То же самое. Могу спросить, зачем вы вызываете меня через день? Я, знаете ли, человек занятой. А вы усложняете мне жизнь.
Альберу тихо усмехается, расстягиваясь в улыбке, и пишет ответ. Тогда могу я пригласить вас на чашечку кофе? Уверяю, всего лишь кофе. Кейл отрывается от экрана, непонимающе смотрит на Альберу, затем мельком на детей и кивает.Ладно, я не против. Когда?
И в этот момент бабочки, что трепетали только от нахождения Хенитьюза старшего рядом, сошли с ума. Наверное, точно также, как Альберу сошёл с ума от одного вида Кейла в полутемном помещении. Завтра, после работы. И можем перейти «на ты»?Как будет угодно. Любишь ужасы?
''Лёд тронулся'' — прозвучало в голове Альберу, когда он понял, что Хенитьюз поддерживает разговор. Не особо. Это скорее способ отвлечься. А ты, как я вижу, их ненавидишь.Не до такой степени, что ненавижу, но считаю их похожими друг на друга и неинтересными. Предпочитаю детективы.
Альберу улыбнулся, повернулся к Кейлу, что уже смотрел в ответ, и одними губами прошептал: «Я тоже». Непонятно из-за чего, но Кейл вздрогнул, когда увидел открытого классного руководителя. Может раньше он относился к нему предвзято из-за строгого руководителя Он, но сейчас он кажется лучше. Может из-за красивого лица, может из-за очаровательной улыбки, а может из-за искренних чувств, что мужчина даже не пытается скрывать. Не часто встретишь взрослых, что вообще не задумываются о последствиях, открывая всё, что есть на сердце. О-о-о, знал бы Кейл, как ошибается, потому что Альберу в красках придумал развитие их отношений, первое свидание, первый поцелуй, первый секс, как Кейл будет любить только его, как вечерами они будут сидеть в объятиях друг друга, шептать признания в любви, пока дети спят. Как будут ездить по разным странам в отпуске, смеяться и продолжать любить. Как встретят старость, вырастят внуков от детей Кейла, а затем умрут в один день. Ну, это мы далеко ушли. Сейчас его мысли крутятся на двух факторах: свидание и поцелуй. Как же часто он касается своих губ пальцами, когда задумывается о тёплом, трепетном, разжигающем пламя чувств поцелуе. И если сначала это может будет детский короткий поцелуй, от которого смущаются, пожалуй, только подростки, то дальше это будут длинные французские, со сбившимся дыханием, с удушающей болью в лёгких, с покалыванием в низу живота поцелуи, едва разрывающиеся глотками кислорода. Что ж, он снова увлёкся, потому что щёки пылают, горло пересыхает от недостатка жидкости, а воображение рисует совсем не детские картинки, — продолжение страстного поцелуя. Он не заметил, как за наблюдением за прекрасным отцом трёх детей пропустил целый фильм, но это того стоило. Кажется, теперь он может описать каждый миллиметр кожи лица Кейла, даже не напрягаясь. — А? Альберу-ним? — он допивал молочный коктейль, что отставил в сторону, наблюдая за событиями в фильме, когда увидел шедшего неподалёку от них преподавателя. Глазами метнулся на родителя, стыдливо опуская взгляд на плитку. — Мы всё обсудили. Там ничего такого. — успокаивая, потрепал рыжие волосы Кейл и протянул руку, призывая взяться за неё. — Пришло время корпеть над таблицей. — До свидания, Кейл-ним. — вежливо улыбается Кроссман, не желая расставаться с только найденным Кейлом Хенитьюзом. — Мы ведь перешли на ты. — с усмешкой напоминает Кейл и берёт за руку Раона, взглядом ища самую старшую дочь. — До свидания, Альберу. Не хотите поесть? Что приготовить? — он переключается на детей, оставляя Альберу томно смотреть ему вслед, а внутри пищать, как двенадцатилетняя девочка, увидевшая своего кумира вблизи.***
— Ты пойдешь с ним на свидание? — внезапно выдает Он, у которой досрочно закончились уроки и она пришла в момент, когда Кейл выбирал что надеть. — Свидание? Что за бред? Мы просто выпьем кофе. — он повернулся, отложив приготовленную одежду и подошёл ближе. — Голодная? Могу приготовить тебе чего-нибудь. — Не нужно, я ела. Думаешь, всё закончится одним кофе? — она садится напротив Кейла, напряжённо вспоминая, как злилась на ужасного классного руководителя. — Он ведь обижал Хонга. — Я поэтому туда и иду. Если он будет звать меня напрямую, Хонг сможет понять, что у него всё хорошо. — ласково всё объясняя, он поправил пряди волос девушки и улыбнулся. — Кстати, вчера Шеритт написала, что хочет забрать Раона на несколько дней, вы поедите с ним, или дома останетесь? — К Шеритт, наверное. — её глаза на секунду заблестели, потому что мама Раона это чудесная женщина, полюбившая детей Хенитьюза, как родных. И это хорошо отпечаталось на психике старших детей, что потеряли маму. — Можно ведь? — Разумеется, когда бы я запрещал? Когда договоритесь, сколько пробудете у Шеритт, мне скажите. Она вас сегодня заберёт, так что возьми всё, что нужно для себя. — он забрал вещи, уходя в свою комнату. — Люблю тебя. — Я тебя тоже. — Он вздохнула. Всё же она переживала за отца, потому как он кажется слишком мягким, когда дело касается отношений. Шеритт часто говорила, что влюбилась в него именно из-за этой мягкости, но никогда не говорила, из-за чего они расстались, поддерживая дружеские отношения. Разошлись они тихо-мирно, без скандалов и проклятий, как во всяких сериалах, согласились, что Раон будет жить у Кейла, но препятствовать встречам матери и сына он не будет, поэтому Шеритт довольно часто забирала их всех, оставляя Кейла в гордом одиночестве. И всё же, то, что Кейл пойдет на свидание с Альберу Кроссманом, её волновало. Хотя бы потому, что на свидание идёт её отец. Она была бы рада, если бы Кейл был счастлив, ходил на свидания и может нашёл бы себе вторую половинку, с которой бы прожил долго и счастливо, но… Альберу Кроссман. «Ладно. Если папе он не понравится, то он больше никогда с ним не увидится.» — приходит к компромиссу Он, складывая все тетради и учебники для себя в сумку, вернутся они через неделю, если не больше. — Я ушел. Дом закроете. — из прихожей кричит Кейл, надевая пальто. — Ладно. Главное чтобы всё закончилось только этим ''не свиданием''. — усмехается Он, протягивая забытые кошелёк и телефон. — Спасибо, отдохните у Шеритт, не забывайте про кружки́. А, и кушайте хорошо. — он обнимает Он, напоминая про обыденные вещи, и машет рукой, закрывая дверь квартиры. Кейл садится в машину и, одной рукой придерживая руль, подпевает музыке, выезжая на трассу. Кафе возле школы, где они договорились встретиться с настырным классным руководителем, виднеется издалека, как и парень, что стоит возле входа, поглядывая на часы на левом запястье. — Здравствуйте, Альберу. — полувежливый тон слетает с розовых губ, заставляя все внутренности Альберу замереть от сладкого голоса Кейла. — А. Да. Здравствуйте. — он обводит его взглядом, сглатывая. Разве возможно влюбиться в человека дважды? А Альберу, кажется, может. Дверь кафе открывается и оттуда выходит женщина с двумя детьми под руку. — А. Кейл, привет. — Шеритт, удивляясь, улыбается. — Он уже дома? — Привет, Шеритт. Она уже собралась, ешьте хорошо. — он улыбается детям, заставляя Альберу застыть, как столб, тупо пялясь на эту улыбку. — Соберите все вещи сразу, чтобы не кататься туда-сюда. — Хорошо. И ты отдохни, пока я с детишками. — она ослепительно улыбнулась и двинулась к парковке, не спрашивая ни о чём, хотя в глазах мелькала сотня, не меньше, вопросов. — Пока, пап! Мы с мамой будем звонить тебе каждый день. — кричит Раон, когда они уже расходятся, и крепче сжимает руку женщины, подпрыгивая. Хонг непонимающе посмотрел на Альберу и папу, которые стояли рядом, но кивнул, с чем-то соглашаясь в голове. —Твоя бывшая жена? — Альберу выдохнул, когда женщина и дети сели в машину, если он разошёлся с такой девушкой, то есть ли у него хотя бы маленький шанс на отношения? — Странно, что у вас хорошие отношения. — Да? Но она слишком добрая, чтобы поссориться с ней из-за чего-то. — Кейл ностальгически вздохнул и кивнул в сторону входа, призывая Кроссмана зайти. — Тогда почему вы расстались? — Альберу снял пальто Кейла, повесив его на вешалку, а затем разделся и сам. — Наверное, просто не сошлись. Мы больше хорошие друзья, чем возлюбленные. — черная рубашка не обтягивала тело, но даже так были видны изгибы талии и острый росчерк ключиц, видневшийся из-за воротника. — Так увлечённо слушаешь, будто тебе это и вправду интересно. — Честно, — уши Альберу едва порозовели. — Очень интересно. Хотелось бы знать больше о твоей жизни. Кейл коротко хихикнул, открывая принесённое официантом меню, и краем глаза увидел порозовевшие щёки, быстро скрытые за кожаной книжкой. Так интересно. Его реакция интересна. — Готовы сделать заказ? — вмиг подскочивший официант, приготовил блокнот, готовый записывать. — Черный кофе. — Зелёный чай, обычный. — Кейл отвёл взгляд на окно, когда молодой парень быстро ушёл. За окном пасмурно и хмуро. Всё же осень не самое солнечное время года. — Раз тебе интересно, спрашивай, что хочешь, я отвечу. — он сдержал улыбку, увидев, как удивился Альберу, и наладил зрительный контакт, ожидая вопроса. Кажется, было слышно, как зароились мысли Кроссмана, обдумывая, что спросить, а сам он застыл, прислушиваясь к этим мыслям. Какой интересный. Кейл, впервые за долгое время, поистине наслаждался смущением на лице человека. В этот момент парень принёс две кружки с напитками, но оба были настолько погружены в свои мысли, что не заметили этого. — Не хочешь выпить сегодня? — это совсем не то, чего ожидал услышать Хенитьюз. Он непонимающе чуть шире раскрыл глаза, как бы выпытывая ответ на немой вопрос. — Мне нечего спросить у тебя, так что, выпьем сегодня? — Пхах. — усмехнулся Кейл, продолжая улыбаться. — Что ж, я не против. Сегодня я свободен. Тогда уедем из этой сладенькой кафешки ко мне? — К тебе? — теперь непонимающе на него вылупился Альберу. Он хотел просто посидеть в баре, но отказываться от такого предложения ни в коем случае нельзя. — Не люблю шумные места. — Кейл выложил купюру на стол за нетронутые напитки, рукой подзывая официанта, и накинул пальто, выдвигаясь к выходу. Альберу шёл на ровне с ним, наблюдая за потерявшим эмоции лицом. И, о Боже, как же прекрасно это лицо, наверняка, будь он айдолом или актером, взбудоражил бы сердца миллионов людей. Наверное, даже хорошо, что он не всемирно известный кто-либо, иначе получилось бы у Альберу сходить с ним хотя бы на короткое свидание, а после поехать выпивать? Кейл легко рулил машину, пока Кроссман испепелял его взглядом. Ведь именно в этого человека он влюбился и нагло искал встреч, вызывая родителей отличника. А придраться было мало к чему. Кейл не прерывал молчаливые взгляды Альберу, продолжал ехать, лишь изредка усмехаясь, а после сохраняя безразличие. — Приехали. Выходи. — вырывая Альберу из потока мыслей, сказал Хенитьюз, смотря в упор. Кроссман отпрянул, испугавшись близости, и кивнул, стараясь скрыть румянец, покрывший щёки, быстрым выходом из машины. Только не успел, услышал короткий смешок, а когда повернулся, на лице Хенитьюза было прошлое безразличие. — Проходи. У меня есть только вино, не против? — Кейл прошёл в пустую темную квартиру, где царил идеальный порядок. И вот это восхищало. Альберу иногда приходил к родственникам с детьми, и так дом не выглядел даже при стопроцентной уборке, не то, что в обычный день. Так и не скажешь, что здесь живут четверо человек. — Не против. — Альберу потряхивает ещё не высохшими после мытья руками и присаживается за стол на кухне, где хозяйничал Кейл, вытаскивая из тайника несколько бутылок алкоголя. И теперь, в этой обстановке, он выглядел по-особенному прекрасно. И если бы было можно, Альберу хотел бы видеть такого Кейла каждый день. — А если честно, почему ты вообще решил за мной ухаживать? — Кейл разливал вино по бокалам, не стесняясь задавать эдакие вопросы. — В самом начале вообще цветы дарил. — он с улыбкой вспомнил их, кажется, третью или четвертую встречу. В середине прошлого учебного года, когда Хонг уже учился в средней школе и было очередное родительское собрание. После него Альберу попросил Хенитьюза остаться, а затем подарил букет полевых цветов, говоря, что они подходят ему. В общем-то, тогда Кейл и узнал о чувствах классного руководителя. — Потому что ты мне понравился? — будто спрашивая, что тут непонятного, усмехнулся Альберу. — И я ведь добился своего. Сегодня у нас свидание. — Ты ведь звал только на кофе. — поправил его Кейл, делая глоток красного вина, что сладкой горечью расплылся по языку. — Но пьем-то мы далеко не кофе. — Альберу осторожно вдохнул аромат красного полусухого и сделал глоток. И, черт, как же вкусно было то вино. Может его вкус преукрасился за счёт компании Кейла, но он чувствовался намного ярче обычного, того, которого обычно пил Кроссман. «Интересно, что за марка?» — он хотел было задать вопрос, но увидел красные щёки Хенитьюза, что практически сливались с его прядями. — Ты уже напился? — услышав этот вопрос, Кейл усмехнулся. — Нет. У меня отличная переносимость алкоголя. Просто, когда я пью, очень сильно краснею. — и по его спокойному и не дрожащему голосу можно было понять — он не врёт. — Раз уж я ответил на твой вопрос, у меня появился другой. — в отличие от Кейла, у Альберу переносимость не особо хорошая, у него уже всё поплыло перед глазами, а язык стал без костей. — Тебе я совсем не нравлюсь? — В романтическом плане? — заметив, как, Альберу слабо кивнул, прикусывая губу, Хенитьюз продолжил: — Наверное, немного. Всё же это мое первое свидание за… Пять лет. Хах. — Пять лет? — Кейл пользуется небольшой популярностью среди учителей, учеников старших классов и родителей, что увидели его всего раз, поэтому Альберу не думал, что он настолько долго не ходил на свидания. — У меня трое детей и было две жены. Я в принципе не собирался заводить новые отношения. — он улыбается, смотря на Альберу. — И тут появился ты. Кроссман вмиг покраснел до цвета волос Хенитьюза, закашляв от неожиданного заявления. Можно ли это рассчитывать, как признание, или просто заявление о том, что Альберу надоеда, прикопавшаяся к Кейлу? — И что это значит? — он сглотнул, холодной ладонью охлаждая горящие щёки, посмотрел в хитро сщурившиеся карие глаза и замер в ожидании ответа мужчины. — А ты как думаешь? Альберу соскочил со своего места, опьянённый алкоголем, поцеловал Кейла в мягкие розовые губы, которые так часто представлял на своих, одной рукой опираясь на плечо Кейла, другой — придерживая его за подбородок. Хенитьюз аккуратно встал и, не разрывая поцелуй, расстёгивал пуговицы на своей рубашке, мыча что-то несуразное в губы Альберу, в теплые, пропитанные нежностью. И в этих поцелуев он плавился, как же хорошо, впервые за долгое время, чувствовать себя блаженно в чужих объятиях, млея от чужого языка в поцелуе и от рук, что блуждали по нывшему от огромного количества прикосновений и от их недостатка телу.***
Птицы предательски чирикали за окном, вырывая из сладкого сна в крепких объятиях. И вот если бы он ничего не помнил, то вообще бы не понимал, какого черта он, после двух бокалов вина, переспал с классным руководителем. Но в памяти всё было разложено по полочкам, и всё выглядело более-менее логично, даже голова не болела, не так уж много он выпил. — Ммгх… — рука Альберу похлопала по пустому месту за спиной Хенитьюза, будто ища его самого, а затем, отыскав руку, потянула его на себя, затягивая обратно в объятия. — Полежим ещё? — ослепительно улыбается Кроссман, и Кейлу остаётся лишь кивнуть, сжимая мужчину в объятиях. — Твоё счастье, что сегодня выходной. — буркнул Кейл, проваливаясь обратно в сон, в теплых, даже в горячих прикосновениях.***
— Господи, да отлипни ты уже от меня. — хмурится Кейл, когда от тяжести, навалившейся на спину, ему становится тяжело ходить. — Тебе самому-то удобно? Уже несколько дней этот придурок категорически отказывается съезжать. Уезжает разве что на работу, а после заходит к Кейлу, как к себе домой. Не то чтобы Кейл был бы против, но когда на тебе лежит многокилограммовая туша, нельзя оставаться абсолютно спокойным. — Если это ты, то мне очень удобно. — он целует между плечом и шеей, сжимая Хенитьюза в своих объятиях. — Я дома. — внезапно дверь в квартиру открывается, заставляя обоих встретиться с обескураженным взглядом Он. — Твою мать. — громко ругается она, раскрывая глаза шире, и смотрит на слипшихся воедино Кейла и Альберу. — Хаа… Отлипни от меня. — повторяет Кейл, и теперь его просьбу безукоризненно выполняют. — Тяжело? Я всё объясню. — мужчина кивает в сторону пакета, забитого продуктами, и спокойно берёт его, относя на кухню. — Здравствуй, — неловко улыбается Альберу, которого застали в таком виде, и смотрит на спину Кейла. — Па-ап! Ты же говорил, что только кофе попьешь. — возмущается Он, переводя взгляд с отца на раздражающего классного руководителя Хонга. — Он заказал чай, зелёный. — поправляет Альберу, думая, что они просто так потратили деньги, потому что не сделали и глотка тех напитков, в итоге выпив всего немного вина и переспали. Всего этого, конечно, девочке знать не стоит, но Кроссман запомнит. — Па-ап! Ты меня вообще слушаешь? — она проигнорировала гостя, разуваясь и проходя в кухню. — Почему он здесь? — Он, прости. — вздохнул Кейл и, как любит это делать, откинул длинную чёлку дочери. — Но, по-моему, он мне нравится. — шепотом добавил он, кивая в сторону Кроссмана, напряжённо ждавшего окончания разговора. — Сильно? — спросила она, тоже шепотом, и вздохнула, увидев, как многозначительно кивнул Кейл. — И вы типо будете жить вместе? — Нет, конечно. Пока что. — Кейл виновато вздохнул, но Он кивнула, соглашаясь. — Ладно. Я вообще пришла принести тебе еды, потому что ты не ешь, когда нас дома нет, и сказать, что мы задержимся у Шеритт. — она посмотрела на ещё не до конца разобранный пакет и вздохнула. — Раон слишком соскучился по ней. — Конечно, если хотите. — Кейл слабо улыбается, а Он кивает и направляется к коридору. — Ты же блокнот не брала, я думал ты за ним пришла. — внезапно вспомнил Хенитьюз про огромный скетчбук, в котором Он вырисовывала шедевры. — Я про него забыла. Принеси, пожалуйста. — когда папа уходит, взгляд Он мгновенно ужесточается и окидывает Кроссмана оценивающим взглядом. — Хоть пальцем тронешь против его воли, тебя не найдут. Ни-ког-да. По спине Альберу пробегают мурашки, и он кивает, соглашаясь со всем безмолвно. — Спасибо. Я пошла. Увидимся. — прощается она, улыбаясь, и уходит. — Какие у тебя страшные дети. — он укладывает голову на плечо Кейла, обвивая его талию руками со спины, и вдыхает уже слабый аромат духов. — Не то, что ты. — Да ты что? — усмехается Кейл, включая телефон. — Позвонить Он и сказать, что ты тронул меня без разрешения? — Я ошибся, дети всегда идут по стопам родителей. — он проводит носом по открытой коже, едва касаясь её губами. — Поедим?