——————
Найтмер устраивается на работу на другом конце страны, что удобно происходит в городе, где кто-то другой пытается нанять Морфеуса. Он бесшумно передвигается по семейному дому с ножом и гарротой в руках. Его наняли двое и стоит отметить, что Найтмера не нанимают те, кто не готов заплатить цену. Затем, скрывшись, переодевается во что-то более профессиональное, чтобы сопроводить светскую львицу на вечеринку, на которой она ожидает, что её могут убить. За вторую работу ему заплатят больше, чем за первую. Она застенчиво подмигивает ему, спрашивая, что думают его коллеги. На секунду Дрим задумывается о том, чтобы ответить так, будто она говорит о Джордже, взгромоздившегося на крышу и нацелившегося на её лицо, или Сапнапе, в настоящее время инкогнито и представляющего собой худшего официанта в мире. Но это не так. Она имеет в виду Найтмера, Сэндмена, Гипноса, Сомнуса — имена, под которыми он проскальзывает в мир и выходит из него. Торгует наркотиками и оружием, инсценирует похищения, нанимается телохранителем и наёмным убийцей, вылетает в зоны боевых действий и ввязывается в драки с бандами просто ради острых ощущений. Люди начали разбрасываться другими именами после того, как увидели, что он умер, слишком публично, чтобы отмахнуться, и Дрим принял это. Есть фотографии его маски за последние сто лет, появляющиеся во всех худших самых тупейших местах, и если людям нравится думать, что Дрим когда-то там нашёл маленьких уродцев и натренировал их, чтобы те были его идеальными копиями, ну, это не самое глупое, что Дрим слышал. — Эти парни — придурки, — говорит он светской львице, гадая, не ищет ли её потенциальный убийца руку помощи. Девушка продолжает собственнически водить руками вдоль его рук так, что хочется свернуть ей шею, но есть только один человек, которого Дрим убьёт за бесплатно. — Жаль, — хихикает она, проводя пальцем по его груди. — Я бы очень хотела с ними познакомиться. В следующий раз они встретятся спустя две недели, когда конкурирующее семья пошлёт уже Найтмера, чтобы устранить светскую львицу и честно? Дрим чувствует себя намного лучше после этого.——————
Знаете, никто не верит в магию. Никто не верит в бессмертных. Смехотворная идея, что некоторые люди могут просто встать после смерти и продолжить существовать и не важно, что фарфоровая улыбка Дрима пестрит в книгах по истории, не говоря уже, что слухи о Кровавом Боге, что проходится по полям сражений как призрак. Дрим не может существовать, поэтому его и нет. Когда человек в маске встаёт после пули, пущенной ему в висок, это подражатель, протеже, другой человек, принимающий эстафету. Когда Техноблейд проходит по зоне боевых действий, покрытый кровью, но бессмертный, на самом деле этому нет адекватного объяснения.——————
— Ты ублюдок! — Кричит Дрим через весь склад, пошатываясь в сторону и вставляя очередную обойму в AR-15. Он получил больше пуль, чем мог бы вынести любой человек, но в пылу событий никто из членов банды этого не замечает. Не то чтобы его это волновало, особенно когда он видит характерный оттенок розового, который он знает и ненавидит. Он стреляет троим в голову, ещё четверым в грудь и плечи, мчится через склад на бешеной скорости, не обращая никакого внимания на своих товарищей. Они нуждались в нем, чтобы защитить этот груз, но нахуй выплаты, его соперник прямо там, и Дрим все еще должен ему на Рождество, на Новый Год, на ебучий День Святого Валентина десять лет назад, когда Техно отравил его, а затем повесил его на собственных кишках. Просто потому, что было горячо, не значит, что Дрим простил его. Пистолет заклинивает как раз в тот момент, когда он достигает лестницы, по которой, как он видел, поднимался Техно, поэтому Дрим бросает его прочь и вместо этого бросается на Техно с ножом. Конечно, у него есть еще два пистолета, но так намного ближе, интимнее. Дрим хочет большего, чем быстрый конец пули. Он хочет крови. Он низко проскальзывает мимо двери, действуя на каком-то инстинкте, и уклоняется от топора, который пролетает где-то сверху. Его нож вылетает в ответ, разрезая шелк, скрывающий ногу Техно, кровь брызжет, когда он перерезает сухожилие, и Техно всего на секунду спотыкается. Затем ему приходится двигаться снова, потому что топор опускается туда, где секунду назад была его голова, и Дрим уворачивается, он жив, он готов как никогда выпотрошить этого сукина сына, как рыбу. — Что случилось с твоей старой толстовской? — Спрашивает Техноблейд, как будто это не он разрезал рукава на куски, когда был занят отпиливанием рук Дрима. — Ты такой мудак. — огрызается Дрим, замахиваясь трубой, чтобы отразить еще один удар топора, когда он опускает свой нож. Оружие в каждой руке отнимает часть его рычагов воздействия, но это даёт ему два направления для атаки. Техно полностью отказывается от этой тактики в пользу того, чтобы снова и снова размахивать топором, круша ящики и проламывая стены, преследуя Дрима по верхнему этажу склада. Стрельба прекратилась некоторое время назад, но Дрим не уверен, кто победил. На самом деле ему всё равно. Его нож удачно скользит по внутренней стороне бедра Техно, артериальные брызги покрывают маску, но он расплачивается за это, когда топор врезается ему в рёбра, а затем дальше и дальше вонзившись уже в бок. Он падает, но Техно падает на полсекунды быстрее, когда ладони прижаты к бедру. Техно стискивает зубы. Дрим воет от смеха, хрипит так сильно, что кажется, что его сейчас стошнит, даже когда кровь наполняет его лёгкое и оно начинает ныть, гореть. —Ты выглядишь так тупо, — хихикает он и Техно бросает на него свирепый взгляд, и они оба умирают на этом складе вместе, в дюймах друг от друга. В конечном итоге ему всё равно за это заплатили, так что у Дрима дела всё равно в шоколаде.——————
Впервые он встречает Техно, когда на нём противогаз и он бегает с бутлегерской бригадой по Миссисипи. Он ещё не сделал себе имени, но это Мемфис, и он в восторге от того, что делает: высовывается из окна машины и направляет свой "Томпсон" на команду соперника. Дрим нажимает на спусковой крючок и наблюдает, как появляются ямы, как они сворачивают, как светлоглазый светловолосый водитель встречается с ним взглядом, прежде чем повернуть руль и столкнуть оба экипажа с моста. Они падают в воду, тонут, как камни, товары с обеих сторон унесены в реку. Дрим начинает тонуть в своей маске, но это его не сильно беспокоит, не тогда, когда он может оттолкнуться от грязи и плыть к берегу, не заботясь, что умрёт по пути. Происходит взрыв, алкоголь в воде воспламеняется и это обжигает его спину, когда он задыхается, кашляет и подтягивается насквозь промокший. Другой водитель выползает на берег в нескольких футах от него, но Дрим ещё быстрее, встаёт пошатываясь с револьвером, который он взводит и стреляет. Мужчина падает, и Дрим обращает своё внимание на реку, поспешно вытирая воду с защитных очков своей маски, пытаясь разглядеть выживших. Никто из его команды не выбрался, но какая разница. Он всегда может нанять другую команду. Когда он оглядывается назад, тела уже нет. И тогда он смотрит вверх, в дуло пистолета, а затем на пулю, которая пробивает его маску, попадает в глаз, выходит из задней части черепа. Он лежит там, кусочки его мозга в крови скапливаются под его разбитой головой, затем моргает. Снова моргает и через минуту садится, видя, как его собственный мертвец чистит пистолет, ворча по поводу ила на спусковом крючке. Он поднимает вялую руку, взводит курок револьвера, стреляет. Несколько минут спустя его мертвец снова встаёт, и они пристально смотрят друг на друга. — Приветики-пистолетики. — выдыхает Дрим, голос искажается из-за заполненного грязью фильтра на его маске. — О, боже блять мой, нет, — говорит водитель голосом, который звучит сквозь Дрима как обещание, а затем он снова стреляет в него, на этот раз через другой глаз.——————
— Братан, — говорит Техно, когда приходит в себя, нож пригвождает его руки к полу, а его лицо медленно принимает форму с того места, где оно прогнулось под ударом молотка. Дрим оседлал его живот, руки зарыты в его грудь, рядом с ним пилка для костей и другой молоток, втягивающее устройство держит грудную клетку Техно широко открытой. Его сердце останавливалось три раза, но Дрима это на самом деле не волнует. Он занят тем, что вырезает их инициалы на одной половине грудины Техно, окружая их зазубренным сердцем. — Слушай ты… Дрим. Дрим, я понимаю, перед этим невозможно устоять, — хрипит Техно, его легкие сжимаются, а сердце снова колотится, — но, пожалуйста, братан. Сейчас ты слишком сильно переигрываешь. Тебе нужно прийти в себя, понимаешь? — Это расплата за Рождество. — говорит ему Дрим, откладывая стамеску в сторону и отодвигая маску, чтобы зализать полоску на сочащемся кровавом месиве ключицы Техно. Его мышцы растянуты бабочкой, небрежно пришиты к коже, которую Дрим стянул, когда Техно был мертв от травмы тупым предметом, и это будет очень больно, когда заживет. Он переживал это раньше и это такое дерьмо, поверьте. — Это было восемь месяцев назад, Дрим. — Техно страдальчески стонет, слабо дергает руками и всего через несколько секунд отказывается от попытки освободиться. Кровь сочится вокруг него, запекается сбоку на голове, заполняет склеры, как это обычно бывает. — У меня слабые стенки капилляров, — сказал он однажды Дриму высоким, защищающимся голосом. Это не его вина, что белки глаз чаще всего красные, чем нет. Просто потому, что у Техно такие бледно-голубые глаза, что они кажутся серебристыми не значит, что Техно монстр. Серьёзно, он просто чувак, которому нужно больше витамина B. Дрим посмеялся над ним зная, что никто и никогда не видел лица Кровавого Бога, и всё равно назвал его уродом. — У меня были планы на тот день. — Его руки, грудь, лицо, ноги в крови, покрывающей его едва ли не больше, чем Техно. Его толстовка перекинута через дверь, подальше от посторонних глаз, а остальная его одежда свалена в кучу под ней. Немного обидно, что Техно насколько не рад его обнажённой натуре. — Хорошо, кто-то заплатил мне кучу денег, чтобы я убил тебя, так что, ну, расслабься. — Ты такая Сука. — говорит Дрим, закатывая глаза так, что Техно этого не видит. — Как насчёт того чтобы я трахнул твою грудную клетку? — Не льсти себе, тебе не нужна такая большая дыра. — Техно смотрит на него, веки опускаются все ниже и ниже, но он всё ещё умудряется выглядеть осуждающим перед смертью. У него это довольно хорошо получается. Дрим наблюдает за ним, за тем, как его сердце замирает, прежде чем снова начать биться, как его кожа бледнеет, затем краснеет, когда он вдыхает и возвращается к жизни. Остекленевшие глаза Техно, когда он моргает, потом они снова открываются, из одного слезного протока сочится кровь и он никогда не хотел поцеловать кого-то так сильно, как в этот момент. Язык Дрима скользит по сухим губам под маской, пока дыхание Техно прерывистое и проклинайте Дрима сколько хотите за то, какие вещи он может себе напридумывать. —И всё же ты бы мне позволил? — Спрашивает Дрим, обхватывая руками раздвинутые ребра Техно, вдавливая свой набухающий член в напряженные мышцы живота Техно. — Ты позволишь мне трахнуть твою грудь? — Ты такой Фрик, — говорит Техно, подергивая пальцами. — Не знаю, смогу ли я возбудиться, когда умираю каждые пять минут, так что, конечно, дерзай, мудак. — Замечательно, — выдыхает Дрим, вздрагивая, как будто его ударила молния, когда он наклоняется, чтобы провести рукой по своему члену. Кровь скользит по его коже, когда он переносит свой вес, удерживая одну руку рядом с головой Техно, когда он нависает над открытой впадиной его груди. Это абсолютно точно будет неловко, но Дрим только смещается поудобнее, чтобы вонзиться в узкое пространство между сердцем Техно и стенкой его легкого. — Блять. — хрипит Техно, безрезультатно дёргая руками против ножа, прижимающего его к земле. Его сердце бьётся и замирает, когда Дрим упирается другой рукой в землю, подталкивает одно колено под мышку Техно и опускается. — Ой. На самом деле это действительно больно. Это как ебать куски мяса, которые не должны быть такими горячими, как сейчас. Дрим хрипло смеётся, выставляя бедра вперёд, когда Техно издает булькающий звук боли. Кровь размазывается по его члену, вверх по бедрам, по животу, и он наполовину обвивается вокруг головы Техно, когда вонзается в скользкий жар его органов. Он долго так не продержится, чувствуя себя подростком на самом первом свидании, когда заглянуть девушке под юбку было самым волнующим, что могло с ним случиться. Просто осознания того, что он использует Техно настолько интимно, как никто другой и вот он не может и думать ни о чём другом достаточно. Дрим издаёт откровенно жалкий звук, когда доходит до ощущения, что Техно умирает под его отчаянными толчками.——————
Техноблейд выступал под другим именем до конца восьмидесятых, когда киберпанк начал набирать обороты и он решил провести ребрендинг. Его волосы становятся розовыми примерно в то же время, тактика дистанцирования между ним и Кровавым Богом, но на самом деле это не работает. Все знают его, если они его знают. Это отражается в глазах. Впервые услышав новое имя, Дрим хохочет до коликов, пока не начинает задыхаться и плакать. Затем он задыхается по-настоящему, руки Техно обвиваются вокруг его шеи, и он смеётся, смеётся и смеётся, пока соединение между его шейными позвонками не ломается, и он умирает со смеху. Тем не менее он использует новое имя. И ему не требуется много времени, чтобы забыть тот, который Техно использовал первым. Они не демоны, потому что Дрим уже встречался с демоном раньше. Его называют Бэдом и он отец Сапнапа; когда Дрим сталкивается с Сапнапом в первый раз, у него под кожей возникает искра, трепет, который притягивает его ближе, и он думает, всего на секунду, ещё один? Но Сапнап тоже смертен. Он наполовину демон, вызывает огонь на свою кожу смехом и щелчком пальцев, но если он умрет, он мертв. Но его отец — это совсем другая история. — Ну, так, — говорит Бэд, когда Дрим усаживается на табурет в их кухне, маска сдвинута ровно настолько, чтобы можно было откусить от свежеиспеченного маффина, — Я действительно не знаю, кто ты такой. Я не думаю, что кто-то знает. Иногда люди просто не умирают по какой-то причине, и что ж. — Значит, есть ещё такие, как я? — спрашивает он, перекатывая печеную чернику на языке и хрустя ее косточками между зубами. Больше на него похожих и это не Техноблейд. От этой мысли у него внутри становится не по себе. — О, может быть… двое или трое? — Бэд напевает, когда заканчивает вытирать прилавки. — Я думаю, ты уже встречался с Кровавым Богом… — Техноблейд. — поправляет Дрим, потому что это всё ещё самое смешное прозвище на свете. —... Но есть ещё Скеппи, это мой муж, и Эрет. — Я никогда их не видел. — говорит он, что не совсем верно. Однажды он встретил другого отца Сапнапа и ушел с впечатлением, что этот человек был одновременно раздражающим и опасным; кто-то научил Сапнапа убивать, и он не совсем уверен, что это был Бэд. — О, ну, Скеппи и Техноблейд давно знакомы, — говорит ему Бэд, и сердце Дрима не сжимается от ревности и ярости, это не так, — но Эрет держатся особняком. Скеппи не был вовлечен в смертельный конфликт с тех пор, о, я думаю, это было бы в девятнадцатом веке? Это был тот, с Наполеоном? — Возможно. — Он не может вспомнить. Он родился в конце этого, но Дрим никогда особо не интересовался историей. — Тогда, когда в последний раз они с Сапнапом вступали в бой, — говорит Бэд, и это сбивает Дрима с толку. Потому что Сапнап не бессмертен, и ему определенно не больше ста лет, так что математика не сходится. Заметив его испуг, Бэд сжалился над ним и объясняет. Полукровки, полудемоны и полуангелы — смертны, как и их родители. (Тот факт, что Скеппи тоже смертный, является ещё одним доказательством того, что существование Дрима не имеет смысла.) Но их души не человеческие, они не уносятся прочь, как это делают человеческие души; любящий родитель, заботливый родитель, родитель, рожденный из ткани Вселенной, может взять эту душу, когда ей суждено уйти, и лелеять её, пока она не возродится снова. Ангелы, думает сбитый с толку Дрим, и решает, что если Бэд — представитель демонического контингента, то ангелы, должно быть, настоящие зануды. Он узнает, что он неправ, неправ, когда попадает в переделку с микронацией, торгующей наркотиками. Сэндмен устраивается на работу по саботажу конкурентов, а Дрим отлично проводит время, сжигая поставки и крутясь вокруг необычайно харизматичного лидера страны. Уилбур Саж зажигает чужой разум речами и рекламациями, никогда сам не берясь за оружие, но всегда сопровождаемый своей правой рукой, которую у Дрима руки чешутся убить в надежде, что он снова встанет на ноги. Однако что-то заставляет его колебаться. Может быть, все дело в том, как он искрится, как почти искрился Сапнап. Может быть, дело в том, что он замечает Техно один раз и больше никогда не узнает, что Кровавый Бог услышал о причастности Уилбура и ушёл заявив, что не хочет ввязываться в эту семейную неразбериху. Так что он не всаживает пулю между глаз Томми, не перерезает Уилбуру горло посреди ночи, а взамен получает шоу. Когда все летит к чертям, Уилбур взрывает столицу своей собственной страны, всхлипывая, держа палец на детонаторе. Дрим наблюдает издалека, как Сапнап закидывает ногу на ногу, когда они сидят в грузовике и видят, как водоносные слои обрушиваются в воронки под давлением взрывов. — У меня такое чувство, что мы что-то забыли. — говорит Сапнап, прикрывая глаза ладонью, когда что-то взрывается в восточной части маленького города охваченного пламенем. — Что-то важное. — Не может быть так важно, если ты этого не помнишь, — указывает Дрим, а затем он видит ангела и понимает, что это было на самом деле пиздец как важно. Он бессмертен, но не демон, потому что Бэд почти 250 сантиметра ростом и имеет кожу, сделанную из теней, печет в свободное время и ругает их за ругательства. Он бессмертен, но не ангел, потому что Ангел Смерти светловолосый и голубоглазый, его черные крылья имеют ту же тень, что и кожа Бэда, и он заканчивает то, что начал Уилбур, с жестокостью, которую Дрим никогда раньше не видел. Уилбур взрывает столицу из зависти и злобы. Его отец выравнивает страны в ошибочном акте отсутствия привязанности. Дриму действительно неприятно думать о том, какой была бы реакция, если бы он убил одного из сыновей ангела.——————
Техно — лучший друг Ангела Смерти, но Техно вообще не верит в Бога. —Ты дружишь с ангелом, — рычит Дрим со своего места на полу, его ноги где-то в другом углу комнаты. — Это так себе оправдание для его существования. — усмехается Техно, поднимая свою руку с пола и прижимая её обратно к плечевому сгибу. — У тебя нет доказательств того, что там есть кто-то ещё. — Какой же ты всё-таки тупой. — шепчет в ответ он, но на самом деле тоже не верит. Дрим не верит ни во что, кроме моря крови между ними.——————
Джордж не похож на Сапнапа. Нет ни знакомых искорок, ни чувства симпатии, ни ножа между ребер, когда Дрим меньше всего этого ожидает. Джордж встречает его холодным зимним утром с хитрой понимающей улыбкой и со спокойной душенькой говоря, что Дрим нуждается в нём, даже несмотря на то, что Джордж настолько человечен, что это причиняет боль. Он опасно быстро превращается из знакомого в друга, спокойно принимая смерти Дрима. Они выполняют одну работу, ещё десять заданий, больше заданий, чем Дрим может сосчитать. Они смеются над глупым дерьмом, ссорятся из-за вещей, которые не имеют смысла, мирятся вовремя для следующей работы, когда Дрим уходит или Джордж остывает, или Сапнап впадает в очередную испепеляющую ярость. Им хорошо втроём, но сухое остроумие Джорджа, мягкий голос становятся краеугольным камнем жизни Дрима. Опасно так заботиться о смертном, но Джордж чертовски хороший хакер и ещё лучший снайпер, так что он продолжает оправдывать его присутствие и по профессиональным причинам. В другой жизни Дрим мог бы видеть себя любящим Джорджа. Он красив, Боже не просто красив, небрежно жесток, и притягивает Дрима как мотылька к пламени, смягчая его добротой к людям, которых он считает её достойными. Если бы Дрим был не таким ебанутым, если бы не увидел кого-то кто ему нравится раньше, чем Джордж родился и не чувствовал бы зуда, чтобы убить их, возможно, он бы мог любить Джорджа. Но он бессмертен, и это оставляет свой след в том, что Джордж не может дать ему то, чего Дрим так отчаянно жаждет. Он высовывает голову из-за углов, выходит на линию огня, загораживает цели телом просто, чтобы помешать Джорджу, но тот всё равно никогда в него не попадает. Слишком хороший снайпер, слишком хороший друг и что бы ни делал Дрим, его кожа никогда не почувствует поцелуя пули. Это сводит с ума, потому что Дриму будет всё равно через десять минут, два дня, неделю — если Джордж попадёт в него. Кому какое дело? Не похоже, что Дрим не встанет и не уйдет. Но он такой добрый, саркастичный, такой симпатичный, что это причиняет боль и так несправедливо не желает быть мудилой там, где этого хочет Дрим. Смертный, хрупкий, остроглазый и мягкосердечный Джордж, который не убил бы его, как бы сильно он ни просил об этом. В следующий раз, когда он увидит розовую вспышку в зоне боевых действий, он приклеивает к своей маске наклейку с изображением яблочка. Это шутка, говорит он, он лжет, когда Сапнап и Джордж оба протестуют. Никто не собирается его убить. Техноблейд, не колеблясь, вытаскивает пистолет и стреляет ему в упор, прямо между глаз. Когда он падает назад, разбрызгивая мозги и кости по стене позади себя, он думает, что если бы он был другим человеком то, возможно, смог бы влюбиться в такого красивого мальчика как Джордж. Но здесь и сейчас единственное ради чего бьется его сердце — это мужчина с окровавленными склерами и бледными лунами вместо радужек, который склоняется над его изломанным телом и протяжно произносит с улыбкой: — Десять очков!——————
Он смотрит фильмы о бессмертных солдатах и они задают философский вопрос: почему бы не пожертвовать свое тело науке, чтобы спасти жизни многих людей? Его первый ответ: он эгоистичная сука и не хочет отдавать свою свободу ради какого-то туманного чувства доброй воли. Его второй ответ: Дрим делал это в течение многих лет в шестидесятых, а затем ушел, потому что это была просто пытка под другим именем, и ни одна из данных, полученных из этого, нихуя не стоила. Настоящий ответ в том, что его тело бесполезно для науки. Когда он отрубает руку Техно и бросает её через мост, когда Техно вытаскивает кусочки его позвоночника и пытается смыть их в унитаз, когда их органы обдирают, измельчают и оставляют по кускам в горле, части гниют неестественно быстро. Рука Техно регрессирует, и Дрим наблюдает, как другая конечность практически растворяется на берегу реки, так быстро размывая процесс разложения, что это выглядит, как временная фотография. Они пытались взять у него органы для пересадки, и все они стали серыми и жидкими еще до того, как мешок для трансплантации покинул больницу. Он не подхватывает болезней и большую часть времени не реагирует на лекарства; некоторые действуют на него, некоторые нет, и за этим нет никакой логики или причины. Его биология не имеет смысла. Это чушь собачья. Нет никакого научного объяснения тому, что у него отрос мозг, что снова прикрепил свои конечности, что очнулся под обломками взрыва после того, как его превратили в маленькие кусочки размером не больше четверти дюйма. Иногда Дрим задавался вопросом, можно ли их убить. Если есть способ свести их к чему-то настолько малому, что они не смогут вернуться. А потом его расплавляют в кислоте, и он узнает. Это работа, которую он воспринимает как Найтмер работая в одиночку, Сапнап и Джордж на другом конце света. Он попадает в ловушку и полностью уверен, что снова выйдет оттуда, но эта банда не хочет рисковать. Когда они убивают его, то запирают его в металлической ванне, обливают тело кислотой, говорят что-то об уничтожении улик, а затем оставляют его там на неделю, и Дрим… Он много чего чувствует. Он умирает, умирает, и опять умирает, всё растворяется в грязи, в разорванных химических связях, в жирной плёнке и отвратительной жидкости, которую банда несёт на пляж и сбрасывает в океан. Они выливают Дрима в волны, ни одна его часть не больше, чем несколько опустошённых клеток, и они вытирают свои руки от него. И они очень, очень удивляются, когда шесть дней спустя он возвращается из океана. У Дрима есть правило об убийстве без оплаты, потому что он посредник, а не серийный убийца. Но это личное. Они сделали это личным. Тратит своё время, убеждается, что они не могут сбежать, а затем даёт надежду, чтобы снова её вырвать. И знаете? Это всё ещё занимает всего три дня, чтобы уменьшить этот наряд до кучки расчленённых трупов, сложенных во дворе их маленькой береговой базы. Кровь повсюду, в том числе и на нём самом. Тела начинают довольно сильно вонять, приторный запах меди перекрывает приторно-сладкий запах гниющего мяса. Дрим взгромоздился на вершину кучи, голый, потому что он не может найти свою одежду и ничью другую подходящую, вырезанный из картона круг приклеен скотчем к его голове. Будет больно, когда он выдернет ленту из волос, но это стоит того, чтобы скрыть его лицо. Он как раз прикидывает, как сделать самое устрашающее селфи, какое только может, когда слышит тихое, невпечатленное “Бруэх”. Дрим поворачивает голову, смотрит на Техно сквозь дырочки для глаз, похожие на булавочные уколы. Его голос звучит непринужденно, когда он спрашивает: — Ты работаешь с этими долбоебами? — Я шёл, чтобы убить их, — говорит Техно, глядя на трон мертвецов, на запекшуюся кровь, покрывшую конечности Дрима и пропитавшую импровизированную маску. — У тебя так много психических заболеваний, чувак. — Да. — Он выдыхает подобие смеха, первого за последние дни, затем поднимается и спрыгивает со своего насеста, скользя вниз по переплетенным конечностям и туловищу, которые становятся тревожно мягкими под его прикосновениями. — Ты можешь меня сфотографировать? — Нахуя. — Голос Техно плоский, но он всё равно берет окровавленный телефон, губы искривляются от отвращения, обнажая свои слишком острые клыки и легкий прикус. — Хочу отправить смс. — говорит ему Дрим, поднимая с пола винтовку и собираясь позировать со своим произведением искусства. Его ультиматум — приклад свисает перед его промежностью — одновременно и хвастовство, и притворство, и скромность. Техно что-то бормочет себе под нос, но делает снимок, прежде чем повернуть телефон, чтобы показать его Дриму для одобрения. На этот раз его склеры в основном белые, только небольшое пятнышко крови на левой. Это делает его взгляд тревожно бледным, когда он блуждает по обнаженной фигуре Дрима, слишком надолго задерживаясь на нацарапанной маркером улыбке, нарисованной на его картонном лице. — Видишь что-то, что тебе нравится? — Спрашивает Дрим, слегка наклонив голову, когда берет телефон и отправляет фотографию на номер, помеченный как "Босс". — Ты такой мерзкий прямо сейчас, — говорит Техно, — даже не думай прикасаться ко мне. И это… это была самая большая ошибка, которую когда-либо мог совершить Техно. Дрим пристально смотрит на него, переводя взгляд на накрахмаленную белую рубашку и сверкающие золотые пуговицы, затем делает полшага вперёд. Техно делает шаг назад, оскалив зубы в беззвучном рычании, затем ещё один. Он быстрый, но Дрим быстрее. — Попался! — Дрим хихикает, когда он проводит ладонью прямо по груди Техно, кровь и внутренности окрашивают белизну. Секунду спустя кулак Техно соприкасается с его лицом, и он отлетает. Его маска, его настоящая маска, которую он носил с шестидесятых, сделанная из акрила и такая прочная, что иногда останавливает пули, приняла бы этот удар как чемпион. Этот, сделанный из мокрого картона, мгновенно сминается, вместе с ним сминается и его нос, когда костяшки пальцев Техно вдавливаются в переднюю часть его черепа. Он влажно ахает, когда его голова ударяется об пол, а затем Техно налетает на него, и у него едва хватает времени, чтобы сопротивляться. Дрим бьёт коленом ему в живот, пытается ударить локтем в кадык Техно, наносит удар головой, несмотря на то, что кровь стекает по задней стенке его горла. Техно хрюкает, с легкостью отбивает его руку и захватывает его голову, больше не заботясь о запекшейся крови, покрывающей каждый дюйм кожи Дрима. Они катаются по полу, движения Техно целенаправленны, поскольку Дрим сражается просто ради самой борьбы, и в конце концов его заставили опуститься на колени, кусочки картона цепляются за бетон, когда Техно ударяет его головой о землю. Это тело почти совершенно новое, выросшее из морской пены как Афродита, поднимающаяся из волн. Это означает, что Дрим девственно тугой, когда Техно засовывает два скользких от слюны пальца ему в задницу, не заботясь о том, как это заставляет Дрима напрягаться и шипеть. — Ты сам во всём виноват, — огрызается на него Техно, рука на шее Дрима болезненно сжимается. Он хрипит, пытаясь дышать из-за сломанного носа и давления на горло, но всё же умудряется отсалютовать Техно средним пальцем. — Блять, блять, блять, — выдыхает Дрим, когда пальцы Техно переплетаются, входят в него сильнее и находят его простату. — Блять. Его легкие внезапно наполняются, рука Техно покидает его шею, когда вместо этого он хватает Дрима за волосы, царапая его импровизированную маску о землю, в то время как его нос сминается ещё больше. Он давится кровью, сжимается вокруг пальцев Техно, задыхается от боли и удовольствия, которые так перепутываются в его голове, что он не может отличить одно от другого. Это тело слишком чувствительно, нервы в огне, и каждая частичка его дрожит, его кожа мягкая и без мозолей от соприкосновения с бетоном, который окровавливает его колени и ладони. Он визжит, высоко и нуждаясь, когда Техно высвобождает свои пальцы и хватает его за задницу. Дрим слышит, как Техно плюет на ладонь и ему приходится заставить себя расслабиться, хотя Дрим всё равно не может остановить прерывистый звук, который вырывается из его горла, когда Техно пробивает себе дорогу. — Ты крепче, чем я ожидал, — говорит Техно, и только резкости в его словах достаточно, чтобы показать, что плохо ему почти так же, как и Дриму. — Блять, — Дрим стонет, обдирая локти, когда он снова насаживается на член Техно. — Я просто… только что вернулся. Блять, кислота, блять. На мгновение Техно замирает, ногти впиваются в его бедра, наполовину утопая в заднице Дрима. Затем его бедра рванулись вперёд, вырывая из Дрима ещё один грубый звук, в то время как другая его рука сжалась в волосах Дрима. — Расскажи об этом, как только… — Да заткнись ты уже и просто трахни меня, — Дрим рычит и Техно, сжалившись над ним, начинает вонзаться жестко и быстро. Картон на его лице царапается об пол, крошась всё больше и больше, пока в нем не протрётся дыра и вместо него не начинает крошиться щека Дрима. Его собственная кровь размазана по полу, отмечая их обоих, смешиваясь с запекшейся кровью, уже липкой на коже. "Ему нужно восстановить свою выносливость" — регистрирует отдаленная часть его мозга, отчаянные звуки вырываются изо рта, когда напряжение скручивает его внутренности. Прикосновение члена Техно к его простате посылает ответные толчки вниз по его члену, и между одним толчком и следующим Дрим выдыхает: — Я собираюсь… — Как мило, — Техно неприятно хихикает, прижимаясь ближе, когда Дрим трясётся и разливается по полу. Его ноги раздвигают бёдра ещё шире, грудь тяжело прижимается к спине Дрима, когда он трахается в него не переставая, независимо от болезненных звуков, которые Дрим издаёт, когда его сверхчувствительное тело пытается сопротивляться. Его нос трескается, ломается снова, когда Техно вдавливает его лицо в пол, а Дрим крепко сжимается вокруг него, когда он захлебывается кровью. У него над ухом раздается низкий стон, волосы Техно розовой завесой закрывают ему обзор, когда пряди волочатся по крови на полу, а затем Техно толкает его бедрами вперед и прижимает к себе, втискиваясь в него, когда он кончает. Дыхание Дрима хрипит в горле, со свистом проходит через нос сквозь клочья его самодельной маски. Зубы Техно впиваются в его ухо, одно из немногих мест, которое еще не покрыто кровью и Дрим стонет. — Итак, — говорит Техно низким и сорванным голосом, — Кислота, да? — Не стал б рекомендовать это, — хрипит Дрим, извиваясь. Его колени и локти заживают, щека уже снова цела, но маска испорчена. Он делает мысленную пометку не смотреть на лицо Техно, даже если он настолько залит кровью, что его черты неузнаваемы. — Моя одежда испорчена. Надеюсь тебе стыдно. — Техно вздыхает и поднимается, издавая звук отвращения, когда его рубашка прилипает к спине Дрима слишком долго. Дрим шипит, когда он вырывается, затем перекатывается на спину и прикрывает рукой дыру в своей маске. — Ты потерял свою одежду в кислотной ванне? — Ага. — на самом деле дыра не такая уж большая и Дрим осторожно убирает руку, насторожившись на любое изменение в поведении Техно. — И ни у кого здесь не было подходящей одежды. Техно уже наполовину снял рубашку, когда останавливается, осуждающе глядя на Дрима. Маленькое пятнышко крови у него в глазу увеличилось, левый глаз весь красный, а правый, как ни странно, все еще цел. — Дрим. Будь честен со мной. Ты ворвался сюда сразу после пробуждения, убил всех и вспомнил об одежде только постфактум, не так ли? Дрим смотрит в ответ, затем ухмыляется, хотя Техно этого не видит. — Готова прогуляться по джунглям голышом, любимая? — Не знаю, почему я терплю тебя, — вздыхает Техно, но он также не делает никаких движений, чтобы спасти свою одежду.——————
В окопах бредёт солдат с наполовину сгнившими ногами в ботинках и противогазом, болтающимся у него на шее. Перед ним человек и, он надеется, ещё один позади. Все они изо всех сил пытаются перебраться на следующий аванпост, прежде чем на них обрушился ещё один артиллерийский залп. Он слышит крик впереди за мгновение до того, как появляется свист, крик о газе. Газе. Его пальцы нащупывают маску, когда адский дождь обрушивается на них сверху. Человек перед ним падает. Он думает, что тот, кто стоит за ним, тоже падает. Он дышит резко и в панике, нарушая герметичность своей маски, в то время как его лёгкие горят, потом кашляет, задыхается и падает в грязь вместе с остальными. Четыре часа спустя Дрим снова встаёт, и он знает, что кто-то там, наверху, присматривает за ним.——————
— Я думаю, — протяжно произносит Техно в морозном воздухе канадской зимы, — что нам нужно поговорить о перегибах. — Чё. — Дрим уставился на обрубок своей руки ожидая, когда отрастут пальцы. У него все ещё не хватает большей части ног ниже колена и почти всей другой руки. Техно любит играть в игру под названием “отрежь от Дрима как можно больше кусочков, пока он не пошлёт тебя нахуй” и эту игру Дрим ненавидит, потому что он всегда проигрывает (свои пальцы, конечности, уши, достоинство). Иногда он просит пораньше, просто, чтобы покончить с этим, но иногда его склонность к соперничеству побеждает, и он сопротивляется так долго, как только может. На этот раз он пытался победить. Очевидно, что он этого не сделал, но он чувствует, что должен получить очки за попытку. — Ты знаешь. Фетиши, БДСМ там. Я думаю, нам нужно поговорить об этом. — Техно смотрит на него, окровавленные глаза и заживающая губа — единственное свидетельство того, что Дрим сопротивлялся, прежде чем сдаться и умолять Техно сделать больше, чем просто всадить нож ему между суставов. — Тех… Техно. Это буквально DSM-часть БДСМ. — Он жестикулирует культёй указывая на весь беспорядок своего медленно восстанавливающегося тела. — Мы БДСМ-мим, пока говорим. — Ну. У тебя, очевидно, есть только поверхностные знания, — Техно усмехается, возвращая затвор на свой пистолет и проверяя, плавно ли он натягивается. — Техно, детка, ты можешь просто признать, что понятия не имеешь, как выглядит ванильный секс, — говорит Дрим с насмешливым сочувствием. Без колебаний Техно вставляет магазин в пистолет, поворачивает его в сторону Дрима и нажимает на спусковой крючок. Его голова откидывается назад, кусочки лобной доли разлетаются по и без того окровавленному матрасу. Мгновение спустя он слышит, как Техно издает низкий звук тревоги. — Ха-ха, — булькает Дрим, слова смешиваются невнятно, пока его мозг восстанавливается, — Заставил тебя снова почистить пистолет. — Ты ужасный человек, — говорит ему Техно, вздыхая, когда он снова разбирает пистолет на части. Похоже, его это не удивляет, чего и не должно быть, потому что Дрим — его идеальное зеркало, а Техно тоже ужасный человек. — Да ну. Быть хорошим человеком было бы скучно. Ты можешь представить, что никогда не умрешь, а потом используешь это, чтобы быть в безопасности, в здравом уме и прочем дерьме? — Дрим сглатывает, перехватывает горло. У него обезвоживание. — Никогда не позволяйте говорить, что мы выбираем скучный маршрут, — говорит Техно, голос снова смягчается. — Вообще-то, у меня есть теория на этот счёт. — Да? —Дрим снова сглатывает, ёрзает на матрасе, когда маленькие комочки начинают выдвигаться из отверстий, где раньше были его пальцы. — Я думаю, что единственные люди, которые заканчивают так же, как мы — злодеи. — Техно ещё раз вставляет затвор обратно в кассету, вытягивает его, вставляет магазин в гнездо и досылает патрон, прежде чем перейти к следующему пистолету. — Да ты что? — Спрашивает Дрим, опуская медленно восстанавливающуюся руку вниз и кладя её себе на грудь. Его кости зудят по мере отрастания и ему действительно не помешало бы что-нибудь, чтобы отвлечься от всего этого. — Ну слушай. Когда начинаешь думать об этом подольше появляются такие, как я, ты, Скеппи и Эрет, верно? — Техно разбирает винтовку на части, лениво и неторопливо. Дрим раздраженно мотает головой, затем выгибает спину и также двигает бедрами, используя обрубки ног, чтобы попытаться придать себе форму чего-то более соблазнительного. — Я и ты — Мы, очевидно, плохие люди. Раньше Скеппи был ещё хуже, если ты можешь в это поверить. — А Эрет? — Спрашивает Дрим, потому что никогда никого из них не встречал, и потому что от протяжного произношения Техно внутри всё сжимается. Его не волнует тема, он просто хочет послушать как Техно говорит. — Фил говорит, что они были угрозой давным-давно, до того, как решили играть в нейтральную партию и доброжелательного мудреца. — Кринж, — интонирует Дрим, пытаясь взять правильную насмешливую ноту, подражая тому, как произносит это Техно. — Теперь ты просто раздражаешь. — Техно вздыхает и встаёт, оставляя свои пистолеты и их запчасти разбросанными по верстаку над которым он работал. Каждый шаг даётся тяжело, когда он подходит ближе, на голове видны бледные корни его волос. Дрим корчится на кровати ухмыляясь как маньяк под маской, где Техно этого не видит. — Ничего не могу с собой поделать. — говорит Дрим ликуя, когда Техно раздраженно ворчит. Он размахивает своей единственной рукой, пытаясь что-то поймать, но Техно хватает его за запястье прежде, чем сочащиеся кровью обрубки его пальцев успевают соединиться. Его хватка до синяков крепкая, но не более того. Дрим дёргает его за руку, дёргает снова, когда Техно не двигается, и протестующе стонет, когда он просто наблюдает за ним. В этих светлых глазах есть что-то расчетливое, что-то, что заставляет Дрима напрячься, даже несмотря на то, что он пока не может дать отпор. — Что бы ты сделал, — спрашивает Техно медленно и вдумчиво, — если бы я начал спрашивать у тебя стоп-слово? — Пошёл нахуй. — Дрим рычит. Всё его ликование сменяется яростью. Он подтягивается, используя хватку Техно на себе в качестве рычага, ударяет коленом в заднюю часть чужого бедра, пытаясь сбить его с ног. Он хочет вонзить зубы в горло Техно, хочет свернуть его шею ничем, кроме коренных зубов, но у него не хватает большей части конечностей, и Техно едва спотыкается, прежде чем погрузить пальцы свободной руки в дыру, где должна быть правая рука Дрима. Он кричит наполовину от гнева, наполовину от боли, когда ногти Техно находят обнаженный нерв и царапают его. Запястье отпускают, хватает вместо этого маску Дрима и со скрипом и нездоровым хлюпаньем вдавливает его голову обратно в матрас. Снова толкает, когда Дрим пытается сесть, пальцы Техно проникают глубже, обхватывают этот нерв, а затем дергает. На этот раз крик — сплошная боль, его спина выгибается дугой, как будто он воткнул вилку в розетку. Техно наваливается на него, прижимая к земле и врезаясь коленом между бедер Дрима. — Да, — говорит Техно низким и мягким голосом, когда Дрим корчится от боли и обхватывает ногами Техно, прижимаясь к твердым мышцам там. —Да, думаю, что-то в этом роде.——————
Он смотрит, как Техно смеётся со Скеппи, обменивается рецептами с Бэдом, откидывается назад и разговаривает с Филзой. И когда ангел встречает глаза Дрима через маску и улыбается. Под кожей у Дрима кипит ревность и ярость. Его прижимают, запирают, давят до тех пор, пока однажды Дрим не захлопнется и не выстрелит сам себе в ногу, крича на Техно в крошечной конспиративной квартире, которую они должны охранять. — Зачем вообще торчать здесь? — Дрим рычит на него, сжимая другую руку в кулак в кармане толстовки. — Что у меня есть такого, чего нет у них? Я такой же, как они, но хуже! Техно смотрит на него, не веря, и каждое слово пропитано честностью, когда он говорит: — Дрим, и я говорю это самым оскорбительным образом — никто на Земле не похож на тебя.——————
Он встречает Техно в Мемфисе и носится с ним по городу, расстреливая склады и взрывая машины. Они всегда на противоположных сторонах, к какой бы банде ни присоединился Дрим, и это бесит его так же сильно, как и интригует.
Когда Техно переезжает в Сент-Луис, Дрим следует за ним. Когда Дрим устраивается на работу в Новом Орлеане, неделю спустя он видит Техно за рулем. Они наматывают круги друг вокруг друга, оставляя за собой разрушение и кровь, и Дрим не думает ни о чем похожем на романтику, когда обматывает фортепианную проволоку вокруг шеи Техно и тянет. Двадцать лет спустя, после еще одной Великой войны, он сталкивается с Техно по всему миру. Танец снова начинается, две двойные звезды медленно приближаются друг к другу, Париж, Лондон и Мадрид, пока они не оказываются в Берлине и впервые выбирают одну и ту же сторону (и он все еще приставляет пистолет к голове Техно и получает пулю сквозь зубы за бесоёбство). Сейчас шестидесятые и у него есть новая маска-улыбака. Маска, которая в конечном итоге станет брендом. Ещё у него руки Техно на горле, вес Техно давит на него, колено Техно прижато прямо к шву его джинсов, когда Дрим вцепляется когтями в мускулистые руки, прижимающие его к земле. И это не первый раз, когда у Дрима возникают мысли о Техноблейде, которые не являются кошерными на сто процентов, это не первый раз, когда драка так сильно будоражит его кровь, что появляется что-то еще, но… Его зрение темнеет по краям, когда Техно наклоняется и шипит что-то ядовитое ему на ухо, и сердце колотится. Во рту сухо, борьба становится всё слабее и слабее, все его тело покалывает, и он… Техно отпускает его шею как раз перед тем, как всё стихает, и внезапный порыв воздуха обрушивается на Дрима. Это топит его чувства, зажигает как динамит, когда он издает высокий, голодный звук и дергает бедрами. Затем он замирает, и Техно тоже, его руки тёплые на шее Дрима, но не сжимающие. — Ты только что. — говорит Техно, его глаза расширяются от шока. — Заткнись, заткнись, заткнись. — шипит Дрим, всё его тело горит от унижения из-за того, что он кончил в штаны, как похотливый подросток. Эти светлые глаза темнеют под полуприкрытые веками, когда Техно смотрит на него, не убирает рук. У Дрима есть полсекунды, чтобы выхватить пистолет и застрелиться, когда Техно снова усиливает хватку, перенося свой вес так, что он прижимает Дрима к земле, а жесткая выпуклость на его собственных брюках вдавливается в шов между бедром Дрима и его молнией. —О, — шепчет Дрим, прежде чем руки Техно мешают ему сделать даже это. В конце концов, он сопротивляется, потому что сверхчувствительным, и ощущение того, что Техно пытается убить его нравится куда больше, но это не меняет дело. Это меняет всё.——————
Это работа, как и любая другая, за исключением того, что это работа для Найтмера, так что нет команды. Сапнап и Джордж выполняют задание Сомнуса на другом конце города, наполовину саботаж и наполовину воровство — они хороши в первом, ужасны во втором, и Дрим отключает связь, когда крики начинают его раздражать. Он крадется по коридорам через подсобные помещения используя доступ только для сотрудников, когда может. В этом кондоминиуме на первых трех этажах находится галерея, частично оплаченная новыми денежными миллионерами, которые населяют верхние этажи, и эта галерея — это то, к чему стремится Дрим. Его цель — кто-то, имеющий связи с мафией и фармацевтической промышленностью, что делает его одновременно и хай-роллером, и аппетитной мишенью. В кои-то веки он не надел свою толстовку. Это отличительная черта вот почему так впечатляет, когда Найтмер незаметно входит в охраняемую зону и выходит из неё, но она также совершенно не подходит для вечеринки, проходящей внизу. Вместо этого он одет во всё чёрное, не совсем под стать официантам, но ничем не примечательный, если заметить его издалека. Маска всё ещё на нём. Его цель провести корт на третьем этаже, позади визуального опыта современного искусства (это проекторы и какие-то ебучие ASMR мелодии, Дрим терпеть не может богатых людей, несмотря на то, что является одним из них). Он мелькает за белыми экранами, на мгновение останавливается в углу, чтобы посмотреть на камеры и определить свой лучший ход, потом снова отправляются дальше. Найтмер — это то ещё зрелище. Когда люди нанимают его для убийства они хотят, чтобы он придавал этому изюминку. Нож, прижатый к предплечью, заземляет когда он крадётся вдоль мраморных полов к ничего не замечающей группе генеральных директоров и золотоискателей. Это будет быстро, что противоречит брифу, но это будет грязно, важность чего клиент подчеркнул. За исключением того, что его цель поворачивается в последнюю секунду и, вместо того чтобы выглядеть испуганной, он сияет. — Найтмер! — говорит мужчина и двери с грохотом распахиваются, когда тела заваливаются в комнату позади него, отрезая ему путь к отступлению. Дрим оглядывается назад, затем снова фокусируется на своей цели. — Так рад, что вы смогли присоединиться к нам. У меня есть проблема, на которую только ты можешь решить, понимаешь? — О, правда? — сухо хмыкает Дрим не в силах сдержаться. — И что это за проблема такая? — Что происходит, когда вы даете вампиру парализующее средство? — Улыбка его цели становится шире, когда мозг Дрима, заикаясь, останавливается в полном замешательстве. Он не ожидал, что бессмысленные вопросы станут частью его работы. С опозданием на несколько секунд он понимает, что этот человек имеет в виду его. Первый дротик пролетает мимо него, когда он разворачивается и наклоняется, но второй попадает ему в плечо. Дрим почти сразу же немеет, нож со звоном падает на пол, когда он бросается прочь от мужчин, наставивших на него оружие. Просто потому, что он может оправиться после смерти, не означает, что его репутация не пострадает. Третий, четвертый, пятый дротик попадает в него: в бёдра и вверх по спине, и он обнаруживает, что спотыкается и падает с рыком гнева. Его ноги не реагируют на его попытки встать, как и руки. Когда Дрим пытается покрыть всех матом ничего не выходит, кроме хрипа. — Всё прошло лучше, чем ожидалось, — говорит его цель щелкая туфлями, когда он идет по полу. Дрим пытается заставить себя пошевелить мышцей, любой мышцей, и лучшее, что ему удается, — это моргнуть и подергать челюстью. Каждая его частичка наполнена свинцом, тянущим его вниз и удерживающим в ловушке, в ловушке, в ловушке. — Мы подготовим машину, сэр. — говорит один из стрелков резким профессиональным голосом. Дрим хочет повернуть голову, чтобы посмотреть, как он уходит, но он не может пошевелиться, не может ничего сделать, кроме как с ненавистью смотреть, как шелковые брюки и блестящие туфли попадают в поле его зрения. Этот ублюдок. Этот ублюдок. — А теперь моя любимая часть. — бормочет его цель, присаживаясь на корточки. Дрим не понимает, пока не видит, как руки мужчины тянутся к его лицу, и тогда он делает, и кричит изо всех сил, но не может издать ничего, кроме тихих, приглушенных звуков страха. Нет. Не страх. Гнев. Это гнев. — О, — говорит цель, небрежно держа маску Дрима в одной руке, в то время как другой поворачивает голову, поднимая лицо к свету. — Он красивее, чем я ожидал. Хотя, я полагаю, никаких шрамов никогда не должно было остаться, а, Найтмер? “Пошел ты” — Дрим кипит, пытаясь вложить в свои глаза как можно больше эмоций. “Когда я убью тебя, на этот раз придержусь инструкции. Тебе понадобится вечность, чтобы умереть.” — Он всё ещё в сознании. — Его цель хмурится, убирая светлые волосы с лица и игнорируя полный ненависти взгляд. — Наденьте повязку на глаза. Я не хочу, чтобы он видел, куда мы его везем. На случай, если у него есть другие способности, о которых мы не знаем, я полагаю. — Да, сэр. Его команда находится на другом конце города, Дрим не может пошевелиться, не может даже закричать. Никто не знает, что он здесь, и никто не знает, когда его заберут и под кожу воткнут ещё одну иглу. Когда надевают повязку на глаза, максимум, что он может сделать, это попытаться оскалиться.——————
Это за неделю до Рождества, и он не знает, что Техноблейд собирается убить его.
— Эй, Джордж, мы плохие люди? — Спрашивает Дрим, стоя рядом с Джорджем на крыше, когда они смотрят как Сапнап сжигает дотла многоквартирный дом через дорогу. Домовладелец хочет быстро заработать на страховке, и довольно сложно оспорить поджог, если причиной пожара является самовозгорание. — Ну, вообще-то да. — прямолинейно говорит Джордж сладким голоском. Дрим смеётся.——————
Он просыпается на операционном столе. Или, что более уместно, возвращается к себе на хирургический стол, с завязанными глазами, когда в его вену втыкается еще одна игла. Дрим всё это время был в сознании, но крики в его голове толкали мозг куда-то ещё, куда-то, где он не был заперт в собственном теле. Как бы долго он не был одурманен таким образом. Этот трюк он усвоил, прежде чем понял, что никогда не умрет. Там, в окопах, это не очень помогло. Сейчас это тоже не очень помогает. Его дыхание со свистом вырывается сквозь зубы, когда он пытается что-то прорычать, один мизинец слегка подергивается под подавляющей силой его воли. Даже когда Дрим играл в "медицинский эксперимент", даже когда он недолго сидел в тюрьме или на несколько недель оказывался под завалами, даже когда он умирал от переохлаждения в горах почти пять месяцев подряд, прежде чем смог, шатаясь, спуститься обратно в более пригодные для жизни места — он никогда раньше не был в такой ловушке. Он никогда раньше не был беспомощен. Цель продолжает прикасаться к его лицу со слабым недоверием, и маски Дрима больше не видно. Он молится, чтобы это пришло с ними, чтобы этот ублюдок просто не оставил это в галерее или где-нибудь в мусорном баке, но шансы невелики. У него отобрали все его оружие и одежду, даже (особенно) ту, которая на первый взгляд не похожа на оружие. Тонкая металлическая заточка, которую он держит в носке, набор отмычек, всегда пристегнутый к запястью. Те, которые они нашли только потому, что сначала забрали все остальное. — Он действительно просто мужчина, — говорит цель, и Дриму хочется вонзить зубы в пальцы, бегающие по его щеке. — И ты говоришь, у него есть сердцебиение и все такое? — Боюсь что так, сэр, — говорит кто-то с другой стороны Дрима, с той стороны, которую он не может видеть, потому что голова повернута к человеку, что украл его лицо. — И вы уверены, что это только один человек? — О да, да. Скажите, что более нелепо: что есть семь мужчин — все одинакового телосложения и роста, все в одной и той же маске, которых просто случайно никогда не видели в одном и том же месте в одно и то же время. Или что это один человек, притворяющийся седьмым? — Пальцы спускаются к его губам, к подбородку, задумчиво постукивая. —Но видеозапись смерти последнего Найтмера… — произносит новый голос, всё ещё вне поля зрения Дрима. Он ненавидит всех этих людей, которые держат его в этой комнате, прикасаются к нему и обращаются с ним как с предметом, как с вещью. Он больше личность, чем кто-либо из них. — Да, да звучит логично. — признает объект, наконец убирая руку и отступая назад. — Но мы все слышали слухи о Кровавом Боге. Конечно, шансы больше, что их будет двое. Тебе не кажется? — Полагаю, да, сэр, — отвечает первый незнакомый голос, в котором слышится сомнение. — И когда он должен прибыть? — Это должно быть…. — Цель делает паузу, поднимает пальцы к наушнику, незаметно засунутому в левое ухо. — Только что. Позволь мне сходить за ним и объяснить наши условия. В комнате за его спиной всё ещё ходят люди, даже после того, как человек, которого он ненавидит больше, чем кого-либо, уходит. Дрим не может их видеть, не может повернуть голову, чтобы посмотреть, что они делают, но теперь он может заставить пальцы на своей левой руке подергиваться. Он может согнуть пальцы на ногах. Он с шипением делает ещё один яростный вдох сквозь зубы и слышит нервный смешок. Это могут быть минуты или часы, когда он лежит там, крича себе, чтобы заставить себя двигаться, когда он слышит характерный стук ботинок своей цели. За ним стоит второй человек, и тишины было бы достаточно, чтобы сказать Дриму, кто это был, даже если бы не мог видеть волосы Техно, твердую линию его подбородка, его дурацкую красную зимнюю куртку с массивным меховым капюшоном. Он бы всё равно понял, что это Техно, даже если бы его кровавые глаза не встретились с глазами Дрима, нахмурившего брови в замешательстве от ненависти и отчаяния, которые он там увидел. — Э-э, — говорит Техно, — Чего? — Это бонус, — говорит его цель, хлопая в ладоши, как ребенок в свой день рождения. — Мы, конечно, слышали о трудностях, которые у вас возникли с Найтмером и его командой… Он наблюдает, как глаза Техно наполняются узнаванием, наблюдает, как его губы слегка приоткрываются, прежде чем вытянуться. Дрим наблюдает, и осознание того, что его маска снята и они видели его лицо, Техно видел его лицо, заставляет Дрима издавать сдавленный звук. — … И я подумал вам было бы интересно узнать, что это не команда. Всего лишь один человек, но мы можем навсегда убрать его с твоего пути. — Его цель сияет, та же широкая улыбка, которой он одарил Дрима в галерее, и жесты, призывающие человека позади него говорить. — Мы ввели ему паралитик широкого спектра действия, — объясняет голос, кладя ладонь на руку Дрима чуть выше зажившего места инъекции. — Наша теория заключается в том, что если вы будете держать его под наркозом, он не сможет достаточно исцелиться, чтобы сбежать. — Я понимаю, — говорит Техноблейд не отрывая взгляд от лица Дрима. — Учитывая, что он был занозой в твоём боку в течение многих лет, — продолжает объект, не замечая, как Техно отходит в сторону, пока рука не оказывается ближе всего к одному из скальпелей на боковом столике, — я подумал, что это может подсластить сделку. Я знаю, что обычно ты не заключаешь эксклюзивных контрактов, но десять лет твоего времени в обмен на значительно более длительное время без него... Рука Техно взмахивает, лезвие рассекает сонную артерию цели. Брызжет кровь, когда мужчина падает на колени, а ассистенты начинают кричать, один из них прерывается резким бульканьем. Дрим не может пошевелиться, чтобы посмотреть на него, но он может слышать, как разворачивается насилие, как Техно пронизывает каждого в комнате, как горячий нож проходит сквозь масло. У него кровь на лице, на губах, и он хочет слизать ее, но не может. Самое большее, что он может сделать, это сидеть там и издавать приглушенные звуки ярости, пока внезапно он не станет единственным существом в комнате, производящим хоть какой-то шум. Дрим умолкает. Мгновение спустя он слышит, как Техно говорит трупам: — Вы в корне неправильно поняли природу моих отношений с этим человеком. Теплые руки прикасаются к нему, перемещаются под спину и приподнимают, когда его голова наклоняется вперёд. Техно хватает его за подбородок, прежде чем он успевает наклониться слишком далеко, но вместо того, чтобы поднять голову и встретиться с ним взглядом, чего Дрим боится больше всего на свете, — он удерживает его там, пока снимает куртку. Одна рука Дрима просовывается в рукав, затем другая, а затем Техно набрасывает ему на голову капюшон, зарывая в мех и пряча лицо. — Хорошо, — говорит Техно, поднимая его на руки и перешагивая через тела, направляясь к двери. — Вот и нашёлся.——————
Несколько часов спустя они сидят на обрыве возле дома человека, который думал, что сможет использовать Дрима как ебучий рычаг давления. Все внутри мертвы; Техно жестоко эффективен, когда он хочет и из-за Дрима в объятиях с желанием о том, чтобы не затягивать события. Они ждут, когда пожар зажженный в подвале, действительно разразится. Позже он попросит Джорджа покопаться в жизни объекта, выследить любые записи о нём и Техно, чтобы уничтожить их. А пока Дрим шевелит пальцами, перекатывает лодыжки, сильно наклоняется в сторону Техно, пока тот работает челюстью и языком. — Что, — невнятно произносит он, пытаясь разглядеть Техно сквозь белый мех вокруг его лица, — что мы будем делать, если кто-то еще узнает? — Ты никогда раньше об этом не беспокоился, — говорит Техно, не глядя на него. Его взгляд прикован к какой-то точке вдалеке, заходящее солнце окрашивает океан в огненный цвет, словно подбадривая горящий дом позади них. — Да ты чё? Интересно, почему, — Дрим пытается изобразить сарказм, но в итоге оказывается где-то в пустоте честности и ужаса. (Не ужас. Он в ярости, а не в ужасе.) Техно вздыхает, ерзая на месте, затем кладет руку на плечи Дрима. — Ты самый раздражающий человек, которого я знаю. — Спасибо, Техно. — Это всё равно что постоянно иметь иглу под кожей, или как получить эти дурацкие липучки ежевики в свои носки, но никогда не иметь возможности их сменить. — Спасибо, Техно, — повторяет он, на этот раз громче, ненавидя то, что Техно больно это слышать. — Я хочу сказать, что я бы заметил, если бы тебя не было, — его рука крепче сжимает руку Дрима. — Никто не смог бы прятать тебя от меня вечно. И я знаю, что ты чертов сталкер, так что не похоже, чтобы кто-то мог бы меня уничтожить. И если бы они попытались схватить нас обоих, у Фила было бы свое мнение по этому поводу. Он сидит там и думает об этом, вяло поднимая невосприимчивую руку и опуская её на бедро Техно. Это правда; он бы знал, если бы Техно исчез с лица Земли, и уж точно никогда не прекратил бы охоту за ним. Между ними существует магнетическое притяжение, где-то между насилием и сексом, и Дрим знает Техно лучше, чем кто-либо другой. Есть один живой человек, который сейчас видел его лицо. Только один. Дрим сильнее переносит свой вес на бедро Техно и пытается приподняться, слыша при этом высокий звук удивления сбоку от себя. Техно смотрит на него сверху вниз, наклоняясь, как будто думает, что Дрим пытается что-то сказать, и это все, что ему нужно, чтобы подтолкнуть его вперед и поцеловать. Первое прикосновение их губ возбуждает, и Дрим мог умереть счастливым. Это неаккуратно и нескоординированно, и у него всё ещё онемело всё тело, но это самое удивительное, что он когда-либо чувствовал — губы Техно на его собственных. Одна из рук Техно поднимается, обхватывая его щеку и Дрим позволяет ему прервать поцелуй и отстраниться, но он пытается догнать, когда чувствует, что Техно вот-вот выйдет за пределы его досягаемости. Рука на его щеке удерживает его на месте, глаза Техно как липучки ежевики. — Итак, э-э… — многозначительно тянет Техно, — ты действительно ни разу не снимал эту маску за последние сто лет, не так ли. Дрим моргает, затем хмурится. — Ты чё за хуйню несёшь? Губы Техно изгибаются в легкой самодовольной улыбке, а затем он целует Дрима, соединяя их губы вместе и просовывая свой язык между зубами. Если Дрим целуется как девственница, которая не умеет водить, то Техно целует его, как чертов генеральный директор безвкусного любовного романа, склоняя голову Дрима в нужном ему направлении. Он издает тихий голодный звук, слыша низкий звук, который издает Техно в ответ, и его пальцы сжимаются на бедре Техно. Когда они отрываются друг от друга на этот раз, Дрим тяжело дышит, а Техно не намного лучше, на его щеках румянец, а зрачки настолько расширились, что между черным и красным остается лишь тончайшее белое колечко. — Эй, Техно, — выдыхает он, их губы соприкасаются с каждым словом, — У меня есть идея. — Я слушаю. — Голос Техно низкий, едва слышный рокот, а его большой палец теплый, где он проводит по щеке Дрима. Он позволяет своей руке скользить вниз по ноге Техно, пока его пальцы не касаются рукоятки пистолета Техно, который всегда покоится у его бедра. Взгляд Техно отводится ровно на столько, чтобы убедиться, к чему клонит Дрим, а затем он убирает руку, костяшки пальцев касаются тыльной стороны ладони Дрима, когда он вытаскивает пистолет и приставляет его к виску Дрима. — Я выебу тебя как только проснусь. — говорит ему Дрим, отказываясь отводить взгляд от моря красного перед ним. — О, конечно. — соглашается Техно, а затем он нажимает на спусковой крючок, и все идет….