Легенда об огне души.

Знаете, в жизни каждому человеку нужны крылья. Кто-то находит их в музыке, кто-то – в танцах, кто-то – в научных исследованиях. У каждого человека эти крылья свои. Они могут быть ярко-алыми у пламенных и эмоциональных людей, небесно-голубыми у сторонников точных наук, изумрудными у любителей растений, бурыми – у тех, кто находит свою страсть в животных. Этот цвет даруется при рождении Всевышними, облекаясь магическим огнём, горящим в сердце, душе и уме у этого человека. За всю историю мира ещё не было такого создания, у которого Всевышние не смогли бы найти крыльев. Просто у некоторых людей внутренний огонь со временем гаснет. Тогда человек теряет тягу к тому, чем всегда занимался, и ходит по этому миру неприкаянный в поисках своих огненных крыльев, своей души. Многие люди в поисках отправляются за ними в иное, подземное царство. Но, найденное там, пламя сжигает их заживо, не оставляя ни одного шанса на спасение и перерождение души. Правда, так бывает не всегда. Существуют легенды, что человек может найти свой огонь в этом мире, зажечь крылья и снова пойти по своему пути. А иногда и изменить его. Сейчас я расскажу вам одну такую историю. Много сотен лун назад жила в небольшой горной деревеньке одна цыганка. Была она самой красивой, весёлой и умной в таборе, ни одного мужчину не могли оставить равнодушным искрящиеся карие глаза и пылающие пламенем косы. Все рады были приветствовать её в своём доме, лишь заслышав перезвон монист или маленьких серебряных колокольчиков, сплошь усыпающих её яркие юбки. Но ни на кого из самых завидных женихов деревни не могла обратить свой взор юная Вадом. Украл маленький живой огонёк из сердца девушки красавец соседнего табора – Чандер. Был он самым храбрым, самым сильным, и не было никого прекрасней в ее очах. Так любила она его медовые глаза, шоколадные кудри, размах плеч, уверенное спокойствие в борьбе. Но ни одного взгляда не бросил он на смуглянку, не послал ей ни одной искры в ответ на бушующий в сердце юной девушки пожар. А пламя это разгоралось все сильнее, грозя сжечь этот прекрасный цветок жизни. Как раз тогда заходила к ним в деревню старая гадалка. В молодости она была такой же огненной красавицей, да только время не пощадило её, оставляя складки морщин на упругой смуглой коже, заливая водой горящие костром зелёные глаза, превратило в пепел пламя кудрей. И лишь стеклянный шар со звездами внутри, большой пестрый шатер, пышные юбки да тяжёлый вельветовый балахон пощадило оно. Многие цыгане с соседних деревень приходили к ней за гаданием. Никому не отказывала мудрая старуха, всем помогала, всех учила, как найти золотые реки, успокоить распри в семье, завоевать огонь в груди мужчины. Долго думала Вадом и, наконец, решила пойти к этой гадалке. Уж если кто и сможет помочь ей, так это старуха Суок, больше некому. Все перепробовала девушка инструменты своего колдовства, не приходит волшебный огонь в её руки, не смотрит на неё Чандер, не видит в ней любви, не хочет видеть. И в один весенний день она решилась. Холодный ветер сбивал её с ног, развевал длинные волосы, теребил пестрые юбки, пока Вадом шла к большому шатру, стоящему на главной площади деревни. Лишь только войдя внутрь, она почувствовала сильный запах благовоний, дым от которых вмиг окутал её стройную фигурку. - Вижу я тебя, девица, вижу, - проскрипел откуда-то из-за плотной завесы дурманящего дыма старушечий голос. - Неспроста ты пришла ко мне. Вижу, хочешь ты в руки свои сердце мужское забрать. Да только велика цена у этого сердца, очень велика. Готова ли ты заплатить её? - Конечно! - воскликнула Вадом. - Я готова заплатить любую цену за его сердце, только назовите. - Это тебе нужно не у меня просить, совсем не у меня, - покачала головой старая гадалка. - Иди ночью к озеру меж гор, к тому, что "Лунным зеркалом" называют. Там молись, ибо только там есть та, кто может помочь тебе. - Так кто же это? - задумалась девушка. - Луна, богиня воды, ночи и неба. К ней идти тебе надо, - ответила старая Суок. Вадом сразу же подхватила юбки и стремительным движением грациозной лани выбежала из шатра, направляясь к месту, названному ведьмой. - Да только большую цену ты заплатишь, девочка, ох, какую большую... Лунное зеркало встретило Вадом пронзительными порывами западного ветра и сверкающе-темным величием ледяного леса. На этом склоне снег сходил позднее всего, до середины последней весенней луны украшал он большие шапки елей и сосен, веточки кустов можжевельника, а лед превращал гладь воды в настоящее зеркало, в котором отражалось все вокруг: и высокие берега, и многовековые деревья, и скалистые вершины гор, и бескрайнее небо с главной красавицей - Луной. Увидела ее Вадом, упала на колени и тихо-тихо принялась нашептывать слова своей молитвы: - О, великая богиня воды и ночи Луна, прошу, помоги мне получить сердце Чандера в свои руки. Позволь мне стать его женой, помоги нашему семейному счастью. Я всё за это отдам. Долго молила так Вадом Луну о любви Чандера. Ночь, две молила, и на третью явилась ей сама Луна. Была она в одеянии белее снега, ярче самых ярких звёзд, её глаза будто смотрели насквозь, за первые мгновения вытаскивая на поверхность все сокровенные тайны души. Долго смотрела она в глаза Вадом, пока, наконец, не молвила: - Я помогу тебе, дитя. Но за свою помощь попрошу вдвойне. Готова ли ты отдать мне то, что я попрошу? Готова ли отдать мне первенца в вашем браке? Это и будет твоя самая лучшая оплата для меня. Встрепенулась Вадом, посмотрела на Луну и говорит: - Да, великая Луна. Я готова отдать тебе всё за любовь Чандера. Лишь помоги мне забрать его сердце в свою клетку. Притяни его ко мне, да так, чтобы любил больше жизни. - Хорошо, - отвечала Луна. – Я исполню твоё желание. – И исчезла великая богиня, поднялась к себе на небеса и стала заговаривать звёзды в помощь молодым. Не прошло и луны, как Чандер позвал Вадом замуж. Была у них пышная свадьба, весь народ Пригорья собрался на праздник. Каждый любовался красотой невесты, гордой статью и силой жениха, убранством дома, изобилием яств на широких столах, каждый видел любовь их, сильную, пламенную. Да вот только не знал никто истинную силу этой любви. А была это любовь страшная, такая ни одну жизнь, ни чьё счастье не поставит выше себя самой. Но не видел этого никто из гостей, да и сама Вадом тоже не видела. Так ослепило ее пламя души Чандера, страшное пламя, кроваво-красное. Не прошло и десять лун, как родился у Вадом сын. Здоровый, красивый малыш со смуглой кожей, большими лунно-голубыми глазами и крыльями из серебра. Такие крылья самые дорогие, ведь огнём для этого человека любовь является. Да только видели все, что не похож мальчик на отца, что глаза его, точно у колдуна пооезжего, гадающего на звездах и лунном сиянии. Увидел ребенка Чандер, и впал в ярость. Не верил он, что жена его обмануть могла, не мог даже представить, что она так его опозорит. Теперь весь табор будет потешаться над ними, пустят грязные сплетни. Не должно быть этого, не должна была Вадом предавать алую горячую любовь, не должна была ранить его гордыню. Схватил муж свой клинок, родовой, от деда его прадеда доставшийся, острый, веками закалённый, кровью омытый, и ранил свою жену прямо в сердце. Выдохнула Вадом, прошептала: «Любовь твоя и правда сильнее жизни!» - и закрыла свои искрящиеся глаза, навеки закрыла. И пришла к ней опять Луна. Была она ещё прекраснее,чем прежде, да только с укором смотрели острые глаза на молодую жену. - Ну что, рада ты? Довольна тем, что променяла мужа на ребёнка? Счастлива? - спросила она. Ледяным был её голос, мёртвым, жутко стало Вадом, поняла, что пришёл час расплаты. Упала она на колени и склонила голову перед богиней, ибо не могла уже просить прощения. Поздно поняла она, какой губительной была эта любовь, слишком поздно. - Вижу я твоё горе, знаю, что хочешь исправить все, что натворила, да только просто так не отпущу тебя, - молвила Луна. - В наказание я заберу у твоего мужа все, чем он дорожил, и сделаю его немощным стариком, главным посмешищем деревни. А у сына твоего заберу я крылья, самые дорогие крылья, и будет он скитаться по свету неприкаянный, пока не найдёт свой огонь. - О, богиня Луна, прошу тебя, не карай моего сына, не будь с ним так жестока, он не виноват в моих грехах, - взмолилась Вадом. Протянула она к Луне свои руки и увидела ясное небо в её глазах. - Хорошо, когда твой сын придёт ко мне, я помогу ему найти огонь и тебе покажу, что значит настоящая любовь, а не та, котоой ты так дорожила. Вот только до этого момента ты сама будешь вместе с ним неприкаянная ходить по свету. А когда он придёт ко мне, найдёшь своего мужа и умрёшь вместе с ним. Ты огненная, потерять свои крылья для тебя так же, как и потерять жизнь. Это твоё наказание, - сказала это Луна и исчезла в ночном тумане. И ни одно из обещаний не забыла она исполнить. Много дюжин лун прошло, мальчик уж стал юношей, парнем молодым. Был он, как отец и мать, самым сильным, самым смелым, самым умным и самым красивым человеком в таборе. Вот только ни разу не видел никто, как он смеётся или плачет, ни разу не видел, как он с гневом посмотрел на кого-нибудь, как к кому-нибудь проявил милосердие. Были ему чужды все земные забавы и переживания, все страхи и сомнения. Ни на одном празднестве, ни на одних поминках не видели его, ни разу не сменил он равнодушного взгляда, ни разу не проявил ни единого чувства. И прозвали его за это Питиво, камень, скала, ибо таким было его сердце. И каждый знал, что нет огня у этого человека, и никогда не было. Но не могло так продолжаться боле. Отправился Питиво на поиски своего пламени. Долго искал он крылья. Обошёл он весь свет, но ни единая былинка не тронула струны его души. Нигде на этом свете не было волшебного огня. Тогда решил Питиво отправиться искать свой огонь в небесном мире. А перед этим нужно было ему получить благословение родителей своих. Отца, немощного старика, потехи всей деревни, и матери, что навечно заснула в осиновой постели посреди поля у подножия горы. Чандер ничего не сказал своему сыну, ни остановил, ни благословил, лишь посмотрел стеклянными глазами и вернулся к своему клинку - единственному сокровищу, что у него осталось. Пошёл тогда Питиво к своей матери. Поставил на холмик чарку вина, хлеба положил и сел рядом на сыру землю. - Пора мне, мама, на небеса отправляться. Не смог я найти здесь своего огня, ничего не помогло мне. Только небесный мир и остался. Благослови меня, мама, тогда, может вернусь сюда, - склонил Питиво голову перед могилой матери и не заметил, как пришла она к нему по полевым цветам, как села рядом и обняла сзади своими холодными руками. Только услышал шёпот ветра: ''К Луне иди, на Лунное зеркало. Луна поможет тебе, поможет''. - Спасибо, мама, - сказал он. И той же ночью пришёл он к озеру. Оно его встретило радостными переливами воды, плеском рыбы, живой музыкой леса. Подошёл Питиво к кромке озера, встал на колени и проговорил слова своей мольбы. - Помоги, Луна, найти мне свои крылья. Помоги обрести покой. Душа моя из тела рвётся, идёт куда-то, а куда – не знаю, всё разобрать не могу. Вспомнила Луна свои обещания, данные юной цыганке, и говорит: - Ладно, помогу я тебе огонь найти. Только для этого ты должен пройти все мои испытания. Сначала найди гнев, затем радость, потом – печаль и страх, и получишь ты свой огонь. Найдёшь в сердце той, которая освещает всё Пригорье своим светом. У неё твой огонь, – молвила так Луна и исчезла за тучами. Погасила звёзды, спряталась под покровом утра и наблюдает. Отправился Питиво на поиски того, что наказала ему Луна. Идёт он по тропинке, думает, у кого же огонь его? Вот день идёт, два идёт, и встречает девушку. Идёт она медленно, еле-еле ногами переступает, на палку опирается, платье белое за ней шлейфом плывёт, волосы цвета пшеница, а на глазах повязка белая. - Кто ты? – спрашивает он у слепой. - Я-то? А ты кем будешь? - Я Питиво, сын Чандера. - Я слышала о тебе. Да только зачем тебе моё имя? - Нужно мне огонь свой найти, а по слухам, слепые лучше всех его видят. - Может, и вижу. Да только имени тебе своего не скажу. Ты сначала до города меня доведи, а там и посмотрим, - улыбнулась девушка и дальше пошла палочкой по дороге постукивать. - Хорошо, согласен, - сказал Питиво, взял её за руку и повёл. День они идут, два идут, и встречаются им дети богатых купцов из города. - Хэй, слепая, что, сама уже совсем идти не можешь? Не видишь людские огни? А то всё говорили, что видишь! А ты, Питиво, не уж то с этой вот знаться будешь? Мы, конечно, всегда знали, что ты весь в отца пошёл, тоже на отщепенке женишься. Не боишься убить её? Хотя, ты же не можешь ей любить. Никого не можешь, - рассмеялись они. И тут внутри Питиво вулкан взорвался. Затопило всё лавой, и накинулся он на купчат, избил в кровь, да так, что они в город быстро ускакали. - Что это было? – спрашивает он у слепой. - Это гнев, - ответила она, и пошли они дальше. Идут день, идут другой, и приходят в деревушку, а там ребятишки играют. Подходит к ним слепая, и говорит: – Хотите, я вам расскажу сказку? - Не надо, слепая, ты устала. Пойдём, зайдёшь, посидишь, мы тебя сушками накормим. А ты нам про огоньки расскажешь. И свой покажешь. Он у тебя большой, сильный. - Не надо, ребята, - говорит она. – Дело у нас есть важное. Нужно человеку огонь найти. Нам дальше пора. И тогда дети начали давать ей в руки всё, что было у них: и игрушки, и сушки, и конфеты. И засмеялась слепая вместе с ними. А у Питиво в груди словно солнце засветило. Заулыбался он вместе с ней. Подходит и спрашивает. - Что это было? - Радость, - говорит она, и пошли они дальше. День идут, другой идут, и приходят в деревушку. А там карнавал. Все смеются, радуются, а слепая только руками водит, да дотронуться ни до чего не может. А Питиво хочет ей помочь, да не может ничем. И чувствует он, что из сердца река хлынула. Ушли они из деревушки, и он спрашивает: - Что это было? - Печаль, - ответила слепая. И пошли они дальше. Долго шли, уж вторая Луна пришла, и дошли они до города. Город шумный, большой, повозки ездят, торговцы кричат. На секунду отпустил Питиво руку девушки, а она уж по дороге пошла. И видит парень, что повозка на неё несётся. Внутри всё заледенело, смог он только дёрнуть её за руку из-под копыт лошади извозчика. Прижал к себе её Питиво, и спрашивает: - А это что было? - Страх, - ответила слепая, взяла его под руку, и дальше они пошли. Пришли на площадь, и говорит она. – Здесь расходятся наши пути, Питиво. Мне уходить своей дорожкой, тебе своей. - Нет, - ответил ей Питиво и заключил в крепкие объятия. – Не пойду я без тебя никуда, никогда не отпущу. – и почувствовал он, как внутри распустился цветок. Слепая улыбнулась. Тем не менее - Это любовь, Питиво. Наша с тобой любовь. Последнее твоё чувство. - И почувствовал Питиво, как за спиной его вырастают крылья. Тотчас спала повязка с глаз слепой. И увидел он, как глаза её становятся яркими, пламенными, изумрудно-зелёными. - Так как же зовут тебя, милая? - Ягорик зовут меня, огненная. Всю жизнь остальные огни видела, а мой так слепил, что только их и разглядеть могла. Но теперь всё вижу. - Видишь теперь, что любовью зовётся? - спросила Луна у Вадом. - Вижу. Спасибо за это, мать-Луна, вечно благодарна тебе буду. А теперь нам пора на покой, - молвила девушка. Поклонилась она богине, взяла мужа под руку и ушли они в небесное царство, обретя там вечный покой. А Луна снова посмотрела на Ягорик и Питиво, на их фигуры, очерченные серебряным цветом крыльев, и разгорающиеся в душах огни. И всё знала волшебница-Луна, отдавая им свой самый ценный дар – нежную, трепетную и вечную любовь.