"...Внутри меня снова пусто – Идеальное чувство... Я не помню твоё имя, то о чем меня ты просила... Я думал ты останешься хотя б ещё на полчаса, В конце концов остались лишь Я и одиночество..."
Первый бокал младший Московский выпил залпом, даже не распробовав на вкус. На мгновение, Дане показалось, что он и вовсе выпил стакан воды, а не вина, а потому, решив все же распробовать, он тут же налил второй, который постарался растянуть на несколько глотков... За вторым последовал третий, а за третьим – четвёртый... Потеряв счёт времени, Данила, кажется успел выпить чуть больше половины, прежде чем остановился, поняв, что напиваться все же было бы плохой идеей. За окном хлынул ливень, а музыка так и продолжала играть, глуша все приходящие на смартфон уведомления, ровно как и старалась заглушить внутреннюю боль юного олицетворения, принявшего, на эмоциях крайне глупое, особенно для выпившего человека, решение, вот только, пока что, справлялась с этой задачей очень и очень плохо...***
"...Гори кровавым закатом в моём окне Любовь, позабытая навсегда... Давно не печалила, но во мне Осталась ебаная пустота. Мы будто бы выжили на войне, Укрылись от пуль и сошли с ума. И всё ничего бы, но вот во мне Осталась ебаная пустота..."
— Миш, он мне не отвечает... – обеспокоенно произнёс Александр, попытавшись дозвониться до Химок в пятый раз. Оставалось всего пару дней до свадьбы, на которую парень был приглашён вместе со всеми братьями, в том числе и с Мурино, однако, он оставался единственным, кто так и не ответил на приглашение, пришедшее ему ещё около недели назад. Да, это вполне можно было списать на большую загруженность парня по работе, вот только отчёты перестали приходить Михаилу также неделю назад, ровно как и сам младший Московский не явился вот уже на четвёртое собрание области. Обеспокоенный таким поведением своего самого послушного из всех остальных сына, Москва обратился за советом к Романову, который имел намного больше опыта общения с детьми (считая его воспитание Мурино) и, который, только услышав о происходящем, тут же забил тревогу, попутно не раз обозвав Московского-старшего безолаберным и безответственным человеком, по отношению к его детям. Как итог: обе столицы уже битый час пытались хоть как-то выйти на связь с пропавшим. — Губернатор также не понимает в чем дело и ему Даня тоже перестал отвечать примерно неделю назад... – также оторвашись от телефона, проговорил Михаил, как вдруг, последний вновь зазвонил и, ответив на звонок, как оказалось, мэру Химок, Московский внезапно услышал странную и пугающую даже его, информацию: "А разве воплощения не исчезают сразу после подписания договора о их присоединении к другому городу?" — Что это значит, Миш?.. – встревоженно спросил Питер, услышав вопрос мэра, на что Московский лишь также непонимающе спросил: — О каком присоединении к другому городу идёт речь? "— Ну как же, вы же сами полторы недели назад выслали указ о присоединении Химок к Москве, как нового района столицы..." — Почему же я тогда не помню никакого указа о присоединении, а единственное, что я отправлял вам – было указом о расселении жителей домов, находящихся в аварийном состоянии, из Москвы в Химках? – чуть ли не прокричал Михаил, заставив Романова вздрогнуть, от неприятных воспоминаний, связанных с подобным тоном, который в последний раз он слышал в двадцатом веке. "— Все верно, вот только, там было написано не о расселении, а переселении из окраин Химок в Москву..." – начал было мэр, как тут же был грубо перебит в конец рассерженым Михаилом: — Оставайтесь на месте, я сейчас подъеду, произошла какая-то грубая ошибка. Прервав звонок, Московский устало сел на стул и, запустив руки в волосы, громко выдохнул: — Это какой-то кошмар... Ну я же никак не мог... ну не мог ведь... Как же... — Все хорошо, Миш, слышишь? Ты ещё ничего повторно не подписывал, а значит ещё ничего не потеряно. Сейчас мы поедем в Химки, ты ещё раз пересмотришь документы и заберешь те, что не соответствуют действительности, не так ли? – поспешил утешить столицу Александр, присев рядом и приобняв того за плечи, в надежде хоть немного успокоить. — Да...да... Я так и сделаю, просто... Саш... Возможно, что это не кто-то из департамента накосячил, а я увлёкся подготовкой к нашей свадьбе и не заметил, понимаешь?... Я, впервые за почти девятьсот лет, не обратил внимание на то, что именно указываю и, тем самым, чуть не убил родного сына!...а может и вовсе... он ведь... — Так! Не время для паники! Давай, взял себя в руки и пошли. В конце концов, кто из нас здесь столица: я или ты? – встав, потянул за руку Михаила Александр, заставляя его также встать и пойти за ним. — Ну я же уже тысячу раз извинился... – грустно усмехнулся Московский и все же пошёл вслед за Романовым, что уже поспешил скрыться в дверном проёме...***
"...Где ты? Я бегу за тобою, Разрываясь мечтою, Растворяясь в ночи, Не молчи! Вместе не встречать нам рассветы, В два конца две планеты, Вдаль уносишься ты, ты... Где ты?.."
— Черт! – со всей силы ударив кулаком по стене, прокричал Серёжа, услышав в трубке очередное "Вас приветствует автоответчик...". — И какой это уже по счету? – облокатившись о дверной проем, спросил Юра, обеспокоенный сложившейся ситуацией, от которой, в первую очередь, страдал его сын. Следом за ним, к двери подошёл и Костя, только что приехавший к ним из Екатеринбурга, и пока что не особо понимающий, что именно произошло в его отсутствие. — Седьмой... – растерянно протянул Магнитогорск, после чего, наконец отбросил телефон на кровать, на которую тут же сел и сам, схватившись руками за голову. – Я же...я же не хотел... это просто... Как же я виноват... — Что случилось, Юр? – так и не разобравшись в происходящем, наконец тихо поинтересовался Уралов у старшего Татищев, на что тот, аккуратно взяв его за руку, отвел в кухню и усадил за стол, решив не бить сыну по больному повторением всего произошедшего за последние полторы недели. — Серёга недели полтора назад сильно поссорился с младшим Московским, ну, тем, с которым они вроде как встречаются...или встречались... сейчас так-то не особо понятно, но не суть. В общем, посрались они конкретно и, я так понимаю, Серый ему сказал что-то такое, что тот уже со следующего дня перестал выходить на связь. Ну, ему-то со следующего, а вот с Катюхой они ещё дня три прообщались, та его все подбодрить пыталась, а тот... В общем уже неделю на связь не выходит, ни ему, ни ей... А этот олух только опомнился, решил извиниться и...вот... Даже с моего уже пытался набрать, вот только и с него "Абонент недоступен"... Боюсь, как бы он сейчас не рванул в Подмосковье на ночь глядя... – изредка косясь на дверь, рассказал Юра, на что Костя лишь тяжело вздохнул, а после, тщательно подраскинув, наконец предложил: — Тогда может с моего попробуем? Уж моего-то номера у Данилы пока что точно нет, в следующую встречу договорились обменяться на всякий пожарный... жаль только, что этот "пожарный" так скоро случился... или может даже и к лучшему, тут попробуй разбери... — А хорошая идея! Эй, Серый, дуй сюда, тема есть! – воодушевившись, тут же окликнул сына Татищев, на что тот, громко вздохнув, медленно поднялся с кровати и поплелся на кухню. — Здрасьте, дядь Кость... Таак что за тема? – наконец дойдя и заметив гостя, почти бесцветным голосом спросил Серёжа, опершись спиной о стену, не надеясь уже услышать что-то дельное. — В общем, тут Костян, немного ознакомился с твоей проблемой и предложил довольно дельную вещь: раз уж Данька никак не хочет выходить с тобой на контакт и при этом прекрасно знает наши с тобой и Катюхой номера, что если мы ему звякнем с Костиного? Его-то номера у него точно быть не может! — Хм... А это мысль, тем более, насколько я помню, он абсолютно на все звонки отвечает, потому что многие не записанные у него номера принадлежат либо Московским, либо его местным чиновникам! — Ну вот и отлично! Звони, Катюх! Коротко кивнув головой Сергею с немой просьбой продиктовать номер, Екатеринбург быстро набрал необходимые цифры и, нажав на гудок, а после на "Громкую связь" стал вместе с двумя Татищевыми ждать ответа. Вот только прошла минута, две, а трубку брать, как будто бы никто и не собирался, что потихоньку начинало настораживать даже его. В конце концов звонок прекратился самостоятельно по истечению выделенного на ожидание времени, в очередной раз введя и Челябинск, и Магнитогорск в ступор. — А он...точно входящие от незнакомых номеров всегда принимает? – с долей сомнения в голосе спросил Юра. — По крайней мере при мне точно... — В таком случае, возможно он просто сейчас сильно занят? Кость, ты же вроде как-то на днях говорил, что нас Романов с Московским на свою свадьбу приглашали, так может Данек им с организацией помогает! — Сейчас спрошу у Саши. – находу ища номер северной столицы, отозвался Константин и, наконец обнаружив нужный контакт, тут же поспешил позвонить. И вновь из динамика послышались долгие гудки, однако на этот раз они не были нагло проигнорированы абонентом. "— Да, Константин." — Здравствуй Саш, слушай, а ты Данилу давно видел? Он, случаем, сейчас не рядом с тобой? "— Нет, Кость, я его уже недели две не видел. Мы, конечно, созваниваемся периодически, однако, в последний раз общались лишь на той неделе, а что случилось?" – как-то по-особенному встревоженно ответил Романов, но ни сам Константин, ни Сергей не обратили на это внимания, в то время как Юра цепко подметил эту деталь в голосе бывшей столицы и потихоньку начинал догадываться о сложившейся, скорее всего печальной, ситуации вокруг младшего Московского, который, как это наиболее вероятно могло оказаться, пропал со всех радаров абсолютно для всех. — Да тут такое дело... – чуть замявшись, Константин выжидающе глянул на Сергея, на что тот, вновь тяжко вздохнув, лишь быстро кивнул головой, соглашаясь с немым вопросом и, тем самым, давая Уралову продолжить узнавать нужную им на данный момент информацию. – ...в общем, ты же знаешь, что Данила и Сергей встречаются? "— Подожди, ч-что?..." – переспросил Александр, вероятно, совсем не ожидавший услышать подобного вопроса. Ровно как и старший Московский, закашлявшийся на заднем фоне. — Да-да, ты не ослышался, я и сам, когда месяца два назад узнал, был в шоке. Но тут дело не в этом. Даня на связь уже как... Неделю не выходит. Вот я и подумал, может вы припрягли его, в связи с подготовкой к свадьбе... "— Н-нет, что ты! Мы тут с Мишей и сами дозвониться до него уже почти сутки не можем! Вот, сейчас едем в Химки узнавать, что произошло..." – ещё более встревоженно проговорил Александр, на что Челябинск лишь негромко хмыкнул, до конца поняв, что на самом деле могло произойти с юным воплощением. – "Ох, прости, не могу пока что больше говорить, мне тут Камалия по второй линии звонит!" — Да-да, конечно и... мы скорее всего сейчас тоже будем вылетать...не нравится мне эта ситуация... – успел произнести Костя, прежде чем звонок завершился. — Вылетать? – переспросил Уралова младший Татищев, на что тот, чуть нахмурившись, поспешил пояснить: — Ну, а что, надо же как-то исправлять ситуацию? Любишь ругаться – люби и последствия разгребать. Собирайся. — В таком случае я с вами. – отозвался Челябинск, вставая вместе с Екатеринбургом и Магнитогорском из-за стола. — А Катю на кого? – удивился Константин, не замечавший раньше в Юре безответственного родителя. — А Катя, между прочим, уже как два дня в гостях у Ани. — А что она...? – ещё больше удивился Екатеринбург. — Сам не знаю. Просто позвонила и сказала, что к тёте Ане едет, я Перьми позвонил, а она сказала, что малую на неделю у меня забирает, мол, негоже девчонке все время в мужском обществе проводить. Так что денёк могу в городе и не появляться. — Тогда выезжаем...***
"...Крыши людьми рыгали - Я под ними видел тех, по кому даже не рыдали совсем. И сколько обведённых тел имело б к ним комментариев! А ты представь, если б асфальт мог разговаривать? И сколько разбивалось об бетон? И сколько слёз было вылито прямо на тротуар? И что он бы сказал в ответ? Да, в общем-то, ничего. Несмотря на всю ту печаль, у асфальта эмоций нет...."
За окном уже стемнело, а часы указывали почти десять часов вечера, когда на телефон Камалии поступил звонок от того, кого она могла ожидать наименее всего. Звонил Данила Московский – считавшийся всего лишь одним из многочисленных детей Москвы для других городов необъятной Родины и, единственным "живым" ребенком в глазах Зилант. Пусть сам Михаил и не уделял ему столько же внимания, сколько уделял тому же Александру, однако паренёк не терял надежды хоть когда-нибудь заполучить благосклонность или то же внимание отца, стараясь изо всех сил и, порой, доводя себя до полного изнеможения, при этом все также не теряя энтузиазма. Пожалуй, уже только из-за этого Камалия могла с лёгкостью сказать, что мальчишка был достоин того, чтобы называться сыном Москвы и, в целом, достойным её внимания, иначе говоря – позвони ей сейчас те же Балашиха или Электросталь, она бы со спокойной душой отключила телефон и отправилась спать. Но только не для Химок... Прекрасно помня о грядущей свадьбе Питера и Москвы, на которых сама девушка выступала непосредственно свахой, первое о чем подумала Казань, было проблемой с организацией, к которой Московский-старший вполне мог привлечь Даню. И как же сильно она удивилась, когда, наконец ответив, первым, что ей довелось услышать, стало: "— Добрый вечер. Простите за столь поздний звонок, но... Вы же один из самых первых городов на Руси?..." – спросил младший Московский слабым, почти что осипшим голоском. Конечно же, на мгновение растерявшись от столь неожиданного вопроса, Камалия хотела было уже спросить не перепутал ли Даня её с кем-либо другим, но, поборов себя, поспешила ответить: — И тебе доброго вечера, Дань. Нуу, если совсем грубо говоря, то да, а в чем дело? Что за вопросики? Или Миша там совсем с историей России на вас насел? "— Ну...можно сказать и так... Я просто решил для себя немного расширить вопрос о возможностях воплощений городов... вот и хотел бы у кое-что узнать, все же вы старше отца и больше него можете знать..." – по голосу парня было прекрасно слышно, что на мгновение он немного растерялся, но это было всего лишь на мгновение, а потому, не заметив ничего странного, Камалия слегка улыбнувшись, поспешила поинтересоваться, что же за вопрос интересовал Химки, что он решил позвонить аж ей, причём настолько поздно. — И что бы ты хотел узнать? "— Было ли такое, что воплощения погибали, но при этом город оставался нетронутым? Точнее... Сам город никак не пострадал, но при этом его воплощение погибло?.." – чуть дрожащим голосом спросил Данила, заставив Камалию сильно удивится подобным вопросом. Конечно же, подобный вопрос мог натолкнуть на разного рода мысли, однако, все также не видя никакой опасности в простом любопытстве ребенка, Зилант, слегка усмехнувшись, поспешила ответить: — Ну вообще это довольно спорный вопрос, однако... Кажется помню подобный случай... Это было ещё во времена Золотой Орды. Тогда, насколько я помню, первое воплощение Маджара, призналось в любви воплощению Сыгнака, однако, так и не получило взаимности. Тогда Камиль, ну, он же Маджар, настолько извел себя всего за месяц, что, когда его кинулись искать, то нашли лишь труп, который через пару дней исчез, а на его месте возникло новое воплощение. Говорили, что Сарай-Бату лично его тело из петли вытаскивал, но это лишь старая история, за достоверность которой я не ручаюсь, так как уже плохо помню то время и могу где-то ошибиться, но... если хочешь, могу поискать в достоверных источниках... "— Н-ну что вы, не утруждайтесь, у вас и так наверняка много дел и без моих вопросов... Спасибо и за это, мне было очень интересно послушать эту историю..." — И все же я поищу, нужно же помогать молодёжи, когда она тянется к знаниям, тем более – к знаниям о прошлом их страны. "— Ещё раз спасибо и спокойной вам ночи." – лишь смог ответить на это Данила. — И тебе спасибо, что интересуешься хоть чем-то, в отличие от своих братьев. Жди звонка. А после он отключился и Зилант, довольная собой легла спать, ожидая, что последующие дни смогут принести ей ещё больше гордости за свою память и навыки историка... Так прошло ещё около девяти дней, прежде чем она наконец взялась за то, чтобы позвонить младшему Московскому и ознакомить его с ещё большей информацией по интересующему вопросу, однако, вместо того, чтобы услышать в трубке звонкий юношеский голос, столкнулась лишь с "Абонент не доступен" и практически вечными гудками... Набрав ещё пару раз и все также не получив ответ, Зилант слегка напряглась, ведь о том, что абсолютно все Московские принимали абсолютно все звонки от любого звонящего в России знал практически каждый город и такое поведение от Химок – было чем-то из ряда вон выходящим. Решив набрать сразу Москве, Камалия также получила лишь сброшенный вызов, однако теперь уже не собиралась сдаваться. Если уж Казань решили смело проигнорировать оба Московских, то уж Романов от неё точно не отвертиться! Вот только его абонент был занят... "— Неужто с Мишей общаются?" – подумала было Казань уже намереваясь отключиться, как вдруг Александр все же соизволил ответить и из трубки послышался его не на шутку взволнованный голос: "— Алло?" — Боже, Саш, что там у вас с Московскими случилось, что ни один трубку не берет? "— Лично я с Сашей еду в Химки, а кому из ребят ты сейчас ещё могла позвонить я уже даже боюсь догадываться, так как смутно представляю." – послышался из телефона голос Михаила, вероятно, сидящего прямо в соседнем от Романова кресле. — И тебе доброго вечерочка, Миш. Так что тогда у вас там с Данькой? "— Как успело выяснится, он уже неделю на связь ни с кем не выходил, вот и едем сейчас разбираться." – продолжал отвечать Москва. – "А ты зачем ему звонила?" — Да он мне чуть больше недели назад звонил, спрашивал об истории воплощений городов и задал довольно странный вопрос... и почему-то у меня с ним, после вашей информации о Даниле появились ну очень плохие догадки... – растерявшись, произнесла Казань, присев в кресло. Почему-то только сейчас в голове, будто пазл начали складываться все произошедшие события, пугая своей точностью все больше и больше. "— И что за вопрос?" — Может ли погибнуть воплощение, если город цел, ну, а именно в его формулировке: самоуничтожиться... И вот тут у всех троих по спинам пробежали ледяные мурашки. Наконец картина произошедшего начала складываться и лишь сейчас Михаил начал понимать к какому итогу все шло. "— Но это же какой-то бред, Ками. Как воплощение города может умереть, если город стоит на месте?!" – нервно спросил Московский, на что Зилант, прикусив губу, попыталась объясниться. — Я тоже считаю, что это полный бред, а потому... решила рассказать ему одну сказку времен Древней Руси... "— Тааак....и?.." — И сегодня хотела позвонить и сказать, что все-таки самоуничтожение воплощения города невозможно... "— Ага... вот оно что..." — Мне кажется или мне теперь лучше самой приехать и все разъяснить в живую? "— Я считаю это будет не самая худшая идея в данный момент." — В таком случае ждите... – произнесла Камалия, а после тут же поспешила купить билет на ближайший авиарейс..***
"...Вау, малыш, поделись своим смыслом жизни – A.K.A. причины не ныть и не застрелиться. Мы хором скулим, как щенки от одной волчицы, Я улыбку вижу, увы, лишь на снимках в Инста. И даже среди родных как инопланетянин, В любви не повезло, да и в карты играть не тянет. Потеря рассудка – нужна перезагрузка: Уснуть и не проснуться. И я приду на кладбище имени меня: Сотни могильных плит, но имя везде одно. Столько вариантов, разные времена, Самого себя я сложил под этой землей. Я приду на кладбище имени меня: Сотни могильных плит, но имя везде одно, Столько вариантов этого пацана Я похоронил под этой землей..."
Всего за полтора часа разобравшись с ошибками, которые допустил все же он в роковых бумагах, Михаил пулей вылетел из здания мэрии, подбегая к машине, в которой его трепетно ждал Александр. — Ну как? – поинтересовался Романов у запыхавшегося Московского, на что тот, лишь устало откинувшись на спинку кресла, выдохнул и произнес: — Накосячил я и причём по полной. Такой ответ устроит? — Вполне. Заедем в аэропорт? Костя с Юрой и Серёжей уже прилетели. — Хорошо, все равно пункт назначения один. На этом и порешив, столицы двинулись в противоположную мэрии сторону и всего спустя полчаса езды уже были у предпоследней цели своей поездки. — Давно не виделись, Александр Петрович, Михаил Юрьевич. – поприветствовали мужчин уральцы, прежде чем сесть в машину. — Отбросим формальности – все равно поездка не для этого предназначена. – бесцеремонно поспешил прервать их Московский и тут же нажал на газ. — Соглашусь с Михаил Юрьичем, тут о ребёнке надо думать, а мы с любезностями возимся! – согласился со столицей Юрий, на что тут же получил многозначительный взгляд от Санкт-Петербурга, до сих пор не верящего в его присутствие. — Сколько ещё ехать до дома Дани? – поинтересовался Константин, попытавшись примерно высчитать оставшееся время их дороги. — Ещё около десяти минут. Мы подъезжаем. – тут же ответил Москва, вновь нажимая на газ. Он как никто другой хотел быстрее всего попасть к квартире сына и наконец узнать, что же с ним происходит, а уже потом разобраться и с излишней вежливостью Екатеринбурга, и с куда-то девшейся гомофобией Челябинска, и с отношениями непосредственно Химок и Магнитогорска. Так, поворот за поворотом, машина наконец заехала во двор одного из самых элитных жилых комплексов в самом центре Химок, а после остановилась у второго подъезда. Мужчины, стоило только автомобилю заглохнуть, поспешили выскочить из него и, вслед за бежащим впереди всех Питером, влетели в подъезд, оставляя Москву самым последним. Наконец дождавшись лифт, вся компания поднялась на восьмой этаж и, теперь уже за Михаилом, подошла к тридцать девятой квартире, а после того, как Московский позвонил в звонок, стали ждать хоть какого-то ответа, даже того же копошения у двери. Вот только ни того и ни другого не произошло... Попробовав позвонить ещё раз, компания вновь начала прислушиваться, но и это не помогло. В квартире стояла поистине мёртвая тишина, а потому создавалось впечатление, что в ней и вовсе никого не было... Тогда Сергей предложил позвонить на мобильный Дани ещё раз, чтобы удостовериться в том, что тот все же находиться в квартире и лишь когда из самой квартиры послышался мелодичный звонок всем вконец стало не по себе... — Давайте просто откроем дверь! Михаил Юрьевич, у вас же должен быть запасной ключ! – предложил Екатеринбург, на что Москва лишь потупил взгляд в пол и ответил на вполне логичное предложение: — Я бы с радостью, да только мои ключи от Даниной квартиры потерялись ещё пол года назад, я как раз на днях думал попросить его сделать дубликат. — Серьёзно? Пол года назад и только сейчас вспомнить?! Михаил Юрьич, я был о вас лучшего мнения... – раздраженно высказался Юра, на что столица тут же поспешил ответить. — А ваше мнение меня касаться ни коим образом не должно!.. — Ну все, достаточно! – в один голос почти что крикнули Костя и Саша, решив прервать возможную драку на корню. – Давайте лучше подумаем над другими вариантами? — А что тут думать? Можно просто выбить дверь и дело с концом! – предложил было Татищев-старший, но тут же был осужден Ураловым. — Ага, и потом "Тащи меня Костя до ближайшего травмпункта"... Очень оригинально, Юр, попрошу вспомнить: гипс с левой руки тебе только на той неделе сняли, после твоей идеи на счёт перестановки мебели в квартире в одиночку... — Ну тогда я и сам не знаю... На восьмой этаж через балкон явно не залезем... — Зато я знаю! – послышался из открывшегося лифта знакомый всем присутствующим женский голос. – А ну-ка, посторонитесь, мальчики! В пару мгновений вытянув из небольшой сумочки пару невидимок, Камалия, вплотную подошла к двери и, склонившись у замка, несколько минут повертелась около него, прежде чем послышался щелчок открывающеся двери, а после и возглас довольной девушки: — Вот они, девяностые! Не даром прошли! Хотя я и удивлена, что вы, Кость и Саш, раньше меня до этого не додумались! – произнесла Зилант, а после наконец отворила дверь настежь, пропуская всех присутствующих внутрь. — Уж прости, заколок с собой не носим, чай, не девочки. – лишь ответил на такое замечание Питер, заставив Уралова тяжело вздохнуть, а после вошёл в квартиру вслед за Казанью. Помещение встретило их поистине гробовой тишиной и мрачной обстановкой, совершенно непривычной для Химок, жившего на позитиве каждое мгновение своего существования. На полу кухни валялись три пустых бутылки из-под вина, а на столе стояла банка пива и валялась куча фантиков; пол ванной был усеян лужицами воды, вперемешку с неясной бурой жидкостью, а вот из гостевой каплями тянулся напрягающий след в сторону спальни, куда и поспешила зайти компания. Вот там-то все чуть и не упали замертво от увиденной картины. Да, Даню они определённо нашли, как и его телефон, валявшийся на прикроватной тумбе, вот только сам он... Висел под потолком с толстой верёвкой на шее и с неперестающими кровить, перерезанными венами... — Д-Даня?.. – только и смог спросить Александр, в испуге прикрыв рот ладонью. Он, конечно, немало повидал на своей относительно недолгой для городов жизни, однако подобное видел впервые. — Не время для пустой болтовни, снимаем его, Кость. – поспешила взять ситуацию в свои руки Казань и, кивнув Уралову, подошла к стулу, отброшеному парнем, в момент попытки суицида. Перехватив бессознательное тело за пояс руками вместе с подоспевшим Михаилом, Камалия лишь ждала, пока Костя разберётся с петлёй, приковавшей парня к потолку, в то время, как Серёжа пытался привести в чувства почти что рыдающих Александра и Юру. Уж чего-чего, а увидеть молодого парнишку-суицидника их по-родительски обеспокоенные сердца точно были не готовы... — На счёт три отпускаю: раз, два... – начал считать Константин, а после резко перерезал последнюю нить верёвки и крикнул. – Три! По команде, Зилант и Московский тут же подхватили Данила, рухнувшего прямо им в руки, и поспешили перетащить того на кровать, дабы уже там разобраться с внешним состоянием олицетворения. — Так, Миш, ты пока принеси сюда его аптечку, а ты, Кость, возьми остатки верёвки и перетяни вены, а не то точно тут все ещё больше заляпаем, а кровь, как сам помнишь, хреново отмывается от любых поверхностей. – продолжала командовать Камалия, оставшаяся единственной с трезвым рассудком в сложившейся обстановке. — Тут бинты, зеленка, пластыри, какие-то таблетки и пузырьки... Что именно нужно? – спросил Михаил, вернувшись из кухни с чемоданчиком лекарств. — Во первых: достань перекись водорода, зеленку и бинты, принеси иглу с ниткой и дай их сюда, а во-вторых, найди нашатырь и, желательно, ватку. — Секунду... Так, с абсолютно трезвым взглядом, Казань постаралась быстро зашить особо глубокие порезы, а после все осторожно обработать, а после, чуть капнув на вату пахучей жидкости, аккуратно подсунула её под нос Химкам и тот, пусть и не охотно, но через пару минут все же приоткрыл глаза. — А? Кхах... – недоуменно уставившись на девушку, попытался было что-то сказать Данил, однако почти что совсем порванные после удушья связки не дали ему этого сделать, заставив парня почувствовать сильнейшую боль при малейшей попытке заговорить. — Очнулся, наконец? – задала риторический вопрос парню Камалия, а после, не дожидаясь, когда её попытаются перебить кто-либо из других присутствующих, добавила. – Ну и напугал ты всех, конечно. Это все ведь не из-за одной маленькой проблемы, верно? Решив оставить всякие попытки нормально заговорить, Данила лишь нерешительно кивнул головой, прежде чем Зилант продолжила аккуратно расспрашивать. — Ты сделал это после моей истории? И вновь нерешительный кивок в ответ, заставивший остальных невольно вздрогнуть. — Значит ты все-таки не оставлял надежд, хоть и знал, что подобное вряд ли возможно... Что ж, в таком случае могу лишь напоследок сказать, что все, что я тогда сказала было сказано в шутку и...я действительно не знала, что ты воспримешь мои бредни всерьёз, тем более, приведя их в действительность... Прости, что фактически обманула тебя и...держись... Как бы плохо тебе не было – нужно продолжать жить, хотя, ты ведь и без меня это прекрасно знаешь... – закончила говорить Казань, передавая "эстафету" подоспевшему Магнитогорску, серьёзно испугавшемуся за Химки и спешившего разъяснить все возникшие между ними недопонимания. — Д-Дань, ты... Блин, я действительно повёл себя тогда как тот ещё мудак и очень сожалею, что понял это настолько поздно... Я пойму, если ты все же не сможешь этого сделать, но...прости меня, пожалуйста... Я действительно идиот, раз додумался так на тебя тогда наехать... – понурив взгляд, осторожно произнес Серёжа, ожидая в ответ лишь холодный взгляд младшего Московского, возвращающий на несколько лет назад, однако... его не последовало... Вместо этого, белая холодная ладонь аккуратно обхватила пальцы его правой руки, заставляя поднять взгляд, который был тут же встречен слезящимися глазами Химок, говорящим так много важного абсолютно без слов. И Магнитогорск решил не тянуть с ответом. – Эй, ну ты чего, принцесска? Решил окончательно русалочку закосплеить, а вместо моря и слезы подойдут? Если мы тут в них вместе потонем, то кто же послезавтра будет праздновать твоё восьмидесятичетырехлетие? — Послезавтра? – удивившись, растерянно переспросил Питер, вопросительно взглянув на Москву, что тоже находился в лёгком недоумении. — Ну да, послезавтра, а если быть точнее – двадцать шестого марта. Я же ничего не путаю, Дань? – повернувшись, обратился к возлюбленному Серёжа, на что получил одобрительный кивок, заставив всех вновь впасть в ступор. — Подожди, Миш... Так ты назначил день нашей свадьбы в день рождение собственного сына? – рассержено спросил у столицы Александр, на что первый слегка замялся, но тут же поспешил объясниться: — Признаюсь, забыл, правда! Извини, Дань, что так наложилось, но я переправлю, серьёзно! И с теми бумагами о присоединении я уже тоже разобрался, рано тебе ещё помирать! — Какое ещё присоединение? – теперь встрял уже Челябинск, для которого Химки, с недавнего времени уже стал чуть ли не родным сыном, а вслед за ним вмешался и Екатеринбург, возмущённый столь серьёзными промахами столицы. Конечно же, это не осталось без внимания все того же Романова и...понеслось... Наблюдавшим за всем этим "цирком" Химкам и Магнитогорску лишь оставалось делать ставки на то, как скоро из кухни вернётся Казань и мигом успокоит ругающиеся города, но всё это было уже делом времени...***
— У кого там сейчас торт и свечи? – носился Питер, заканчивая с последними приготовлениями и жутко нервничая, перед приходом именинника. — Я их в последний раз у Дениса видел! – сообщил Серёжа, заканчивающий клеить надпись "С Днём рождения" на стену. Как ни странно, однако и Москва, и Питер довольно быстро смогли принять его как парня своего сына, а потому не имели абсолютно никаких претензий к его присутствию в их компании, чего нельзя было сказать о Денисе, искренне беспокоящемся о брате, и так и не простившем за ту ссору Магнитогорск, в отличие от Химок. — Я торт пока в холодос засунул, а свечки на столе лежат. Зажигалку, если что вдруг, у дяди Юры отожмем! – бодро отозвался Мурино откуда-то из кухни и Питер хотел было уже поспешить отчитать сына за столь раннее подъедание праздничных блюд, как вдруг раздался скрип открывающейся входной двери, заставивший всех, вплоть до Екатеринбурга, завязавшего последний шар, насторожиться, а после быстро броситься к коридору, в котором всего через пару мгновений оказался сам виновник торжества, только вернувшийся из департамента. — С днем рождения, Даня! – прокричала компания, состоящая из двух столиц, Екатеринбурга, Челябинска, Магнитогорска, Мурино, некоторых городов Московской области и Казани и тут же запустила праздничные хлопушки прямо в именинника. — Ч-что, а к-как вы все?.. – растерявшись, только и успел спросить Данила, на что Москва, лишь обнял сына и ответил: — Не важно, Дань, главное, что теперь мы все точно рядом...