***
Увы, ко вторнику в планы Бэка вмешалось непредвиденное обстоятельство. Он заболел. Не то чтобы серьезно, но… Видимо, такое случается, когда игнорируешь потребности своего организма слишком долго. Если так подумать, обыкновенная простуда была еще и не самым худшим из возможных результатов. Бэк даже подумал со свойственной ему самоиронией, что не стоило, видимо, радоваться чужому больничному. На фоне такой несправедливости (да-да, именно так, ведь Бэк прекрасно понимал, что два дня отдыха потом придется восполнять, и еще неясно, чего это ему будет стоить) тот факт, что он, по крайней мере, почти нашел дог-ситтера для Моннёна, казался большой удачей. Бэк реально не горел желанием бегать в парке по утрам, задыхаясь от кашля и соплей. Кстати об этом… «Всё в силе»? — пришло вечером вторника от Тэёна. «О да, разумеется! — ответил Бэк и тут же осознал, что стоит предупредить о своем состоянии. — Только наше приятное общение, увы, придется отложить. Я приболел, так что, думаю, будет лучше, если я просто подведу собаку к двери, чтобы точно тебя не заразить. У меня корги, он вообще-то довольно послушный… С поводка его спускать не стоит, но и проблем он не доставит. Ты как, согласен с таким планом?» Ответ пришел в течение нескольких секунд: «Да, Бэк-хённим, конечно! Это не проблема. Думаю, мы поладим с ним!» «И скорейшего Вам выздоровления!» Вот только утром среды Бэкхён чувствовал себя еще более хреново, чем день тому назад; поэтому к встрече с Тэёном он готовился очень ответственно: натянул медицинскую маску и укутался с головой в безразмерный худи с капюшоном. Температура не упала, и Бэка отвратительным образом морозило. Утешало одно — он знал свой организм: к обеду состояние обещало нормализоваться, а к завтрашнему дню, максимум, к пятнице он должен бы вернуться к работе. Тэён позвонил в домофон ровно в девять, восхищая Бэка своей пунктуальностью (сам он был немного слишком склонен к хаосу, чтобы быть настолько организованным). Охранник был предупрежден, так что Тэён поднялся на двадцатый этаж без проблем и через пару минут уже звонил в дверь квартиры. Бэк в этот момент как раз пристегнул шлейку на Моннёна, который был рад перспективе размять лапы даже больше обычного — вчера-то Бэк вывел его только до ближайшей лужайки. Поднявшись, он открыл дверь, с интересом оглядывая человека, с которым переписывался. И, для начала, Тэён оказался одновременно и похож, и не похож на то, чего Бэкхён ожидал. Во-первых, он был выше. Пусть, скорее всего, не намного — разница создавалась, вероятно, еще и за счет обуви — но всё же. И, возможно, сильнее, если судить по развороту плеч. Хотя Бэк и сам свою физическую форму не запускал, так что тут шансы были 50/50. Во-вторых, у Тэёна оказались цветные волосы, выкрашенные в ярко-синий. Закончил школу и ударился во все тяжкие? В-третьих, он улыбнулся и мгновенно превратился в такое солнышко, что родство с Чондэ стало очевидным даже при отсутствии явного внешнего сходства. Вежливо поклонившись, он приятным, поставленным голосом проговорил: — Рад знакомству, Бэк-хённим. А больше никаких выводов Бэк сделать и не успел, потому что его скрутило приступом кашля, и он, не желая корячиться на глазах у незнакомого (и охрененно красивого) парня, поскорее впихнул ему поводок и захлопнул дверь. Зато когда приступ миновал, Бэк слегка (он себя всё-таки слишком любил, чтобы усердствовать) приложился лбом в ближайшую стену, осознав, что даже не сказал мальчику имя своего питомца. На всякий случай приоткрыв дверь на площадку, Бэк, однако, не увидел и не услышал ни протестов своей собаки, ни голоса малознакомого, но крайне симпатичного Тэёна, из чего следовало, наверное, что они уже осваивали террито… Стоп, притормози-ка, Бэк. Ты серьезно? «Красивого»? Парню, блин, девятнадцать, он вчерашний ребенок, да еще и племянник Чондэ!.. Стыдно должно быть, Бён Бэкхён, за любые поползновения в данную сторону даже в мыслях! Ну совсем от жара мозги поплыли… Бэк, правда, пытался привести себя в порядок — морально, в меру необходимости, и физически, в меру возможностей. Только вот возможности оказались очень ограничены: Бэкхён раздраженно констатировал, что слабость никуда не девается, на что он, признаться, очень рассчитывал. Совсем не то состояние, в котором хочется принимать гостей; но и просто сказать «спасибо-до свидания» явно не вариант. Телефон тренькнул оповещением о сообщении, и Бэкхён, стеная от жалости к себе любимому, сощурился на слишком яркий для слезящихся глаз экран. Он не знал, что ожидал увидеть, но явно не сообщение от Тэёна. Сердце (или это был желудок?) недобро сжалось: вдруг что-то не так с Моннёном? — но первая же строка развеяла опасения. Тэён писал: «Бэк-хённим, я бы хотел Вам помочь, если это удобно. Скажите, Вам нужны какие-то медикаменты, или, может, продукты? Мы бы забежали в супермаркет на обратном пути». Бэк уставился на это сообщение, потому что уставший мозг вообще не горел желанием работать. Тэён… Предлагал помощь? Вот так просто? Незнакомому человеку? Что не так с этим ребенком? Нет, Бэк, в целом-то, не сомневался в своем шарме… в удачные дни, а сегодня он выглядел так, что мог вызвать разве что опасения. Или жалость. Может, это он из сострадания? Не очень приятно, если честно. Даже очень не. Бэкхён предпочитал всё-таки привлекать внимание красивых парней другими способами. Стоять, ну нет, мы же уже решили, что ты не думаешь в эту сторону, Бэк. Брось эту нехорошую идею. Брось. Кхм, так. Ладно. Что ж, печаль ситуации заключалась в том, что Бэк не особо мог пренебречь предложением, даже будь оно действительно сделано из жалости. Его менеджер, конечно, мог бы о нем позаботиться… Если бы не загремел в больницу с травмой ноги сразу после европейского нового года. Да. Бэкхён не говорил? А ведь этот факт был одной из важнейших причин, почему Бэк в данный момент чувствовал себя настолько загнанной лошадью. Чунмён, конечно, все равно решал рабочие вопросы типа составления расписания, ругани с нанимателями или там заключения договоров, но на его помощь в трудной жизненной ситуации полагаться не приходилось. А еще Бэкхён, как мы помним, был гордым засранцем, который скорее сожрал бы свой любимый пиджак от Берберри, чем попросил помощи у семьи. Или друзей, которые, к тому же, в этот сезон были заняты не меньше. В общем, прокрутив эти нерадостные аргументы в голове и так, и сяк, Бэк со вздохом вернулся к диалогу, чтобы обнаружить там ещё три сообщения: — Если это уместно, конечно. — Прошу прощения, если это было грубо с с моей стороны. — Ведь это совсем не мое дело. Бэкхён вновь вздохнул, но на этот раз не мог не расплыться в улыбке впервые за этот мерзопакостный день. Этот ребенок… Ему лучше не быть таким милым, потому что Бэкхёну всегда нравились именно заботливые парни… Алло, какие парни, Бён твою налево Бэкхён! Ребенок на 8 лет тебя младше, извращуга ты старый! …Ладно, не старый, но по остальным пунктам… Удержавшись от желания снова побиться об что-то головой, Бэк напечатал практически вслепую, надеясь, что хоть что-то будет понятно: — Это очнь мило с твоеи стороны. Я действия неоткажусь от помщи. Пожалуйста, зайди в аптеку на углу дома и купи обезбол. Моя голова меня прикончит. Спсибо И как можно скорее отвел глаза от экрана, потому что их начинало резать. Телефон пиликнул еще пару раз, но Бэк не нашел в себе сил на него посмотреть, надеясь, что Тэён просто согласился помочь. Когда спустя минут двадцать раздался звонок в дверь, Бэкхён не без труда потащился открывать, ловя некоторое чувство дежавю: он опять не знал, чего ожидать, и даже то, что загадочный Тэён уже обрел внешность, не сильно помогало (даже наоборот, вообще-то). Едва дверь распахнулась, чувство лишь усилилось. Потому что Тэён на пороге обнаружился не только с довольным Моннёном и пакетиком из аптеки, но и с огромным пакетом, из которого демонстративно и с намеком торчал хвост ананаса. Боже, серьезно? Ананаса! В январе. Этот парень либо гений, либо сумасшедший. Либо сумасшедший гений, потому что — чего? — Эм… Я тут… Решил, что немного… витаминов тоже не повредят? — нервно смеясь, выдавило из себя это синеволосое чудо, и слава богу, что Бэк был слишком болен, чтобы как следует на него залипать. Ладно, болен и озадачен. Забрав пакет, он выяснил, что в нем обнаружились не только фрукты (где он вообще взял клубнику и как догадался?..), но и другие продукты, которые плавно намекали на то, что Бэкхёну стоило бы есть здоровую пищу. Тэён, видимо, не совсем понял, что должен значить пристальный и молчаливый взгляд Бэка на продукты, так что неловко добавил: — Если что… Не нужно платить за это… Или я могу забрать… Бэкхён снова (в третий раз? в пятый? в сотый? за утро) вздохнул и пояснил нехотя: — Ребенок, даже в здоровом состоянии я вряд ли соображу, что делать с этим набором диетолога. В ситуации, когда мне сложно даже думать, я бы больше оценил рамен. Самый дешевый, который можно залить водой из чайника. — Но это же… плохо для выздоровления… — пискнул (именно пискнул, Бэк с трудом не улыбнулся, к счастью, ему всё еще было слишком для этого хреново) мальчишка. Бэкхён… вздохнул, да. — Ну, до сих пор же я как-то выживал. — Я… Извините, — парень отступил на шаг назад, едва не споткнулся об Моннённи и в неловкости закрыл лицо руками. Бэк закатил глаза, но больше в свой адрес, чем в чужой. — Я не злюсь, я просто… Неважно. Спасибо тебе, и я перечислю деньги вместе с оплатой. Кстати, а куда перечислять? — А… Я лучше пришлю детали в чат, чтобы вам не пришлось записывать сейчас? — вышло как-то вопросительно, но Бэк с готовностью согласился. — Отлично. — А… Когда я вам нужен в следующий раз? — поинтересовался мальчик неловко. Бэк попытался собраться с мыслями. Сможет ли он вывести Моннёна вечером? Слишком ли нагло будет сразу просить парня прийти дважды в день? С другой стороны, он же ему заплатит. С третьей, в таком состоянии Бэк бы с радостью обошелся без дополнительных потрясений, а что-то подсказывало, что визит Тэёна попадает в эту категорию. Почему-то. (Действительно, Бэк, почему). — Вы, наверное, обычно дважды в день его выводите? — стеснительно уточнил мальчишка, нервно выгибая собственные пальцы. Длинные, красивые… блин, Бэк! — Обычно да… — он не успел договорить, потому что болеющий мозг отказался подсказывать, как всё-таки поступить. Зато у Тэёна, по ходу, таких сомнений не оказалось: — Тогда я забегу вечером! Когда будет удобно? В шесть? В семь? — В семь нормально, — не то чтобы для Бэка была разница, так что он просто согласился. — Отлично! Я пошел тогда! Спасибо! До свидания! — протарабанил парень и, снова едва не запутавшись в шлейке поводка, поспешно убежал из квартиры. Оставив Бэка размышлять над перипетиями судьбы и общей несправедливостью жизни.~1~
28 апреля 2023 г. в 20:28
Бэкхён был по жизни крайне упрям, и поэтому сопротивлялся, как мог и сколько мог. И все же после месяца такого бардака понял, что дальше это продолжаться не может.
Четыре недели подряд он торчал на работе с раннего утра, когда еще не рассвело, и до позднего вечера, когда уже стыдно было даже ужинать, потому что каждый раз боишься с утра проснуться опухшим. Нет, собственное лицо пока Бэка не подводило, но на этом положительные стороны — всё.
И вот дернул же его черт сниматься в этой дораме. Можно подумать, прошлого опыта не хватило. Он именно тогда, кажется, научился спать в любом положении. Всё-таки сольной деятельности певца тоже никто не отменял.
Бэк обожал свою работу, правда. Тот факт, что его считали этаким принцем всей корейской нации — веселым, но учтивым и ласковым — не мог не греть его, чего греха таить, тщеславную душу. Да, он ценил свою известность и не стыдился в этом признаться. Потому что кроме самой сцены и самой славы, Бэкхён также любил и свое дело. Он обожал петь.
С актерством дела обстояли сложнее — Бэкхён не слишком хотел двигаться в этом направлении, честно говоря, ему и так хватало, чем заняться. Но во-первых, менеджер намекнул, что фанатов необходимо время от времени подкармливать чем-то новеньким. А во-вторых, еще одну роль в той же дораме отдали Бэкхенову давнему сопернику До Кёнсу, и Бэк (будучи, да, упрямым ослом) был не намерен уступать конкуренту ни в чем.
Вообще говоря, не то чтобы это решение было… плохим. Бэкхён получил роль шалопая и шутника, которой искренне наслаждался; соперничество с Кёнсу, на самом деле, носило дружеский характер и обстановку на съёмках не обостряло.
Проблема была одна, и звалась она: Моннён.
Когда Бэк заводил эту вредную коржопу, он понимал, что с уходом могут быть трудности. И полагал, что легко отдаст пёсика своей семье, если уж так будет нужно. Только вот вредная пушистая колбасень, которая не слишком-то слушалась Бэкхёна и вообще, казалось бы, интересовалась вкусняшками больше, чем командами хозяина, как ни странно, дома у родителей начинала тосковать и скулить. Бэк поэтому старался больше чем на неделю им пса не спихивать.
Так вот, съемки были в самом разгаре, на дворе стоял январь… Азиатский Новый Год приближался стремительно и неумолимо, в связи с чем, вдобавок к дораме, Бэкхёна стали постоянно дергать на съемки рекламы и прочей такой ерунды. Хорошо ещё, что промоушен прошлого альбома закончился — но это, увы, не значило, что Бэк мог почивать на лаврах, ха-ха три раза. Он и сам отлично себе представлял, что будет с его навыками, если он вообще перестанет петь на месяц. Нет уж, спасибо. А на Соллаль его сто процентов позовут куда-нибудь выступать. Как всегда.
И это все Бэкхёна не угнетало. Совершенно. Угнетало его то, что Моннёна приходилось выводить на прогулку в шесть утра и в одиннадцать вечера. Что так себе режим — и для собаки, и для хозяина.
Так что да. Бэк держался месяц, а потом понял, что ему нужен человек, на чьи плечи он сможет перевесить это удовольствие. Хотя бы до Нового Года.
Только вот сказать оказалось проще, чем сделать. Допустим, Бэкхён предполагал, что можно найти подобных людей в интернете, но как удостовериться, что им вообще можно доверять? Бэкхёну, вероятно, придется дать им код от квартиры, чтобы Моннёна выгуливали днём, а не в черт знает каком часу ночи. Одна эта мысль уже не вызывала у него восторга, а альтернатив как-то не предвиделось. Тогда как искать их стоило поскорее — Бэкхён хотел высыпаться хотя бы раз в неделю. Что было невозможно, если пес, привыкший к этой стремной пародии на режим, исправно будил его на утреннюю прогулку в половине шестого.
Осенило Бэкхёна в одно относительно прекрасное утро, когда он с Моннёном в кои-то веки вышел на улицу в девять, а не в шесть. Причиной тому было воскресенье, а еще то, что накануне Бэк устал как, хм, собака (какая-то абстрактная, потому что его коржопа устать могла разве что от лежания попой кверху на диване) и отрубился, кажется, еще на полпути к кровати, ввиду чего благополучно проспал коржопьи протесты против задержки выгула на три, боже правый, часа.
Наслаждаясь тем, что мозг наконец-то варит, Бэк, тем не менее, сдержанно оглядывался по сторонам. Всё-таки в очень ранних прогулках был ещё и тот плюс, что вероятность встретить людей на улице стремилась к нулю. Бэкхён, в целом-то, не возражал против того, чтобы быть узнанным. Просто предпочитал в эти моменты быть с макияжем и без шухера под кепкой на голове. И желательно без пакетика собачьих дел в руке.
Так вот, оглядываясь, Бэк ненароком бросил взгляд на вывеску ветеринарной клиники, в которой он всегда лечил Моннёна. Ну, к счастью, «всегда» ограничивалось до сих пор парой случаев за пять лет и регулярными осмотрами раз в полгода, но тем не менее, в этой клинике Бэка знали, а он, в свою очередь, хорошо знал ветеринара, Ким Чондэ, с которым был знаком еще с университетских лет. И к которому вполне мог обратиться за советом. Уж кому и знать такие вещи, как не человеку, работающему с животными?
Бэкхён не ошибся. Чондэ, которому он позвонил в тот же день, сначала разволновался за здоровье Моннёна, но узнав, что пушистая сосиска чувствует себя прекрасно (в отличие от Бэкхёна, но кого это волнует? точно не коржа), обрадовался звонку, непременно поинтересовался здоровьем всей Бэкхёновой родни, рассказал про своих дочь и сына, и, да: сумел по факту помочь с проблемой.
— У меня есть пара дог-ситтеров на примете, кому точно можно доверять, мы их приглашаем выгуливать собак, находящихся у нас в стационаре, если хозяева не могут по какой-то причине. Но надо спросить, кто из них свободен и хочет. Я тебе завтра перезвоню, ладно?
Испытав огромное облегчение от того, что перевесил на другого человека свои проблемы, Бэкхён радостно потрепал коржа по ушам и пошел заказывать еду. Настроение было отличным, и он был намерен по максимуму наслаждаться своим выходным. Не так уж и часто они ему выдавались.
Чондэ действительно перезвонил, причем даже вечером того же дня.
— Слушай, я нашел того, кто может тебе помочь. Но тут есть один нюанс, — предупредил он сразу.
Зная о патологической честности друга, Бэкхён не удивился.
— Ну, если это не какая-нибудь сасэнка… — пошутил он.
Чондэ ответил почти оскорбленно:
— За кого ты меня принимаешь? Нет, дело тут в другом. Вообще-то это мой племянник.
— А что с этим не так? — не понял Бэк.
— Не хочу, чтобы ты думал, что я пользуюсь своим знакомством с тобой, чтобы устраивать жизнь родственников, — объяснил Чондэ. Бэк только фыркнул. Ким Чондэ и его неповторимый моральный облик во всей красе.
— Ну тогда расскажи мне про него, что это за парень?
— Ну, Тэён — сын моей старшей сестры. Самому ему… Если не ошибаюсь, 19? Да, точно, так и есть. Парень поступил в университет, но до начала весеннего семестра не прочь подзаработать.
— Он с животными хоть ладит? Моннён, конечно, смирный, но…
— А, конечно, — фыркнул Чондэ с весельем. — Он пошел в меня: у них в доме вечный филиал зоопарка. Однажды даже летучую мышь выхаживал! А на постоянной основе у сестры живут двое котов и бордер-колли. Я бы не предложил его помощь, если бы не был уверен, что с твоим ленивым батоном у него не будет проблем. Животные Тэёна обожают.
— Значит, наверное, хороший парень, звери, они такие вещи чувствуют, — усмехнулся Бэк. — Ну, в целом, меня вроде ничего не смущает… Можем попробовать. Хотя погоди… А он знает меня вообще?
— А понятия не имею, — хмыкнул Чондэ. — У меня нет привычки обсуждать тебя за семейным столом, веришь или нет. Хватит и того, что ты в каждой рекламе из телевизора лезешь.
— И всего-то три разных ролика было за последнее время, — Бэк сделал вид, что оскорблен, но на самом деле, обижаться на Ким Чондэ было совершенно невозможно. Примерно как на Моннёна. Нет, меньше: корги был вредным, а Чондэ — исключительно и патологически доброжелательным. И если тот считал, что племянник на него похож… То, пожалуй, это было отличной рекомендацией.
— Ну так что, дать тебе его номер?
— Нет, номер не надо, — Бэкхён мог быть каким угодно общительным, но с незнакомцами предпочитал сначала связываться по переписке. — Дай ему ссылку на мой КаТок. Там у меня никакой личной информации, в том числе, имени, нет. Лучше мы пока так.
— А, ну как тебе удобно, — легко согласился Чондэ.
Спустя пару часов Бэк получил, в свою очередь, какао-айди, а также — ссылку на профиль мелкого в Фейсбуке, что было очень кстати — контачить совсем уж неизвестно с кем ему было не слишком комфортно. (Проблемы с доверием, да, увы; не он такой, жизнь такая.) Правда, не сказать, чтобы из этого самого профиля можно было многое почерпнуть. Аватарка Тэёна изображала куртку-кожанку, небрежно брошенную на широкое кирпичное ограждение или парапет, но что показалось Бэку более интересным — поверх кожанки лежала гитара, за гриф перехваченная чьей-то рукой — судя по ракурсу, человек сидел рядом и фотографировал. Бэк покачал головой — ох уж ему эта подростковая эстетика… Впрочем, спасибо, что не пиво и шлем от байка. С другой стороны, тем лучше: каковы шансы, что парень, который явно весь такой на стрит-стайле (гитара была потрёпанной и обклеенной стикерами с названиями разных групп, кажется, европейских, Бэк не вглядывался), вообще узнает Бэкхёна в лицо, а даже если и да — что ему будет не наплевать на данный факт?
В общем, Бэкхён пришел к выводу, что игра стоит свеч, и, решив не откладывать в долгий ящик, тут же настрочил мелкому короткое сообщение:
«Привет; ты Тэён, верно? (Я старше, так что ничего, что я так неформально?) Меня зовут Бэк, и Чондэ сказал, что ты можешь помочь мне с моей собакой».
Тэён ответил почти мгновенно.
«Здравствуйте, Бэк-хённим. Да, всё верно. Сейчас у меня нет занятий, и я свободен практически в любое время. Когда мне стоит подойти за собакой? Или вы хотите сначала со мной познакомиться?»
Бэк задумался над предложением про знакомиться. С одной стороны, казалось грубым просто втюхать кому-то свою собаку, не поговорив с человеком; да и Бэкхёну, конечно, было бы спокойнее знать, кому он вручает своевольную колбасень. С другой стороны, он бы предпочел сохранить анонимность, насколько это возможно. Если будет возможно. С третьей… О чем вообще ему в его двадцать семь говорить с пацаном, только поступившим в университет? Зачем вот загонять себя и парня в неловкость?
Пришлось сообразить что-то среднее между обоими вариантами. Бэк прикинул расписание… Кажется, в среду не было утренних планов, там кто-то заболел, и съемка отменилась. Глобально говоря — грустно, конечно, но как для Бэка, так очень вовремя!
«Приходи к моему дому в среду в 9, если можешь. Тогда и познакомимся между собой и с моей вредной жопкой», — предложил он. В принципе, давать свой адрес было тоже некомфортно, но Бэкхён знал, что попасть в здание, минуя охрану, все равно нельзя. Так что, как ни странно, это было более безопасным действием, чем дать свой номер телефона. Бэку и так приходилось менять его чаще, чем хотелось бы.