Чье лицо было на большинстве сделанных ею фото.

Дань Хэн мог прыгнуть выше головы рядом с ней. Она болтала без умолку– он не мог не слушать, как бы не старался, он вслушивался в каждое её слово, не слушая. Он слышал каждое движение у свой комнаты, ведь знал, что комната Март через стенку от него, и он мог слушать каждую мелодию, которая играла на её телефоне, пока она весело танцевала под неё, резвясь, напевая ту мелодию, которую Дань Хен потом добавит в свой плейлист, состоящий из её вкуса. Хотя никогда не стал бы резвиться так-же, под эти энергичные строки и биты. Темноволосый всегда жил в страхе, желая навсегда избавиться от этого чувства, думая, что при следующей неудачной битве, передряге, он просто не станет сражаться, поддавшись растерзанию. только Март ему всегда мешала. Нет, не пыталась его остановить, она даже не знала об этом, мешая лишь своим присутствием. Её неудачные удары по врагам всегда напрягали его, вынуждая его бросить всё, и вставать между опасностями и ней, пока Март лишь с беспокойством сверлила его спину, периодически защищая его, не оставляя попыток. Март и была его помехой, мешала ему во всём, в чем только могла, даже не зная. Но Дань Хэн никогда не выражал тех эмоций, что должны проявляется, когда кто-то рушит твои планы, мешаясь под ногами, он всегда был спокоен, любя её лёгкость мыслей. Можно сказать, что ему всегда было не приятно слышать, как она рассуждает о своём прошлом, видя горечь, которую она и не скрывала перед ним. Это делало их окончательно противоположными друг другу, ведь пока Март, и в самом деле, мечтала узнать хоть каплю своего прошлого, он так старался его забыть, мечтая проснуться без воспоминаний, до момента, пока не встретил эту девушку. В очередной раз, теребя тёмные волосы, задумчиво перечитывая информацию об экипаже, он уловил знакомый характерный топот у дверей, а после, громко и бесцеремонно открытую дверь за своей спиной. Март опять стало скучно. Она с лёгкостью в движении, подбежала к нему, перетаскивая взгляд на быстро потухший экран компьютера. – что делаешь?? – Март, привычно, начала крутиться рядом, осматривая очередную полку, заполненную скучными книжками, мельком осмотрела и давно запомнившуюся ей комнатку, в которую она бежала каждый раз, как погибала со скуки. – смотришь в потухший экран? – она достала фотик, фотографируя развалившегося на столе Дань Хэна. Он глянул на часы, словно забыл о времени. – почему ты не спишь? – нельзя было узнать какое сейчас время, смотря в небольшое окно, ведь в нём лишь сотни звёзд, которые всегда будут выделяться только на чёрном фоне. – ты уже которую ночь по комнате бродишь! Я тоже перестала спать в последнее время, – хоть он и выглядел уставшим, измотанным, подтверждая теории Март о том, что он нелюдь и не спит сутками, Дань Хэн просто не хотел, боялся. Боялся просыпаться в поту, понимая, что все те собственные убеждения, упрёки, оказались четными. – ну посмотрите на него, ты так страешься не закрывать глаза?– она протяжно вздохнула, драматично закидывая уставшую голову розовых волос. – ты спишь вообще? – ничего не услышав в ответ, Март принялась осматривать его комнату, по очереди вытаскивая каждую книжку с полки, как будто ей и впрямь хотелось почитать что-нибудь, и делая это уже раз десятый, всё с таким же интересом, надеясь, что застанет его за сладким и крепким сном. Смотря в его сторону, лучница каждый раз видела, будто тот просто задумчиво смотрел в стену, лёжа на собственных руках. – ну, спишь?– он слегка напрягся, когда услышал это фразу у себя под боком. – нет, ты мешаешь. – а когда меня нет, что мешает? – она высокомерно вскинула брови, осуждающе глядя на Дань Хэна. – то, как ты убиваешь время у себя в комнате. – я, так-то, не всегда в комнате, либо сплю, так что убиваешь время по ночам только ты!.. – реакции не последовало. Март обрадовалась, думая, что доказала свою правоту, и начала пододвигать второй стул поближе к Дань Хэну, довольно лыбясь. Он мельком глянул на март, ему всегда нравилась её улыбка, какой бы смысл она в себе не несла, как бы часто он её не видел, всегда глаз не оторвать. – тебе идёт. – сознавшись, Дань Хэн слегка нервозно закрыл глаза, внушая себе, что эти слова не могут затронуть беспокойство такого спокойного человека, как он. – что идёт? – ответа не последовало, оставив немного смущённую и радостную Март лишь гадать, но видя, как он закрывает глаза, та тихонько встала со стула, и вернулась уже с одеялом, прижимая к себе, дабы подогреть, а также украденным с чужой кровати, которая теперь была не убрана, а ещё, как и всегда, холодна. Дань Хэн и не собирался спать прямо так, хотя хотелось, но на его плечи упало холодное одеяло, а после, чьи-то руки боязно укрывали его до конца, расправляя одеяло. Руки начинающего фотографа сошли с его плеч, та была явно слишком энергична, взволнованна, как будто сделала что-то очень рисковое, хоть и не думала, что сделала что-то не правильное. Март всегда хотела помочь ему, и при первой возможности, так и поступала, оставляя раздумья позади, настырно твердя его имя. Она уселась обратно, облокотилась на стол, и придерживая голову руками, добивая его пронзительным взглядом своих ярких разноцветных глаз. Юноша же был ошеломлен, удивлёнными глазницыми глядя в никуда, пытаясь откопать свою уверенность и стойкость, что так легко исчезла, стоило сидящей рядом позаботиться о нём. Ему стало тепло, а страх сменился на что-то другое, от чего щеки горят, а в животе целый бунт. Дань Хэну стало слишком тепло, аж до раздражения. Наконец, он поднял на неё свой взор, и набравшись спокойствия, ответил: – спасибо. – вызвав у Март язвительную улыбку. Как только Дань Хэн сомкнул глаза, она утихла, с интересом в глазах рассматривая его с ног до головы, всегда задерживая свой взор на лице, а улыбка стала просто мягкой, согревающей. И по спине его пробежался холодок, даже если от его волнения одеяло быстро потеряло свой холод. Увидев, что Дань Хэн наконец уснул, Март предвещала себе бессонную ночь в его комнате, дабы приглядеть за тем, как он спит, уже думая, насколько нужно будет тихо бездельничать в его комнате, лишь бы не разбудить. Дань Хэн вскочил, но не от очередного кошмара, а от чужого будильника. Похоже, Март не доверяла своей стойкости до конца, и на всякий случай поставила себе не один будильник, который теперь не давал покоя её телефону, барабаня без конца, вот только Март, уснувшая прямо на столе, и не дёрнулась, будто не слыша. Вспоминая то, что ему снилось, он едва ли вспомнил, а через пару минут поисков её телефона, и вовсе забыл. Наконец, он агрессивно вырубил навящивую мелодию, которая с просонья могла раздражать ещё больше, только в этот раз, он скорее не горел желанием будить Март, и вставав с кресла, аккуратно перебросил своё одеяло на неё, убирая её розовые пряди за ухо, слегка улыбаясь. Позже, пока Март мирно лежала на не очень удобном столе, Дань Хэн решил проверить свой компьютер, который вчера так пугливо закрыл от глаз Март. Её биография всё ещё спокойно лежала не тронутой, на фоне других, только теперь там было дописано: – Март-прекрасный фотограф! – а также была прослушана одна из её любимых песен, наверное, с очень тихим звуком. Это очень напрягло его, заставив смущённо протереть уставшие глаза руками, про себя смеясь. Март умиротворенно улеглась на столе, владельцу комнаты казалось, что разбудить её не возможно, как не пытайся, блуждание в космосе очень убаюкивает.