Сокровенное желание

      — Да у тех шиноби и шанса меня победить не было! Рин-чан, ты бы видела, как я их — одной левой!       Рин улыбается и кивает. Гая можно слушать вечно — неугомонность его характера не затихает ни на минуту. Таким он был еще при их знакомстве в академии, таким и остался сквозь года. Мальчишки все должны быть шустрыми и смелыми, но Майто… Он определенно превосходил в этом других.       Только закончилась их очередная миссия, Рин даже перекусить толком не успела, как Гай уже донельзя довольный объявился у ее двери, чтобы позвать на прогулку. Едва-едва наступил полдень, а сейчас уже закат берет все под свою власть, окутывая деревню и ее окрестности ожидаемым сумраком и прохладой.       Под стихающие алые и оранжевые краски парочка друзей и не заметила, как вышла к широкой поляне. Отсюда виды открывались невероятные — лес далеко-далеко, небо чистое донельзя, и ни единой души. Редко удавались такие спокойные моменты, в которые не нужно волноваться ни за себя, ни за близких.       — …Ну а я что? А я как папа и учил — защитил дорогое!       — Гай-кун, ты извини, я немного устала идти, — Рин прикрыла рот ладошкой и протяжно зевнула, заставив друга зевнуть тоже.       — Давай присядем?       — Только расскажи до конца, я еще хочу тебя послушать.       Мальчишка смущенно замялся. Не то чтобы его так ввело в ступор внимание Рин, просто раньше не удавалось услышать ни от кого, что Гая хотят слушать. Вникать, участвовать и с такой добротой улыбаться тому, что для него важно. Нохара Рин не из числа тех, кто пропускает все мимо ушей — она впитывает все факты о Гае, ни на секунду не отвлекаясь от скорее монолога, нежели диалога, и восполняет весь тот недостаток тепла, что преследует Майто уже очень давно.       Сердце бьется сильнее от осознания, что Обито или гений-соперник Какаши никогда не были с ней настолько же близки. Гай особенный. Рин не проводит с ними столько же времени, не бежит гулять, как только вернулась с задания — все достается только ему.       Мягкая трава сминается небольшим весом девочки, когда та, аккуратно расправив одежду, усаживается на землю и поджимает под себя ноги. Гай же плюхается рядом совсем бесцеремонно, задумавшись обо всем. И о прогулке, и о том, как близко сидит его подруга, поеживаясь от легкого ветерка. И о том, что это мгновение бесценное — когда даже он замолчал, чтобы насладиться моментом.       Солнце испустило последние лучи, уходя за горизонт, краски поблекли, и все вокруг заполнилось умиротворением. Силуэты величественных деревьев вдали, мирное пение цикад и ночных птиц, создающее свою атмосферу… Гай скучал по таким вечерам, которые отняла карьера шиноби. Правда очень скучал.       Рин совершенно неожиданно опустила голову на плечо Гая, устало обмякнув. Тот едва с места не дернулся от такого жеста, но остался смиренно сидеть — только напрягся сильно… Ну ничего себе! Вот и завидуй теперь, Учиха!       — Ты о чем-то рассказывал, — напомнила девочка, с улыбкой прикрывая глаза, — о последней битве.       — Э-э, да? Вроде…       Смятение Гая не скрылось от глаз Рин — это явно было заметно. А вот романтическую окраску она этому не придала — может, ему просто неприятно?       — Все хорошо, Гай-кун?       — Да-а… О чем я там? Так вот, я так тому с повязкой вмазал, что он еле как поднялся потом…       Снова довольно закрыв глаза, Рин принялась дальше слушать рассказы, прижимаясь к другу только сильнее. Закалка опытного воина позволяла игнорировать любые температуры, но в этот момент хотелось согреться именно таким способом — о тепло неутолимого духа, живущего в этом теле. Безопасно, всегда под защитой.       А Гай, то переводя на девочку взгляд, то наоборот отворачиваясь, продолжал без умолку говорить, лишь бы только снова не запнуться.       К ее открытости хотелось тянуться, быть ближе и закрывать собой от всего. Неспешно, словно побаиваясь, что ее оттолкнут, рука в бинтах приобняла Рин за плечи, грея сильнее. Та в ответ только умиротворенно улыбнулась. От Гая не нужно ждать никакого подвоха. Он всегда опора и поддержка.       Рин приятно ластится в ответ, тем самым снова сбивая мальчишку с толку. Темнота подползающей ночи, тихие и приятные звуки… И Рин. Греется о его плечо и теснится к боку, уже не столько от холода, сколько из желания тоже продлить момент.       — Ты очень хороший! И смелый, — говорит девчушка куда-то в пышущую жаром шею, — всегда защищаешь друзей.       — И ты тоже, — неловкая секунда на то, чтобы нервно сглотнуть, — тоже, ээ, добрая и… Красивая.       Хихикнув, Рин мягко толкает Гая в бок на его неловкие комплименты. Ей все нравится, даже очень. Рин многие мальчишки говорят, какая она симпатичная, но от Гая это слышится иначе. Он смотрит глубже.       Карие глаза устремляются в небо, любуясь красотами. Все в звездах. Облака, редко плывущие мимо во тьме, совсем их не закрывают своим величием, только будто обрамляют небосклон.       — Смотри! — восхищенный возглас, и мальчишку тут же толкают на траву.       Гай ошарашенно смотрит по сторонам, потирает ушибленный о землю локоть, ожидая, что где-то западня, и Рин предупредила именно об этом, но в ту же минуту видит, как девочка рядом преспокойно лежит на свежей зеленой траве и увлеченно смотрит наверх, звонко смеясь его испугу. Чего это он так, и правда?       — Извини, ты ушибся из-за меня? — обеспокоенно спросила Рин, отвлекаясь от веселья.       — Да ерунда, вовсе и нет, — локоть все еще легонько ныл, но Гай, не обращая на то внимание, просто улегся рядом, хмуря брови и не понимая, что же Рин такого нашла в вышине.       А там между тем красовалась россыпь звезд, не сравнимых своим светом ни с чем иным. Мягко сливаясь с величественной луной, этот свет легкими отблесками отражался в глазах девочки, и Гай не знал, чем любуется больше — небом или завороженной Рин.       — Знаешь, а если мы найдем падающую звезду, то сможем оба загадать по желанию, — она повернулась лицом к мальчишке, не теряя искру интереса в лице, — и оно точно-точно сбудется!       — Вечно вы, девочки… Выдумщицы.       Гай не верит во все эти глупости. Все эти сказки о желаниях, надежды — что-то детское, не для грозного воина. Полагаться всегда надо на самого себя — одна лишь надежда друзей не убережет.       Но Рин с такой доброй улыбкой смотрит в небо, так тянет к нему руки, что Гай нехотя вздыхает и поворачивается тоже — в ожидании той самой звезды.       — Ладно, а долго ее искать?       — Ты ее сразу увидишь! Только сразу придумай, что хочется загадать.       Мальчишка задумчиво потирает лоб. Что можно загадать, если это точно чепуха? Желания не исполняются сами по себе — они должны воплощаться в жизнь упорным трудом! Но Рин так счастлива в этот момент, что хочется поверить тоже. По-детски и совсем невинно.       От небосклона первое время рябит в глазах, лунный свет отражается в них и слегка тянет в дрему, но как только Гай привыкает — так сразу можно полюбоваться всей его обширностью, затаив дыхание и ожидая настоящего чуда.       Что он хотел бы исполнить? Стать великим мастером с чужой помощью будет совсем неинтересно, папа не этому совсем его учил… А точно ли оно исполнится?       Ну нет уж… Надо поскорее что-нибудь придумать, чтобы не соврать, что есть все-таки в нем что-то наивное.       Яркая вспышка маленькой точкой мелькает мимо, и Гай, так и не придумав ничего толкового, загадал первое, что пришло в голову. Загадал и постыдно отвернулся от Рин.       О чем еще можно подумать рядом с ней?       — Какая красота! Ты успел?       — Ага… Я такую глупость загадал-..       — Только молчи! Нельзя никому рассказывать, а то не сбудется.       И правда. Гай покорно кивает — он принимает правила Рин. Наверное, это слишком странное желание. Слишком неправильное. Но она же девчонка, а он — мальчишка. А Майто любят всего раз в жизни, так папа говорил.       Рин резво подхватывается с земли и весело кружится, заставляя подол юбки развеваться от потоков ветра. Гай же смотрит на нее снизу вверх, застыв и не имея возможности сказать ни слова.       Может не так уж и стыдно, что она и есть его самое сокровенное желание?