Sorginkeria

      Пеп оказался заключённым в неожиданно теплые объятия. Микель не тот человек, который часто проявляет свои чувства и эмоции через физический контакт, но сегодня Артета искренне был рад видеть своего друга. Рука Гвардиолы скользнула на талию, а носом он ткнулся в чужое плечо — он уже и забыл это чувство лёгкости и непринуждённости между ними. Словно матч, который начнется с минуты на минуту, был отложен на дальний срок или вовсе отменён. Словно им не нужно бороться друг с другом за первенство и эти объятия ничто иное, как небольшой ритуал перед игрой, и они вот-вот пойдут вместе к их стороне поля. Боже, как давно это было. Чужая холодная рука все покоилась на затылке, нервно и незаметно поглаживая кожу большим пальцем. Уже ставшие родными глаза сияли от непонятного восторга, а губы неловко проговаривали привычные приветствия. Пеп пространно и спешно отвечал, что все в порядке, торопясь к своей бровке, однако не мог оторвать взгляда от Микеля, от распустившейся радости на его лице. Сердце слегка кольнуло, и Гвардиола выскользнул из чужих объятий, слегка смеясь и кивая, что будет рад поболтать после матча. Никогда ещё Пеп так не врал своему бывшему ассистенту, но Гвардиола не хотел его видеть после игры, не хотел видеть наполненные тихой ненавистью к самому себе и горечью глаза. Ему невыносима одна мысль о том, что так все и будет, как и множество игр до этого. Рука горела, пальцы покалывали, и Пеп обернулся. Микель подошёл к своему ассистенту, постепенно настраиваясь на матч, ещё не зная, что он его проиграет.       Это был первый год Хосепа Гвардиолы в Манчестере, но он хорошо помнит тот день. Стояла осень, шел дождь, а Пеп, что несколько месяцев привыкал к английской погоде,все ещё вздыхал и наблюдал за тем, как тренируется его команда. Лоренцо, его старый соратник, стоял и что-то объяснял Артете, новому ассистенту главного тренера, который внимательно слушал, временами незаметно сжимая и разжимая ладонь, пытаясь снять ноющее чувство в мышцах. Гвардиола все смотрел на слегка подрагивающие и покрасневшие от холода пальцы и думал о том, что после тренировки ему стоит предложить Микелю выпить кофе у себя в кабинете. Им нужно получше узнать друг друга.       Пеп хорошо видел, как продолжала беспокоить Микеля его ладонь, уже сидя в кабинете и изредка бросая взгляд на то, как он пытался удобно ухватиться за чашку. Он остановил своего ассистента на середине его рассказа, как Артета в первые годы в Ливерпуле привыкал к английской кухне, и довольно смело попросил показать руку. Удивление и смятение в глазах столкнулось с мягким, но настойчивым взглядом карих глаз. Гвардиола лишь хотел избавить того от неприятной боли, убедив, что прекрасно знает, что нужно делать. Через минуту Микель осторожно протянул холодную ладонь, которую мгновенно встретил жар чужой руки. Пеп с улыбкой наблюдал, как широко распахнулись зелёные глаза, как Микель все не мог оторвать взгляда от того, как тонкие пальцы медленно скользят вдоль вены, снимая боль. Гвардиола в очередной раз был доволен собой, отпуская чужую руку. Он не ошибся, выбрав Артету в качестве своего ассистента. Иначе Пеп упустил бы сильнейший источник темной магии в лице бывшего игрока Арсенала. — Футбол это нечто волшебное, необъяснимое, не правда ли? — Ты разве не испытываешь боли? — Только душевную временами, — смеялся Пеп, в очередной раз касаясь руки Микеля и избавляя его от неприятных ощущений, — В остальном, чтобы было больно, нужна остаточная магия, которая скапливается в сосудах и мышцах. А мне, наоборот, ее не хватает.       Пеп был бы дураком, если бы не заподозрил своего бывшего ассистента в использовании магии на протяжении сезона. Неожиданные камбеки, неоднозначные победы, голы на последней минуте — и слепая влюбленность Микеля в то, что он делает. Однако, он не винил его. Гвардиола бы и сам столь часто прибегал к магии, если бы обладал таким ее количеством. Шла пятая минута матча, и он все ждал знака. Знака того, что темная магия вот-вот окутает Этихад, заставив канониров вырваться вперёд. Пеп тонко чувствовал любые изменения в игре, любые крупицы чар в атмосфере. Однако, Кевин забил гол раньше, чем Гвардиола мог что-либо ощутить. Он восторженно подскочил на месте, вскинув руки в радостном ликовании. Толпа взревела, команда праздновала забитый гол, и внутри Пепа прибавлялась уверенность. Все сработало. В ладонях приятно разлилось тепло, достигая кончиков пальцев. Судья дал свисток для ввода меча, и тренер Сити посмотрел на соседнюю бровку, ожидая следующего шага от тренера Арсенала. Лёгкая улыбка вмиг сползла с его лица. Микель нервно наблюдал за передвижениями команды, скрестив руки и украдкой разминая затекшую ладонь. — Рука всегда будет болеть? — Да, если ты не будешь избавляться от избытков магии в организме, — Пеп помогал Микелю разминать ноющие пальцы после небольшого ритуала. Его ассистент не мог оторвать взгляда от осколков кружки, что покоились на письменном столе. Всего несколько секунд назад она была целая, пока невидимая сила не заставила ее разбиться. — Все ещё не могу поверить, что это реально. — Я тоже в свое время убеждал себя, что это невозможно и противоречит простым научным истинам. Если бы не Йохан, я бы так и оставался нигилистом, отрицающим бога и магию. Хотя в первого все также не верю, а вот магия вполне реальна, и многие футболисты ею обладают, сами того не замечая. Но от того наша профессия и удивительна, — Пеп взял ладонь в руки, чувствуя, как через подушечки пальцев его кровь наполняется энергией, — Опиши, что ты чувствуешь? — Сейчас — ничего. До этого пальцы будто покалывали, стоило мне сосредоточиться на кружке, как ты попросил. В остальное время — словно все сосуды внутри руки стянуты в узел и их тянут к плечу. Но я привык к этой фоновой боли, и просто временами разминаю ладонь. — Ты сдерживаешь магию внутри, не стоит этого делать. Лучше перенаправить ее. — Куда? — Куда сам пожелаешь.       Пеп использовал магию. Это было естественно, зная, что на кону стоит возможность взять исторический для клуба и всей Премьер-Лиги требл. Он был уверен в силах своей команды, но просто решил перестраховаться. Он ждал подобного трюка и от Микеля, который с каждой секундой и с каждым забитым голом Манчестер Сити все мрачнел и пытался не обращать внимание на боль в руке. Гвардиола ожидал равной игры, как и Артета, что уж тут врать. Вот только обстоятельства сложились по-другому. К сожалению, Пеп не мог снять те чары, что наложил на свою команду перед игрой. Счёт 2:0 к перерыву кажется действительно невероятным, с учётом количества их ударов в створ ворот Арсенала. Вратарь канониров творит свое волшебство, сам того не подозревая. Может во втором тайме Микель поймет, что к чему, и решит ответить своей магией. Пеп не мог поверить, что мысленно умолял своего протеже это сделать. Громить Арсенал не входило в его планы.       "Окружи себя правильными людьми". Примерно такой совет даётся почти в любой книге по саморазвитию. Пеп усмехается, читая подобные слова и продолжая пролистывать страницы. У Микеля дома весьма внушительная библиотека из книг по самопознанию, психологии и духовным практикам. Даже несколько биографий самого Гвардиолы затесались на полках. Пепу пришлось разочаровать своего ассистента, признаваясь, что понятия не имеет, что написано в этих книгах. Да и Артета покупал их задолго до того, как стал работать в Сити и познакомился с каталонцем чуть ближе. Или же сам Пеп позволил ему узнать его получше. Окружил себя верными и нужными людьми, как написано в книгах. Пеп положил очередное издание на место, вновь осмотрев кабинет и с шумом вобрав воздух в лёгкие. Он давно не чувствовал столько магии внутри одного помещения. Микель же, как Пеп узнал в первые дни раскрытия их общего секрета, вообще не чувствовал магического присутствия, зато остро ощущал его в своем теле. Если Пеп и воспользовался бы магией, то Артета никогда б не смог этого понять. Гвардиола, напротив, всегда остро чувствовал любые вспышки магической энергии, и охотно вбирал их в себя, накапливая собственные силы. — Кто обладал самой сильной магией на твоей памяти? — Месси, вне всякого сомнения. Йохан Кройфф был из того же разряда, — с грустью вспоминал Пеп своего наставника за одним из ужинов в ресторане, в который его пригласил Микель, — Да и у любого талантливого тренера или игрока есть та неуловимая эссенция, которая выражается в их видении поля и мастерстве владения мячом, у кого-то больше, у кого-то меньше. — Ты и сам обладаешь подобными силами? — Отчасти. Раньше да, я мог сотворить любой трюк из воздуха, даже особо не концентрируясь. Но сейчас уже нет. — Что изменилось? — Я покинул Барселону и наконец снял с себя розовые очки.       Для такого, как Пеп, есть понятие "энергетический вампир", хотя каталонец не любил это выражение. Пускай частично оно соответствовало правде. С тех пор, как его собственная магия начала иссекать, он искал ее у других, напитываясь их энергией. Пеп нуждался в талантах, нуждался в том, чтоб рядом с ним постоянно были высококлассные игроки, которые, как и Микель, сами того не подозревая, страдали от переизбытка магии. Однако, он не был дементором, высасывающим все хорошее из футболиста, нет. Если опыт в Эль Классико Пепа чему-то научил, то это то, что отбирая все магические силы из человека, может привести его к желанию покончить с собой. Гвардиола успел испытать воздействие подобного "дементора" на своей шкуре.       На табло высветилось 3:0. Ладонь Пепа горела огнем. Заклинание срабатывало неумолимо точно. Талант де Брюйне и Холланда во-многом помогли Пепу. Микель хмурился и отпускал взгляд перед собой, слегка кривясь от неприятных ощущений в руке. После перерыва Артета все также решил не прибегать к магии. Арсенал проигрывал по всем фронтам, и сложно было точно сказать, настолько ли повлиял на исход матча сам Гвардиола. Пеп даже злился на Микеля за его слепую веру в собственную команду, за его глупую самоуверенность. За то, насколько его бывший ассистент походил на его самого в первые годы тренерской карьеры, неопытного и бесконечно влюбленного в собственные идеи. Если бы Пеп плохо знал Микеля, то воспринял неиспользование магии в настолько важном матче как издевку над ним самим. Гвардиола все вспоминал сияющие радостью глаза своего оппонента перед матчем. Нет, баск сделал это из бесконечного уважения к своему другу. — Будет время, когда тебе придется использовать магию и против меня. — Не думаю, что это случится, — слегка улыбнулся Микель, повернувшись к Пепу. Они делили одну кровать, и Гвардиола все не мог уснуть, прижимая Артету к себе и держа их руки в замке. Он уткнулся в чужое плечо, вдыхая запах кожи, пота и одеколона, вперемешку с частичками магии, которые Микель источает. — Ты не планируешь становится тренером? Я думал, ты ради этого согласился на работу в моем штабе. — До этого еще далеко. Я, в целом, не хочу злоупотреблять своими силами, особенно против тебя. — Я тронут, — Пеп чуть сильнее сжал переплетенные пальцы, заставив Микеля прикрыть глаза и тяжело выдохнуть, — Но это нормально. С твоим потенциалом тебя ждет большое будущее. Не бойся использовать все свои способности. — Если только в крайних случаях, — прошептал Артета, чувствуя, как поток энергии вытекает из его руки в чужую, — мне тяжело далось даже начать контролировать свою магию. — Медитация? — Да. О, боже, Пеп... — через подушечки пальцев Гвардиола стал сильнее высасывать темную магию, заставляя Микеля слегка прикусить губу и прерывисто дышать. — Тебе больно? — Хорошо... Даже слишком. — Подумай над моими словами, — Пеп прижался чуть ближе, разделяя между ними дыхание, — Если тебе не нужна магия, то ее вполне может взять кто-то другой.       Гол Холдинга не заставил Пепа волноваться за исход игры. Это походило на холостой выстрел от канониров. Гвардиола чувствовал, что это не последний забитый мяч в матче. Эрлинг был настроен слишком решительно, а тренер Сити знал, что чар должно хватить и на четвертый гол. Вскоре так и случилось. Замены Арсенала, как и изначальная тактика на матч, не сработали, Холланд забил свой долгожданный гол в добавленное время. Пеп чувствовал, как магия его игроков зависла плотной пеленой над Этихадом, и он прикрыл глаза. Если б Микель воспользовался своей магией, то все равно проиграл. Это бесспорно. Однако, каталонец все равно хотел сразиться на равных, ощутить, на что способен его визави. Пеп за четыре года их совместной работы так и не раскрыл Микелю все свои козыри, и был убежден, что баск тоже. Его темная магия, вязкая и густая, способна на большее. Если Микель продолжит учиться ее контролировать и избавляться от остаточных чар, то его будет невозможно остановить. Однако, для этого тренеру Арсенала стоит пройти через всю боль и горечь поражений, чтобы наконец понять, что в футболе, при всей его красоте, в благородство не сыграешь. Пеп предупреждал его об этом, и лишь за Микелем оставалось право, прислушаться или нет.       Прозвучал финальный свисток. Пеп глазами нашел Микеля в толпе его ассистентов, и с тяжелым сердцем шагнул в его сторону. Их взгляды пересеклись. Пеп кивнул и слегка улыбнулся, без слов благодаря его за игру. Микель тяжело смотрел на него в ответ, но заключил Гвардиолу в объятия. Даже слишком охотно. Пеп неловко похлопал своего бывшего ассистента по спине, пытаясь утешить. "Ты молодец", казалось, это все, что смог сказать Пеп. Если бы он мог видеть, как широко раскрылись зеленые глаза, наполняемые тихой злобой. Микель чувствовал, насколько горяча ладонь тренера Сити. Он прекрасно понимал, что это значит. — Твоя ладонь горит огнем. — Спасибо, что заметил, — съязвил Пеп, выдергивая руку и притронувшись к вину. Эта была уже вторая бутылка, которой Гвардиола пытался запить всю злость и отчаяние от очередного вылета в Лиге Чемпионов в четвертьфинале против шпор. Тоттенхэм прошел дальше, Манчестер Сити нет. — Я понимаю твою боль, но тебе не следует столько пить. — Ты мне не отец и не мать. Если действительно хочешь помочь, то просто молча садись рядом и пей. — Нет. На утро мне нужно будет отвезти тебя домой. — Как предусмотрительно с твоей стороны, — скривился Пеп, одним глотком осушая бокал. Ладонь не переставала гореть, — Чертова рука. — Ты говорил, что обычно не испытываешь боли. — Да, но только если заклинание наложено правильно и его силы хватило на исполнение. Сегодня это не сработало. Моей магии было недостаточно, чтобы переломить игру. Будь у меня хоть на крупицу больше сил, то этот проклятый ВАР сломался или еще что-то в этом духе. И так каждый раз. — Мне стоило попробовать. — Перестань. Ты только научился контролировать магию, куда тебе до заклинаний. Лучше не рисковать, иначе твоя магия не просто не помогла, а, наоборот, сделала бы только хуже. Я дам тебе возможность самому наложить чары. Но, видимо, в следующем сезоне.       Пеп редко смотрел чужие пресс-конференции, особенно после матча. Игры излишне выматывают его, физически и эмоционально, чтобы пытаться концентрировать мозг даже на собственных выступлениях перед журналистами. Особенно сегодня, после наложенных чар. Он даже не помнил, что говорил на собственной пресс-конференции. Однако, слова Микеля ему почему-то захотелось услышать. В голосе тренера Арсенала звучали едва уловимая злость, отвечал он с легкой агрессией. Рука все еще беспокоила его, и Пеп мог только посочувствовать тому человеку или предмету, на котором баск выплеснет всю свою сдерживаемую магию. Микель много говорил о том, что Сити превзошли Арсенал по игре, о том, что его игроки совершили много ошибок. Пеп не мог согласиться с этим полностью, но и не отрицал. Истина была где-то посередине. Закономерный вопрос журналистов о том, что чемпионская гонка завершилась, заставил Микеля слегка сощурить глаза, а пальцы чуть задрожать. Пеп мысленно похоронил задававшего такой вопрос бедолагу, но Артета, собравшись, ответил, что ничего еще не кончено. — Я уже 20 лет живу в этой стране, и видел большее чудо. Не стоит списывать нас со счетов. Поверьте, мы будем бороться до конца.       Пеп остановил видео и закрыл ноутбук. Он услышал достаточно, и, неожиданно, улыбнулся от собственных мыслей. Наконец, Микель понял, как нужно действовать в этой игре. Гвардиола не знал, сработает ли все, или нет, но точно был уверен, что все оставшиеся матчи Артета не упустит шанса воспользоваться темной магией. В конце концов, Пеп оказался прав. Он не ошибся с тем, что помог раскрыть Микелю его же способности. Поступил правильно, используя чары против своего друга. В конце концов, лишь череда болезненных поражений от своего учителя наконец вынудила ученика начать действовать, пускай не благородно, зато практично и рационально.