«Птенчик с изумрудными глазами»
Жан дрожит на кровати, ранее принадлежавшей Кевину — его маленькому птенчику с переломанным крылом. Он был разбит, когда Кев сказал, что сбежит. Он разваливался на части, когда Кев покидал «Гнездо». Он умирал, провожая его. Жан ломал ногти о бетонные стены, разбивал костяшки кулаков, кричал, бился о железную дверь и рыдал, когда Кев на мгновение замер в дверном проёме, чтобы обнять его, а Моро с силой вытолкнул Дэя за пределы прохода и захлопнул дверь прямо перед его носом… Жан помнил, как в тот день первый раз нарвался специально. Это было в разгар тренировки. Рико что-то гавкал, иногда вставляя заковыристые ругательства на японском, а Жан, стерев с щёк слёзы, быстро подошёл к нему, развернул лицом к себе и врезал, что было силы. Морияма крутанулся от его удара и рухнул на пол. На долю секунды Жан даже почувствовал своё превосходство и увидел в ненавистных карих глазах самый настоящий страх… Но потом Рико овладел собой, тыльной стороной ладони небрежно стёр кровь с разбитых губ, легко поднялся и ответил Моро. Но одним ударом, конечно, не ограничилось: Рико лупил его руками, пинал, ломал о его спину клюшку, чтобы восстановить свой статус короля в глазах Воронов, а Жан держался руками за живот и смеялся… — заливисто, весело, до боли в скулах и судорог под рёбрами, до слёз в уголках глаз. Смеялся, потому что не чувствовал боли ударов. Никакая физическая боль не сможет затмить его душевные муки. Кевин ушёл. Его Кевин сбежал, оставил Жана. Его птенчик с изумрудными глазами и нежной россыпью веснушек под ними, которые он так любил целовать, больше не прижмёт его к своей голой, избитой, горячей груди поздней ночью, не обработает раны и не поцелует синяки, не вымоет кровь из волос, не зароется в них пальцами, не притянет к себе его голову, не прижмётся губами к разгоряченному лбу, не принесёт ему воды, чтобы запить таблетку обезболивающего, не скажет, что завтра будет легче, не назовёт его Fumée. Жан захлопнул дверь, чтобы не дать ему вернуться, не дать передумать. Жан сжёг мост, чтобы Кевин бежал. Жан остался умирать, чтобы Кевин жил. Когда Рико обратил внимание на непривычные его слуху звуки — радостные и звенящие, клюшка замерла в воздухе, так и не нанеся сокрушительного удара по смоляному виску Моро… Это было тогда, почти полтора года назад.«Защити»
Моро вжимается в угол, обнимая себя за плечи, и ждёт окончания экзекуции четвёртого номера. Сегодня Джостен, его славный лисёнок, что вечно храбрится, не показал высоких результатов — пропустил пять мячей, двенадцать раз был сбит инсайдом Ренуа, номером 8, и лежал на полу дольше позволенного. Жан старался, — правда, старался, — поднять его на ноги первые полдюжины раз, но на седьмой Морияма запретил ему приближаться. Рико сам подошёл к Нилу и наступил на пальцы его левой руки. Сердце Моро сжалось от боли — Рико делал так перед тем как сломал ему пальцы — восемь пальцев. Жан видел, как возрастало давление на худенькую руку Джостена. — Нил… — слабо просипел Жан, стискивая кулаки, в глазах закипали слёзы. На его счастье, Морияма не услышал его тихий писк. Нил не издал ни звука. Всё это словно происходило не с ним. Сейчас ему не больно, но Жан уже представил себе, что будет с ними этой ночью… — Рико! — это вышло так громко, звонко и грозно, что Моро испугался собственного голоса и едва смог подавить порыв зажать рот облаченными в черные перчатки рукам. Вороны замерли, воззрившись на осмелевшего Жана, из голоса которого пропал густой французский акцент, огромными глазами. На поле стало так тихо, что Жан отчётливо услышал слабый стук лисьего сердечка. Внутри всё сжалось, по щеке скатилась горячая слезинка. Жан тут же смахнул её, не оставляя влажных следов на коже. — Что? — Морияма обернулся и смерил Жана нетерпеливым взглядом, словно и не заметив этот неожиданный протест. — Не трогай его. — Жан услышал свой голос словно издалека: севшим, чуть хрипловатым, будто приглушенным толщей воды. — Тогда я трону тебя. — отзывается Рико, убирая ногу с пальцев Джостена. Он делает угрожающий шаг в сторону Жана, но тот, хоть внутренне и умирает от страха, не двигается с места. Морияма удивленно изгибает брови, ухмыляется и подходит к нему вплотную. Жан ощущает движение его грудной клетки, хочет отвести взгляд, но темно-карие, почти чёрные глаза первого номера не дают этого сделать. — Жан, маленький мой, тебе страшно? — спрашивает Морияма издевательским шепотом. Маленький… Это звучит глупо, ведь Жан выше Рико на тридцать сантиметров. Выше, а чувствует себя коротышкой рядом с этим ублюдком. Не представляешь, насколько, — мысленно отвечает ему Моро, не проронив ни звука. Рико не любит, когда его игнорируют. Рико ненавидит, когда его игнорируют. Он с силой толкает Жана в грудь, ставит подножку, и Моро сверзается с высоты своего роста, взмахнув руками, точно крыльями — самыми настоящими вороновыми крыльями. Как только он растягивается на полу, отчаянно пытаясь вдохнуть хоть немного воздуха, Рико бьёт его ногой по рёбрам, бьёт долго — Жан даже сбивается со счёта, запнувшись после сорока трёх, но потом Морияма вдруг вспоминает о своей клюшке, и на этот раз на голову Жана обрушивается тот самый удар, сохранённый специально для него полтора года назад. «Сейчас» для француза исчезает. Жан исчезает. Перестает существовать на неопределенный, одному лишь Богу известный срок. Сознание погружается в умиротворяющий полумрак. Моро ничего не видит, ничего не слышит, но, самое главное, он ничего не чувствует. Жан бредёт по тёмному туннелю метро, цепляясь носками кед за деревянные шпалы. У него ноет шея, тяжелая голова едва держится на ней. Далеко впереди он видит кружок света. Не иди на свет, — шепотом произносит Рико ему на ухо. Жан срывается с места и мчится вперёд, убегая от холода, мрака, Рико и черных щупалец, покрытых вороновыми перьями. Тысячи всеядных птиц, кружащих над головой, требуют его крови. Одна за другой они подлетают к Жану, бьют его крыльями, царапают острыми когтями и метят клювом в лицо — хотят оторвать мясо с щёк и выклевать глаза. Жан не сбавляет скорость, старается отбиться, отмахнуться, но птицы со страшным карканьем стремятся к нему. Уже близок свет. Жан уверен, что там его ждёт смерть, но это куда лучше, чем лишиться глаз и лица, быть атакованным сотнями черных птиц с темно-карими маленькими бусинками глаз или остаться во мраке вместе с Рико. Жан несётся вперёд, что есть силы, и начинает различать объятую светом тонкую и высокую фигуру. Человек тянет к нему руки и Жан различает любимые глаза нежного изумрудного оттенка, маленькие веснушки и добрую улыбку, которую видел от силы дюжину раз за все годы, что они жили бок о бок. Кевин раскрывает руки. Жан цепляется кедами за предпоследнюю шпалу и падает в объятия Кевина. Я умер? Нет, Fumée. Умираю? Кевин не отвечает. Он крепко обнимает вздрагивающую вспотевшую спину, гладит черные как смоль волнистые волосы, зарываясь в них пальцами и оглаживая загривок. Жан крепко зажмуривается, утыкается носом в тёплую шею Кевина, легонько целует кожу с крохотными, одному лишь Моро заметными веснушками. Он так давно не прикасался к живому, тёплому телу!.. К телу того, кому доверяет и кого любит всем сердцем. Дэй мажет губами по влажному, солёному от пота виску и тихо нашёптывает: Ты должен вернуться, Fumée. Не дай Рико сломать его. Защити нашего Нила. Мне так страшно, Кевин, — всхлипывает Жан, — я не смогу помочь ему. Я боюсь Рико. Попытайся, Fumée, пожалуйста. Сделай это для меня, — просит Кевин. Тёплые ладони обнимают влажные от слёз щёки Жана Моро. Подушечка большого пальца проводит по обветренным губам. Дэй медлит лишь мгновение, прихватывает нижнюю губу клыком, раздумывая. В следующую секунду он накрывает губы Жана уверенным, требовательным поцелуем. Жан теряется в нём, но отвечает, прикрывая глаза и постанывая Кевину в губы тихо и хрипло. Вернись и защити его, Fumée.«Крики»
Кровь брызгает на лицо француза из рассеченного виска. Горячие нити заставляют открыть глаза. Жёсткий пластиковый край головки клюшки разрезал кожу брови и очертил крюк, чудом не задев левый глаз Моро. На этом Рико завершил показательную порку. Жан не может шевелиться, но это ничего. Главное — он смог защитить Нила Джостена, его маленького лисёнка. Он забрал большую часть агрессии и жестокости на себя. Теперь ему не стоит беспокоиться, что Рико серьёзно покалечит Джостена. Главное — Жан лежит так, что видит Нила — неподвижного сейчас, но живого. Рико объявляет о завершении тренировки, и всё Вороны расходятся по своим комнатам. Жан решает, что Морияма не станет издеваться над безответной жертвой, находит в себе силы подползти к Нилу, который так и не шевельнулся. Ладони скользят на лужицах крови, что продолжает течь из глубокой дугообразной царапины на виске. — Нил, — шепотом зовёт Моро, осторожно прикасаясь к его плечу. Джостен не отзывается. Жан наклоняется к нему, рука снова скользит, и француз падает рядом. Их лица так близко, что Моро ощущает слабое дыхание Джостена на своих губах так же явственно, как кровь, бегущую по щеке. — Нил, ты слышишь меня? — рука, испачканная в красном, прикасается к лицу Джостена. Такой тёплый… и живой. Невозможно. Здесь нет места теплу и жизни. — Жан… — сипло произносит Нил, с трудом открывая глаза. — Греби отсюда. — грозно произносят над их головами, прервав короткую идиллию. — Иди на хуй, урод. — ядовито выплёвывает Нил и сплевывает кровь из прокушенного языка. Жан переводит взгляд на перевёрнутое лицо — знакомое, но чужое. Картинка не желает переворачиваться, пока ему не прилетает пинок в живот. Рико. — Я вымою твой грязный рот с мылом, Натаниэль. — обещает Рико страшным шепотом. — Кишка тонка, ублюдок. — рыкает Нил, с трудом приподнимая голову, чтобы показать — он не сломался. Рико снова бьёт Жана — на этот раз клюшкой. — Не трогай его! — вскрикивает Джостен. Рико садится на корточки, закрывается пальцами в каштановые волосы и дёргает его голову вверх. — Каждый раз открывая рот, ты вредишь ему, Натаниэль. Посмотри, что ты натворил. — Рико качает головой, театрально вздыхает и поворачивает лицо Нила к лежащему на полу избитому Моро. Француз неотрывно глядит на Джостена, безмолвно роняя слёзы. Пожалуйста, Нил, не говори с ним. Просто молчи, и ему надоест играть. Они слышат звонкий щелчок. — Жан, нет! — Нил произносит это громко, жалобно, скуляще, когда Морияма даёт знак кому-то из Воронов, и Моро за шкирку выносят с поля как безжизненное соломенное чучело. Жан!.. Этот крик обрывается хлопком тяжелой двери из плексигласа. Обрывается для Воронов и Рико, но не для Жана Моро. Он слышит его постоянно, когда Нила Джостена нет рядом: на кухне, пока готовит кофе… в душе, когда смывает мыльной мочалкой липкий пот… в постели, когда ласкает себя, не думая ни о чём и опасаясь внезапного вторжения чужака… на тренировке, когда Нил пропадает из поля зрения… в раздевалке, когда сам уже переоделся, а Нил… остался наедине с королём… — всюду, если лисёнка нет с ним… Он слышит его постоянно, когда рядом с Нилом Рико Морияма: на поле, когда Морияма с силой выбивает из рук Нила клюшку и бьёт своей по рёбрам… в комнате, когда Рико ночует на соседней кровати, а Нилу так страшно, что он не может уснуть, опасаясь за свою жизнь… в раздевалке, когда Джостен, полуголый и избитый на поле, получает удары в живот и под ребра… на кровати, когда Морияма продавливает матрас, пристёгивая руки Нила к спинке… когда сдёргивает с него бельё и… насилует его рукояткой грёбаной клюшки… на кровати, когда Рико пихает его лицом в подушку, заставляет широко развести бёдра и оттянуть руками ягодицы, а сам толкается кончиком ножа в колечко мышц. Если Нил напряжется, нож вскроет его. Если отпустит ягодицы, нож вскроет его. Если Рико захочет, нож вскроет его… Жан слышит крик и мольбу о помощи. Слышит, как смеётся Рико, рассекая его кожу на груди ножом. Слышит вой и хрипы, когда окровавленное лезвие проникает Нилу в рот. Слышит звон металла, когда Нил рвётся, пытаясь выдернуть кисти из наручников…«Не отпущу»
После порки Рико бросает его на пол как сломанную куклу. Джостен падает, совершенно безжизненный, глухо ударяясь о деревянный пол. От звука удара Жан вздрагивает, сильнее вжимаясь спиной в стену. — Чини. — приказывает Морияма и с грохотом захлопывает дверь, оставляя их наедине. Моро тут же запирает комнату на засов. Жан бросается к неподвижному мальчишке, острый язык которого однажды перережет им обоим глотку. Ну вот кто, кто тянул его за язык на сегодняшней тренировке? Кто велел ему обзывать Рико, пререкаться с ним, когда Жана выволокли с поля? Откуда в нём силы? Он лежал как мертвец, когда Моро подполз к нему, чтобы проверить дыхание. Жан хотел бы знать, чтобы как следует вмазать тому придурку, что тянет Нила за язык… вот только этим придурком был сам Нил. Натаниэль, мысленно исправился Жан, вспомнив про наказ Рико звать его настоящим именем, и поморщился — «Натаниэль Веснински» звучало отвратительно и совсем не вязалось с его Нилом. — Нет, — вслух произнёс он уверенным голосом, — Это — Нил. Это всегда будет Нил. Жан опустился на колени рядом с неподвижным телом. Под носом Джостена уже натекла лужица крови. Жан осторожно обнял его за плечи и повернул на бок. Притягательное личико было разбито тяжелыми кулаками Рико. Жан приподнял его, сцепил пальцы на груди и поволок в душ. Тело Джостена плохо слушалось, да и его собственное тоже, но Жан был обязан смыть кровь и промыть от пота свежие раны. Форма четвертого номера черной кучей валялась на полу. Жан раздел его до трусов и, совершив над собой неимоверное усилие, уложил его в ванну. Моро настроил приемлемую температуру воды — теплее прохладной, включил душ и стал поливать фиолетово-багровое от гематом тело. Он знал каждый шрам, порез, царапину. Он прикасался к каждому, очерчивал подушечкой пальца, а Нил мелко дрожал, хрипел и тихо стонал под его руками. Он не рычал, не возражал, не просил остановиться… Ему словно было нужно, чтобы кто-то с нежностью провёл руками по его обнажённому телу. — Жан, — шепотом зовёт Нил, вырвав француза из воспоминаний. Моро поднимает взгляд от кратера пулевого ранения на его груди к избитому лицу. — Помоги сесть. — просит он. Моро кладёт душ на дно ванны, подхватывает Нила и усаживает, прислоняя спиной к стенке. — Я принесу таблетки. — тихо произносит Моро, словно их могут услышать. — Позже. — качает головой Нил. — Побудь со мной. — Хорошо. — отзывается Жан, снова поливая его из душа. — Тебе холодно? — Очень. — шепчет Нил, прикрывая глаза. — Согрей меня. Пожалуйста. Он ещё не произносил этих слов. Жан замирает, отказываясь верить в происходящее. Джостен протягивает ему руку. — Иди сюда. На нём остаётся только бельё. Кожа Нила холодная и мокрая, она напоминает Моро кожу мертвеца. Джостен устраивает потяжелевшую голову на голой груди и закрывает глаза, проваливаясь в бессвязный сон. Жан обнимает его, прижимая к себе холодное тело, и льёт воду, температуру которой увеличил до отметки «нагретый в микроволновке чай». Сквозь сон Нил стонет и тяжело дышит, обхватывает израненными руками грудь Моро, теснее прижимается к нему и потирается щекой об острую ключицу. Жан глядит в дверной проём — на часах третий час ночи. Скоро придёт Рико, чтобы перед сном поиграть с куклой, которую должен был починить Жан. Моро не может сдержать слёз. Он не отдаст мальчишку. Ни за что на свете он не выпустит его из объятий. Жан зарывается пальцами в каштановые волосы, притягивая к себе лохматую голову, потирается и мажет губами разгоряченный лоб, обнимает тощее тельце, прижимает к себе, как щенок — любимую игрушку, которую хотят отобрать. Нил сломан, но не сломлен. И я не дам этому случиться. Рико дёргает дверную ручку. Рико громко стучит кулаком. Рико бьёт в дверь ногой. Рико кричит. Жан зажмуривается, впивается пальцами в голое тело, которое только начал согревать своим теплом, вырывая из груди Нила болезненный стон. Не отпущу. Не отпущу. Не отпущу. — ЖАН! — грозно выкрикивает Рико, сломав замок ударом ноги. Не отпущу. Не отпущу. Не отпущу. Жан прячет нос в прохладной шее. От кожи Нила пахнет овсяным печеньем. Моро быстро целует распухшие щёки, надеясь тем самым оградить Джостена от боли и насилия. — Жан… — выдыхает Рико в притворном ужасе. — Ты что это делаешь, дорогуша? Прикасаешься к моей игрушке? — Морияма хватает его за волосы и рывком поднимает, отрывая от спящего Нила. — Мы уже говорили об этом. Не смей трогать мои вещи. — Он не вещь! — выкрикивает Жан, пытаясь ослабить его хватку и освободить тёмные пряди из крепкого кулака. — Он живой человек! — Закрой рот. — рыкает Морияма, с силой дергая его вверх и выволакивая из ванны. — Вы двое — моя собственность. Мои куклы. Я — твой король, Моро. Ты будешь делать то, что я тебе скажу. — выплёвывает он Жану в лицо. — А я говорю: «Вытащи Натаниэля из ванны и уложи на кровать, а не то я изобью сначала тебя, а потом его.» Жан выключает воду, осторожно просовывает под Нила руки и поднимает его. Мокрое тело опускается на холодную постель Кевина, на чёрные простыни. Его тело — единственное светлое пятно: в комнате, «Гнезде», в жизни Жана Моро. — Почему он в крови? — гавкает Рико рядом с ухом Жана, стоящего на коленях у постели Нила Джостена. — У тебя было два часа! Чем ты занимался?! Я держался за него.«Соври мне»
Жан уже не стирает слёзы. Они обжигают кожу щёк, щиплют и раздражают, но Моро уже не чувствует этого. Он безостановочно гладит каштановые волосы Нила трясущимися пальцами и хрипло дышит, стараясь не смотреть на большие кровавые пятна на черных простынях. Жан не должен их видеть, ведь в комнате темно, но он видит — краем глаза, но видит каждое. — Пожалуйста, — шепчет Моро надтреснутым голосом, — Соври, что всё в порядке. Нил, умоляю, скажи мне, что тебе не больно. — Я в… — пытается произнести Джостен слабым голосом. Его руки висят в кольцах наручников, которые Рико не потрудился отстегнуть, от которых не оставил ключа. — …в по-… — голос обрывается. Нил прикрывает глаза. Жан ныряет макушкой меж его вздёрнутых на железной спинке кровати рук, ложится под обнаженного Джостена и накрывает его черным одеялом. Дрожащие руки обнимают горячую после ударов клюшки спину. Нил стонет от боли сквозь пелену лихорадки. Жан мелко дрожит под ним, сжигаемый жаром обнаженной груди, тесно прижатой к его собственной. Моро перемещает ладони на его талию, крепко переплетает пальцы и подтягивает тело Джостена выше, чтобы снизить напряжение и уменьшить боль от обездвиженных рук. Тяжелая голова покоится на его солнечном сплетении. Жан чуть приподнимает корпус, чтобы подложить под спину подушку. Он устраивает голову на железной трубе спинки кровати между скованными руками Нила. На мгновение позволяет себе прижаться щекой к онемевшей кисти, потереться о похолодевшую кожу носом и губами. Нил отзывается тихим стоном и сладкой вибрацией грудной клетки. Жан сгибает ноги в коленях, и Нил проваливается меж его бёдер, осторожно поднимает руки и начинает растирать конечности Джостена: тыльная сторона ладоней, запястья, предплечья, плечи, шейно-воротничковая зона — восстанавливает кровообращение. Моро смотрит на часы — половина пятого утра. Им осталось спать полтора часа. Ну, вернее, Нилу осталось спать полтора часа. Жан не будет засыпать сегодня, он должен растирать руки Джостена, чтобы кровь продолжала циркулировать. Жан даёт себе минуту на отдых: прижимается губами к запястьям Нила, вздрагивая, когда искусанных губ касается холодный металл, целует каждый синяк на его предплечьях, каждый ожог, шрам, царапину, проводит по ним кончиками пальцев, вызывая в теле Нила приятную мелкую дрожь. Его собственное тело онемело под тяжестью обнаженного Нила Абрама, но это самая приятная ноша, которую ему когда-либо приходилось нести — что может быть лучше веса обнаженного, согретого тобой тела? Жан был уверен, что ничего. Жан прикрывает глаза лишь на секунду, чтобы дать им отдых, а когда открывает, внутри у него всё сжимается, а руки до хруста в позвоночнике обнимают Нила за талию, теснее прижимая к себе. Рико смотрит на них убийственным взглядом. Жан различает в его правой руке металлический блеск. Морияма вскидывает руку с треугольным лезвием ножа и стремительно опускает на них. Жан успевает зажмуриться и использовать преимущество разницы в весе между ним и Джостеном, переворачивая его на бок и заслоняя собой. Острый металлический зуб вонзается Жану в бок. Жан скулит и резко открывает глаза, слыша взволнованный голос, что зовёт его по имени. — Fumée, тебе больно? — кто-то темноволосый и нежный трётся щекой о его щёку, мажет теплыми потрескавшимися губами по виску. — Тебе приснился кошмар? — он отстраняется, и Жан различает в полумраке голубые глаза Нила, и он так близко к нему… Моро медлит всего мгновение. Пальцы правой руки зарываются в каштановые волосы, стискивают их в кулаке. Левая обнимает за талию и притягивает Нила. Тот сопротивляется лишь мгновение — от неожиданности, а потом жарко отвечает на поцелуй Жана, усаживается на него и скованными руками пытается ухватиться за волнистые черные волосы. Жан рычит ему в губы, чувствуя горячую головку, упирающуюся в ямочку под рёбрами. Нил теснее прижимается к его груди, громко втягивает носом воздух, чтобы не разрывать поцелуй как можно дольше. Жан кусает его губы жадно, сильно, почти до крови, а Нил глухо стонет и впивается в губы Моро в ответ, до предела натягивая черные волосы.«Огненный»
Нил ненавидит его и поэтому Жан ненавидит себя. Он мог вмешаться. Мог попытаться остановить Рико. Но он не стал по одной простой причине — Нил мог пострадать по его вине. А Нил и так пострадал, жестоко замечает внутренний голос. Немного кривые из-за кроссовок Мориямы пальцы вплетаются во влажные рыжие волосы Натаниэля Веснински, четвёртого номера. Сегодня ночью Рико исполнил задуманное: стащил Нила с кровати, избил до потери сознания, чтобы тот не мог сопротивляться, и поволок в ванную — на косметические процедуры. Собственноручно он вытатуировал на левой скуле Джостена римскую четвёрку и, пока Нил пребывал в отключке от болевого шока, смыл с его волос каштановую краску, возвращая натуральный землянично-рыжий — огненный — цвет. Покончив с процедурами, Рико подтащил неподвижное тело к койке и бросил на матрас, как тряпичную куклу, оставив Жана разбираться с последствиями: загаженной ванной и панической атакой Нила. Он ещё не видел Джостена настолько напуганным. Когда Нил мельком увидел огонь в зеркале, он рухнул на пол, закрывая голову руками и притягивая колени к груди, и завывая, как раненый зверь. Жан опустился рядом, тронул его за плечо, но Джостен дёрнулся в противоположную сторону, разрыдавшись громче и выкрикивая: «Не трогай меня!» Говорить ему что-либо сейчас было просто бесполезно: он ушёл в панику с головой — даже макушка не торчала. Он раскачивался и плакал, дёргая ещё влажные рыжие волосы. Жан вышел из ванной всего секунд на десять, чтобы принести одеяло, а когда вернулся, увидел клочья выдранных с мясом волос и лужи крови на полу. — Нил! — вырвалось у Жана громкое и испуганное. Он скользнул к нему и схватил за запястья, чтобы не дать вырвать оставшиеся две трети волос. — Убери-убери это с меня! — завывал Джостен. — Я — не мой отец! — Нил, успокойся! — Жан встряхивает его. — Это всего лишь цвет! — Я не Нейтан Веснински! — Ты — Нил Джостен, инсайд «Лисов». — Жан привлекает его к себе и крепко обнимает, раскачиваясь вместе с дрожащим Джостеном. — Ты не убийца, Нил. Ты хороший человек. — Зачем он это сделал? — Чтобы сломать тебя. Не позволяй ему. Будь сильным. — Я больше не могу, Fumée. Я не могу терпеть. Мне так больно, Fumée, так больно! Жан прижимается губами к виску, рассеченному надвое струйкой крови. — Пожалуйста, Нил, не сдавайся. Ради меня. Не дай Рико сломать тебя. Жан накрывает его ноги одеялом, тихо нашептывает слова французской колыбельной. Нил тесно прижимается к нему, цепляется ногтями за шею и вырез черной футболки, царапая кожу, скулит, всхлипывает и подвывает. Жан плачет вместе с ним, поглаживая вздрагивающую спину. — Я хочу умереть, Fumée. — шепчет Джостен ему в ключицу. — Я устал. — Нил, пожалуйста, не сдавайся. — Жан впивается пальцами в горячую спину. — Не дай Рико победить. — Помоги мне закончить это. — теплые губы мажут по шее, вызывая дрожь в теле Моро. — Fumée, мне нужна помощь. Жан игнорирует эту мольбу о помощи в самоубийстве. — Тебе нужно поспать. Завтра будет тяжелый день. — Моро совершает над собой усилие: отпускает Нила и поднимается с пола. Джостен пытается ухватиться слабыми пальцами за низ его широкой футболки, но Моро не стоит на месте. Жан идёт в спальню и забирает с прикроватной тумбочки Нила аптечку — его били так часто, что относить её в ванную не имело смысла. Жан делает ему повязку «чепец», чтобы остановить кровотечение и не позволить Нилу ночью вырывать волосы. Пока он обматывает бинтом бедовую голову, Нил цепляется пальцами за футболку. Жан каждый раз стряхивает с себя его руки, чтобы не поддаться на провокации и уговоры. — Fumée, мне так больно… — шепчет Нил сквозь слёзы. — Освободи меня. Пожалуйста. Ему больно. Жану тоже больно, больно слышать мольбы об убийстве. «Fumée, tue-moi. Je ne peux plus faire ça!» Моро сжимает челюсти. — Нил, прекрати, пока я тебе не врезал. — рычит Жан, и Джостен послушно замолкает. — Будет легче, обещаю. Если не завтра, так послезавтра. Тебе не будет больно. Тебе не будет страшно. — Правда? — Нил смотрит на него с надеждой и болью. — Правда. Джостен опускает взгляд на руки Жана, завершившие перевязку и лежащие на коленях. — Жан? — Что? — Ты… останешься со мной сегодня? — Если хочешь. — Хочу. — кивает Нил. — А если Рико придёт, ты уйдёшь? — Нет. Нил отводит взгляд, кивает своим мыслям. — Помоги встать. — просит он. Жан поднимается и тянет Нила вверх.«Последнее желание»
Майка Жана такая здоровенная, что в ней мог бы поместиться ещё один Моро, что уж говорить о Джостене. Нил забрался на кровать и лег у стенки, протянул руку Жану, приглашая его лечь рядом. Жан осторожно улегся и повернулся на бок, чтобы видеть лицо Нила. Они лежали в тишине очень долго. И пусть они не соприкасались плечами, кистями или головами, Жан остро чувствовал напряжение в теле Джостена: он словно был сжатой до предела пружиной, готовой лопнуть или распрямиться в любую секунду. И это напряжение не давало ему уснуть, восстановить силы, немного оправиться от шока и насилия, залечить раны. Джостен взялся за низ черной футболки и подтянул немного, заставив Жана приподняться, чтобы оголить полоску живота. Нил поглядел в туманные глаза. — Fumée, можно? — Oui. Нил облизнул губы, легко толкнул Моро, укладывая на спину, поднял его футболку и нырнул головой под мягкую ткань. Жан охнул и вздрогнул, когда к обнаженной коже прильнула горячая щека, а влажные прядки волос кольнули грудину. Устроив голову на солнечном сплетении, Нил сладко выдохнул горячий воздух, обжигая чувствительную кожу соска. Жан судорожно вдохнул, переместив руки на спину затихшего Нила. Пусть Жан не видел его лица сейчас, но мог сказать, что Нил расслабился, ощутив контакт с его телом. Моро вслушался в тихое дыхание Джостена. Уснул, решил он. От жара чужого тела его самого клонило в сон. Стоило закрыть глаза и задремать, горячие губы мазнули по соску, а пальцы ласково огладили рёбра. — Ни-и-ил, — простонал Жан, выгибаясь ему навстречу. Джостен вынырнул из-под футболки. — Я тебя разбудил? — Нет, просто… — Моро ощутил в горле болезненный ком, — просто… — Просто…? — подсказал Нил. — Мне перестать? Тебе не нравится? J'aime ça. J'aime vraiment ça. Je suis prêt à tuer pour ces touches. Juste… merde, Juste quoi? — Я очень хочу спать. — выдавил из себя Моро спасительную ложь. Нил понимающе кивнул и обронил неловкое извинение. Скатившись с Жана, он лег носом к стенке и обнял себя за плечи, будто пытаясь согреться. Обиделся, понял Жан. Моро проклял себя за резкость и излишнюю холодность к Джостену, потянул одеяло, оставшееся где-то в ногах и укрыл Нила. Когда он придавливал одеяло к матрасу возле его живота, чтобы прохладный воздух темной комнаты не проникал и не охлаждал Нила, Джостен ухватился за его руку и притянул к себе. Жан понял немую просьбу, лёг рядом и прижался грудью к спине Нила, а губами и носом — к его загривку. — Du bist der Grund, warum ich morgens aufwache. Du bist der Grund, warum ich noch am Leben bin. — Что? — сонно выдохнул Жан, приподнимая голову. — Rien. — выдохнул Нил с ощутимой тяжестью. — Fais dodo. — Bonne nuit. Жан уже задремал, когда Нил вдруг перевернулся на правый бок, сталкиваясь с Моро кончиком носа. — Всё хорошо? — сонно спросил Жан. Нил болезненно улыбнулся и кивнул. — Спи спокойно, я рядом. — Спасибо. — шепнул Джостен и легонько коснулся губ Моро своими. — Спасибо, что спасаешь меня. — этот поцелуй длился чуть дольше первого и был увереннее. — Спасибо, что ты есть. — прошептал Нил и робко толкнулся языком в нижнюю губу Жана, прося впустить. Жан отстранился, оглядел лицо с багровыми цветами гематом, свежую татуировку римской четвёрки; ласково провёл кончиками пальцев по щеке Нила. — Я завтра уезжаю, помнишь? — Завтра? — ошарашено прошептал Жан. — Как?.. Уже завтра?.. — Сегодня. — исправился Нил, бросив взгляд на часы. — Можешь сделать кое-что для меня напоследок? — Oui. Что? — Embrasse-moi, Fumée, je t'en prie. — шепнул Джостен, поймав его кисть и поцеловав мякоть ладони. — Поцелуй так, как не целовал никого и никогда. Отдай поцелую всего себя, без остатка. — Pas de langue, Neil. — Comme tu veux, Jean. — шепнул Джостен. Жан хрипло выдохнул, мягко обхватил дрожащими пальцами подбородок Нила и подался вперёд. Жан целовался плохо, потому что не умел, но это не мешало ему пытаться жарко отвечать на проникновение горячих губ Джостена ему в рот и следовать за их движением. Довольно скоро руки Нила оказались на его щеках и наклоняли голову Жана, чтобы поцелуи стали глубже и жарче. На короткие мгновения Нил отрывался от губ Жана и целовал его лицо: щеки, скулы, глаза, лоб — глубоко, быстро и влажно. Когда губы Джостена вернулись, Моро поймал их своими, несильно прикусил и потянул, заслужив нетерпеливый вибрирующий стон, распалявший почище звуков секса из динамиков ноутбука. — Tu es si chaud, Neil, — зашептал ему на ухо Моро, нежно прихватывая губами мочку, — Je vais brûler. — Prends-moi, Fumée… — хрипло застонал Нил, — Je te veux tellement! Жан навис над ним, просунул руку под шею Нила, чтобы бедовая рыжая голова не контактировала с подушкой. Джостен выгнулся, прижимаясь грудью к французу, прося начинать. Жан наклонился к нему, Джостен хрипло выдохнул горячий воздух, и Моро накрыл его губы долгим поцелуем. Ощутив, что у Нила закончился воздух, Жан отстранился. — Жан, — начал Нил, восстанавливая дыхание, — я слышал, что есть «французский» поцелуй. Ты же из Франции, он правда существует? — Существует. — кивнул Моро. — Почему ты спросил? — Хочу попробовать. — отозвался Нил. — Можешь меня научить? Жан подключил все ресурсы мозга, чтобы вспомнить, читал ли он о технике французского поцелуя хоть раз в жизни. Нет, не читал. — Знаешь, Нил, — неловко начал Моро, — похоже, нам придётся разбираться вдвоём. — Так будет даже лучше. — Джостен улыбнулся разбитыми губами. — У тебя есть резинка? Моро поперхнулся и вытаращил глаза. — Что? — Ноут. — повторил Нил. — Ну, ноутбук. — перевёл он. — Есть или нет? — Есть-есть, — быстро проговорил Жан и скатился с кровати, сгорая со стыда от неправильно услышанного слова. Он вернулся через минуту, закрыл дверь — запереть её не представлялось возможным, так как Рико не стал чинить засов. Нил сидел на кровати, по-турецки скрестив ноги, и ждал Моро. Жан открыл ноутбук, ввёл пароль и загуглил: «Французский поцелуй техника». Нил прочитал название первого сайта и усмехнулся: — Инструкция к применению! Вот смехота! — воскликнул Джостен, легонько хлопнув Жана по плечу. Жан робко поглядел на него: Нил улыбался, читая инструкцию, его взгляд был спокойным и немного туманным; голова потяжелела и Нил уложил её на плечо ссутулившемуся французу. Моро вдруг задумался, что сделал бы Кевин, узнав, что он, Жан Моро, — француз Жан Моро, — не знает техники французского поцелуя? Наверно, усмехнулся бы… Возможно, предложил бы попрактиковаться… О, Моро так хотел, чтобы Кевин сказал ему заветное «Давай, я научу тебя?» Ему удалось представить их вдвоём, сидящими на постели непозволительно близко друг к другу, полуобнаженными, горячими, возбужденными и — самую малость — мокрыми от желания прикоснуться, прижаться, поцеловать, укусить и присвоить, ощутить возбуждение друг друга там, внутри, сорвать голос жаркими стонами, срывающимися на крик, когда головка толкнётся в ту самую чувствительную точку, подаваться назад, чтобы член снова нашёл бугорок простаты и довёл до пика, до безумия, заработать синяки и царапины на плечах и ягодицах, кончить, когда его пальцы нарисуют окружность на напряженной головке и соберут подушечками стекающие капельки спермы… Ему удалось представить призрачное робкое прикосновение теплых губ Кевина к своим губам, его горячие пальцы, ласкающие внутреннюю поверхность бедра — так близко к члену, как это только возможно… — Всё хорошо? — веселость Нила как ветром сдуло. Он отстранился от тёплого плеча. — Жан? — Excuse. J'ai juste réfléchi. — ответил Жан, отворачиваясь к экрану ноутбука, лежащего на коленях. Ощущение опоры под спиной немного успокоило его. — Открываю её? — Да. Инструкция начиналась с фразы «Закройте глаза, немного приоткройте губы и легонько коснитесь губ партнёра». Нил прочитал это вслух и выжидающе посмотрел на Жана. — Пробуем? — С-… сначала дочитаем. — поперхнувшись воздухом, промямлил Жан. — Ладно. — ответил Джостен и прочел вслух: — «Насладитесь этим первым мгновением близости, слегка посасывая губы друг друга.» — теплые пальцы легли на колено и ласково погладили кожу. — «Мягко, но настойчиво усиливайте давление.» Нил на мгновение замолчал — пытался воссоздать в голове правильную картинку, перестал гладить колено Моро и сместил руку выше, нежно водя кончиками пальцев по внутренней стороне бедра. — «Когда поймёте, что ваш партнёр поддаётся нажиму и не отталкивает вас, — Нил вдавил пальцы в бедро Жана, а тот глухо застонал в ответ, — …задействуйте язык. Сперва совсем немного проскользните в рот, подразните кончиком языка, дотроньтесь до нёба. Если реакция будет положительной, продолжайте более уверенно. Передайте инициативу. В процессе поцелуя немного отодвиньте язык назад и предоставьте другому делать то, что ему нравится. А затем снова идите в атаку.» — Джостен нахмурился и посмотрел на Жана. — «Идите в атаку» звучит не особо радужно. — «Не проникайте слишком далеко.» — прочитал Жан последний совет осипшим голоском. — «Нежелательно просовывать язык до самого горла.» Нил понял намёк и отпустил бедро Жана. — Прости меня. Если хочешь отказаться, я пойму. Жан помедлил, закрыл ноутбук, отставил его на тумбочку и прислушался к своим ощущениям — когда Нил прикоснулся, Жан ощутил нежность его пальцев, тепло, не было никаких негативных откликов. — Я хочу попробовать. — наконец сказал Моро. Нил кивнул и повернулся к нему. — Я не буду заходить далеко. — твердо сказал Нил. — Обещаю тебе. Он не знал, куда деть руки, которые предательски дрожали всё сильнее с приближением лица Нила Джостена. Жан скрестил их на груди и впился ногтями в бока. Нил робко прикоснулся к уголку губ Моро, отстранился. — Как ты? — участливо спросил Нил на первом этапе. — Порядок. — Мне продолжить или остановиться? — Продолжай. — отозвался Жан. Джостен нежно целовал каждый миллиметр кожи сухих губ Жана, не спешил углублять поцелуй или прикасаться к Моро. Он дышал так тихо, что Жану приходилось напрягать слух, чтобы расслышать движение воздуха и вдохи Нила. Джостен чуть шире раскрыл губы, делая мелкие поцелуи более теплыми и нежными. Жан открыл было рот, чтобы задать вопрос, но в это время Нил сделал то же самое, желая немного углубить поцелуй, и они застыли — соприкасаясь губами, вдыхая и выдыхая рваные порции воздуха друг другу в рот и не смея пошевелиться. Жан промямлил неловкое извинение, щекоча Нила движением губ. Джостен последовал его примеру и произнёс на французском: «Tout va bien, mon chéri. C`est trés agréable de te respirer, Fumée.» На французском, потому что это родной язык Жана и услышать на нём робкое признание ему будет в сотню раз приятнее, нежели если Нил скажет по-английски. — Fumée, хочешь продолжить? — Хочу. — ответил Жан. — Можно углубить поцелуй? Жан не ответил, потому что был занят. Он подался к Нилу, сталкиваясь с ним зубами, и стал ласкать тёплые губы, как умел — тянул, покусывал, сосал и водил языком. Услышав нетерпеливый сладкий стон, он осмелился приоткрыть рот и толкнуться языком в нижнюю губу Джостена. Тот среагировал мгновенно, впуская его в свой рот. Жан осознал, что поспешил, когда язык столкнулся с языком Джостена и словно окаменел. — Жан? — Я не знаю, что делать. — Хочешь, я попробую? — Давай. Нил мягко взял его за подбородок, притянул к себе, поймал язык Жана и стал легонько целовать. Моро застонал ему в губы, и Нил взял его язык в рот и начал неспешно посасывать. На несколько мгновений Жан растерялся, но уверенность передалась ему через слюну. Моро прикрыл глаза и стал толкаться языком в рот Джостена. — Всё ты знаешь. — тихо усмехнулся Нил, на мгновение отстранившись. — Я читал, что гомосексуализм — это грех. — Го-…? — брови Жана удивленно изогнулись. Нил кивнул, прикусил нижнюю губу и стыдливо опустил взгляд на ключицы Моро, выглядывающий из выреза широкой футболки. — Жан… — тихо зашептал Джостен, — я хочу согрешить. С тобой. Нил ему нравился. То есть, по-настоящему нравился. Наверно, Жан его даже любил. Но заниматься этим с Нилом?.. Нет, ни за что. Он может распалить Жана, и Моро признаёт это, но хватит с Нила приключений. Всё, стоп. Джостен обнимает его за шею и нежно целует в щёки. — Нил, я не буду спать с тобой. Он отстраняется, убирает руки за спину. — Прости. Я, наверно, не так тебя понял. — произносит Нил, отворачиваясь. Жан обхватывает его запястье. — Но это не значит, что я не хочу тебя. — шепчет Моро. Глаза Джостена округляются. — Ты мне очень нравишься, правда. — Тогда почему нет? — Из-за Рико. Я не хочу, чтобы ты думал о том, что он делал с тобой… Я ведь не остановил его. — Я не думаю об этом. И тебе не стоит. — посоветовал Нил. — Мы расстанемся через каких-то семь часов. И увидимся в следующий раз лишь весной, на поле. Если доживём, мрачно подумал Жан. — Я хочу оставить воспоминание, которое затмит то, что Рико сделал с моим лицом и волосами. Ты поможешь мне, Fumée? — Oui. Жан боялся прикоснуться к свежим ранам, но Нил убеждал, что ему совсем не больно. — Ты не навредишь мне, Fumée. — Джостен нежно поцеловал его и переместил правую руку Жана на свой живот. — Можно? — Тебе можно всё. — шепнул Нил, притягивая к себе его голову. Жан навис над ним, упираясь левой рукой в матрас рядом с плечом Джостена, и стал медленно оглаживать обнаженную грудь, испещренную ранами и гематомами. Разрешение развязало ему руки, вернее руку, которая скользнула под бельё. Подушечки сломанных пальцев трепетно огладили теплую плоть. С губ Нила сорвался жаркий стон, который Жан заглушил, проталкивая язык ему в рот. Джостен сцепился с ним, зарылся пальцами в тёмные волосы и сжал их в кулаках. Жан обхватил твердеющий член Нила и начал неспешно ласкать, едва касаясь — порхающие прикосновения сильнее распаляли Джостена, заставляли выгибаться навстречу, жарко отвечать на поцелуи и толкаться в кулак. Когда дыхание Нила совсем сбилось, Жан оставил его губы и перевел взгляд с мелких бисеринок пота на скулах на напряженный орган в своём кулаке. Идеален. Словно создан для моей руки… Средним пальцем Жан очертил окружность на истекающей смазкой головке. Нил выгнулся, захлёбываясь воздухом, и впился ногтями в черные простыни. Моро прекратил ласки, чтобы Джостен совсем не задохнулся. — Fumée, — хрипло позвал Нил, сглатывая вязкую слюну, — я очень близко. — Ты разрешил мне всё? — уточнил Жан. Нил молча кивнул: в горле было сухо. Жан сполз с кровати, встал на колени. Джостен не размыкал век и тяжело дышал. Жан обхватил твердеющий стояк у основания и взял в рот истекающую головку. Нил шумно втянул носом воздух и впился пальцами в волнистые волосы Жана. — Как-… какого х-хера ты делаешь? — прохрипел он. Моро выпустил член Джостена изо рта и медленно провёл языком по всей длине, надавливая кончиком. — Делаю то, что ты мне разрешил. Тебе нравится? — Это неправильно… Ты не должен… — Тебе нравится? — повторил Жан свой вопрос. — Да или нет? Нил стыдливо спрятал лицо в сгибе локтя. — Да. Жан вырисовывал немыслимые узоры, поднимаясь языком от основания к головке. Нил хрипел и скулил, когда головка оказывалась за щекой Жана, и пытался не подаваться вверх, но сам не заметил, как сдался и отдал всего себя на милость жаркого рта Жана Моро. Он брал всю длину: насаживался то медленно, то быстро, плотно прижимал губы и язык к коже, облизывал головку и обводил её языком. Когда член во рту дернулся, Жан выпустил его. Нил повернулся на бок и кончил на простыни. Жемчужно-белые капли слабо поблёскивали в темноте и напоминали карту звездного неба. Жан перевел взгляд на правую руку Нила, ласкающую опадающий член, и перехватил его запястье. — Дай мне. Нил открыл было рот — наверно, хотел возразить, — но у Жана Моро были другие планы. Он подался вперёд и жадно поцеловал Нила, словно хотел выпить его душу поцелуем. Рука нежно ласкала головку подушечками пальцев. Когда Нил издал гортанный стон, Жан плотно сжал кулак сразу под головкой и сделал несколько быстрых движений вверх-вниз — вытекли последние крупные капли спермы. Жан собрал их пальцами и, лаская Нила, размазал по всей длине. Джостен заскулил; Моро наклонился к его паху и взял всю длину. Нил дернулся — головка врезалась Жану в нёбо — за что сразу получил: Моро больно укусил его головку. Жан выпрямился, когда с языка исчез вкус спермы Нила. — Надеюсь, ты всё запомнил. — хрипло сказал Моро, поднимаясь с колен. — Всё, Fumée. — кивнул Нил, одуревший от возбуждения.«Прощание»
Они долго стояли, обнявшись. Нил прятал лицо, уткнувшись носом в защищенную черным свитером грудь, обнимал Моро за талию, забравшись руками под одежду. Дрожащие пальцы оглаживали позвонки и выводили на коже странные знаки. Моро зажмурился и представил руки Нила, рисующие на его спине, чтобы запомнить символы. Возможно, они не имели никакого смысла, но Жан так не думал. Он был почти на сто процентов уверен, что Нил хочет сказать ему что-то важное, но почему-то не произносит этого вслух. Жан обнимал его за плечи и ласково целовал рыжую макушку. — Я вернусь за тобой. — Забудь, Нил. — мягко прошептал Жан. — Пойдём со мной! — взмолился Джостен. — Тебя никто не держит! Ты можешь убежать сейчас! — Не могу. — покачал головой Моро. — Почему? — спросил Джостен сквозь слёзы. — Кевин велел мне защищать тебя. — упрямо произнёс Жан, игнорируя вопрос, ответа на который дать не мог. — Теперь я прошу тебя защитить Кевина. — Fumée, прошу тебя, лети со мной в Пальметто. — Нет, mon chéri. — отказал Моро. По системе оповещения объявили посадку на рейс до Южной Каролины. — Иди, Нил. — Нет… Жан, пожалуйста, пойдём вместе. — Нил ухватился за воротник черного пальто. — Иди, мой сладкий. Иди. — Fumée, пожалуйста… — ИДИ. — приказал Жан, стряхивая с себя руки Нила. — Иди, Джостен. — Хорошо. — Нил опустил голову. — Проводишь меня? Джостен взял его за руку и намертво переплёл свои пальцы с пальцами Жана. Они подошли к девушке, проверявшей билеты на рейс Нила. — Билет и документы, пожалуйста. — проворковала она приятным голосом. Жан вытащил из кармана билет Джостена и паспорт. Пока девушка сверяла имя и данные на билете с паспортом, Нил скользил тяжелым взглядом по её фигурке в синем форменном пиджаке и юбке до колена. Взгляд зацепился за шариковую ручку в кармашке её пиджака. — Простите, можно вашу ручку? — спорил Нил. Девушка смутилась, но вложила её в ладонь Джостена. Нил повернулся к Жану, взял его за запястье и крупно вывел на ладони: 10.03 — Что это? — спросил Моро, нахмурившись. Нил проигнорировал вопрос и быстро произнёс: — Позвони, когда… когда захочешь. В любое время, слышишь? Я отвечу. — У меня нет телефона. — Теперь есть. — Нил вытащил из кармана толстовки мобильник и сунул в карман Жану. — Нил, не надо. — Звони Эндрю. Его телефон сейчас в Лисьей норе. Я буду там через три часа, и если ты не позвонишь, я вернусь и прибью тебя. Ты меня понял? — на глаза навернулись злые слёзы. Нил вцепился пальцами в воротник пальто. — Жан, мать твою, ты понял? — он с силой тряхнул его. — Тебе придётся вернуться. — шепнул Моро ему на ухо. — Я не позвоню, прости. — Не прощу. — отзывается Нил и тянет Жана за воротник и шепчет ему в губы, — Ich liebe dich, Jean. Liebe. Liebe. Liebe. — он отчаянно целует Жана, чтобы запечатлеть на его губах прощальный поцелуй — горький и долгий. Жан прижался лбом к стеклу. Где-то там, в большом белом самолёте с синей полосой на боку, сидит его маленький Нил. Нил, который целовал его несколько минут назад. Нил, который пытался спасти. — Je ti`aime. — шепчет Моро, смаргивая горячие слёзы. Когда он вернулся в «Воронье гнездо», ему хотелось лишь одного — раскроить череп об угол тумбочки, и Жан сделал бы это, если бы не фантомные пальцы Нила, рисующие буквы на его спине: «10.03. Je reviendrai te chercher ce jour-là. S'il te plaît, tiens bon! En allemand, «Ich liebe dich» signifie «je t'aime». Du bist der Grund, warum ich morgens aufwache. Du bist der Grund, warum ich noch am Leben bin. Ich liebe dich, Jean Moreau. Liebe. Liebe. Liebe.» Жан вывел каждую букву и перевёл послание:«10.03. Я вернусь за тобой в этот день.
Пожалуйста, продержись!
По-немецки «Ich liebe dich» значит «я тебя люблю».
Ты — причина, по которой я просыпаюсь по утрам.
Ты — причина, по которой я всё ещё жив .
Я люблю тебя, Жан Моро. Люблю. Люблю. Люблю.»