Ярче

Он не может и звука произнести, но онемение в речи никак не мешает его телу дрожать от страха. Не замечая этого, желчь подступает к горлу, когда смотрит на человека, которого боялся потерять больше всего за это время. На каком моменте всё пошло не так? Он с самого начала делал то, что следовало делать каждому детективу. Но почему тогда он чувствует то же ощущение, что и на первом классном суде? Он шёл так упорно, чтобы доказать, что его теория верна. Что Кокичи Ома лежал под прессом, никто иной, а теперь он не смог подобрать слов, чтобы парень с пурпурными глазами мог зацепиться за жизнь. Нет. Это не может так закончится. Да, точно, не может, ведь сейчас он должен очнуться и оказаться прямо там. Да, там... * * * —Хей, Шуичи, глянь.— Фиолетововолосый стал на удивление тише в тоне, когда он сосредоточился на тёмном небе. —Что? Вокруг знакомая площадка, где они всегда тренируются, земля немного холодная, а лёгкий ветер играется с синими волосами Сайхары. Он с любопытством смотрит на Момоту, а потом в том направлении, куда и сам астронавт. —Я всё ещё не до конца разобрался в странном расположении звёзд в этом месте, но кажется наконец могу увидеть несколько созвездий. Попробуй и ты, хм... Например... Лиру? — парень сначала не отрывает глаз со звёзд, но спустя пару мгновений смотрит на детектива. Тот нервно смеётся, он очень скептически относится к этой идее и говорит: —Ты думаешь, я смогу понять что-то в этом огромном клубе звёзд? Брось, Момота-кун... —Не думаю, я знаю. — Шуичи широко раскрывает глаза, услывшав заявление Кайто. Он выглядел довольно спокойным. — Почему я должен сомневаться во внимательности своего напарника, хм? Давай, я помогу, хех. Он с интузиазмом пододвигается ближе к синеволосому, настолько, чтобы он мог видеть небо приблизительно с тем же ракурсом, что и абсолютный. И в то время как астронавт начал присматриваться к маленьким светилам, другой старался не подавать виду внезапной панике и сосредотачивался на поиске созвездия. —Посмотрим... И так, следи за рукой, ладно? — говорит Момота, на что тот кивает. — Ты должен видеть Вегу — та звезда, которая выглядит ярче других. —А, да, я вижу её... —Теперь... — он отводит совсем чуть-чуть руку вниз. — Вега соединена с ещё одной звездой, которая уже менее яркая, но создаёт благодаря трём другим четырёхугольник, так... так... и так. — проговаривает фиолетововолосый, двигая рукой. Всё это время Сайхара концентрируется, чтобы заметить оставшиеся звёзды. Но заметив, что выходит не совсем хорошо, абсолютный на другой раз берёт запястье детектива и делает те же движения в стороны. Проходит чуть больше минуты, чтобы он наконец заметил сложившийся пазл. —Я... Нашёл. — тихо отвечает он, и тогда на лице астронавта появляется улыбка. Шуичи возвращает взгляд на Кайто и не может не улыбнуться тепло в ответ. Он наблюдает каждый отблеск в глазах Момоты и складывается ощущение, что он мог бы смотреть на это вечно. —Вот видишь, говорил же. Ты... * * * —...молодец, всё было так, как ты и сказал. Не сомневайся в своей дедукции, не дело детективу таким заниматься! — абсолютный выдыхает —Чёрт, ты... действительно невероятен... Он сейчас... серьёзно это ему говорит? Нет... Это не так. Шуичи Сайхара сделал недочёт, в его картине преступления точно есть несостыковка, всего маленькая ошибка, которая изменит весь ход событий, где убийцей не должен быть Кайто Момота, где он не будет сейчас стоять слева от него и говорить начинать голосование, пока очи Харукавы находятся на мокром месте, Юмено прикрывает своё детское личико большой шляпой, а Киибо на отчаянное мгновение останавливается, перед тем как нажать на кнопку голоса. Синеволосый оборачивается в сторону Монокумы, слабо смотря на медведя, и тогда он всё понимает. Его сознание только начинает приходить в себя, когда он видит самоуверенного директора, который без малейшего сомнения и колебания оставляет свой голос. Детектив чувствует, как по его лицу начинают сползать слёзы, а зрение затуманивается. Он медленно поворачивает голову на экран панели, на котором благополучно высвечивается результат голосования... результат голосования... результат... голосова... * * * —Чего задумался, Шуичи? — Момота толкает в плечо абсолютного, от чего тот вздрагивает. —А? Нет, просто думаю... —В последнее время ты много думаешь, не заметил? Много думать тоже вредно, но ведь для этого я и здесь. Ты прекрасно знаешь, что твои переживания— —"мои переживания" — договаривает фразу Сайхара, тихо хихикая. Это заставляет астронавта сначала с лёгкой раздражённостью зыркнуть на него, а потом поменяться в выражении лица обратно на дружелюбное. —Кхм, именно. Так что тебя тревожит? — Шуичи сначала не отвечает, а уже затем набирается сил для того, чтобы говорить. —...Иногда мне кажется, что рано или поздно, когда я раскрою очередную правду, станет ясно, что мне не стоило бы её вообще раскрывать. Вдруг я наврежу этим не только себя, но и близких. Я боюсь этого. — обладатель янтарного цвета глаз опускает голову. Кайто молчит, обдумывая каждое слово, а затем разрезает тишину своим голосом. —Ты сделал то, что было в твоих силах, значит этого уже достаточно. Ты детектив, и даже если пострадает кто-то, кто тебе дорог, этот человек должен понимать, что ты являешься тем, кто в первую очередь не хотел бы ему навредить. Он должен сам осознать, что это лишь его ошибка, твоей вины в этом нет. — во время этого рассуждения Момоты, Шуичи внимательно слушал, а когда между ними возникла тишина, он смог только произнести: —Должно быть... Ты прав. — юноша возвращает взгляд на человека напротив. — Постараюсь держать это в голове, потому что это беспокойство приходит не в первый раз. Страшно представить, если ты... или Харукава-сан... —Эй, за меня можешь не волноваться. Я прямо здесь, перед тобой. А за Харумаки вообще можно не переживать, теперь я уверен, она будет порядке. — он смотрит в глаза Сайхары, когда тот с печальным выражением лица сминает край рубашки. Астронавт тихо вздыхает, и возвращает взгляд на небо, усеянное звёздами. Он бесшумно падает спиной на траву. —Ну, даже если со мной что-то произойдёт, — Кайто хрипло откашливается, выигрывая время для того, чтобы продолжить предложение. — я хочу, чтобы ты просто смотрел на звёздное небо, если будешь скучать. Знаешь, люди грустят и скорбят, тоскуют и обижаются. В этот момент звёзды бывают отличными слушателями, они ничего не скажут, но и не осудят тебя. Поэтому, если у тебя будут негативные эмоции, имей ввиду. Уверен, что высказав всё звёздам, они будут сиять ещё ярче для тебя! Это всё кажется настолько абсурдным, что уже хочется поверить в это, по крайней мере самому Сайхаре. Его глаза загораются частичкой уверенности, огромная благодарность читается в них. —Да, обязательно... Кайто. —Хе-хе, ловлю на слове! Шуичи, это обещание. — он немного приподымается, чтобы сжать кулак и прикоснуться им с плечом детектива. Верно... Даже если что-то произойдёт, он. . . * * * —*Кха*, *кх...х*! — лёгкие пронзает резкая боль, до невыносимости знакомая, но в разы сильнее, чем раньше. Он на грани до того, чтобы обессиленно упасть на колени или согнуться пополам, но он держится, когда алая жидкость стекает по подбородку, шее и пачкает белую одежду. Фиолетововолосый слышит как его имя обеспокоено выкрикивают несколько человек, что так непривычно для его ушей. К чему это переживание? Им не следует за него беспокоится, он герой, который не должен выглядеть жалко, не должен вызывать у них грустные лица. Плевать на эту болезнь, про которую они рассказывали всего пару минут назад, плевать на то, что его организм готов сдаться всего за несколько минут, плевать, что он ещё не успел провести достаточно времени с теми, с кем он желал, поэтому... —Ребята... Улыбнитесь, пожалуйста... —О чём ты говоришь... — Широгане монотонно произносит это, хватаясь за голову. —Не могу... кх... смотреть на ваши лица. Абсолютная фокусница, видно, уже заплаканная, что-то бурчит под нос, перед тем как тяжело схватиться за руку Цумуги и хоть как-то направить всё напряжение в хватку. —Если ты просишь, то я смогу... — красноволосая говорит тихо, как будто сама не верит в то, что у неё получится сдержать хлюпанье. —Как и я! Может и не могу плакать, но поверь, мне тоже тяжело. — Киибо немного задерживается в действии, как будто сделать что-то похожее на улыбку действительно является для него ещё той нагрузкой в системе. Момота молча улыбается. Не то, чтобы он вообще мог сейчас что-то сказать. У него постепенно темнеет в глазах, но ему удаётся ещё говорить: —Ты тоже, Харума...— —Тоже?!... О какой улыбке идёт вообще речь?! — астронавт останавливается на месте. И ему требуется лишь секунда, чтобы понять её. — Я не могу, это... Это просто невозможно! — ещё одна волна слёз прошла по лицу, когда она чувствует, что её заключают в в короткие объятия. —Ха-ха... ну конечно... Извини, я не хотел доводить тебя до слёз. — Кайто ещё ненадолго держится неподвижно и хлопает по плечу со словами в роде "Ты сильная". Он постепенно отстраняется и идёт дальше, пока его чуть не сбивает с ног последний абсолют. Ах, да... Он ведь не мог забыть про него. Сайхара судорожно хватается за рубашку прислоняясь лицом к одежде другого. В то время, как слёзы безостановочно впитываются в футболку, он сквозь зубы произносит: —П... прости... Кайто... прости... —За что ты извиняешься, Шуичи? Разве я ранее не сказал, что... — парень недоговаривает, а на лице постепенно сползает улыбка, когда он смотрит на состояние детектива, которое не отличить о того, что и у абсолютной наёмной убийцы. Внезапный приступ кашля усиливается и он плотно закрывает рот рукой, чтобы кровь ни на кого не пролилась. Каждый хриплый звук вызывает страшную дрожь у синеволосого, он в ужасе смотрит на человека напротив, осознавая, что ещё немного, и просто не выдержит этой ситуации. Юношу отвлекает негромкий, но сильный голос, выбивая его из угнитающей атмосферы. —Услышь уже. — Момота спокойно усмехается, вытирая кровь с лица ещё более-менее чистым рукавом. — Ты не один и никогда не будешь, у тебя есть друзья, которые всегда останутся на твоей стороне, усёк? — он старательно поддерживает зрительный контакт, пока тот не придёт в себя. —Усёк... — немного успокоившись, отвечает абсолютный. Он старательно приподнимает уголки губ, чтобы соответствовать тому, чего просил астронавт. Но ещё раз вздрагивает, когда Монокума торопит события, стуча по сидению. Кайто решительно поворачивается и делает шаг вперёд от напарника, предварительно взъерошив ему волосы. Однако тут же резко поворачивает голову, как будто абсолютному срочно нужно сказать что-то важное, лишь для детектива, но как только открывает рот, сразу закрывает. В итоге выходит тихое: —Я очень... благодарен тебе, Сайхара Шуичи. Медведь бьёт тревогу, а в мыслях переживая о том, что ещё немного, и Момота скончается, не начав казни, поэтому как только абсолютный тратит последние силы на блестящую прощальную речь, Монокума незамедлительно тащит его в зал для наказания. . . * * * На выходе из кабины лифта чувствуется свежий воздух. Синеволосый шагает бесшумно, и за счёт этого в ушах еле-еле ощущается тихий звон. Огромная усталость в ногах принуждает его наконец пойти в общежитие и лечь в постель, но Сайхара всё равно на пути заворачивает к этому месту. —Тоже пришёл сюда? — знакомый голос тихо раздаётся эхом позади парня. Он не оборачивается к нему, а сперва молча поднимает голову. Предсказуемо, но уже полночь, если не больше. Часть времени проходит до того, чтобы детектив повернулся к Харукаве и со всей, что было силой улыбнулся. Показалось, что ещё немного, и уязвимость вновь возьмёт за своё, выжмет из него оставшуюся частицу печали. —Тебе не кажется, что звёзды сияют ярче, чем обычно?