Казнённая революция

...Стоял жаркий день 25 июля 1794 года, или 8 термидора II года Республики по революционному календарю. Толпа, уставшая от льющейся крови, желала перемен, а в воздухе всё ещё витал запах революции. Французская армия одерживала победу за победой. В самом Париже зрел заговор против Робеспьера. Итак, Жан Тальен, недавно получивший письмо о том, что ему грозит арест, отправился в кабачок на улице Могильщиков, который всегда был тих и малозаметен, да и революционная гвардия редко ходила сюда во время обходов, а потому для разного рода заговорщиков это было прекрасное место для обсуждения своих тёмных дел. Так вот, Жан Тальен ожидал в нём закадычного товарища - смугловатого кареглазого мужчину лет сорока, героя Тулона и Флерюса, Жана-Мари Бернажу - бывшего дворянина и бонвивана, отдавшего свои титулы на алтарь революции. Ныне он тоже желал смерти одному-единственному человеку - главе Комитета общественного спасения Робеспьеру, так как арест одного тут же повлечёт за собой арест другого. -- Да где ж он?! Ах! Вечно засиживается в этом дурацком клубе, споря до хрипоты с мелкой шавкой Робеспьера Сен-Жюстом! Если бы Бернажу был так активен на заседаниях и голосовал против убийства Дантона, то у нас были бы все шансы свергнуть Робеспьера уже сейчас! Но нет! Он проголосовал "за", а потом устроил это похабное пение "Марсельезы"! -- так разговаривал сам с собой Тальен, глядя в окно. Он не заметил, как тяжёлая дубовая дверь распахнулась и в бедный зал кабачка вошёл приземистый черноволосый франт с лёгкой щетиной на щеках и сабельным шрамом на левой. -- А-а, Тальен! Чего такой кислый, будто тройку получил по риторике?! -- он зашёлся смехом, но кислая мина товарища заставила его осечься. -- Я позвал тебя сюда, чтобы рассказать одну вещь. Не далее как вчера вечером я получил вот это. -- он кинул на стол небольшой свёрток бумаги, перевязанный верёвками. -- Приказ о моём аресте. Такое же позавчера было положено на стол моей невесте, маркизе де Шани. Кажется, Максимильен что-то понимает. -- Ещё бы ему не понимать! -- произнёс Бернажу садясь. -- У него целый штат осведомителей! Но вот, что я скажу тебе: единственное твоё спасение - смерть Робеспьера. Тальен аж подскочил и икнул. Затем вдохнул и громко выдохнул. -- С-смерть?! — Да! Да! Чёрт возьми, Тальен! За нами Конвент и Комитет! Бийо-Варрен, Колло, Фуше и другие депутаты! От гильотины тебя, меня, нас всех спасёт лишь гибель Робеспьера и его «Архангела»! -- при словах "нас всех", Бернажу провёл единственной работавшей левой рукой круг. Под «Архангелом», Бернажу безусловно подразумевал неустанно работавшего в Комитете Сен-Жюста. Как же он завидовал его неутомимости и энергии! Как же тошно было ему наблюдать за громкими речами коллеги. Но, обратимся же в дальний угол, который был совершенно тёмным из-за жёсткого режима экономии, введённого Конвентом совершенно недавно. В нём сидела фигура, закутанная в чёрный плащ, которая только удивлялась происходящему, а в итоге решила выдать себя одним сиплым криком: "Я не дам сгубить революцию!" Тальен было схватился за пистолет, но Бернажу его одёрнул, думая, что кричат где-то на улице. Он ошибся - кричали здесь, в кабачке. Фигура выбежала на улицу и ринулась вдаль от кабачка. -- Чёрт возьми! Дурья моя башка! За ним! -- вскипел Бернажу и побежал было за незнакомцем. Он мчал во весь опор. Неожиданно тонкие ноги незнакомца запутались и он упал прямо возле крыльца дома Робеспьера. -- Гражданин, -- произнёс Бернажу, благостно улыбаясь, -- вам нужна помощь? -- Мне нужен Робеспьер. Я хочу рассказать ему о заговоре, который ставит целью убить его! А руководит им гражданин Жан Тальен, любовник маркизы де Шани - скрытой шпионке роялистов из Вандеи! При этих словах Бернажу наигранно удивился и помог тому подняться. -- Как вас звать? Я лично расскажу завтра о вас Робеспьеру. Я уверен, он отметит вас как сознательного гражданина! Но незнакомец ничего не сказав, исчез в парадной 100 дома по улице Оноре (кабачок был 101-м домом). Парадная была темноватой. Тут вниз спустилась хорошенькая служанка лет двадцати, с чёрными кудрями и премилым, чуть вздёрнутым, носиком. -- Скажите, гражданка, это дом № 100 по улице Оноре? -- Да, гражданин, ты прав. Это дом гражданина Робеспьера. Он сейчас у себя, работает. С ним Сен-Жюст и кто-то из Комитета. Что ему передать? Чуть помешкав, незнакомец произнёс: -- Скажите, что его ждёт Патриот. Служанка удалилась и вскоре на лестнице, ведущей к парадной, появилось две фигуры - одна, в чёрном пиджаке и со светлыми волосами, собранными в косичку, напоминала Сен-Жюста, а другая - в парике и приталеном камзоле - Робеспьера. -- Граждане! Вам угрожает опасность! Заговор из Комитета! Им руководит Таль...-- но не успел он ничего сказать, как упал, сражённый выстрелом Бернажу. Этой информации Робеспьеру было достаточно: -- Сен-Жюст, отправляйтесь наверх и напишите приказ Анрио. Пусть выдвигается к Комитету. Я не дам Тальену уничтожить то, за что мы все боролись! А Анрио пускай поторопит итальянскую армию. Я отправлю туда Журдена. Бонапарт нужней в столице. Ничего не сказав, Сен-Жюст побежал наверх, по пути поцеловав служанку, от чего та зарделась румянцем. " -- Впереди будет бессонная ночь...--думал Сен-Жюст, пока бежал наверх. -- А хотя, когда я последний раз спал?" Этот вопрос заставил его чуть остановиться перед дверью. И ведь действительно - когда?