Буря.

- Слышал о том сумасшедшем из России? - тихий вопрос резанул по ушам. Это были только что вернувшиеся арабы, которым страсть как хотелось наконец свободно почесать языком. И откуда только успели узнать? Стоило поднять тему, редкую для наших мест, как разговор их сразу оживился. Начался спор. Абсолютно бесполезный спор. Один утверждал, что психам не место в этом мире. Как иронично. Ведь все присутствующие здесь тоже психи. Ещё те сумасшедшие уроды! Второй считал его интересным, так как убивал он высокопоставленных ублюдков. Он считал, что они бы поладили, так как он тоже не прочь выпустить кишки парочке богатеев. Он прировнял его к себе так гордо и высокомерно. Да как у тебя только язык повернулся сравнивать себя с ним! До тошноты! Третий издевательски протянул, что это всё враньё, и убивал он только слабых да немощных бездомных и несчастных, попавшихся ему на глаза. Да что он вообще может знать! Кто он такой, чтобы высказать хоть слово! Они продолжали весело спорить, а я сжимал кулаки и челюсть. Мне хотелось встать и перестрелять их всех. Да что они могут знать о Серёже! Ничего! Я поспешно вышел на улицу. Я не мог продолжать слушать их бредни. Не мог. Иначе убил бы, не сдерживаясь. В голове появилось осознание: я должен вернуться. Чего бы не стоило - должен вернуться. С этой твёрдой мыслью направился к нынешнему нанимателю. Плевать, что он хотел поручить мне какое-то прибыльное дело. Плевать, что это испортит наши отношения. А зачем переживать? Их и так не было. Были только наёмник и плательщик. Да, плевать на его мнение. Всё равно уеду в Питер. Как и ожидалось: сначала он опешил, потом разозлился и не захотел отпускать. Он что-то кричал и требовал, но я не слышал, что он говорит. Не важно, что скажет. Уже всё неважно. Нужно вернуться. Тогда... Возможно тогда я смогу помочь. Нет. Нет. Я обязан помочь! В голове было пусто. Мысли ворочались медленно, утопая в непонимании и незнание. Как его поймали? Кто его поймал? Да, вот что важно! Кто? Плательщик неожиданно вздрогнул и резко затих. Его испугал мой взгляд? Не бойся, я тебя уже не вижу. Я смотрю сквозь на туманный образ неизвестности. На ту личность, которой я обязан отомстить. Невнятное недовольное ворчание и резанувшее чужим голосом прозвище волк. Да, меня прозвали волком одиночкой. Я не возражал, ведь на родине был один рыжий, который постоянно звал меня волком. Мне это нравилось, его забавная дразнящая, но добрая интонация. И сейчас, слившееся со мной слово, прозвучало, ударив воспоминаниями. Я потонул в этих ярких вспышках, почти не соображая какую беру бумагу. Только уйдя прочь под палящее солнце, вновь смог нормально соображать. Вокруг не было никого, и лишь песок влекомый ветром заметал берцы, шурша. Я взглянул на листок. А, этот хитрый араб захотел, чтобы я устранил его конкурента. Его я тоже знал лично, и дела с ним вёл. Но шапочное знакомство меня не остановит. У нынешнего нанимателя много транспорта, я его заберу, чтобы вернуться. А сейчас мне нужен мой мотоцикл и пара автоматов. В ангаре всегда стоял готовый к выезду неизменный помощник. А в сейфе оружие с боеприпасами. Проверка магазина и пересчёт патронов всегда охлаждали голову. Подобный ритуал помогал сосредоточиться на работе. После подготовки боекомплектов и перевязки изолентой магазинов, очередь дошла и до АК. Хоть в армии, хоть в глуши с аборигенами, а Калашников всегда верен и незаменим. Всегда после дела начищаю автоматы, нет более полезных товарищей, чем они, так что сейчас просто проверяю точность работы механизма. Как всегда - идеальны. И на самый крайний случай идут щучка, свинорез да "Стриж". Два ножа и пистолет - набор ближнего боя. С этим и отправлюсь. Уже с холодной головой ещё раз вчитался в заказ. К моему счастью, там было указано место, где они сейчас, и ограничений по количеству выживших нет. Можно положить всех. Двигаться по пустыне приходится полностью закрытым в тряпки. Мотоцикл мчит меня по дорогам с перемётами, а в спину гонит ветер. Впереди уже видны остатки заброшенного поселения. Там часто кто-то останавливается, и сейчас были видны караульные. Я сбавил скорость, а то вместо предупредительной очереди, могу и в лоб схлопотать. Но ехал я достаточно медленно, чтобы на мне держали прицел, но не стреляли. Чем ближе я был, тем медленнее ехал. Правила безопасности. Стоило показать лицо, как меня сразу узнали и радушно впустили внутрь. Как беспечно. Неужели, мне настолько доверяют? Согласен, моя репутация полна честных сделок. И разбоем я не занимался. До сегодняшнего дня. После от моей репутации ничего не останется. А мне и не надо. Я должен вернуться любой ценой. Я осмотрел охрану и ещё раз убедился, насколько глуп мой клиент. Он всегда был самоуверен. И теперь он за это поплатится. Я не стал дожидаться момента, а просто создал его. Одна жалоба на жару, и мы с клиентом в закрытой комнате. Ни он, ни охранник не ожидали мгновенного выстрела в лоб. Крови было не много, пуля не давала ей выходить. Следующим упал охранник. В него попало три пули, одна прошла через шею. Вот теперь кровь заливала пол. Но времени ни на что не было. Пистолет лёг обратно в кобуру, я выхватил автомат, сразу снимая с предохранителя на очередь. На двери был мощный засов, который я закрыл. Пинком к стене отправил стол и укрылся за ним. Комната была защищена от внешних атак, и ждать их можно было только со стороны двери и маленького окна. На улице стало шумно. Не дожидаясь их активных действий, первым открыл огонь. Крики, ответная стрельба, треск дерева, стоны раненых, свист пуль. Это не важно. Важно закончить. Первые сорок патронов кончились. Секунды на отсоединение магазина его переворот и присоединение второго. Этого хватило охранникам для перегруппировки. Теперь стреляли с двух сторон. Отстреливаться стало сложней. Но я не остановлюсь. В шуме были слышны проклятия и крики ужаса. Шайтан! Зверь! Волк! Они все считали меня одиноким волком. Все опасались, ведь я умудрялся выжить в любом аду. Сам не знал, как это делал. Но они все ошибались. Я не одиночка, и даже не волк. Я всего лишь преданный пёс. Бездомная дворняга! И всю жизнь я был предан только одному. Патроны кончались, враги тоже. Сколько ещё смогу протянуть в укрытии? Совсем немного. Нужно придумать план. Но стрельба резко затихла. Они перешли на неизвестный мне диалект. Что-то задумали? Стрельба не возобновлялась. А вскоре послышался гул двигателей. Они уезжают? Нет — это ловушка. Я ждал, с какой стороны будет следующая атака, но звук отдалялся. Правда уехали? Я аккуратно покинул своё укрытие и выглянул из тенистой части окна. Они правда уехали. За подкреплением? Я установил автомат на окно, но пули кончились. С досадой сел под окно и увидел рядом с трупом одну из прекраснейших вещей. "Печенег" с лентой лежал трофеем. Схватив пулемёт, тут же водрузил его на окно и открыл огонь. Всех мотоциклистов я устранил, а вот двум машинам удалось уйти. Но что-то всё равно казалось не так. Они могли оставить отстреливаться людей, чтобы я не помешал. Гул прервал поток моих мыслей. Он был знаком мне, и каждому, кто жил в пустыне. Я отворил дверь и выглянул наружу. - Песчаная буря. - голос сел. Огромная красная стена неумолимо надвигалась. Откуда она вообще взялась! Мелкий песок уже бил в лицо. Пришлось вернуться в здание, там были хотя бы две глухие стены. Чернота накрыла небо и сознание. Бессилие сковывало. Я должен вернуться как можно быстрей, но эта чёртова стихия меня не пускает. Гул, свист и стук песка по камню сводят с ума. Я вновь возвращаюсь мыслями к Серёже. Почему? Почему он это сделал? Что заставило его убивать? Неужели, случилось что-то ужасное? Кто-то посмел обидеть его? Кто-то обманул его? Кто-то вынудил его? Нет. Всё не так! Это я обманываю сам себя. Я ведь прекрасно знал, что он на это способен. Ведь знал же! Догадался, что тот инцидент со сгоревшими детьми - его рук дело. Понял это тогда, когда горела та машина на площади, а вокруг валялись трупы. Шум толпы, выкрики репортёров, суматоха милиции. Мы играли в догонялки, в толпе было весело. А камеры привлекали детское внимание. А потом был тихий хлопок от взрыва. Мы подошли посмотреть. Именно тогда его глаза опалило светом огня. Тогда появился блеск восхищения при взгляде на трупы. Он был в оцепенение. Не мог налюбоваться пламенем. Не мог оторваться от искр и переливов света в лужах крови. Мне было страшно. Людям вокруг весело. И только Серёжа был словно на своём месте. Я еле увёл его тогда. Потом он начал вздрагивать от шорохов и прятаться за моей спиной. Тогда мы поклялись, что всегда будем вместе. Никогда не оставим друг друга. Ничто не сможет нас развести в разные стороны. Но я не смог выполнить такого простого детского обещания. Я соврал ему. Соврал. Обманул. Какая верность? Какая преданность? Всего лишь дворовая псина! В бессильной ярости на себя и на природу вскочил и стал бить кулаками стену. Бил не сдерживаясь. Чувствовал, как сдирается кожа, как кровь скатывается в струйки. Видел затуманенным взглядом тёмные пятна на камне. Почему? Я ведь помнил. Помнил вкус его губ. Помнил вкус влажной кожи. Помнил нежность его взглядов. Но забыл. Как? Как я мог забыть! Мы же поклялись! Мы с детства были вместе, неразлучны. Никакие ссоры не могли нас отлучить друг от друга. Да, мы могли не разговаривать но всё равно были вместе! Даже не знаю, кто из нас больше цеплялся за друг друга. За одиночество, за молчаливые взгляды, за короткие слова, за дружбу, за нашу связь. Он был такой тихий, замученный, загнанный в угол. Его все не любили, а я всего лишь воспользовался его одиночеством. Это я вынудил его общаться со мной, я привязал его к себе, я сделал его зависимым. Мне просто не хотелось, чтобы меня вновь оставили одного как родители. Вот я и использовал его слабость. Я должен ненавидеть не того, кто поймал Серёжу, а себя. Это я виноват! Я! Я! Только моя вина! Это я вновь оставил его одного! Ноги предательски дрогнули, и я осел, сползая по стене, продолжая царапать кулаки до крови. Разве это больно? Разве это можно сравнить с его одиночеством! Хотелось кричать, но тело не двигалось. Его словно залили свинцом. Оно умерло, оставив после себя лишь ворох беспорядочных мыслей, которые вгрызаются в друг друга, вытаскивая всё больше гнилой правды. К гнили на душе присоединился тяжёлый запах металла, который оседал на языке, пороха и удушающий неописуемый запах бури. Кровь или свинец? Чего больше в воздухе? И почему я чувствую то, чего не должен? Откуда запах гари? Жженой резины? Горелой плоти? Всё из прошлого! Хотелось глотка свежего воздуха, хотя бы одного. Словно оживая, я кинулся к маленькому окну. Но лицо обожгли царапины от песка. Буря в самом разгаре, и свежего воздуха нет. Уже не понятно, что душит больше: вина или противный запах? Эти стены словно клетка, а я в ней зверь. Хочется вырваться, метаться, лезть на стену. Я был готов грызть этот чёртов камень, но всё равно не смог бы выбраться. Ведь там буря... Какого чёрта я себя жалею! Сравниваю с запертым зверем? Жалось пытаюсь вызвать в самом себе? Да как могу! Буря кончиться, и я выйду! А Серёжа? Серёжа выйдет? Он там заперт. В тюрьме или психушке. Маленький, слабый, одинокий, мой Серёжа. Да что там человеческие крепости! Он заперт в ещё более ужасном месте. Очень давно одиночество, неприязнь, издёвки, насмешки, все люди в окружение загнали его в клетку собственных страхов! А я? Я собственноручно запер её! Защищал его, принимал всё вместо него, не давая становиться сильнее. Я всячески оберегал эту клетку! Сделал её большой и красивой, даже уютной, но всё такой же запертой. Но потом были старшие классы и университет. Времена, когда он вытянулся, а длинные волосы стали модными повсеместно, Серёжа словно обрёл крылья. Уже никто его не доставал, фриков было много повсюду, и можно было слиться с толпой. Он улыбался! В университете у него появились друзья-заучки. Я не трогал их, с ними Серёжа мог разговаривать на другом языке, которого я не понимал. Мне нравилось смотреть на Серёжу за работой. Он говорил непонятные слова, делал невозможные вещи, а потом обессиленно валился на кровать в мои объятия. Это было лучшее время, но я всё испортил. Что-то заставило меня пойти в армию. Но я приезжал каждый раз, как только выдавалась такая возможность. И удивлялся. Удивлялся белой вороне, которую подобрал Серёжа. Удивлялся его щетине и ужасающим мешкам под глазами. Удивлялся его идеям и тому, что он их воплощал. Да. Обида и ревность бурлили в моей душе, но тогда я не понимал этого. Только сейчас осознаю, что на зло Серёже уехал так далеко. Хотел, чтобы он переживал? Да, хотел. Зависимость превратилась в созависимость. Хотел, чтобы он ждал и волновался. И он это делал. А я возвращался, исполняя одну единственную его просьбу - жить. Но каждый раз брался за более сложное дело. И так погружался в работу, что забывал обо всём. Забыл и о Серёже. И о том, что так и не отпер клетку. И вот теперь, когда уже поздно, стою здесь полностью бессильный. И никакая удача не вернёт упущенное время. Рык ярости вырвался из глотки. Хотелось выть от боли, но горло сдавило судорогой. Кровь уже чувствовалась на языке. Серёжа, прошу тебя, продержись ещё немного. Обещаю, клянусь! Я скоро вернусь и вновь буду рядом. Только прошу, молю! Потерпи! Совсем немного, вот только буря стихнет, и я домой. Домой! К тебе! Ты моя единственная семья! Я на колени пред тобой встану! Буду молить о прощение! Ты можешь кричать, ругаться, бить, игнорировать, злить, выводить! Да всё что угодно, только позволь вновь оказаться рядом. Я стерплю любое поведение, ведь это моя вина. Только моя. Моя. Моя... Буря стихла так же внезапно, как и началась. Небо вновь было чистым. Но сил смотреть на него не было. Я вышел, не удивляясь тому, как легко открылась дверь. Но идти было невозможно. Ноги утопали в песке, каждый шаг давался с трудом. Что давит, песок на берцах или ответственность? До мотоцикла я добрёл, но это было зря. Он был заметён до половины, а с одной стороны, краска полностью сошла под песком до металла. Дороги не было, а его колёса такой песок не осилят. Пришлось вернуться. На этот раз я обратил внимание на трупы. Они были заметены, и только части виднелись над песком. Ну и что? Я тоже однажды так лежал, но выжил, как и сейчас. Какая-то дверь скрипнула, и это было странно. Есть выживший? Я проследовал за звуком, но дверь скрипела из-за ветра. А внутри стоял квадроцикл. Только увидев мощные колёса, я понял, на чём вернусь. А большего и не требовалось. Когда я вернулся, на меня уже бросали очень внимательные взгляды. Информация распространяется очень быстро. Ну и прекрасно, значит этот араб знает, что я всё сделал, как он и просил. - И что же разбудило в тебе дикого зверя? - спросил наниматель. Он смотрел настороженно, правильно - бойся. Ведь если продолжишь спрашивать, лично познакомишься с этим зверем. Мне нужно в Питер, и ты меня не обманешь, я туда попаду! Но непредсказуемость моих поступков напугала их. Бойтесь, сейчас я неуравновешен. И поэтому, меня очень быстро доставили до аэропорта, затем короткий перелёт до города, и уже оттуда - прямой до Питера. Не знаю, как он это устроил, но за это я ему благодарен. Последний раз взглянул на пейзаж за окном, даже с высоты я чувствовал жар жёлтых песков. Питер же встретил меня серой влажностью своих дорог и дворов. Прямо в аэропорту я купил телефон, наёмники не бедные люди, и оформил симку. Для неё понадобился паспорт, которых было предостаточно. Там, за стеклянными дверьми меня ждал давно забытый город. Сразу в нос ударил запах дождя. Извечный и привычный, въевшийся в кожу. Сразу взял машину почти до центра. Не торговался, так как понятия не имею, какие сейчас расценки, да и времени не было. Пока ехал, разбирался с новым телефоном. И только когда вышел из такси понял, что должен скачать приложение Серёжи. "Вместе" всё так же было доступно для скачивания. Понажимав на кнопки и бессмысленно всматриваясь в загрузку, вспомнил, как он его создавал. Да, ещё при мне писались коды этого приложения. Мы вместе обсуждали его, вместе ругались, вместе придумывали. Вместе. Вместе? Твою мать! Он так и не придумал названия этому приложению! Это было самым сложным вопросом, с которым мы столкнулись. Я обещал подумать с ним вместе над его решением, но уехал слишком надолго. Да. Так и было. Я помню, как он карандашом, коряво из-за усталости и споров вписал на листе-плане в строчке названия "придум. Вместе." Эта его привычка всегда писать с большой буквы после обязательной точки делала его милее всех. А растрёпанные рыжие волосы, слишком большая футболка, карандаш у губ и Марго на плече превращали Серёжу в самую тёплую картину, которую дарил мне Питер. Культурная столица. Это так смешно звучит. Бесспорно, город прекрасен, он не просто хранит множество музеев в себе, которые Серёжа всегда обожал и копил на билеты. Питер сам был экспонатом в музее городов. Я окинул трущобного вида удушающий двор и чуть не рассмеялся. Я словно сам себе Серёжу выдумываю. Только он мог видеть в Питере бесконечную красоту. Я же недолюбливал его. Он отнял у нас всё, и продолжает отнимать. Вот только и самые прекрасные моменты тоже дарил нам только он. Захотелось курить, но служба заставила бросить. Да и запах дыма с гарью продолжал преследовать даже в таком сыром месте. Телефон зажужжал, требуя регистрацию. Загрузилось. Я ввёл свои настоящие данные. Какая разница кто как себя называет. Но вместо просьбы придумать пароль, меня запросили ввести персональный код. Ещё одна странность. Уже было решил перезагрузить, как в голове всплыл образ Серёжи, который требовал вызубрить какой-то непонятный длинный набор символов. Он что-то говорил о внесение в матрицу особых кодов и ключей к ним. Я рискнул, что я теряю? Чего я не ожидал, так это того, что на экране появиться белоснежная голова девушки и лучезарно улыбнется. - Приветствую вас, Олег Волков. Для вас оставлена инструкция по расширенному доступу ко всем продуктам сети "Вместе". - я чуть не выронил телефон. - Меня зовут Марго - я ваш персональный голосовой помощник. Из-за отсутствия Сергея, я полностью подчиняюсь вашим приказам. - Марго? Да, я помню, как Серёжа убивался после смерти своей любимой вороны. Он создал новую, чтобы сильно не скучать. Я быстро пролистал документы и удивился, как много могу сделать. Единственное, что мне было не доступно — это вмешательство в коды, которое я и так не умел делать. Ещё я обнаружил странный значок, единственный у которого было обозначение об уведомлении. Открыв, я понял, какая же Марго преданная. Искусственный интеллект уничтожит человечество? Может и так, но сделает это руками людей. А пока ИИ собрала все материалы о заключение Сергея. А ниже был анализ и проработка планов освобождения. Но самым важным было - устройство костюма Чумного Доктора. Подожди, Серёжа, мы уже идём тебя вытаскивать. Ещё чуть-чуть, совсем немного потерпи. Я освобожу тебя и упаду в ноги, моля о прощение. И больше никогда от тебя никуда не уйду. Клянусь. И эту клятву я сдержу.