— А я знал, что чутьё меня не подвело! — засмеялся невысокий паренёк, свесившийся с ветки дерева уцепившись за неё коленками. Аякс очень пожалел, что не восстановил свои силы целиком, и не может ничем запустить в этого наглого мальчишку.
Кидать что-то, кроме божественной энергии, в Венти бессмысленно, это Аякс по опыту знал.
— Я запретил въезд в регион всем-всем Предвестникам, — радостно зачирикал Венти — Кроме тебя и Первого! — он резко оттолкнулся от ветки и приземлился на землю, сделав в воздухе кувырок.
— Паяц, — фыркнул Аякс. Венти засмеялся и в нём на секунду проступили более древние черты, те черты, которые в своё время привели Мондштадт к процветанию, а королевство Песка едва не похоронили. — Поговорим?
— Почему нет, — пожал плечами Венти. — Только не о Царице, um Himmels willen, у меня с недавних пор от разговоров о ней резко портится настроение, — Аякс кивнул. Ему и самому не хотелось.
Царица хотела перевернуть мировой порядок и её не заботило, чьи жизни она сломает на пути к этой цели. Венти хотел свергнуть мировой порядок, но всегда искал путь с наименьшими жертвами, даже если этот путь оборачивался для него самого пыткой. Конечно они не сошлись.
— Моракс тоже запретная тема или этот дурачок всё-таки не успел ничего натворить? — Аякс прислонился к каменной колонне святилища. Закатники покачивались на ветру, поворачиваясь к солнцу то одним боком, то другим.
— Успел, конечно, Каэнрия вообще всех не в самом лучшем свете выставила, — хмыкнул Венти. — Даже меня. Но Моракс… Потерплю. Рассказывай, я уже чувствую, что ты не просто старого друга проведать пришёл.
— Моракс… Заключил какой-то договор с Царицей, подробностей не знаю, — Венти поднял бровь. — Отдаёт ей Гнозис. Я этот Гнозис ни разу в руках не держал, но что-то мне подсказывает, что стране без него… хреново.
— Правильно подсказывает, — фыркнул Венти. —
Они только в защите от прорывов в бездну и хороши. Бездна начнёт ломиться через границы активнее. И первым в Ли Юэ завоет последний якша, — Сяо… — Потом уже остальные адепты, а там и людям станет понятно, что что-то не так. Сильно не так.
— Если ситуация настолько плачевна, то почему ты отдал свой Гнозис? Только не говори мне, что Синьора его отобрала, не поверю, — Венти прикрыл глаза и улыбнулся. Синьора могла думать что угодно, но Венти был в разы сильнее неё.
— Я отдал подделку. Прелестную, но подделку. Настоящий Гнозис уже давно не там, где пятьсот лет назад, — он пожал плечами. — И… прости уж, что говорю так, но ваш Ли Юэ держится на силе воли одного адепта, десятке очищающих ритуалах других адептов и Гнозисе. Ну и небесном шипе в Разломе.
— Ты можешь сделать подделку для меня? — нахмурился Аякс. — Думаю, я прикопаю реальный где-нибудь…
— У меня есть пара месяцев? — деловито осведомился Венти. Аякс кивнул. — Сделаю, не переживай. Что бы ты там не успел надумать за время нашего разговора, разрушения Ли Юэ я не хочу. А ты… играешь в их пользу, — он мотнул головой в сторону гавани.
— Почему ты тогда не рассказал Мораксу? — Аякс сжал губы. Венти звучал так, будто ему было абсолютно всё равно на своего вроде как старого друга. Венти, который даже на малейший намёк на то, что Гуй Чжун в хреновом положении, тут же реагировал!
Иногда давал подзатыльники и помогал, а иногда просто сидел рядом с ней у могил.
— Почему же не рассказал? — усмехнулся Венти, а резкий порыв ветра сбил с ближайших деревьев большую часть фруктов. — Рассказал. И не только ему, всем. Но, — он вздохнул. — Мне не все поверили. Руккхадевата поверила, но теперь-то уже какая разница?
— Сменился Архонт? — негромко спросил Аякс. Венти кивнул. Архонты уходят с позиции только со смертью, это Аякс знал хорошо. Руккхадевата вроде была божеством Сумеру…
— Мурата ещё поверила, Макото, возможно. А что насчёт остальных… Я похож на няньку? — Венти поднял глаза в небо. — Моё дело предупредить, их дело проигнорировать. Я не
они, приказать не могу.
— Но ты помогаешь мне, — полувопросительно произнёс Аякс. — И Ли Юэ через меня.
— Помогаю, — улыбнулся Венти. — Потому что ты видел прорывы Бездны, ты
был в Бездне, ты
не сможешь меня проигнорировать. А люди в Ли Юэ… виноваты ли они в том, что их божество в клятвах как в ёлочной мишуре?
—
Им? — Аякс поднял глаза в небо. Венти усмехнулся. Вопрос действительно был почти что риторическим. Царица сильно рисковала, проводя операции так открыто… Аякс поморщился, вспоминая, какую власть
они имели над умирающей Гуй Чжун.
Помолчали.
— Тебе нужен образец моей силы или силы Моракса, чтобы сделать подделку? — тихонько спросил Аякс. Венти покачал головой.
— Твоих сил у меня полная база данных, — улыбнулся он. Аякс улыбнулся в ответ.
Та база данных была их маленьким секретом: возможности Гуй Чжун по созданию божественных капсул знаний и сила Венти, позволявшая им долгое время не разрушаться, создали то, чем по праву можно было гордится. И то, что не позволило ни одному из них забыть о том, что творила Селестия.
— А что касается Моракса… — Венти усмехнулся, а затем лёгким движением достал из какого-то кармана кусок метеорита. — Я что, зря их ловил? — он подкинул камешек и тут же спрятал его обратно. — В общем и целом… Жди, ein alter freund, отвлекай Моракса и поговори уже наконец со своим якшей о самосохранении!
— Поговорю, не бойся, — захихикал Аякс. Венти, говорящий о самосохранении, сам лез в самое пекло не заботясь о себе, так что было отлично понятно, от кого Сяо этому научился. — Я был очень рад снова встретится с тобой.
— Взаимно, — улыбнулся Венти. — Если Царица опять начнёт бесоёбить, то ты приезжай в Монд. Дам тебе неприкосновенность, вместе пойдём рушить Театр в небесах…
Венти рассмеялся и Аякс подхватил. Потому что «неприкосновенность» от Барбатоса, Архонта единственного города, не проигравшего ещё ни одной войны, дорогого стоила.
***
Люмин бежит по улицам Ли Юэ, отчаянно боясь не успеть. Осиал повержен, да, но причина всего этого наверняка в Тарталье, Предвестнике, что заявился сюда. Нельзя было ему верить! Синьора ведь уже показала, на что её организация способна. Нельзя опоздать и упустить Предвестника.
Синьора забрала Гнозис Венти. Тарталья заберёт Гнозис у Чжун Ли. У Моракса. Люмин ведь не дура, два и два сложить способна!
Да, Гнозис Венти потом оказался подделкой, но сам факт!
Золотая палата встречает её тишиной. Охранники… Люмин наклоняется и проверяет пульс. Есть, они просто без сознания. Люмин сжимает меч в ладони и толкает другой рукой массивную дверь.
Тарталья даже не оборачивается на неё. Он стоит, рассматривает экзувию, наклонив голову. Люмин прищуривается. В экзувии нет и намёка на божественную силу и не почувствовать этого нельзя.
— Тарталья! — окликает она Тарталью. Предвестник оборачивается. Люмин хмурится. Тарталья… без оружия, даже без самого захудалого кинжала! А ведь он никогда не забывал про лук или клинки.
— Люмин, — улыбается Тарталья, в несколько прыжков спускаясь с Люмин на один уровень. От него почему-то почти не ощущается энергии Бездны. — А где твоя спутница? — тон у него дружелюбный.
— Паймон отдыхает, — резко отвечает Люмин. — Я не позволю тебе забрать Гнозис Моракса, — она наставляет на него меч. Тарталья выглядит невпечатлённым, когда отодвигает лезвие в сторону аккуратным движением.
— Я бы предпочёл с тобой не драться, — хмыкает он. — Твой покровитель мне голову оторвёт. А что до Гнозиса, — он фыркает. — Моракс отдаст её его сам, — Люмин дёргается.
— Кому? Разве в Ли Юэ есть кто-то, кроме тебя? — произносит Люмин, игнорируя фразу про покровителя. Тарталья кивает.
— Синьоре. Понятия не имею, чего ему наобещала Царица, но он заключил с ней контракт, — Люмин не может сдержать удивлённого вздоха. — Идиот немножко, скажи? Золотую палату можно сносить.
Люмин слышит эти слова и давится воздухом. Не верить Тарталье нет причин. Золотая палата не способна выпускать деньги без Моракса, если судить по словам Чжун Ли. Он отдаёт всё производство моры в руки Царицы, у которой с головой явный непорядок!
— Мы ещё можем его остановить? — спрашивает Люмин, наклоняя голову. Тарталья, конечно, Предвестник, но он лучше Синьоры по её мнению. От него хотя бы не несёт останками мёртвого бога.
— Как знать, — хмыкает Тарталья. — Ты можешь попытаться, меня-то они вряд ли послушают. Не то чтобы я вообще должен о плане знать, — Люмин фыркает. Тарталья не идиот, это она после прохождения старых руин с загадками уяснила чётко. Жаль, что остальные не поняли.
— Где они?
— В банке Северного королевства, — отвечает Тарталья. Затем он хмурится и добавляет. — Когда я туда заявлюсь с обиженным лицом, сделаешь вид, что не я тебя туда направил? — Люмин хмыкнула.
— Замётано.
А потом она видит как Моракс передаёт подделку Синьоре и у неё появляются большие вопросы к Тарталье.
***
У Цисин нет доказательств причастности Одиннадцатого к ситуации с Осиалом. Ни лаборатории Фатуи, которая смогла бы повторить печати, ни странных транзакций из банка. У Цисин есть только грёбаное алиби — Одиннадцатого на улице видело полгорода. Люди не в восторге от Предвестника, но отрицать это — сущая бессмыслица.
Ке Цин поднимает голову, чтобы встретится взглядом с виновником её лишней бумажной работы.
— Я такой же человек, как и вы, — Предвестник смотрит на неё в упор, не отрывая глаз. — Что приказал Архонт, то и делаю. И это никак не связано с тем, что творилось последние сутки.
— Вы всё равно виновны… — начинает Ке Цин,
шёпот со склона Зимородка становится сильней, а затем вдруг утихает. Предвестник резко разворачивается на пятках и подхватывает документы. Мгновение и они со стуком приземляются на стол Ке Цин.
— Но они-то нет, — твёрдо говорит он и взгляд Ке Цин опускается на бумаги. Солдаты Фатуи в Разломе.
Действительно бесчеловечный приказ… — У вас нет доказательств моей причастности к инциденту, а сам я её никогда не подтвержу. Глупо подтверждать то, чего не было, — Предвестник усмехается. Ке Цин закусывает губу, чтобы ничего не ляпнуть. — Так что может обсудим ситуацию?
В Цисин все знают, что Фатуи причастны. В Цисин нет никого, кто мог бы доказать это — в конце концов, старые, божественные печати — штука неизученная, вдруг они и правда изнашиваются со временем.
— Хорошо, давайте обсудим, — наконец говорит Ке Цин. — И благодарите Архонтов, что у нас нет доказательств, господин дипломат, — Предвестник улыбается.
«Все мы люди», — думает Ке Цин, когда остаётся в одиночестве. — «Если бы я была на его месте… Смогла бы я вообще подумать о чём-то, кроме своего благополучия?» — думает она и смотрит на оставленные документы.
«Если бы Властелин Камня приказал Цисин что-то… Разве мы могли бы ослушаться? Смогла бы я?»
И это отнюдь не самые приятные мысли.
Играя в шахматы, Селестия почему-то забывает, что в эндшпиле важнее всего пешки.
