***
Туз червей разбивает все надежды Дилюка на победу. Омега поднимает взгляд, смотря на Альбериха, и шумно выдыхает. Он был разгромлен с позором альфой, что, по его словам, играл последний раз еще в лет десять с Дайном и Альби. Чертов засранец обманул и не признается. - А теперь желание, – Кейя складывает карты в колоду, голос его становится тише. Альфа облизывает губы, поднимает взгляд и только сейчас Дилюк замечает, что тот без повязки. - Давай уже, что там? Сожрать что-то противное? Сделать что-то дурацкое? Чем обычно заканчивается подобное, говори.. - Станцуй мне, - Кейя выпаливает это разом, улыбка становится шире, и он уточняет, – стриптиз. Хочу, чтобы ты разделся... Дилюк сглатывает вязкий ком в горле, думая, какого хуя ему достался этот мужчина с такими запросами. Он вообще не понимает, как это делать, да и работа... Вот только отказать он не может, такой уговор был вначале партии, к тому же альфа и правда не видел его несколько дней, Дилюк и сам соскучился. - Пошли...***
Альберих приземляется задницей на диван у окна, хватка у Дилюка не изменилась за эти годы. Боль ощущается кожей, но то, каким яростным сейчас выглядел омега, заглушает любую боль. Руки Рагнвиндра тянутся к пиджаку - тот улетает сразу же, омега расстегивает манжеты рубашки. Он спешит, сильно, музыки нет и вряд ли будет Это не то, чего ждал Альберих, но с Дилюком разве может быть иначе. - Не спеши, – Кейя ухмыляется и решает подняться, остановить омегу, забыть о своем желании и самому медленно раздеть его, втягивая аромат, что успел позабыться за дни разлуки. - Сел, я сказал, – нога в туфле упирается ему в живот, и Альбериха впечатывает обратно в диван; он выдыхает от силы нажима и поднимает взгляд, полный азарта. Пуговица с манжета отлетает, кажется, Дилюк уже не контролирует силу. Феромон Кейи разливается патокой, окутывает. Альфа видит, как дыхание омеги становится глубже. Рубашка летит следом, под звук от града пуговиц, что безжалостно летят на пол. Глаза омеги горят, Кейя видит, как к его лицу липнут алые пряди. Дилюк распален и горяч настолько, что перехватывает дыхание. Нога опускается. Альберих вдыхает полной грудью, смотрит, как Рагнвиндр проводит по своей груди рукой, и то, что это выглядит едва ли не нелепо для такого омеги, забывается. Дилюк прекрасен, великолепен в своем рвении выполнить желание. Пальцы ложатся на пояс, оглаживают собственный пах. Ремень гремит бляшкой, кожа вылезает из шлеек, Дилюк оказывается ближе, выдыхает, кладет ремень на диван рядом с Альберихом и принимается расстегивать штаны. Пальцы длинные и светлые, проникают под ткань пояса, в белье, и Кейя видит, как Дилюк обхватывает себя полностью - возбуждает до чертиков. Феромон окутывает и его, омега, с каждым движением рук по своему телу, пахнет все ярче. Ладонь движется, первый стон срывается с губ Дилюка, кажется, тот обвел головку члена и угодил в свою же ловушку. Ему хочется не меньше, столь же яростно. Разлука на эту неделю сказалась на обоих мужчинах. - Сидеть! – голос Дилюка хриплый, он смотрит сверху вниз, подмечая, что Кейя желает сдвинуться. Рука скользит глубже, по всей длине, Альберих видит, как капля пота стекает по виску омеги, ему хочется собрать ее губами, но все, что дозволяет ему Дилюк, это смотреть и наслаждаться. Он мучает себя вновь, сдавливает, гладит по всей длине, а после Альберих не успевает понять, как быстро штаны покидают тело омеги. Дилюк обнаженный, возбужденный и открытый. Уже босая нога упирается в живот, вновь пригвождая к спинке дивана. Дилюк не медлит, усаживается ему на колени. Они оказываются нос к носу, столь близко, что Альберих пьет чужое дыхание. - Мне станцевать на твоем члене? – говорит Рагнвиндр раньше, чем осознает сказанное, Кейя ухмыляется. - Да!***
Поцелуй затягивается. Дилюк стонет в рот альфы от проникающих пальцев, внизу все мокро: он течет так, будто завтра начнется течка. Между ними слишком давно не было близости. Штаны альфы безнадежно испачканы. Омега трется, сжимает бедра, хнычет, стоит Кейе достать простату и безжалостно вжаться в нее. Невероятный мужчина, только его альфа. Воздуха не хватает; Альберих сжимает бедро омеги, сам подстраивается под движения чужих бедер, с которыми тот трется по его ногам, вжимаясь в него грудью. Хочется большего, хочется долго и сильно, до изнеможения. Мысли покидают омегу, очередные толчки пальцев заставляют разорвать поцелуй, простонать во влажные губы, самому поддаться назад и насесть глубже. - Давай уже... – шепчет Рагнвиндр, зная, как хорошо ему может быть, стоит Кейе лишь войти внутрь. Ему хочется этот член, его всего, хочется этого альфу. Альберих проводит по лицу омеги рукой, размазывает слюну по губам, смотрит в алые глаза и остается недоволен спешкой. Первый шлепок остается на ягодице - омега вздрагивает в руках альфы, а взгляд пылает, тот столь прекрасен. Второй тонет в попытке Рагнвиндра возмутиться, слышится стон, Альберих безжалостно сжимает кожу, не давая и попытки отстраниться. - Ты не виделся со мной и сыном неделю, – голос Кейи после очередного шлепка кажется жестоким, он говорит совершенно безжалостно, и омега теряется. Новый шлепок не умаляет прежнего по силе, и Дилюк упирается лбом в плечо Кейи, сжимает его рубашку, стонет, когда еще один ложится на соседнюю ягодицу. - Еще хоть раз ты забудешь о нас и засядешь в бумагах без сна и отдыха, – ладонь обжигает задницу снова, – и я не буду сдерживаться. Стон оглушает, Дилюк кричит ему на ухо, когда Кейя сжимает обе ягодицы ладонями. - Ты больше не будешь все делать сам, понял? – боль опаляет вновь, Кейя зол, это слышится и чувствуется даже в феромоне, как же умело он скрывал эмоции все это время, пока они были в спальне. Хочется извиниться, просить, умолять остановить эту сладкую пытку. Кто бы знал, что боль дурманит, особенно когда ты действительно виноват. На Кейю даже не хочется злиться, хочется выпятить зад и ощутить еще одно наказание. Он правда забылся, все взвалил на себя по привычке, что ему никто не может. Дилюк кусает губу при очередном шлепке, мычит и стонет, когда слышит, как пряжка ремня Кейи расстегивается. Альберих щедр - член проникает резким толчком в растянутое пальцами нутро по обильной смазке. Дилюк сжимается, бедра подрагивают, и он оседает на альфу. Хорошо. Свяжи его Кейя сейчас, и Дилюк бы не сопротивлялся, словно ощущая, что это нужно им обоим. - Двигайся. "Альбериху стоило бы стать командиром" – всплывает в мозгу омеги, когда он крепче сжимает колени и приподнимается. Тот в форме, руководящий солдатами - Дилюк стонет лишь от воображения, обхватывает руками крепкие плечи и шею, двигается. Ему не помогают, а хочется ускориться. Альберих издевается, но это мучительно сладко.***
Очередной шлепок - Дилюк выгибается от резкого толчка внутрь, он проезжается грудью по кровати, рычит на рык Кейи. Альберих несдержан, ладонь впивается в и так алую ягодицу, сжимает. Его омега, так и не отучившийся от попыток решать все сам без чужой помощи, только его. Страсть кипит в груди наравне с желанием проучить, показать, наказать. - Громче, – очередной приказ, рывок внутрь, и Дилюка подбрасывает на постели. Такой чувствительный, раскрытый и мокрый, залитый им изнутри, но все еще имеющий силы продолжать, потому что душу Кейи рвет так, что он не остановится, пока не изведет Дилюка окончательно. Очередной шлепок, стон, а после Альберих наваливается на омегу всем телом, подгребает под себя, придавливает, толчки становятся быстрее, короче и жестче. - Я..мм..не..за..бывал – каждый звук сопровождается стоном. Кейя слышит то, что желал услышать все это время. Ему не нужны извинения, не важно ушедшее время, что ему придется ждать омегу, пока тот осознает, что не всесилен. Важно лишь услышать, что он не желал быть вдали от него и сына, и то, что больше такого не повторится.