Афина и Афродита потрахались

Кровать теснит движения, дыхание становится быстрее и быстрее. Мысли бегут в голове галопом — не дело стаффа. Стояк жмёт штаны, ночь и темно, создаёт простор для воображения. Это позор. Ебанутый и бесповоротный. Ваня не хочет, но быстро смиряется, что не на Анжелку решил вздрочнуть, не на порнушные буфера, даже не на секси-мамашу Ильи. Он тянется к резинке штанов, когда вспоминает, как дерётся с Хенком. Киса хочет, чтобы его ударили за эту хрень, в мыслях они дерутся и так. Хенк повыше заносит руку, хочет оставить рассечение, хочет выйти победителем, хочет драться жёстче. Ваня сплёвывает на руку, смотрит на неё и чувствует отвращение. Но не прекращает. Хенк падает спиной на деревянный пол, утирает кровь с брови и смотрит в глаза безумно. Не свойственно ему безумно. Киса проводит рукой по всей длине, ощущает дорожку слюны, сползающую с руки. Он жмурится и вспоминает, как же ахуенно Хенк выглядит с кровоточащими костяшками. Ваня кидается на него и, кажется, орёт что-то оскорбительное. Бьёт по животу, Хенк сгибается пополам. Прописывает в лицо, Боря падает. Киса лезет сверху, Хенк хватает его за кудри и до крови гасит в нос. — Урод! О, нет, Боря точно не урод, если сейчас второй рукой Киса сжимает свои волосы у корней и со всей силы оттягивает назад. Не урод, точно, если Киса ускоряет движения и пальцами подцепляет головку, выдыхая сквозь зубы. Где-то на Олимпе потрахались Афродита и Афина, и родились сексуальные предпочтения Кисы. Хенк держит за грудки и угрожает. Делает это грубо, выпячивая блестящие глаза и с силой сжимая ворот свитера. Потом берёт за шею и пальцем находит сонную артерию, пытаясь пережать. Киса знает, что его скачущий пульс сейчас отдаётся сигналами по чужой руке. Киса знает, что это чертовски вмазывает его. Киса хочет, чтобы Хенк взял сильнее. Киса хочет, чтобы Хенк оказался рядом прямо сейчас и помог сделать всё по красоте. Чтобы сжал шею и волосы, чтобы коленом упёрся в солнечное сплетение, давя со злости. Киса хочет, но получает только свою мокрую руку в штанах и ладонь в волосах. И даже это возбуждает его больше, чем Анжелка, порнушные буфера, и уж тем более мамаша Ильи. Хенк улыбается кроваво и ногами ебашит по рёбрам, выбивая из лёгких воздух. Киса смотрит снизу вверх и хватается за живот. Это была самая жёсткая драка. Настолько жёсткая, что Хенк не заметил то, как стояло у Кисы. Рука не дрочит — дёргается, глаза закрываются, шею стягивает собственная рука. Сильнее, жёстче, больше. Киса хочет не секса, Киса хочет, чтобы его отпиздили. Их разнимают Мел и Гена. Гена держит Кису за яркую куртку, пока тот рвётся за последним ударом. Хенк встаёт медленно и вальяжно вытирает кровь, обходя синяки. Драка окончена, Киса кончил. Чувствует на животе липкость и смотрит в потолок. Влажные салфетки на тумбочке специально для таких случаев, но сил нет даже повернуть голову. Ну пиздец.