И сердцу нужна ты одна

Ещё никогда в своей жизни Аонунг не чувствовал себя так отвратительно, как сейчас, мужчина так и не смирился с тем, что его любимая жена лежит в коме, в реанимации и младшие детки тоже в ужасном состоянии. Эльза, Цирея и Лилиан лешились дара речи, когда узнали о том, что Кири родила прежде времени и вместе с детьми в реанимации, у них, что называется земля ушла из-под ног. Нейтири и Мо’ат были вне себя от ярости на Ронал, и поэтому они решили серьезно поговорить с Тоновари, насчёт этой грымзы. Тоновари седел дома и думал о том, что произошло с Кири и её детишками, ему было искренне жаль невестку и внуков, а что до Ронал, то та только радовались происходящему и уже начала искать сыну другую невесту, как она выразилась» из их круга». Тоновари когда узнал об этом, то сильно разозлился и решил поговорить с Ронал. — Ронал, ты в своем уме?! Каково хрена, ты ищешь новую невесту для нашего сына?! Аонунг любит Кири, или ты забыла, что связь между двумя на’ви, это раз и навсегда?! — Если понадобится, то я отрежу косу Кири! Я, если ты хочешь знать, всегда ненавидела её и считала фриком, а её родня уродцы! — Да, как ты смеешь оскорблять жену нашего сына, она будущая тсахик и к тому же мать наших внуков, не смей её оскорблять, ясно?! — То есть, ты не на моей стороне, да?! — Да, и вот ещё что, не смей приближаться к Сильванин даже на пушечный выстрел, если я узнаю, что ты с ней хоть, что-то сделала, то тебе не жить. Потом Тоновари пошёл на улицу, заперев жену дома, на улице он встретил Нейтири и Мо’ат, у обе женщины были настроены на серьёзный разговор. — Мо’ат, Нейтири, здравствуйте, чем обязан вашему визиту? Мо’ат стала говорить. — Здравствуйте, Тоновари, мы с моей дочерью хотели бы поговорить с вами. — Да, конечно, я вас слушаю. — Тоновари, мы конечно понимаем, что лезем не в своё дело, но мы считаем, что после того, что случилось с Кири и её детьми, вашу супругу нужно лишить титула тсахик. — Да, я согласна с мамой. Тоновари несколько секунд помолчал, но потом ответил. — Да, вы правы, Мо’ат, и Ронал надо не просто лишить титула тсахик, но и изгнать или даже казнить, но этот вопрос мы обсудим позже, такое преступление нельзя спускать с рук, невзирая на то, что его совершила ахик. — Вы уж нас простите, что мы вот так… Но Тоновари перебил Нейтири. — Даже не думайте извиняться, вы поступили правильно, поговорив со мной, Ронал не имела права не помочь Кири родить, а теперь из-за её ужасного поступка три жизни на волоске. Мо’ат, могу ли я предложить вам стать целительницей в нашем клане? Я вижу, что вы опытная тсахик, и поэтому я принял решение, что вы будете целительницей в нашем клане, если конечно вы согласны. — Тоновари, это большая честь дня меня, благодарю вас. Нейтири очень радовалась за маму, но радость была недолгой, ведь её дочка и внуки были в реанимации. Аонунг сидел дома, смотрел на музыкальную шкатулку, которую он подарил любимой на годовщину и плакал, каждая нота этой дивной мелодии лишь усиливала страдания молодого мужчины это было невыносимо. Аонунг просто отказывался верить в то, что это всё происходит с его семьёй, но он принял для себя окончательное решение, что никогда не простит мать и уж тем более не будет говорить с ней, и не позволит ей общаться с детьми, а главное он не подпустит её к своей Кири, ведь это по вине Ронал, его любимая сейчас лежит в реанимации. И нельзя не отметить то, что ко всему тому, что произошло имеет отношение Сокорро и его банда, но что говорить о них, если их уже нет в живых. Сильванин временно решили отправить жить к дедушке и бабушке по материнской линии, дабы девочка не узнала, что с мамой и не видела слёз отца. Аонунг решил навестить Кири в реанимации, он знал, что его туда пускают. Придя в больницу, Аонунг попросил Норма, чтобы он показал где находится реанимация, в которой лежит Кири, Норм провёл Аонунга до реанимации номер 17 именно там и находилась Кири. Едва Аонунг вошёл в реанимацию, его глазам явилась страшная картина: его любимая лежала под аппаратам ИВЛ, а также она была подключена к аппарату, который следит за жизненными показателями, а на её лице была одета кислородная маска. Если сказать короткими словами, то Кири была вся в проводах. Аонунг подбежал к кровати любимой, сел рядом с ней на стул, схватил её за руку и не в силах сдержать слёз, заплакал. — Кири любимая, прошу тебя не уходи останься, ты мне нужна, я не могу без тебя, ты нужна нашим детям, нашему народу не уходи пожалуйста! Аонунг сидел около кровати Кири уже не первый час и держал ее за тонкое запястье, из глаз будущего вождя шли слезы, он очень любил свою жену, и не мог представить себе жизнь без неё. Мужчина молился Эйве, в надежде, что Богиня услышит его молитвы, он возненавидел свою родную мать всем сердцем. Тут пришёл Тоновари, ему тоже было разрешено входить в реанимацию, увидев в каком ужасном состоянии находится его невестка, Тоновари испугался не меньше сына, а если точнее, то он был в шоке. Тоновари сел с другой стороны рядом с кроватью Кири и аккуратно погладил её по голове, а Аонунг всё ещё сидел с опущенной головой, прижав руку жены к своей щеке. — Кири, ну почему ты, ну почему именно ты? За что моя мать так с тобой… — Аонунг, твоя мать настоящее чудовище её интересуют только собственные интересы. — Отец, моя жена уже неделю так лежит, что если она не поправится? Что если Эйва заберёт её с собой? — Сын, не говори так будем надеяться на лучшее, а твою в конец свихнувшуюся мать, я сегодня же выставлю из дома, после такого я с ней жить не буду. Тут раздался хлопок входной двери и внутрь ворвалась Ронал, невзирая на то, что охрана её туда не пускала. Едва увидев свою жену, Тоновари вскочил со стула и злобно зашипел. — Посмотри, что ты наделала, это всё из-за тебя, я надеюсь ты довольна?! На что Ронал улыбнулась. Аонунг продолжал сидеть рядом с кроватью Кири и держать её за руку. — Сын, — обратилась женщина к сыну, — Кири всё равно уже не вернуть, пойдём со мной, ты достоин лучшей женщины, чем эта мутанша. Тут терпение Аонунга закончилось, вынести подобного оскорбления в адрес любимой он просто не мог. Аонунг вскочил со стула и подбежал к матери, размахнувшись Аонунг изо всех сил ударил мать по лицу, позабыв о том, что они находятся в общественном месте. — Да, как ты смеешь поднимать руку на собственную мать?! — После того, что ты с моей женой с моими детьми сделала, ты мне не мать. — Ненавижу вас всех! Выплюнув эти поганые слова, Ронал ушла из больницы. Тоновари вернулся домой, он очень переживал за Кири и её недоношенных деток, и поэтому решил, что больше не будет жить с Ронал в одном доме. Вождь собрал её вещи и выставил их за дверь, закрыв ее. Мужчина пошёл на второй этаж и наблюдал через окно. Ронал вернулась вечером, он увидел её и вышел лицо было очень злым. — Убирайся, от сюда тварь. Я больше не буду жить с тобой в одном доме. Из-за тебя Кири в коме, а наши внуки в ужасном состоянии. — Но, Тоновари… — Пошла вон! А затем вождь закрыл дверь перед её носом. Ронал пошла в свой маруи , но там была Мо’ат. — Что ты, тут делаешь?! Убирайся вон из моего маури! Лесное чучело. — Так, во-первых, этот маруи теперь мой, а во-вторых ты не в праве повышать на меня голос. — МОЛЧАТЬ У ТЕБЯ ЗДЕСЬ НЕТ НИКАКОГО ПРАВА СЛОВА! Ронал набросилась на Мо’ат, но та успела отскочить, Ронал толкнула Мо’ат, от чего та упала, а потом в конец обезумевшая женщина нависла над Мо’ат, размахнулась и уже хотела вонзить ей нож в живот, как последняя закричала и на счастье Мо’ат, её крики услышал Аонунг и побежал на помощь пожилой женщине. Ворвавшись в маруи, Аонунг схватил свою мать за косу и оттащил её от насмерть перепуганной Мо’ат, а потом помог пожилой женщине подняться и привести себя в порядок. — Мо’ат, вы в порядке? — Да, благодарю тебя, Аонунг. — Не стоит благодарности. На следующей день, когда Аонунг пришёл к жене, чтобы навестить её, из реанимации вышел Норм и сказал. — Аонунг, в ближайшие несколько часов тебе нельзя будет заходить в реанимацию. — Почему? Что случилось? — В связи с тем, что у Кири были долгие и сложные роды, она потеряла много крови и пришлось делать экстренное переливание. — Я подожду в коридоре. — Хорошо, я тебя позову когда можно будет. Аонунг сидел на диване и думал. «Эх, ну почему же столько напастей навалилась на мою семью?» Тем временем Ронал не подозревала о том, что Эйва гневается на неё за всё то, что она сделала. Тсахик приплыла в Бухту -предков и как только присоединилась к богине, как листья Эйвы тут же стали красными, Ронал прикоснулась к ним, но сильно обожглась и ещё через секунду её как будто взрывной волной отшвырнуло от дерева, однако тсахик не думала о том, что Великая мать собирается лишить её дара и передать его Кири, т.к Эйва считала, что Кири будет лучшей тсахик, чем та же Ронал и ещё Великой матери было неописуемо жаль Кири и всех её родных, и поэтому она решила откликнуться на мольбы мужа Кири. А Ронал наслаждалась своей победой над Кири, теперь ей оставалось только избавиться от последней помехи, а именно от Сильванин и всей семьи Салли. Естественно Тоновари обо всём узнал, но пока что не решил, как именно он накажет Ронал, вождь сначала решил дождаться, когда Кири и её малыши поправятся, а уж потом они вместе примут решение. А тем временем в доме родителей Кири собрались все её родственники, включая Тоновари и Аонунга, они решали, что будут делать с Ронал. «Хорошо, что моя Эльза не дочь этой гадины». — подумал Нетейам. Нейтири и Мо’ат были вне себя от ярости на Ронал, но вдруг внимание Нейтири привлекли царапины на животе матери. — Мама, что это такое? — На меня напала Ронал, а ещё и называла меня своей подругой. Услышав это, Тоновари, Джейк, Нейтири и Аонунг, все четверо пришли в бешенство. — Что?! Да как эта дрянь посмела напасть на вас, Мо’ат! Тоновари рвал и метал. — Ну, нет, теперь-то точно Ронал будет изгнана из племени! Тут Аонунг почувствовал, как кто-то его схватил за руку и это явно была маленькая ручка, посмотрев вниз, мужчина увидел, что рядом с ним стоит дочка и держит его за руку. Аонунг наклонился к Сильванин и взял её на руки. — Папа, я очень скучаю по маме, а когда она вернётся домой с братом и сестрой? Аонунгу было противно врать своей собственной дочери, но другого выхода не было, потому что если, Сильванин узнает правду, Эйва видит, чем это может обернуться. — Сильванин доченька, мама ещё несколько дней полежит в больничке и придёт домой вместе с братиком и сестрёнкой. — Внученька, — обратился Джейк к Сильванин, — ты иди пока в свою комнату бабушка тебе сейчас включит какую-нибудь сказку. Нейтири взяла внучку за руку и сказала. — Пойдем моя хорошая, какую сказку тебе включить? — А можно фильм-сказку «Мама»? — Ну, конечно можно. Нейтири включила Сильванин фильм, а сама пошла к остальным. — Отец, я пойду наверное навещу свою жену. — Конечно сын мой, иди. Аонунг прощался со всеми и пошёл в больницу к своей жене. А тем временем Ронал, чувствовала себя неважно, у неё было головокружение и была ужасная слабость, тсахик пыталась себя лечить своими методами, но ничего не помогало, помощницы пытались уговорить тсахик сходить в больницу, но Ронал наотрез отказалась, потому что не доверяла людям и их технологиям, в отличие от своего сына и дочери, а также нелюбимой невестки и нелюбимых внуков. Также Ронал ненавидела и собственного мужа которого к слову никогда не любила и стала духовным лидером клана из-за своих корыстных целей. Спустя некоторое время Ронал решила сходить в Бухту - предков, погрузившись под воду и установив связь с богиней, к своей великой ярости Ронал её не услышала, а это могло значит лишь одно, великая мать лишила Ронал её дара. Сгорая от ярости, Ронал пошла в больницу она точно знала, кому Эйва передала её дар. «Сейчас этой демонице не поздоровется». — шипела женщина. Тем временем Оринтия и Аманда сидели около кровати Кири и вдруг Аманда заметила, как Кири пошевелила пальцами. — Оринтия, смотри Кири пальцем пошевелила. — Это хороший знак, значит она вскоре поправится. — Бедная Кири она уже третью неделю лежит в коме, её родня себе место наверное не находит. — Да, а её муж, он каждый день приходит сюда и сидит с ней несколько часов видно, как ему тяжело. — Я даже и не думала, что госпожа Ронал окажется такой двуличной. Тут раздался стук в дверь и Аманда пошла открывать, она уже знала кто это был. Открыв дверь, Аманда без лишних слов запустила в реанимацию Аонунга, он подошёл к кровати жены и сел рядом. — Аонунг, — обратилась к нему Оринтия, — у меня для вас хорошая новость. — Я слушаю. — Сегодня я видела, как ваша жена пошевелила пальцами, а это значит. что она скоро поправится. Аонунг воодушевился услышав это, но всё же его сердечные раны до конца ещё не зажили. День спустя. Все члены семьи Салли, а также всё племя Меткайина, исключая Ронал, ежедневно молились Эйве, чтобы Кири поскорее поправилась и вышла из комы, а также они просили богиню помочь новорождённым детям будущих правителей. Весь народ племени целиком и полностью встал на сторону своей будущей тсахик, все они возненавидели Ронал за то, что она натворила, а сама женщина как уже было сказано раннее не чувствовала себя виноватой в этом она винила в том, что произошло, лежавшую в коме Кири. В один прекрасный день, когда все члены племени отдыхали, а медперсонал обедал, в реанимации номер 17, Кири пришла в себя. В реанимацию сразу же забежали Оринтия, Аманда и Норм. Норм осмотрел Кири и сказал, что больше её жизни ничего не угрожает. — Так Кири, — обратился к ней Норм, — сейчас мы поможем тебе сесть на кровать. Все трое подхватили девушку за руки и посадили её на кровать, но ноги у неё были вытянутые. Норм подсел к Кири на кровать и спросил. — Кири, как ты себя чувствуешь? — Ох, голова ужасно болит, а ещё очень хочу есть. Кири сразу же принесли поесть, у молодой женщины был хороший аппетит. — Норм, сколько я пробыла в коме? — Три недели. Тут зашла санитарка и спросила. — Доктор Спеллман, там Аонунг пришёл и спрашивает можно ли ему… Санитарка оборвалась на полуслове, когда увидела, что Кири пришла в себя. Санитарка выбежала из реанимации и побежала к Аонунгу. — Аонунг, ваша супруга пришла в себя! — Ч-что? Аонунг стремглав побежал в реанимацию, ему хотелось поскорее увидеть любимую, обнять её, прижать к себе, поцеловать и больше никогда не отпускать. Аонунг чуть ли не влетел в реанимацию, Кири сразу же увидела своего любимого и потянула к нему руки. Аонунг подбежал к любимой жене, крепко обнял её, закрыл глаза и улыбнулся, Кири тоже закрыла глаза прижимаясь к любимому мужу, а остальные с умилением смотрели на эту картину. — Кири любовь моя, я думал, что потерял тебя… — Я всегда буду с тобой, любимый… Тут пришёл Тоновари, как же он обрадовался, когда увидел, что его невестка пришла в себя. Тоновари подошёл к Кири и обнял её. — Благодарю Великая Мать, благодарю тебя. — прошептал Аонунг. Вскоре все родственники Кири узнали о том, что она пришла в себя, к несчастью это узнала и Ронал. Женщина решила убить Кири на месте, она ворвалась в реанимацию и набросилась с кулаками на только что, вышедшую из комы Кири. — Ах, ты слабачка, мерзавка не смогла родить сама, а значит и тсахик тебе не быть! Аонунг и Тоновари набросились на Ронал, а оказывается, что женщина принесла с собой нож и хотела отрезать косу Кири, но муж время оттащил Ронал от Кири. Тоновари был взбешён поведением собственной жены. — Ронал! Это уже переходит все границы, через неделю тебя ждёт суд, на котором будет решено казнить тебя или изгнать! Ронал посмотрела на Кири и злобно прошипела. — Чтобы твои дети сдохли. Аонунга довело это всё до белого колена, он встал и выставил мать за дверь. — Норм, а почему моих детей не несут? Когда я увижу Килианана и Эмму? — Кири, мне очень жаль, но боюсь ты сможешь увидеть своих детей не раньше, чем через четыре недели, из-за того что они родились недоношенными они очень слабенькие и сейчас они находятся в кювезах, они питаются через зонд, но через три недели мы их переведём на твоё сцеженное, а ещё потом через неделю после этого сможешь кормить сама тебе их принесут. Мы тебя здесь поддержим ещё некоторое время, а потом ты сможешь вернуться домой вместе с малышами, но всё равно тебе придётся их приносить на регулярный осмотр. После услышанного, сердце Кири, как будто бы на тысячу кусочков, а из её глаз полились слёзы. Аонунг крепко обнял свою любимую жену и прижал к себе утешая её. — Нет любимая, не плачь, тебе нельзя у тебя молоко пропадёт. — Милый, пожалуйста прости меня за то, что я сейчас скажу, но я всем своим сердцем ненавижу твою мать. Тоновари вмешался в разговор. — Кири, не смей извиняться она сделала страшную вещь. — Да дорогая, не извиняйся. Через полчаса Кири перевели в обычную палату и туда вбежала вся её семья, в том числе и дочка. Сильванин кинулась в объятья к маме, а Кири прижала свою дочь к себе и Аонунг обнял их обеих. — Мамочка, я так по тебе скучала. — Я тоже по тебе очень скучала, моя хорошая и по твоему отцу тоже, и по всем вам. Вся семья собралась вокруг Кири, Нетейам, Ло’ак, Эльза и Цирея а также все остальные члены их семьи были очень рады тому, что Кири наконец-то пришла в себя. Через четыре недели, как и говорил Норм ей принесли её детей, Аонунг был там же вместе с Сильванин. — Они просто очаровательные. Аонунг был в восторге когда увидел своих младших детей и Сильванин тоже была в восторге от того, что стала старшей сестрой. — Кири, Киллиан и Эмма так и похожи на тебя… — Да, старшая дочка похожа на тебя, а младшие пошли в меня. — Дорогая смотри, у наших детишек ушки, как у тебя. — Ой, точно. Через несколько дней Кири с детьми выписали из больницы, а ещё через неделю состоялся суд над Ронал, Кири и Аонунгу было необходимо там присутствовать, а за детьми осталось присматривать Мо’ат. — Ронал, — сказал Тоновари, — я лишаю тебя титула тсахик, тебе придётся покинуть наше племя без шанса на возвращение, и если ты посмеешь сюда вернуться то тебя ждёт смертная казнь! Ронал пошла за своими вещами и злобно прошипела. — Будьте вы все прокляты… Потом Аонунг пошёл к отцу, Тоновари хотел ему что-то рассказать. — Отец, в чём дело? — Сын, мне нужно тебе кое-что рассказать. Аонунг был весь во внимании и Тоновари начал свой рассказ. — Сын, Когда мне было 15 лет, то я сильно любил одну девушку, её звали Глинда и она отвечала мне взаимностью, я всерьёз собирался на ней жениться, но твои дедушка и бабушка были категорически против, они сосватали за меня Ронал-твою мать, и её родители поддержали их, для них наш союз с твоей матерью был выгодным к тому же твоя мать была лучшей ученицей моей матери-твоей бабушки. Мы с Глиндой встречались тайно, но правда вскрылась и нам пришлось расстаться, а мне жениться на твоей матери, хотя её никогда не любил, а она хотела стать духовным лидером из-за своих собственных целей. Я Глинду люблю до сих пор. На этом вождь закончил свой рассказ. Аонунг был в шоке, от того что услышал. — Отец, а почему ты так легко согласился на наш брак с Кири. — Я прекрасно видел, как ты на неё смотрел, когда она только со своей семьёй сюда приехала, хоть ты и обзывал её всяко, потому что боялся сказать ей правду. — Да, я влюбился в неё с первого взгляда, а сам не мог ей сказать. И сейчас влюблён в свою жену как пятнадцатилетний мальчишка хоть мне уже тридцать пять лет, а ей тридцать четыре года и у нас растёт пятилетняя дочь, а недавно ещё родились двое ангелочков я самый счастливый отец и муж в мире. — А я самый счастливый дед. — И вы с Кири станете прекрасными правителями я уверен. — Слушай пап, а может быть ты наверстаешь упущенное? — В смысле? — Ну, попробуй начать отношения с Глиндой заново хоть она и мать Эльзы, но я думаю она не будет против. — Сын, ты с ума сошёл? Мне 50 лет. — папа обрести личное счастье никогда не поздно, прислушайся к моим словам я уверен Глинда тебя не забыла и до сих пор любит. Тоновари прислушался к совету сына и начал отношения с Глиндой, Эльза ничего не имела против. Аонунг и Кири были очень рады за Тоновари и Глинду. Аонунг был уверен, что теперь у них с Кири всё будет хорошо и никто им не помешает быть счастливыми.