгук подвисает, прогружаясь и не сразу обращая внимания на основную новость. - Стороны границы? Что ты делал у границы? - Работал, - Юнги неожиданно понимает, что Чонгук об этом не знает. Он забыл ему сказать. Вот же… - Ты теперь работаешь?! - Да, - Чонгук радостно вскрикивает, поднимаясь, и обнимает, поздравляя. Это большой шаг для Юнги, Чонгук знает об этом, как никто другой. И если ему дали работу, значит, он убедил в своей надёжности и силе. - Почему ты мне не сказал? Мы даже не отпраздновали, - упрекающе смотря в ответ, Чонгук дует губы и откидывается на спинку стула, когда садится обратно. - Я не думал, что меня не захотят сместить. Не хотел сглазить. - Но теперь ты работаешь! И нам обязательно нужно отпраздновать. - Обязательно, - соглашается Юнги. - Но стой… - Чонгук вспоминает, что помимо границы, в предложении брата звучало и ещё кое-что странное, - каким парнем? - Юнги вздохнул, отпивая из чашки. - Он Алиенс. И симпатизирует мне. А я симпатизирую ему, - Юнги отчего-то уверен в этом, даже если Чимин ничего подобного не говорил. Он чувствовал, подсознательно ощущал, читал знаки. Что-то в нём просыпалось, - как человеку, такому же, как и я, - но сказать прямо, что ему нравится парень, у них невозможно. Предаторы должны создавать семьи, парни с девушками, а девушки с парнями. Иначе нельзя, - я наконец нашёл человека, похожего на меня. Раньше я был один такой, а теперь у меня есть друг, с которым хорошо проводить время. И мне нравится его компания. Так я не чувствую себя одиноко, понимаешь? - Кажется, понимаю, - возможно, у них с Тэхёном похожая ситуация, а возможно, и нет. Но Чонгук понимает Юнги, принимая всё всерьёз, - и я очень рад, если он помогает тебе. - Правда? - Конечно, - соглашается Чонгук, - не вздумай думать иначе. Я рад, что ты нашёл друга, который не безразличен тебе и которому не безразличен ты. Хорошо, что он может тебя понять и поддержать. Мне спокойно, что ты в порядке. - Знаешь, это очень хорошая новость, - выдыхает Юнги, - я не хотел никому другому говорить, но боялся, что ты поступишь по протоколу. - Нет, ни за что, - мотает головой Чонгук, - я унесу эту тайну в могилу. - Спасибо, Гук, - кивает Юнги, - что понял и не испугался. - Да чего там? Мне важно, чтобы ты был в порядке. А если этот парень делает тебя счастливей, то почему нет? - может, Чонгуку тоже поделиться, что он завёл тут отношения с одним Алиенсом? Но идея тут же оспаривается. Он дал обещание Тэхёну - ничего никому не говорить. И сохранить их отношения в тайне. - Знаешь, я тут подумал… - Юнги облизывает губы, подбирая слова, - между нами не так много отличий. И все они больше внешние, нежели внутренние, - Чонгук несколько раз кивает, - думаю, ты не поймёшь и не поверишь. Но это правда, мы друг на друга похожи. И дело не в том, что я наполовину Алиенс. А в том, что он такой же человек, как я. Или ты. Как мы все. И я ума не приложу, почему же нас разделили. - Я тоже не знаю, - выдыхает Чонгук, - но, видимо, была причина, которая теперь никому не известна. - А мне хотелось бы спросить у создателя этой системы, почему всё сложилось так, а не иначе. - Как смело. Думаешь, ответит. - Я постараюсь разговорить его, и он точно ответит, - они тихо смеются, развевая напряжение между собой. Всё же хорошо иметь того, кто прикроет твою спину и поддержит, несмотря ни на что. Братство - ценная вещь, которую нельзя купить. Только заработать. * - Почему не спишь? - Чимин заходит на кухню, видя Тэхёна за столом. Ещё у входной двери его почувствовал, решая зайти и спросить. Вообще, он уже слишком поздно вернулся, и стоило бы уйти в спальню. Но Тэхён выглядит чем-то встревоженным, отчего сердце Чимина напрягается, тянясь к брату и желая помочь. - Не могу уснуть, - признаётся Тэхён, следя за осторожным Чимином, старающимся ничего не уронить и никого тем самым не разбудить, - а ты? - Гулял. - Ты что-то повадился много гулять. С чего бы это? - Понял, о чём ты говорил, - Тэхён щурится, не отвечая и дожидаясь, пока брат сам себя раскроет, - о свободе и приключениях без приключений. Я чувствую, как мне становится лучше вдали, на природе. Тишина меня напрягает, поэтому я хожу туда, где постоянно есть много звуков, скрывающих тишину. И мне это нравится, - Тэхён кивает, принимая ответ. Но Чимин что-то недоговаривает, видно по его крошкам волнения и бегающим глазам. - Что тебя гнетёт? - теперь Чимин решает подождать, когда Тэхён соберёт мысли в кучу, себя в кулак и признается. Из Тэхёна правду о тяжестях не вытащишь без терпения. - Вот скажи… ты когда целуешься и кусаешь до крови, тебе не хочется после наброситься на партнёра? - А зачем ты спрашиваешь? - моргает Чимин. - Хочу шагнуть дальше, - Чимин раскрывает глаза, рот и вообще всё, что можно раскрыть. - Мой брат собирается целоваться?! - вроде радостно, вроде растерянно, а может и вовсе удивлённо, сразу не понять, но Чимин забывает о громкости, поэтому они сидят ещё с минуту, прислушиваясь и проверяя, не проснулись ли папа или дядя, - серьёзно? Ты будешь целоваться и…? - Чимин закусывает губу, делая круг головой, - мой мир не будет прежним. - Не драмматизируй. - Я не драмматизирую. Просто, где ты, а где поцелуи, - Чимин расставляет широко руки, обозначая позиции. - Ты будто забываешь, что я не девственник давно. - Да с тобой и про это забудешь, крепость ты неприступная, - фыркает Чимин. - Ну так что? - А? - Вопрос. - Про кровь? - уточняет Чимин, видя кивки, - хочется. Только не так, как на добычу. А как на мясо. Знаешь, испробовать всё целиком, понюхать везде, покусать, попробовать… как ещё скрыть желание секса? - А ты контролируешь это? - Не знаю, - пожимает плечами Чимин, - сначала мне хочется перегрызть горло. А потом это желание топится ещё в большем желании секса, и теперь я хочу мясо. - И тебя это не пугает? - Нет, - мотает головой Чимин, - я привык и знаю, что ничего страшного не произойдет. Да и партнёр не дурак, поймёт, когда что-то пойдёт не так и остановит. - Хорошо бы… - Если ты уверен в своём партнёре, это безпроигрышная стратегия, как доставить удовольствия. - Я боюсь навредить. - Не бойся. Думаю, ты просто отвык от этих ощущений. Но это нормально. Если успокоиться и расслабиться, плыть по течению любви и из неё же пить, то ничего страшного не случится, и вы оба хорошо проведёте время. - Спасибо, - кивает Тэхён, - что бы я без тебя делал. - Забыл бы, как всем пользоваться, - усмехается Чимин, легко ударяя брата в плечо, - если не секрет, для кого ты это готовишь? - Секрет, Чим. - Даже для меня? - Особенно для тебя. - Боишься, что уведу, - самодовольно ухмыляется Чимин, выпрямляясь и подавая грудь больше вперёд. - Боюсь, убежит от нас обоих, - хмыкает Тэхён, поднимаясь на ноги и кладя руку на плечо, - но ты не грусти, может быть, повезёт. - Ах ты… - шипит Чимин. - Спокойной ночи, - урчит Тэхён, уходя в свою комнату. Тэхён бы так не волновался, если Чонгук был из их поселения или имел какие-то гены Алиенса. Но он ведь может не сдержать его напора, не понять, когда всё выйдёт из-под контроля и вырыть себе яму для могилы. Этого не хочется больше всего, и Тэхён постарается сделать всё возможное, что зависит от него, чтобы этого не случилось.