Подслолнух с ароматом лимона для Тао Рена

      Рен Тао не привык сомневаться в своих решениях или жалеть о них, ведь каждое принятое им, разумеется, было безоговорочно верным с учётом обстоятельств на момент принятия решения, кроме того, которым он счёл, что руководство их небольшой группой можно и следует доверить Йо.       А дело всё в том, что Хоро-Хоро куда-то запропастился три дня назад, а их бестолковый мечтательный лидер, как обычно, даже не чешется по этому поводу, полагая, видимо, что как всегда в его беззаботной жизни «всё как-нибудь само образуется». И наиболее удручающее, что Рен собственноручно лишил себя права определять их судьбу единолично и теперь мог только сгорать в своих немых переживаниях за благополучие северного дурачины. И Рен, разумеется, пытался привлечь внимание Асакуры к тому, что, наверное, уже как-нибудь пора бы поискать их северного друга, но Йо, со свойственной ему ленивой беззаботной расслабленностью ответил:       — Да ладно тебе, это Хоро-Хоро, он ведь у нас сильный, так что рано или поздно вернётся.       Рен не переставал поражаться, как можно оставаться спокойным пофигистом и быть уверенным в благополучии такой ходячей катастрофы, как Хоро-Хоро.       Тао не заметил, в какой переломный момент Юсуи плавно и незаметно перестал его бесить и начал даже мягко, расплавляя что-то внутри, привлекать. Хоро, конечно, всегда был дурачиной, но иногда это выглядело даже мило… Особенно явно пылкое сердце гордого юного Рена пропустило удар, когда китайский шаман увидел раненного обессиленного Хоро-Хоро на первом этаже замка Тао, и потом понеслось: совместный путь до Диринго, поединок с Лайсергом, в котором этот северный придурок отвлёкся и получил жёсткий удар, после которого провалялся в больнице вместе с самим Реном. Часто за время их пути слишком мило, настолько, что тонкие строгие губы вечно сурового Тао даже трогала непрошенная улыбка. Вот и сейчас Рен по каким-то совершенно иррациональным причинам особенно остро беспокоится за Хоро-Хоро. Но не мог же китаец влюбиться в этого дуралея! Раньше Рену не доводилось сомневаться в своей гетеросексуальности… Раньше — это до встречи с Хоро-Хоро, но в какой-то момент Тао поймал себя на мысли, что друзья не скучают так друг по другу, не чувствуют себя уязвимыми, когда одного из них нет рядом и что, потеряйся так, скажем, Рю или Лайсерг, он едва ли стал бы особенно переживать. Он вообще вряд ли стал бы переживать за кого-то другого, и это пугало… И дело тут совсем не в уровне фурёку или здоровья. Это что-то иное, что-то, что беспокойно-тревожно ноет в области, где у человека орган с аортой. И китаец зарёкся впредь отдавать кому-то право решать судьбу чего-то, что касалось и его тоже. Зарёкся, потому что вот отдал и что в итоге?.. Он бессильно стоит у окна одной гостиницы в Диринго, наблюдая за такими равнодушными упорно немыми, спокойно-насмешливыми холодными в своём безразличии, звёздами и гадает, где сейчас Хоро-Хоро и что с ним, видит ли северный дурак эту особенно яркую звезду?       От таких рассуждений внутри разливалось что-то горькое и тревожное. А Хоро пах ярким, как он сам, кисловатым лимоном и ещё чем-то легко-приятным, с нотками трав и мёда. Рен не знал, что это за запах, но такой запах источал подсолнух, который впитал в себя эти нотки ароматов вместе с тёплыми лучами, под которыми рос.

      ***

      Но главной задачей Рена было сохранение своего голубоволосого секрета. И усложнялась эта задача одним слишком проницательным и с виду глуповатым, мечтателем, который постоянно ходил рядом обманчиво расслабленный и засыпающий на ходу, но тем не менее, предельно сосредоточенный, когда дело касалось его друзей. Да, Йо слишком внимателен и проницателен, от него бесполезно что-то скрыть, и вот однажды Тао убедился в этом.       ***       Рен спал плохо в этой чёртовой гостинице. Всю ночь снились кошмары, в которых Хоро почему-то летит в самолёте, и самолёт резко падает куда-то, где плавит землю и северянина адское солнце. Ещё и Короро почему-то так нелогично и бредово, как это обычно бывает во снах, куда-то запропастилась, оставив хозяина без защиты и холода своей священной души. Словом, эта была одна из тех ночей, после которой Рен обрадовался, когда его разбудил Басон:       — Господин Рен… Уже почти обед, и господин Йо просил передать, что они с ребятами решили перекусить в кафе этой гостиницы. Присоединитесь к ним?       — Да, Басон, что-то я долго спал. Пора вставать, ведь будущий Король не должен спать так долго! — решительно сказал Рен, вскакивая с кровати.       Когда китаец оделся и привёл себя в порядок, направился к выходу из номера и потом спустился в кафе, где Йо уже доедал пятый гамбургер, а Рю с любопытством рассматривал суши с таким педантичным и пристальным вниманием, словно рассчитывал узнать какой-то очень важный секрет.       — О, привет, Рен!.. Ты себя нормально чувствуешь? Температуры нет? Высуни язык! Я уж начал беспокоиться… — проговорил Йо тревожно, всматриваясь в глаза китайца и с умной моськой оценивая цвет лица.       — Я в порядке… Отстань от меня, сказал! — рявкнул Рен, когда Асакура принялся заботливо щупать его запястье в попытках найти пульс.       — Молодому господину нельзя так тревожиться… Пожалуйста, юный мастер, не нервничайте… — уговаривает Басон, кружа рядом с хозяином.       — Да ладно-ладно, прости, Рен… Лучше присоединяйся к нашему перекусу!.. — Йо не договорил, потому что в кафе зашёл кто-то, кто заставил всех притихнуть. Рен только хмыкнул, не удивляясь, впрочем, что для Йо съесть пять гамбургеров зараз — просто перекусить.       — Привет! — улыбнулся вошедший Хоро как ни в чём не бывало.       — Засранец… Какое к чёрту «привет»?! И чем ты занимался в горах? — прорычал Рен, хоть и был на самом деле очень рад, потому что разом упала с крепких плеч огромная глыба, что давила последние три дня и, особенно сильно после пробуждения, когда болезненное наваждение после ночи кошмаров было ещё свежим в сознании китайца.       — Извиняйте, ребят, мне просто нужно было заново очистить свой разум… — спокойно улыбается северянин, и Рен чувствует, как от этой улыбки на душе становится так уютно и спокойно, что он почти готов простить этого отмороженного кретина за то, что заставил его так переживать. Хотя… Нет, если бы этот придурок не отреагировал так спокойно, будто ничего плохого не было… Тем более, что Юсуи сам напрашивается на крепкую затрещину своей улыбающейся довольной рожей.       — Ай! Больно вообще-то! Ты чего такой бешеный?.. — взвизгивает Хоро, когда Рен уколол его гуань дао.       — Да брось, Рен, ты же сильнее всех тосковал по Хоро… — примирительно улыбается Йо, заставляя Тао покраснеть до корней волос.       — М-м… Значит, тосковал по мне? — ухмыляется северянин довольно.       — Ещё чего! Я просто злился, что из-за твоей нахальной задницы откладывается наше прибытие в деревню Пачей… — тихо рычит растерянный Рен, отчаянно пытаясь скрыть смущение, которое само непрошенно проявляется в строгом красивом лице китайца, проступая густым горячим румянцем на щеках.