Джинсы Александра Шепса или "Сними ты их уже наконец"

      Саша ужасно одевается. Так думал Олег, глядя на очередные джинсы брата со слишком уж заниженной талией и на мятую рубашку, застегнутую на одну пуговицу посередине. И ладно, если бы Саша ходил так редко, просто потому что ещё работает моделью, «не нашёл ничего другого», но он же дома стабильно так лазит, и по улицам так иногда шастает, и фоткается и… И вообще, как такое можно надеть?! Кошмар какой-то. Штаны на то и штаны, чтобы закрывать нижнюю часть тела, а у Саши они болтаются где-то чуть ли не на середине бёдер, оставляя любому взгляду широкую полоску белой кожи и непозволительно сексуально выступающие подвздошные кости. Позорище, лучше бы вообще без штанов ходил, не многое бы изменилось.       Олег, хмуря брови, наблюдает, как брат поправляет волосы и наливает себе чай из небольшого чайника. В его голове проскальзывает мысль, что всё-таки Саша красивый мужчина, и эти тряпки ему безумно идут, но стоило Саше повернуться и поставить чашку с кипятком на стол напротив него, Олег тут же отбросил эту глупость подальше. Красиво… Идут… Ага, конечно. Бесстыдник! Вспоминается фраза «красив как Апполон». Саша не был Аполлоном, по мнению Олега он был лучше (но точно не в этих джинсах), а когда задумается о чём-то, как сейчас, становился похожим на высеченную из мрамора скульптуру. Только Олег знал, что если коснуться его, почувствуешь живое тепло и жар, а не холод каменного изваяния. И взгляд у него тяжелый, пронзительный, наверняка именно так смотрят Боги. Ему хотелось поклоняться как божеству, внимать каждому его слову, жесту, взгляду, безоговорочно выполнять всё, что он скажет, но Олег из всех сил противился магнетизму брата, — слишком много чести ему будет! А Саше это нравилось. Нравилось наблюдать за тем, как Олег каждый раз вставал на дыбы, словно дикий, необъезженный конь, при малейшей попытке управлять им.       Саша встречает убийственный взгляд Олега спокойно, сдерживает ухмылку, отмечая новые цвета в его ауре — такие же как у него самого сейчас: красный и зелёный, говорящие о том, что в его душе бурлят энергия и страсть, близкие к гневу, меняется его отношение к кому-то или чему-то, идёт борьба «правильно» и «хочу». В этом Саша был уверен, даже медиумом быть не надо, чтобы прочитать противоречие желаний и от того замешательство во взгляде тёмных глаз. Старший из Шепсов подносит к губам чашку и делает глоток, прикрывая глаза, с удовольствием ощущая, как горячая ароматная жидкость обжигает язык, горло и падает по пищеводу ниже, согревая всё тело изнутри. Сам думает, как докатился до этого сумасшествия, когда это началось, когда потерял самоконтроль, когда пали его принципы и моральные устои. Что-то внутри бьёт тревогу, отчаянно приказывает бежать, но внутренний голос, которому Саша привык доверять, просто произносит, смакуя на вкус, чуть растягивая вторую гласную: — Олеж? — Саш? — произносит язвительно, вопросительно выгибая бровь, но мысленно тая от того, как брат его называет, так получается только у него.       Саша молчит, ничего говорить не хотелось, ему просто нравилось звать брата по имени. Оно так мягко ложилось на язык, что обычно он не мог отказать себе в этом удовольствии. Наступившая тишина на кухне ощущается физически, Олег подводит глаза под лоб, закрывая после, и раздражённо качает головой. Вздрагивает, почувствовав сильные руки на плечах. Рваный стон слетает с его губ прежде, чем он успевает взять над собой контроль. — Ты слишком устало выглядишь последнее время, — мягкий, но настойчивый голос Саши над головой полностью окутывает разум, и Олегу хочется наконец раствориться в нём, хоть раз без остатка, не сдерживаясь. — С тобой что-то не так.       Хотелось вывести этого упрямца на разговор, он же сам ещё долго молчать будет, пока не станет совсем уж херово. — Со мной? И это мне говорит человек, по всей видимости, даже без трусов, — произносит и тут же закусывает губу, чтобы не застонать в голос, так как чужие ладони в очередной раз сжали его плечи, но в этот раз сильнее, словно в попытке сломать. — Тебя так это волнует? — если бы Олег мог видеть затылком, он уверен, что увидел бы сейчас на лице брата ту блядскую ухмылку, которую ненавидел всей душой.       Младший Шепс скидывает с себя чужие ладони и поднимается на ноги. — Странно, что тебя это не волнует, — фыркает и тянется за кружкой брата, делая глоток нового чая, отмечая, что вкус мелиссы ему по душе. — Правильно, попей, успокаиваивает, — Олег поднимает на Сашу злобный взгляд и, как и ожидалось, находит на его губах ту самую ненавистную ему ухмылку. — Эй, создаётся впечатление, что ты разучился язвить, не молчи так долго, а то мне даже неловко становится. — Я этого и добиваюсь, гений.       Саша смотрит на брата, нагло вздернувшего подбородок и недовольно сощурившегося. О, как ему нравился такой Олег с его демонстративно надменным видом, частенько скрывающим возмущение и лёгкую обиду. — Вышел на новый уровень? — делает шаг вперёд, чуть склоняя голову в бок и замечая, как Олег невольно скользнул по нему взглядом, чуть задержавшись на бёдрах. — Тебе бы тоже не помешало придумать что-нибудь посвежей, — Олег мотнул головой, откидывая с лица мешающую прядь волос, обдав Сашу ароматом своего одеколона.       Новый, несильный, но приятный аромат заставил Сашу сглотнуть и уж было отступить назад, когда он снова заметил скользящий по его телу взгляд, изменившийся в мгновение. Теперь Олег смотрел не возмущённо, по-прежнему с вызовом, но совсем иначе, будто бы вожделенно? Неужели у него наконец получилось вывести брата на нужные эмоции? Не собираясь искать этому подтверждений, Саша наклонился и поцеловал его — не лучший ли способ узнать что-то, проверив это на практике?       Язык старшего брата почти невесомо скользнул по губе младшего, неожиданно распаляя того этим почти невинным порывом и уже через секунду чувствуя сжимающиеся на его рубашке пальцы Олега, притягивающего его ближе, теснее, вплотную. Не собираясь уступать ему лидерство, Саша запускает пальцы в волосы брата, углубляя поцелуй. В напористом движении его языка Олег чувствовал повадки конченого маньяка, о которых раньше только догадывался, а теперь мог в полной мере ощутить на себе, почувствовать себя жертвой, но охотно отвечать на эти грязные, дикие ласки.       Непроизвольный стон слетает с губ Олега и растворяется на губах Саши, когда тот с силой вжимает его в стену. — Больно? — спрашивает слишком уж взволнованно для ситуации, в которой они находились ещё пару секунд назад, весь его пыл и настойчивость словно испарились. — Хотелось бы больнее, — Олег неловко ухмыляется, пытаясь скрыть за ней растерянный взгляд. — Думаешь, стоит попробовать? — Саша спрашивал это, прекрасно зная ответ, но всё же лёгкий испуг в глазах напротив заставлял его произнести это вслух. — Я думаю, что тебе уже давно пора снять эти чертовы джинсы, — Олегу удалось собрать остатки свой дерзости для возвращения себе уверенного вида, и чтобы притянуть Сашу ближе, проникнув кончиками пальцев за пояс его джинс. — Просто признайся, что они тебе, — горячее дыхание опаляет кожу рядом с ухом, вызывая горячую волну по всему телу, — чертовски нравятся, — Саша чуть рычит произнося последнюю часть фразы и впивается зубами в нежную кожу на шее Олега, вынуждая того приоткрыть рот и повернуть голову, открывая брату больше доступа.       Сладкая порочность… Удушающее обоих желание становилось сильнее, требовательнее, вырывалось наружу жадными поцелуями, беспорядочными укусами, скользящими движениями рук и хаотичным движением в пространстве. Саша с удовольствием бы стоял на месте, вжав брата в стену и истезая его тело везде, до куда бы дотянулся, но Олег на то и Олег, чтобы не сдаться так просто, до последнего показывая свой характер, брыкаясь, намереваясь одержать верх, даже когда хочется сдаться, прогнуться, стать хотя бы ненадолго ведомым. Он отвечает и действует не менее твердо и развязно, чем Саша, когда сжимает его ягодицы, скользит руками под его рубашкой, крепко обхватывает за плечи, чтобы стремительно поменять их позиции, заставляя брата практически усесться на подоконник и откинуться назад, вжимаясь лопатками в стекло.       Их игра была похожа на танец или борьбу. Каждый выполняет затейливые комбинации уклонений, прыжков и ударов. Как паук плетет паутину, чтобы заманить муху, так и братья плели паутину движений, чтобы запутать друг друга и нанести решающий удар. И наконец это свершается.       Олег упирается ягодицами в столешницу, чуть заметно вздрагивает и чувствует, как его ведёт, пьянит прикосновение к его животу сильных пальцев, которые пробираются всё ниже и ниже, за пояс спортивок, обхватывают его изнывающий без внимания член, скользят медленно, мучительно медленно, размазывая по всей длине выступивший предэякулят. Олег откидывает голову назад, когда рука Саши на его члене начинает двигаться вверх-вниз, быстрее, резче, и не может сдержать сладкого стона. По телу проходит волна дрожи, и он удивлённо моргает, чувствуя облегчение и липкость там, где пару секунд назад была ладонь Саши. — Быстро ты, — произносит без усмешки, без привычной ухмылки, что заставляет Олега растеряться ещё больше. — Вот, видишь, даже милым бываешь, тебе нужно было просто сбросить напряжение, — Саша целует Олега в висок, убирая ему за ухо прядь чуть влажных непослушных волос. — У тебя слишком странные методы заботы для старшего брата, — Олег собирается встать и задевает стоящую рядом с ним чашку чая. — Спасибо, хоть не кипяток, — Саша смотрит на мокрое пятно на своих джинсах, переводит взгляд на валяющуюся на полу кружку с отколотой ручкой, а затем на брата. — Это была моя любимая. — Думаю, я смогу загладить свою вину, — Олег закатывает глаза и, ухватив Сашу за край рубашки, притягивает его ближе, — но если хочешь, могу купить новую, в Фикс прайсе видел такую же, — чуть наклонив голову, демонстративно проводит языком по нижней губе и лёгким движением пальцев скользит по жесткой ткани джинс, под которой давно изнывал без внимания вставший член.       Олег виновато и смущённо улыбается, хотя на самом деле ни чёрта не смущён, и Саша усмехается, расстегивая пуговицу на своих джинсах. — Блядь, ты действительно без трусов?! — недоумение или даже шок на лице брата заставляют Сашу рассмеяться. — Могу надеть их, если ты хотел стащить их с меня зубами, — низкий голос с хрипотцой, слова выдохнутые ему почти в губы… Олег сглатывает и думает, что в следующий раз так и сделает, но сейчас он снова закатывает глаза и слазит со стола. — Просто пошли в комнату, — произносит в самое ухо Саши, запуская по его телу толпу мурашек, — и сними уже наконец эти чертовы джинсы! — направляется в коридор, стараясь идти ровно, но цепкий взгляд Саши улавливает более резкие и угловатые, чем обычно, движения его тела. Слишком уж плотоядно улыбается и идёт следом, намереваясь сделать так, чтобы следующие сутки Олегу вообще двигаться не хотелось.