Ритуальный садист.

— Не люблю я тебя, Шепс. Медиум вздрагивает на секунду, остолбенел от слов услышанных, понять не может, почему Матвеев так от правды бежит. Хмурится, злится на него, губы жадно облизывает по столь ненавистной привычке. В глаза его таращиться, словно истину в них ищет беспомощно. В стену толкает, руками зажимает, не даёт уйти так просто. — Дима, сейчас не положение шутить. Чернокнижнику кажется впервые за сегодняшний вечер не наплевать, в ответ глядит, глазами пустыми впивается. Не может и пару слов во фразу собрать, мысли все вперемешку, слишком много всего за пару дней смешалось в одно целое, разобрать не может ни слова. На ум приходит лишь последнее, что сейчас могло его волновать. — Да? А с Игнатенко пошутить можно? Шепс в конфузии смотрит, бровями вскидывая, совершенно не понимая о чем идёт речь. Но, замешательство Олега было недолгим, он догадался что несет чернокнижник, практически сразу тяжело выдыхая, понимая о чем тогда подумал Матвеев. — Ты все не так понял. Она просто попросила меня помочь с обрядом. Не ходи вокруг да около, просто скажи мне в чем проблема, блять? По Олегу видно было, чернокнижник знатно поматал ему нервы, казалось бы ещё чуть-чуть и он сотрёт уже все границы медиума, заставит его сорваться. По тонкому льду хочет, а сам уже давно провалиться под него мечтает. Матвеев молчит, руками проводит вдоль рук, энергию его прочувствовать пытается. — Посмотри мне в глаза. Взглядами встречаются, в Олега так и читается полное замешательство, настороженность и заинтересованность, заинтересованность в Диме, в его действиях, в его мыслях. Глаз не сводит, прям в душу и смотрит. Руками вновь проводит, слегка сжимая, местами даже приглаживая. Но касания его лишь сильнее настораживают, пугают, Шепс понимает, он его душу читает, ровно также как и с девушкой из первого испытания. — Ты же ритуал провёл..? По взгляду понимает, отвечать ему не приходится, Матвеев уже обо всем догадался. - И лист из блокнота ты вырывал, и инкуба ты привязал? - вопрос риторический, оба уже знают ответ на него, а взгляды так и не отрывают друг от друга, напряжённость так и накаливается между ними с каждой секундой. — Нож бери. Шепс замер, словно надеясь что ему это лишь послышалось. Но видя абсолютно серьезный взгляд Дмитрия и кивок в сторону кухни, он понял, что все же правильно услышал. — К чему это? — Руны мои, инкуб мой, так или иначе довериться мне тебе все же придется. Понял. Спорить бесполезно совершенно, легче и вправду довериться чернокнижнику. Так или иначе, насколько бы опытным он не был, Шепс - лишь медиум, подобные ритуалы не в его части, и он одназночно уступает в них Диме. Но больше волновало, почему Матвеев умалчивает? Любопытство наколяло не меньше чувства справедливости в Шепсе, так или иначе он имеет право знать в чем участвует. Не могла и не ранить чрезмерная раздражительность и нервность Матвеева, медиум все никак понять не мог, от чего парень столь напряжен? Из-за обряда или..из-за него? — Да постой же ты! Уже срывается, наконец останавливая Матвеева, который судорожно к ритуалу готовится. За руку его схватывает, к себе разворачивая, пытаясь хоть на секунду к себе отвлечь. — Объясни мне наконец. Я не собираюсь участвовать в том, о чем понятия не имею. — Когда ты ритуал проводил? — Не сейчас! Я тебе потом расскажу, ответь сейчас на мой вопрос. Матвеев в глаза смотрит, взглядом на куски словно разрывает. Не смеётся, не ехиднячает как обычно, как привык Шепс, а сейчас абсолютно серьезен, настолько что даже пугает самого медиума. — Чё значит "не сейчас"? Мне сейчас надо. Ты свой обряд проводил? Проводил, меня уведомил? Нет. Разве я обязан тебе что-то объяснять? Ответа не ждёт, вздыхает, сам знает - обязан. Глаза отводит, смотреть на чужие не хочет даже. — Когда инкуба ко мне привязывали, ты восполнил мою энергию своей, тем самым смешав наши. Ты сам себя на мой энергетический канал подсадил, ты теперь как наркоман же будешь, как душа за оболочкой гоняться. И со мной..ты сделал что-то, не могу понять что, но знаю, мой же ритуал проводил. А сейчас..я лишь хочу вернуть все на свои законные места, каналы наши очистить. Понял? — А если я не хочу? — Че значит "не хочу", Шепс? Мучиться нравится? Себя мучай, а из меня мазохиста здесь делать не надо. — Я тебе уже все сказал. Я не буду в этом участвовать. Матвеев глаза закатывает, голову от собеседника в привычной манере отворачивает, себя сдерживает. А Олег лишь ждёт, смотрит - что же тот сделает, на такой ответ медиума. Губы облизывая, взгляд чужой поймать пытаясь, до истины докапаться наконец. — Без тебя справлюсь. В голове все мысли разом пронеслись, именно на такой исход Шепс был совершенно не готов. Остолбенел, лишь смотреть оставалось как чернокнижник уже на колени падает и в блокноте читку нужную ищет, пока пламя со свечей рядом пляшет. Стоило Матвееву только начать, как медиуму на душе неспокойно стало, видит насквозь как духи со всех сторон на чернокнижника лезут, как его оболочку жаждят, а тронуть не могут - уж больно сильная защита у Матвеева, медиуму даже повезло что она зеркальной не была во время его обряда. Но не мог, не мог он позволить вот так просто развязать их судьбы. Не может дать этому случится, по крайне мере не сейчас. На колени опадает, с Димой сравниваясь, за плечи его к себе притягивает. Поцелуем грубым останавливая, обряд нарушая. Сталкивает его, в пол вжимая. Свечи опрокидывает, пока те послушно воском обливаются. Руками с двух сторон Матвеева прикрыл, над ним находясь А тот не отталкивает, на шее чужой замок скрепляет и к себе тянет, на пол сталкивая. Местами их меняет, над Шепсом властвует. На нем сидит, ногами с двух сторон стискивая, не давая Олегу и шанса на то, чтобы быть сверху. А он казалось бы вовсе и не против, главное - удалось Матвеева переубедить, ведь быть связанными не так уж и плохо, правда? но Шепс мгновенно передумал, поняв, что руки его давным давно привязали к батарее у спины. Все же, быть связанным не очень... Чернокнижник с Олега встаёт, отходя от него. Любуется на картину его, Шепс абсолютно беспомощный, с небрежными волосами прикрывающими суровый взгляд, прокусанными губами и привязанный во всех смыслах - разве не прекрасно? Дима тоже так считает. Футболку снимая, глаз не сводит, будто специально Шепса выводит, соблазняет. А ведь тот и коснуться не может, и глаз оторвать тоже, мучительно наблюдать только может. И Матвеев это прекрасно понимает, пользуется этим. Тело бледное забитое татуировками оголяет, на себе лишь цепь одинокую оставляет. Закуривает неспешно, чувствуя на себе пожирающие взгляды чужие, и прекрасно знает кому они принадлежат. — Дим, это ты так ритуал проводишь? Оба шутке улыбнулись, взглядами пересекались. Дима легонько выдохнул, подходя к Шепсу, неспешно так, словно знает что у них впереди ещё много времени. — Так уж и быть, проведу. Целует, протяжно так и безумно кратко. Шепс тянется за следующем, не хватает до безумия губ чужих, но как назло Дима лишь смотрит на него, смеётся, дотянуться не позволяет. Олег глаза закатывает на детский поступок Матвеева, словно ребенок у которого любимую игрушку забрали. Но, чернокнижник все же имеет совесть, хоть капельку, но имеет, и именно поэтому позволит Шепсу получить то, чего он так сильно желает. Целует вновь, в разы грубее чем раньше, кусая до крови, мгновенно зализывая за собою раны. Слышит, как Шепс тихо простанывает в губы. Усмехается этому, ещё раз легонько целует в уголок губ, медленно спускаясь к шее. Заставляет медиума голову откинуть, ласками подставляясь. А чернокнижник лишь довольствуется тем, что видит, метки собственные цепочкой оставляет к груди медленно переходя. Кусает местами, на фиолетовых кругах метки от островатых клыков оставляя. Слышит, как Шепс сдерживается, и ухмыляется, когда из него вырывается предательский стон. Не отвлекаясь от дела, ранки лёгкие зацеловывает, рукой пряжку ремня чужого сдергивает со звоном. Чувствует, насколько сейчас беспомощный, чувствительный, жаждущий сам Шепс младший. Все же, Матвеев и впрямь властвует над ним сейчас. Не даёт медиуму насладиться, постоянно останавливаясь, дразня. Слышит, как имя его с предательской дрожью в голосе произносят, тихо так, постыдно и так похабно, что Дима просто напросто не может ему отказать. Все же, быть связанными не так уж и плохо..