За злодеев и против друзей

— Жалиса, ты готова? — Да, Беллармин. Точно готова. — А наша Лина? — Хах, ну конечно, — Жалиса не сдержала улыбки, потрёпывая маленькой единорожке, сидящей на её спине и пристёгнутой ремешком, светлую гриву. Малышка засмеялась и потянулась копытцами к ней. Это была их общая внебрачная дочурка, пока родители отрабатывали в Криминале, она проживала с бабушкой по линии Жалисы, но, поскольку бабушку ранили и отвезли в больницу, им пришлось брать малышку на выполнения заданий от Винд Райдера с собой. Это было сложно, но, в то же время, Жалисе с Беллармином доставляло удовольствие время, которое они проводили с любимой Линой. Да и той была в радость компания с самыми близкими пони. — Сейчас твои мама с папой сделают такой «бум!» — спуская дочку на землю, говорил Беллармин. Так он объяснял Лине выстрел из пушки в проплывающее судно, на котором, по их мнению и по мнению Винд Райдера, недоброжелатели тайно перевозили яд. Но правда ли яд? Пони не утруждались проверить. — Этот «бум» будет очень-очень громким, — предупредила Жалиса. — Так что зажми свои ушки копытцами и закрой глазки. Хорошо, принцесса? — Бумь? — переспросила весёлая Лина, засовывая копытцо себе в рот. Жалиса нежно взяла её копыта в свои и приложила к милым, маленьким ушкам: — Вот так. — Да, Линуся, сейчас твой папа сделает такое… Погодите, — Беллармин подошёл к пушке и чиркнул спичкой. Судно уже хорошо было видно. Этот момент для выстрела был идеальным… — Беллармин, давай! — крикнула возлюбленному Жалиса и тем самым сбила тот отсчёт, который единорог начал сам для себя в голове. Потому выстрел из пушки он дал не как планировал, не уверенно и дерзко, а слишком уж рассеянно, однако это не изменило результата — и бомба ударила прямо в судно. Удар повлёк за собою громкий звук взрыва и чёрный дым от начавшего разрастаться огня. Беллармин отнял копыта от ушей и с ненавистью посмотрел на тонущий корабль: — Так этих противников… — сквозь зубы сказал он. Жалиса же вместо своих ушей зажимала ушки своей дочурки. — Я чуть не оглохла… — тихонько пожаловалась она. — Но ты прав. Так их! Корабль продолжал тонуть. Он за считанные мгновения окрасил чёрным дымом всё небо. Пони стало невыносимо терпеть запах гарева, потому они, убаюкав свою ненаглядную малышку, пошли прочь, обратно к порталу. По пути разговаривали друг с другом шёпотом, чтобы не разбудить Лину. — Всё-таки Криминал поистине крутое место, — говорил Беллармин. — За раз это дом, работа и безопасность. Винд Райдер лучший пони на свете, согласна? — Конечно, — с улыбкой отвечала Жалиса, покачивая на копыте спящую дочку. — Как хорошо, что мы попали в ряды тех пони, кого Винд Райдер избирал в Криминал. — Даже после этой страшной войны мы будем общаться с Винд Райдером, — решил Беллармин. — Обязательно. С радостью Жалиса и Беллармин воротились в Криминал, ушли в свой номер и переложили Лину в колыбельку. Жалиса отправилась в душ, захватив халат и краску для гривы, а Беллармин остался рядом с дочкой, на тот момент, если она вдруг проснётся. Он смотрел на спящую Лину, сосущую во сне свое копытце и не мог на неё насмотреться, до того она была милой и светлой. Совсем рядом с их номером находились номера Трикси, Смолдер и Джильды, которых ещё не было слышно… По-видимому, они где-то на заданиях. Ещё Беллармин вдруг вспомнил Денита и Лайтнинг Даст, номер которых располагался гораздо дальше от него, чему он в ту минуту порадовался, но сразу же его радость затмилась завистью, так как только сейчас обнаружил, что его врагам выпала честь жить близко к кабинету Винд Райдера и столовой. «Должно быть поэтому Роллинг Тандер не хочет вступать в Криминал, — предположил Беллармин. Ему было всё равно, о чём сейчас думать. — Не очень ей хочется жить рядом с такими пони, хотя… Для чего тогда эта помощь, да ещё и за бесплатно? Не верю, что действительно ради Ванессы и Радуги». Но вопрос почему Винд Райдер насильно не сделает Роллинг Тандер участницей Криминала мучил его больше, нежели вопрос о том, почему она отказывается ею становиться. «Надо у него спросить, — решил Беллармин. — Всё-таки мы как товарищи можем делиться друг другу своими тайнами.» Жалиса вернулась с душа только через сорок минут — да-да, она была любительницей ванн и комфортного мытья. К тому времени Лина проснулась и стала требовать от родителей мультиков. Те включили и отправились в столовую, ведь у них в номере кроме запасов детского пюре и фруктовых соков ничего не было. В столовой они встретили всех, за исключением Денита и Роллинг Тандер, хотя последняя никогда сюда не приходила. Великая и могущественная Трикси как всегда показывала всем свои фокусы. Она притаскивала откуда-то кучу реквизитов и превращала столовую в настоящее шоу. Без своего любимого хобби единорожка не могла прожить ни дня. — Привет, Беллармин и Жалиса! — поздоровался с молодой парой Галлус. — Как там ваша дочка? — Мультики смотрит, — ответил Беллармин. Жалиса к тому времени уже положила продукты в сумочки, которые возлюбленный заботливо с неё снял и перевесил себе на спину. — А вы, я вижу, снова развлекаетесь с Трикси. — Великая и могущественная Трикси способна влюбить в свои непревзойдённые фокусы кого угодно, где угодно и… Когда угодно! — Трикси гордо подняла носик. Но потом она вновь его опустила и поинтересовалась, — Как там у вас с заданием? Взорвали яд? — Да. И, видимо, вместе с недоброжелателями, — с улыбкой ответила Жалиса. — Правильно. Так им и надо, за то что превратили нашу любимую Эквестрию в ад! — сказала Лайтнинг Даст. Среди всех участников Криминала она являлась самой ярой патриоткой. — Я пошла в добровольцы разносчиков противоядия и попала сюда, и также пойду в добровольцы на битву за Эквестрию. — Беллармин, Жалиса, — пробормотала Вейпор Трейл. Те посмотрели на неё. — Те, кто был на судне — они погибли? За Беллармина и Жалису ответила Лайтнинг Даст: — Они это заслужили. Они погубили миллион пони, если ты вдруг жалеешь их, я призываю не тратить свою энергию на жалость к этим ублюдкам. — Хорошо, я думаю, что ты права, — сказала Вейпор и успокоилась. — Всё-таки они действительно наносят непоправимый ущерб всем тем пони, которых я так сильно люблю, — белогривая пегасочка внезапно нахмурилась. — Сейчас, если меня спросят, за убийства ли я или нет, я скажу да. Я за убийства ради тех, кто умирает невинно и незаслуженно. Иногда убийство — это единственный выход. — Я завтра отправляюсь убивать Хайд Но, — сообщила Лайтнинг Даст. — Я сделаю это хладнокровно и с уверенностью, так как тем самым я освобожу ту пони, которую носительница захватила. Все, находящиеся в столовой, поддержали и Лайтнинг Даст, и Вейпор Трейл, все до единого. Но как раз из-за подобных разговоров Денит и не мог составить им компанию за завтраком, обедом или ужином. Он был против убийств и насилия, против веры в то, что вариантов выйти из сложившихся ситуаций больше нет, из-за этого он чувствовал себя предателем и потому не следовал своему сердцу. Он сомневался в правильности собственных мыслей, ему совсем не хотелось выполнять задания в Криминале, он не представлял себя в роли убийцы пусть даже и очень плохих пони. После того, как все участники Криминала покинули столовую, Денит вошёл в неё и, забрав завтрак, уселся за пустой стол. «Почему я здесь? — вдруг задался вопросом он. — Почему я не с Труни или Шоргом? Почему я не могу покинуть это место если мне не хочется оставаться тут?» Впрочем, такие мысли довольно часто посещали его, их он попросту забивал чем-то другим, считая, что в них нету важности.