А Питер доживал еще один день

Дима шел к своей парадной в приподнятом настроении. Он уже предвкушал, как проведет остаток вечера за вкусным ужином, а потом они с Игорем, как тот и хотел, будут лежать в обнимку и смотреть какой-нибудь глупый легкий фильм. Послезавтра наконец-то выходные, а то прошлые они провели на работе, с материалами по делу «Аптекарей», вот завтра закончат допросы, составят парочку постановлений, вечерком отвезут их на подпись в прокуратуру на рассмотрение , и все, пока будут ждать решения, могут отдохнуть сполна. Квартира Игоря на всю следующую неделю полностью в руках рабочих, так что не нужно будет нестись туда сломя голову после работы, забывая даже поесть нормально. На улице было не душно, я легкая прохлада вечера освежала после трудного рабочего дня. Дима даже подумал, что им с Игорем нужно будет как-то прогуляться вечерком по набережной, выпить кофе и поболтать о всяком. Вот, планы на вечер субботы уже есть- милое свидание, на которое Дима обязательно пригласит Грома. Возле парадной маячила странно знакомая фигура, еще и этот чемодан весь в наклейках с животными, и потертым колесиком, которое издает характерный скрипучий звук. -Дима!- К нему кинулась девушка, лет тридцати на вид, такая же светловолосая и голубоглазая, как и он сам, и загребла его в свои объятия.- Ты чего сообщения мои не читаешь? Я здесь на презентации нового препарата от блох была, и подумала, зачем мне всякие хостелы от клиники, если у меня тут брат живет. Так что сюрприз! Ой, я уж думала на работу к тебе приехать, вдруг ты на дежурстве, я позвонить не могла, у меня почему то симка не работает. Но ты же посмотришь, если что? Мне тебе столько рассказать надо. И у тебя новости узнать, а мама жалуется, что ты ей ничего толком не рассказываешь, вечно в работе своей работе, нет, я конечно все понимаю, но она то все равно волнуется сильно. Ты меня домой пригласишь? Или так и будем стоять на улице? Или ты не один живешь? Ой, тогда познакомишь нас, если что? Обещаю быть прекрасной золовкой. -Вер,я…-Дима все еще находился в крепких объятиях своей сестры. Шок сменился осознанием того, что с минуты на минуту должен вернуться Игорь. А что он скажет Вере? Признаться в том, что он встречается с парнем Дима не мог. Игорь ведь живет с ним, а Вера приехала неизвестно насколько. А что ей сказать? А что сказать Игорю? Столько вопросов, решить которые нужно немедленно.- Нет, нет у меня никого.- Он не понимал, зачем он соврал. И тут же почувствовал отвращение к самому себе. Почувствовал себя трусом и предателем. Ведь не смог признаться. Не смог рассказать о человеке, который всеми силами пытается вытащить его из кошмара прошлого. Который с ним нежен и обходителен. Который ради него переступает через свои многолетние принципы. Который готов меняться ради него. -Ну не страшно, ты вон как вымахал, подкачался, еще годик и точно невестку нам приведешь. Дима ей не ответил, лишь молча взял чемодан и затащил его а парадную, а потом в лифт. Запоздало подумалось, что стоило бы написать Игорю, и пока тот не дома вместе решить, что делать в сложившейся ситуации, но телефон Грома, разряженный в ноль, лежал у него в кармане куртки. Значит, Игоря тоже ждет сюрприз. -Ой, какой милаш!- Вера с порога, даже толком не раздевшись, бросилась тискать Тиму. Тот, видимо почувствовав, что перед ним человек, который очень любит животных, принялся ластиться к ней и наигранно жалобно мяукать, выпрашивая, чтобы его покормили.- ты не говорил, что кота завел.- Тима уже сидел на руках у девушки, а та баюкала его, словно маленького ребенка и постоянно целовала в рыжую мордочку. -А? Да, я его на улице подобрал,- словно в трансе ответил Дима, неловко потирая шею,-Слушай, а ты надолго?- спросил он как бы невзначай, снимая куртку. -Да на неделюку или типа того. Но ты не переживай особо, я тебе мешать не буду, понимаю, у тебя работа, я так, по городу погуляю, на экскурсии схожу, заодно и по дому тебе помогу.- Девушка оглянулась в поисках балкона- Слушай, а покурить у тебя на балконе можно? Или надо выходить на улицу?- Она достала из сумочки электронную сигарету, и жвачку. -Да, можешь покурить. Девушка улыбнулась и тут же скрылась за дверью. -Ой, а что это у тебя за коробки? Ты что еще не все вещи разобрал что-ли? -Только не трогай ничего!- «Это не мое»- хотелось крикнуть вдогонку, но Дима проглотил эту фразу, и снова соврал. –Да, там осталось всякое по-мелочи, потом как нибудь разберу, когда время будет. -Так я как раз могу разобрать, мне не трудно. Ой, а ты что, курить начал?- Она потрясла перед Димой начатой пачкой сигарет. Сигареты были Игоря. Дима его эту привычку не одобрял, но понимал, что это один из способов справиться со стрессом, которого на их работе было предостаточно. Гром не был прям жестким курильщиком, как он сам говорил, сигареты были для моментов «выхода из душевного равновесия», которое случалось с ним не так часто. Дима судорожно сообрал, что ответить, и со страхом ждал, когда же придет Игорь. Небеса будто услышали его, и не успел Дима и слова произнести, как дверь в квартиру открылась, и в квартиру зашел Игорь. С пакетом из «Пятерочки» и пачкой бумаги для принтера подмышкой. -Дим, ты чего дверь не закрыл?- Взгляд тут же упал на стоящий у двери чемодан и пару женских кроссовок.- Ты…Я что-то не понял.- Пакет с глухим стуком стал на пол, а пачка с бумагой отправилась на тумбочку. Взгляд у Игоря был нечитаемым , он смотрел то на Диму, то на чемодан с кроссовками, и Дубин , казалось, мог слышать, как вертятся у него в голове шестеренки, генерируя варианты происходящего. -Игорь, пожалуйста, ты только не нервничай, я все могу объяснить, просто, ну, ты понимаешь, я сам не ждал и прости меня пожалуйста, прости. Игорь не понимал, за что Дима извинялся, Игорь вообще мало что понимал в этой ситуации, и как только он собирался спросить, в коридор вышла Вера, которая явно выглядела обеспокоенно, услышав еще один мужской голос в квартире. -Добрый вечер, сказала она напряженно, то и дело поглядывая в сторону своей сумочки, и Дима напрягся еще больше, вспоминая, что у сестры всегда при себе перцовка. А Игорь, стоит отметить, выглядел не очень дружелюбно: царапина на лбу, уже почти заживший синяк на скуле, подбитая губа и трехдневная щетина, вместе с напряженным взглядом и сжатыми в кулаки ладонями выглядело и в правду устрашающе.- А вы кто?- спросила она, и только Игорь собирался что-то сказать, как Дима выпалил. -Это Игорь, Вер, не пугайся, он мой,- он замолчал, смотря прямо в глаза Грома, который с замиранием сердца ждал, что же тот ответит.- он мой коллега, мы работаем вместе. Эти слова прошлись по сердцу Игоря тупым ножом, он собрал все свои силы, все свое мужество, стараясь не показывать свои эмоции, Дима все еще смотрел ему в глаза, и было не понятно, сожалеет он о сказанном или нет. Была только боль, тупая, разрывающая изнутри, которая не давала здраво мыслить. Гром пытался себя успокоить. Они уже говорили о том, что если их приняли Прокопенко, то это не значит, что примут все остальные, а эта девушка, судя по всему была знакома Диме очень хорошо, иначе бы он не впустил ее в квартиру, тем более ночью, тем более, когда Игоря нет дома. Светлые волосы, голубые глаза, средний рост, Игорь , соображал последними крупицами своего сознания. «Вера? Сестра?»- пронеслась догадка, и он уже хотел было спросить, но девушка его опередила. -А,- она явно расслабилась немного и попыталась улыбнуться, но все еще держалась на расстоянии.- Я Вера, старшая сестра Димы, приятно познакомиться. -Мне тоже, очень приятно.- Игорь не соврал, он давно хотел познакомиться с семьей Димы, но рассчитывал на то, что это произойдет при немного других обстоятельствах. -А вы , собственно, зачем зашли?- поинтересовалась Вера, скрещивая руки на груди, и сверля Игоря настойчивым, каким-то недобрым взглядом. Игорь оглядел прихожую, взгляд зацепился за пачку бумаги на тумбе, и он выдал первое, что пришло ему в голову. -Да я, Дима просил бумагу для принтера ему занести, вот, я и занес. Извините, что побеспокоил, я , наверное, пойду.- И выжидающе посмотрел на Диму полным мольбы взглядом. " Скажи ей, Дим, скажи. Ты ведь не дашь мне уйти?"- читалось в его взгляде, но Дима не ответил, не сказал ничего, даже почти не поднимал на него глаз. Игорю хотелось кричать, Игорю хотелось плакать, да что угодно делать, лишь бы выпустить наружу всю терзавшую его боль, но вместо этого он медленно развернулся, все еще надеясь на то, что Дима его остановит, и сделал шаг в сторону входной двери, второй, третий, и вот она захлопнулась за ним громким хлопком. Игорь ушел. Вера с Димой так и остались стоять в прихожей. Как только Игорь вышел за дверь, девушка тут же закрыла ее на все замки. Этот звук будто вывел Диму из транса. Что же он наделал? Как он мог так поступить с самым дорогим для себя человеком? Просто взять и выгнать его. Это ведь и Игоря квартира тоже. Дима почувствовал болезненное противоречие, он ведь сам говорил, что теперь для Грома это дом, своя маленькая, уютная крепость, где его любят, поддерживают, и всегда примут, но на деле. На деле Дима его прогнал. Он мог остановить Игоря, схватить его под локоть, сказать слова, которые он так хотел услышать, признаться во всем Вере, открыть ей правду, но он промолчал. Своим молчанием разрушил так долго строившийся фундамент доверия между ними. Отверг Игоря, прекрасно зная, что ему некуда идти, не к кому обратиться. Дима своими руками отобрал у него эту возможность, когда уговорил Игоря переехать к нему. Он ведь обещал, давал слово, клялся в любви, а сам. Бросил, отверг, выбросил будто не из просто из квартиры, а из своей жизни. Дима был уверен, что если бы с ним поступили так же, он бы не простил. Разорвал все связи, вычеркнул бы этого человека из своей жизни. А Игорь? Сможет ли он простить его? -Странный у тебя коллега какой-то.- Сказала Вера, возвращаясь в квартиру.- И вид у него не очень, если честно. Я бы побоялась с ним работать. Дима все еще прибывал в не ком трансе, но слова Веры его из него вывели, и эти слова болью и яростью прошлись по сердцу. -Ты не права. Ты его абсолютно не знаешь. Он самый честный человек, которого я когда либо встречал, человек, который готов на все ради дорогих для него людей, человек, который готов кровью оберегать то, что ему дорого, человек, который за справедливость, честь и достоинство, а его внешний вид вообще не должен касаться тебя и других людей, эти синяки и царапины результат его ежедневной борьбы, за любовь, за справедливость и за мир. Вера ему ничего не ответила, лишь махнула рукой, и пошла разбирать чемодан. Дима готовил ужин, с грустью и тоской на сердце. Игорь ушел час назад, и все это время мысли Игоря были только о нем. Куда он пошел? В свою квартиру? Без мебели, пола и кровати? К Прокопенко? Диме стало еще более стыдно. Он только-только вошел в их семью, только-только получил из доверие, только-только доказал, что он не такой как Влад, и тут же поступил как поступил он. Бросил Игоря, оставил его одного, когда он в нем нуждался. Он прислушался к тому,что происходит в квартире. В ванной шумела вода: Вера перед поздним ужином захотела принять душ. Дима быстро и тихо прошёл в коридор, где в куртке все ещё оставался его телефон. В левом кармане находился ещё и телефон Игоря. Теперь Дима стало страшно. Телефон Грома остался в квартире, разряженный в ноль. А если что-то случится? Игорь ведь даже не сможет позвонить. Дима забрал оба телефона и прошёл в спальню,поставив старую Нокию заряжаться. Телефон жалобно пискнул, экран загорелся и Дима выдохнул с облегчением. Он ещё раз прислушался. Вода в ванной все так же шумела, он прикрыл дверь в спальню и взяв свой телефон, быстро нашёл в контактах номер Федора Ивановича, мельком взглянул на время. Было уже начало двенадцатого ночи. Смущение и стыд за то,что он может разбудить Прокопенко быстро сменились тревогой за Игоря. В такой ситуации это вообще не имеет значения, его любимый человек находится непонятно где, один, ночью, и только один Бог знает,что с ним может случиться. Дима нажал на значок контакта, и приложив телефон к уху, с запирания сердца слушал длинные монотонные гудки. -Алло?- раздался на другом конце провода тихий и запанный голос Прокопенко.- Дима? Что случилось? -Доброй ночи, Фёдор Иванович. Извините,что так поздно звоню,я хотел спросить. Игорь не у вас?- он с замиранием сердца ждал ответа. -Нет, не у нас.- послышался скрип кровати и тихие шаги, следующие слова были сказаны уже не шёпотом.-А почему он должен быть у нас? У вас что-то случилось ? Вы поссорились? Дима не знал,что ответить. Ему не хотелось рассказывать про то,какая ситуация произошла между ними. Не хотелось, волновать Прокопенко. -Да, нет , не знаю. Просто если он не вас, то извините пожалуйста за то,что разбудил, доброй ночи.- и собирался было повесить трубку, но настойчивый голос его остановил. -Так! Рассказывай, что произошло ? Дима почувствовал, как у него трясутся руки, а в желудке снова скапливается тревога. Он попытался выровнять дыхание, но паническая атака становилась только сильнее. Весь этот час он успокаивал себя тем,что Игорь наверняка ушёл к Прокопенко, и за час он бы успел до них и дойти и доехать, если бы вызвал такси. Федор Иванович точно не стал бы ему врать и прятать Грома у себя. -Ко мне сестра приехала,- сказал он, выходя из комнаты и понижая голос до шепота,чтобы Вера ,если что, не услышала.- Она приехала неожиданно, я встретил её у парадной, пока Игорь в магазин отлучился, и она не знает,что мы пара, и я не знаю, как она к этому отнеслась бы. Когда Игорь вернулся, я не смог сказать ей правду, сморозил, что он коллега. И Игорь...он ушёл,а я не остановил его. Понимаете? Я его предал, бросил, зная что ему не куда идти. Он чувствовал, что начинает задыхаться, рука уже не могла держать телефон, и он прижал его к уху плечом, пока судорожно искал таблетки, которые ему порекомендовал психотерапевт. Вспомнил, что они в тумбочке в спальне, и на ватных ногах, опираясь о стену, пошёл обратно. Кровь стучала в ушах, и он с трудом понимал,что говорит ему Прокопенко на другом конце провода. -Дим, успокойся, я слышу по голосу, что с тобой что-то не так.- Оказавшись в комнате, Дима не с первой попытки, но открыл ящик и достал таблетки ,и, не читая инструкции, выпил сразу две.- Ситуация сложная и неоднозначная. Ты звонил Игорю? -Нет, его телефон разряженный и остался дома, все произошло слишком быстро.- сказал Дима , кидая взгляд на старую Нокию, лежавшую на тумбе с той стороны кровати, где спал Игорь. На экране отображалась одна палочка заряда. -Плохо дело,- протянул Прокопенко и замолчал на какое-то время.- позвони в отдел, дежурному следователю, Игорь мог заночевать там. -Хорошо, я Вас понял,- сказал Дима, и собирался добавить что-то ещё, но внезапно дверь в комнату открылась и вошла Вера. -С кем это ты так поздно разговариваешь? -Товарищ полковник, я приеду немедленно, спасибо, что уведомили.- сказал быстро Дима, надеясь, что Прокопенко все понял без объяснений. -Держи меня в курсе.- только и ответил он, вещая трубку. -Это по работе было, - сказал Дима, поворачивать к Вере.- мне сейчас нужно срочно уехать. Я не знаю, когда вернусь. Там в духовке рыба на ужин, если что , диван в гостиной я тебе постелил. Ложись спать без меня. - Ну и работа у тебя,- вздохнула девушка, покидая комнату,- только будто осторожен,- бросила она напоследок и ушла сушить волосы, но Диме уже было все равно. Он быстро забрал с зарядки телефон Игоря, бросил в рюкзак повербанк, перцовку и бутылку воды. Быстро обулся, и забрал с комода в прихожей запасные ключи от квартиры Игоря, её он намеревался проверить в первую очередь. Уже стоял в лифте, он набирал номер дежурного следователя, замечая, что таблетки начали действовать, и его уже не так сильно трясёт. За последние десять минут он трижды успел проклянуть весь отдел и всех дежурных следователей мира, которые занимаются не пойми чем, вместо того, чтобы подойти к телефону и ответить на звонок. И не важно было, может выезд? Может, человек отошел в архив? Или ему стало плохо? Не волновало абсолютно ничего, кроме затяжных гудков, которые раз за разом сбрасывались, оставаясь без ответа. -Дежурный следователь Валерий Самфонов, слушаю вас.- Послышалось наконец-то на той стороне, и Дима облегченно выдохнул. -Это капитан Дмитрий Дубин из вашего отдела. Мне срочно нужно знать где сейчас майор Игорь Контантинович Гром. Он в отделе? - Никак нет, товарищ капитан. Но если он появится, я могу уведомить вас. -Будьте так добры.- процедил Дима сквозь зубы и сбросил трубку. Где же Игорь? У Прокопенко его нет. В отделе тоже. Перед тем, как Дима окончательно сойдет с ума, осталось проверить только одно место. *** Когда дверь за ним закрылась, Игорь еще долго стоял, прислонившись к ней спиной, пытаясь понять, что сейчас произошло. Мозг совершенно отказывался работать, была только тупая, ноющая боль в груди, которая поднималась в горло, становясь там противным комом. В Глазах мелькнули слезы, которые Гром тут же сморгнул, и вытер с ресниц грубой мозолистой рукой. Он не мог поверить в то, что произошло. Где-то внутри еще билась надежда. Надежда на то, что сейчас дверь резко откроется, зацепив его, но он совершенно не обратит на это внимания, так как будет полностью во власти крепких, но нежных диминых объятий. Будет ведь? Дима ведь не бросит его? Не оставит одного сейчас, когда он всего себя отдал ему без остатка? Но звуки закрывающегося замка окончательно убедили его в том, что он остался совершенно один. Куда ему идти теперь? К Прокопенко? Он не мог, потому что ему вдруг стало стыдно. Стыдно снова приходить и плакаться к ним в плечо. Не хотелось видеть эти полные сочувствия и печали родные глаза, слушать тихий шепот на ухо, и банальные фразы по типу " Все будет хорошо", " Ты со всем справишься", " Ты сильный". И еще больше не хотелось выставлять Диму в их глазах плохим человеком. Дима ведь не плохой. Он просто запутался. Испугался. Что угодно, но он не плохой. Дима его любит. Дима им дорожит. Любит ведь? Если любит, то почему не защитил? Почему не встал рядом, и не сказал, кто он ему на самом деле? Просто коллега? Спасательный круг, от которого можно избавиться, когда ноги коснулись дна, а воды осталось по шею? Панацея? Лекарство от болезни? Клин из той самой пословицы? Попытка заполнить пустоту внутри? Пробник любви и дружбы в новом месте? Остатки здравого смысла из последних сил боролись с навязчивыми мыслями. Они ведь говорили об этом. Дима рассказывал, что не знает, как его семья отнесется к его выбору. А что подумал бы Игорь на месте Веры? Зная, что пережил брат, он бы... Не понял. Не смог принять? У него бы появились странные мысли на этот счет. Что человек болен, раз после того, как ему причинили боль мужчины. Он берет и впускает в свою жизнь кого? Правильно, мужчину. Это было как минимум странно, а как максимум- нездорово, с ударением на вторую о. Нужно было уходить, но ноги совсем не хотели слушаться. Да и куда ему идти? В свою старую квартиру? Без пола и мебели? Которая пропитана пустотой, одиночеством и чувством оставленности и безнадежности. Это ведь был его последний оплот, последняя, несданная крепость, к которой можно было спрятаться и переждать бурю. И Игорь сам ее разобрал. По камушкам. Принес в жертву мимолетной возможности обрести счастье. В голову набатом ударила мысль, которая заставила сердце предательски сжаться, а желудок скрутить болезненной судорогой. Он ведь теперь зависит от Димы. Зависит не только в плане жилья. Найти квартиру он бы смог, смог бы забрать вещи и переехать, пока не закончится ремонт. Это была мелочь по сравнению с тем, как он зависел от Димы эмоционально и физически. Ему было плохо, когда плохо было самому Диме. Было радостно, когда он видел улыбку и смешинки в голубых глазах. Когда Диме страшно, ему страшно тоже. Эта зависимость страшнее всех известных. Наркотики, алкоголь, секс, игры; любая вещь, которая могла вызвать зависимость даже близко не стояла с тем, какую зависимость мог вызвать человек. А вдруг это вовсе не здоровые отношения, которые они так старались построить? По крайней мере, Игорь очень старался, но он надеялся, что и Дима тоже. Вдруг это больная зависимость? Последняя возможность быть счастливым и нужным кому-то? Даже в качестве постоянного спасательного круга? Вдруг он просто больше ни на что не годен? Его просто используют, а он, потеряв бдительность и осторожность, доверился. Позволил крутить собой. Вдруг он просто марионетка в опытных руках кукловода? Стало тошно и противно от самого себя. Он ведь клялся. Обещал сам себе, что больше не повторит эту ошибку. Не повторит ошибку, купит шарф, станет еще сильнее... Поезд, снег и боль по всему телу. Кровь противно булькает в горле, холод пронизывает до костей. Холодный ветер бьет по лицу. Нет спасения. Нет доверия. Есть боль, предательство и отчаяние, пустые обещания, данные на смертном одре, последние попытки схватиться за ниточку жизни, выбраться, выжить. Так было и сейчас. Игорь из-зо всех сил старался сделать шаг вперед, второй, третий, неудачная попытка оставить эту боль позади, вырваться из когтистых лап охватившего отчаяния, убежать, спрятаться, закрыться ото всех, привычно в одиночку зализать раны, а потом выйти в свет с высоко поднятой головой, заявить на всеуслышание " Вот он я! Я не сломался! Я стал сильнее!" Кого он пытался обмануть? Он слабый, поломанный весь, погрязший в собственных ванильных мечтах и завышенных ожиданиях. Брошенный на борьбу с жестоким миром. Он же не знал, за что он борется. За любовь? Справедливость? Мир во всем мире? Как можно спасти кого-то, когда не можешь спасти сам себя. Когда из-зо всех сил пытаешься удержаться на плаву, при этом держа на своих плечах груз ответственности за то, что дорого. Есть ли вообще смысл бороться дальше? Тащить все одному, доказывая всем, что ты можешь. Есть ли кому-то дело до того, что ты делаешь? Обращает ли кто-то внимание на твои старания, попытки починить сломанное, зажечь спичку, когда от нее осталось только обгоревшее до уголька огнивко? Хотелось кричать, плакать, биться головой о стену, только бы не думать о том, как же все стало хуево в один момент. Как разрушилась картинка идеального мира, здоровой любви, взаимопонимания и уважения. Шаг, второй, третий. Ступенька. Лестничный пролет, Дверь парадной, которая открылась с трудом, хотя до этого поддавалась легко и непринужденно. Уходить было тяжело. Тяжело было побороть желание подняться обратно, выбить дверь, забежать в квартиру, встряхнуть Диму хорошенько и закричать ему прямо в лицо "Ты дал мне уйти!". Посмотреть на эмоции в голубых глазах, сказать много и много важных слов, которые крутились на языке, но так и не смогли преобразоваться в звук. Остались где-то там в горле, так и не выйдя наружу, преобразовались в боль, которая теперь разрывала на части, выворачивала наизнанку, залезала под кожу. Шаг. Снова шаг. Ветер в лицо. Не ледяной, как в тот раз, немного прохладный, он остужал пыл, но холодил лицо. Или это не от ветра? Игорь не помнил, когда плакал в последний раз. Когда умерла мама? Отец? Когда ушел Влад? Когда лежал на крыше поезда, глотая кровь и слезы, пытался понять, как он дошел до этого. Это были слезы горя. Слезы боли. Как и сейчас. Бежали горячими ручейками по щекам, по отросшей щетине, по обветренным и покусанным в кровь губам, саднили мелкие ранки, когда он грубыми ладонями растирал их по лиц, стараясь стереть позор, слабость. Мальчики не плачут. Так ему говорили. В саду, в школе, в семье. Но он плакал. По-детски. От обиды, хотя казалось бы, взрослый мужчина, майор полиции, лучший в свое деле. Шел и плакал. Один. В большом городе. Оставленный и покинутый. Было трудно дышать. Тело била мелкая дрожь. Дорогу было почти не видно из-за пелены слез. Игорь уже даже не пытался их скрыть. Он принял как должное. Ему уже почти не стыдно. Только страшно и больно. Он убеждал всех, что сможет сам, хоть и понимал, что это далеко не так. Сам он не мог с того чудного майского утра, когда Прокопенко вызвал его к себе и приставил к нему нового напарника. Сам он не мог после первой счастливой улыбки, первого ласкового слова, теплых рук на своей шее и ласковых мягких губ на своих сухих и обветренных. Безликие прохожие проходили мимо. У них своя жизнь, свой сценарий, где они актеры, сценаристы и режиссеры. Никто не обращал внимание на покинутого, одинокого мужчину. Игорь шел шатаясь. Может, они думали, что он наркоман или алкоголик? Потерянный человек, ведь отчасти это так и есть. Он потерялся в собственном сценарии. Не смог поставить спектакль под названием жизнь так, чтобы у него обязательно был счастливый финал. Ему нужна пауза. Перерыв. Время на то, чтобы придумать новый сюжетный поворот. Мелькали фонари, проезжали мимо машины, бежали по своим делам сотни людей. Питер доживал еще один день. Город жил, совершенно не заботясь о своих жителях. Ему было все равно на то, где они, с кем, счастливы ли или несчастны. Питер был лишь красивым фасадом, большой надеждой для многих. Город жил. Это было видно с высоты его любимой крыши. Какая ирония. Ноги сами принесли его сюда, в место, где было их с Димой первое свидание, где был первый рисунок в скетчбуке, красивый закат и вкусная шаверма. Тут было счастье. Легкое, светлое и мягкое. Как Дима. Дима, который не остановил, который дал уйти. И Игорь ушел. И не знал, вернется ли он.